Мать-и-Мачеха

       В среду урок у Алисы был только вечером у совмещённого класса семикурсников и шестикурсников, но она прибыла в школу утром, чтобы пообщаться с Пенелопой. Дочка в любом случае ранняя пташка, а у всего второго курса первой «пары» не было, так как по вторникам стояла ночная астрономия. Пенелопа действительно встретила её в оговорённое запиской время возле учительской, там был камин для приходящих в Хогвартс «профессоров», но огорошила новостью, что Северус загремел в Больничное крыло. — Меня туда не пустили, — расстроенно сказала Пенелопа. — Вчера Северус не появился на уроке профессора Синистры, я подумала, что он заработался в лаборатории и уснул там. Мне Нарцисса Блэк, которая нас как староста провожала в башню астрономии, потом сказала, что ходила к тебе и нашла его без сознания и с кровью из носа. Она отправила Северуса в Больничное крыло и ночью туда не пустят. Я после завтрака хотела сходить, посмотреть, что с ним, чем-то помочь, но мадам Помфри меня не пустила, сказала, что Северусу нужен покой. Но ведь… — Сейчас разберёмся. Идём, — перебила Алиса, подавив разлившееся внутри волнение. Больничное крыло располагалось недалеко от учительской, так что через пару минут они уже стояли перед высокой дверью с матовым стеклом. Алиса услышала голоса, увидела тени и ощутила ауру директора, который, похоже, тоже озаботился здоровьем ученика. — О, вот и Элис! Как хорошо, что вы прибыли пораньше сегодня, — после короткого стука открыла двери мадам Помфри, которая была кем-то вроде школьного фельдшера. Рядом на самом деле стоял Дамблдор. — Доброе утро, Элис, я как раз заглянул к Поппи, чтобы узнать, насколько всё серьёзно, — кивнул директор. — Я могу видеть сына? — спросила Алиса. — Конечно, похоже, что Северус уже проснулся, — отчего-то ответил ей Дамблдор. Возможно, невербально проверил магией, а может, и обладал какой-то особой чуйкой. — Спасибо. Идём, милая, посмотрим, что там с твоим братом, — сказала Алиса Пенелопе, и к их «шествию» присоединился и директор. Больничное крыло, в которое Алиса до этого ни разу не заглядывала, походило на какую-то часовню или церковь, видимо, из-за пустого пространства, огромного расписного полукруглого потолка на высоте второго-третьего этажа, мозаичного пола и высоких стрельчатых окон с витражами. Она даже огляделась, нет ли какого-нибудь органа в уголке. Школьный филиал больницы Святого Мунго действительно занимал целое крыло Замка. В таких просторах несколько десятков обычных «совковых» железных кроватей без балдахинов и прочей местной атрибутики как-то терялись. Почти в самом конце виднелась белая перегородка-ширма, там, видимо, и лежал Северус. — Какой диагноз? — спросила Алиса у догнавшей их мадам Помфри, которая левитировала перед собой поднос с жидкой овсянкой и батареей бутылочек. — У вашего сына нервномагическое истощение… — выдала та свой вердикт. — Скорее всего, колдовал, пока вас не было на месте. — Дети в этом возрасте весьма увлекающиеся натуры, — сказал Дамблдор. — Не стоит ругать Северуса за это. Алиса покосилась на директора, но промолчала и не стала уточнять, что и не собиралась никого ругать, особенно до того, как выяснит подробности. Она снова посмотрела на поднос с завтраком от школьного целителя и так и не увидела там сладостей. Видимо, маги предпочитают чуть помучиться и растянуть «удовольствие» от нехватки сил. Дамблдор «силой мысли» отодвинул ширму, и они узрели бледного Северуса. Быстрое сканирование ауры показало, что его магический резерв пуст, как колодец в засуху. Даже все амулеты высушены. — Чёрт… — тихо пробормотала Алиса. Это живо напомнило ей такую же ситуацию на одном задании, из-за которой она когда-то попала в «Артек», встретила Игоря Теплова и как следствие умерла и воскресла. Тогда её тоже осушили, и она неделями восстанавливала возможность черпать Силу, питаясь детскими снами. — Немного укрепляющего, и будет как новенький, — жизнерадостно сообщила Помфри, протягивая Северусу бутылёк. — Выпей это. — Мам, что это с Северусом? — прохладная ладонь дочери коснулась руки Алисы. Видимо, Пенелопа тоже посмотрела на брата Ясным Взором и не разделила оптимизма мадам целителя. — Нервномагическое истощение частое явление у тех, кто пытается использовать слишком сложные заклинания, — ответила Помфри. — Я слышала, что Северус силён и любопытен, обычно от этого все проблемы. Дети хотят знать и уметь всё и сразу, а их магия отстаёт от их желаний. Хогвартс, конечно, магический Замок и колдовать здесь довольно легко, но у детей нет своего резерва, и от этого все проблемы… — Похоже, что вы правы, — хмыкнула Алиса. — Налицо неуёмное любопытство и желание получить всё и сразу без поддержки или совета взрослого. Северус закусил губу и отвёл взгляд. — Простите, — буркнул он. — Я слышал, что ваш Северус получает письма от Северуса Принца, который не так давно обзавёлся учеником? — внезапно спросил директор. — Значит, ты делал какие-то задания? Вероятно, ещё рановато становиться великим мастером зелий. Алиса немного напряглась. Вроде директор говорил общие слова, но в его ауре было что-то… странное, словно что-то подразумевалось, и это было больше, чем обычное любопытство. Словно на Северуса посмотрели как на… рычаг давления и влияния. Пытаясь понять, что видит, Алиса вдруг сообразила, что в кои-то веки на самом деле чётко просматриваются линии силы и чакры Дамблдора. До этого вокруг всегда было много народа, да и его аура странно резонировала с самими стенами школы — возможно, из-за того, что Дамблдор директор Хогвартса, — и была слишком размытой и плотной. В Больничном крыле то ли стены Замка достаточно далеки, то ли в принципе стояли экраны от магии, потому что мало ли какие заболевания, но директор читался как обычный волшебник. У Дамблдора была заметно развита чакра третьего глаза, значит, не понаслышке знаком с ментальной магией, хорошо читает поверхностные мысли, возможно, тоже видит ауры. Неплохая чакра и резерв магии, не самый большой, но на уровне чистокровных, хотя поговаривали, что Дамблдор полукровка и его мать волшебница первого поколения. С другой стороны, неудивительно, если он почти всю жизнь торчал на месте Силы, то есть в Хогвартсе. Странно было… Вот. С половыми чакрами и местными отростками обновления было что-то не то. Буквально чёрные «блямбы». Точно не последствия магического брака, а, скорее, старое отсроченное проклятие. Очень похожее по структуре на что-то сумеречное, но… — Не расстраивайтесь из-за Северуса, Элис, всё образуется, хотя и стоит поговорить с мистером Принцем по поводу чрезмерных заданий… — отвлёк её от разглядывания Ясным Взором «журчащий» голос директора. Как оказалось, интонации не зря всегда казались ей странными и резали слух. Горловая чакра при этом работала на полную мощность. Вроде и не заклинания говорит, а просто слова, но чуть приправленные толикой силы, они обладают небольшим гипнотическим эффектом. Практически внушение восьмого уровня, вроде бы ничего особенного, но вовремя сказанное… Люди и маги со слабой волей… или маленькие дети, к примеру, точно покупаются и верят всему, что говорит этот импозантный седовласый старик. — Поговорить? — переспросила она. Любая фраза с заложенным глубинным смыслом всегда конкретна. Например, если сказано «поговорить», то написать или донести какую-то информацию иначе нельзя. — Возможно, он сам захочет приготовить для Северуса укрепляющее зелье, — кивнул Дамблдор, — помнится, Принц тот ещё перфекционист. Пока сам не увидит, что его ученик слёг от невыполнимых заданий, не поверит. Так что я могу предоставить в ваше распоряжение свой камин. Он настраивается на гостей. — Конечно, спасибо, Альбус… Но надеюсь, что с Северусом всё же ничего серьёзного, — Алиса придала голосу рассеянности. Ей давно было подмечено, что маги не в силах контролировать все чакры одновременно. Если Дамблдор использовал внушение голосом, то не мог читать поверхностные мысли и наоборот. — Да-да… — кажется, директор верил в собственные силы и улыбнулся в бороду, — свяжись с ним в ближайшее время. Я открою камин завтра в полдень. Принц как раз успеет приготовить зелье для твоего мальчика, и много уроков Северус не пропустит. — Вы очень добры, — улыбнулась Алиса, поглаживая Пенелопу по шее и радуясь, что у неё такие воспитанные дети, которые не лезут в разговоры старших, даже если уже знают, как помочь брату. Довольный Дамблдор покинул Больничное крыло, мадам целитель вылила в Северуса все свои зелья, скормила ему овсянку и тоже удалилась. — Прости, мам, — соблаговолил смутиться сын, когда они остались одни, и Алиса возвела вокруг купол тишины. — Я… я не думал, что это займёт так много Силы… И… Алиса прервала его жестом. — Ты посчитал себя уже большим мальчиком, которому мама не нужна. — Мам… — тихо пробормотал Северус, внезапно почти забытым детским жестом втягивая голову в плечи и буркнул. — Не говори так… что не нужна, как будто… Сын насупился и подтянул колени к подбородку. Они помолчали. В почти незащищённой ауре Северуса колыхались нешуточные страсти: обида, раздражение, злость — в основном на себя и свою глупость. — Сам себя наказал, — наконец, вздохнула Алиса. — Такая потеря сил долго восстанавливается. И то если твоя сестра захочет облегчить твои мучения. — Пенни?.. — поднял взгляд Северус. — Как Целитель она может чуть напитать тебя, чтобы не пришлось проходить реабилитацию долгие месяцы, — кивнула Алиса. — Возможно, простенькие чары вроде «люмоса» делать получится, но с Сумраком ты сможешь распрощаться на пару недель минимум, у неё светлый полюс силы. — А накопительный амулет? — тихо спросила Пенелопа. — Он вот… — Северус вытянул подвеску из-за ворота футболки. — Испортился. И браслет твой тоже. — Не испортился, а был полностью осушён, — отвела взгляд Алиса. — Если бы не он… Ты бы тоже… Изнутри по телу прошла дрожь. В той заварушке, когда ради битвы с Ночным Дозором осушили её, не всем так повезло. Если бы не накопительные амулеты… и у неё, и у сына… — Мама, ты сердишься? — тихо спросил Северус. — А смысл? — фыркнула Алиса. — Сделанного не воротишь. Хорошо, что с тобой всё обошлось. Могло быть гораздо хуже. — Ты напишешь мастеру Принцу? Директор Дамблдор сказал, что он должен прибыть завтра в Хогвартс. Но ведь… не в его заданиях дело. И зельями он не поможет, да? — Я подумаю, — хмыкнула Алиса, надевая на шею сына амулет, который сделала для Флетчера. Кроме защиты от чтения мыслей он избавлял и от кошмаров, на которые племянник пожаловался. У Северуса собственный блок был весьма силён, но после происшествия явно ослабел, раз «гипноз» директора криво-косо, но сработал. Когда она вспомнила, о чём «старче» вещал, у Алисы появилось множество вопросов. Откуда-то Дамблдор знает о том, с кем переписываются ученики. Вот, казалось бы, какое ему дело? Только если это не желание перетрясти всю их подноготную, чтобы опять-таки попытаться использовать в развернувшейся политической борьбе. На Принца и Марволо вот «покушался», кажется, потому что старик имеет голос в Визенгамоте и где-то там ещё. — Так, а что случилось? — спросила Пенелопа. — Ты долго колдовал в Сумраке? — Мам? — вопросительно посмотрел на неё Северус, и она кивнула. Время до второй пары ещё было, так что они рассказали про Флетчера и Пиппина Пенелопе. Как выяснилось, Северус проявил инициативу и уже успел выменять у младшего Фоули шахматы, с которыми провёл «обряд погружения», увидев, как судьбы вещицы и Пиппина соединились. — Только я лишь сам медальон успел рассмотреть и прочесть, что на нём написано, а потом… — вздохнул Северус, заканчивая свою часть истории. — Не бывает всё и сразу, — растрепала его волосы Алиса. — Пророчества спонтанные и происходят чаще всего только в случае прямой угрозы, а ты захотел на халяву будущее или прошлое посмотреть. Это дано очень немногим, а кому дано, тому приходится дорого за знания расплачиваться. — Значит, твой Завулон был очень сильным? — спросил Северус. — Мы говорим о существе старше двух тысяч лет, который был главным среди тысяч Иных, — криво усмехнулась Алиса. — Он маг вне категорий и мог себе многое позволить. — Ого! Даже старше Николаса Фламеля, — удивилась Пенелопа, — но мне Северус сказал уже, что Иные долго живут и мы неизбежно… — Да, детка, это наш удел, — приобняла её Алиса. — Но зато у тебя есть брат, а у Северуса есть сестра, и я надеюсь, что вы будете всегда друг друга поддерживать. В этом мире не было ни Завулона, ни Гесера, которые перетягивали Иных на ту или иную сторону, заставляли выбирать чёрное или белое. Алиса надеялась, что разные полюсы силы не разведут её детей, потому что никто не скажет им, что один из них «Добро», а другой «Зло». — А, кстати, что за Николаса Фламеля ты имеешь в виду, милая? — Алиса вспомнила, о чём сказала дочь. — Фламель — известный алхимик и зельевар, — встрепенулся Северус, — он изобрёл философский камень, который позволяет ему жить вечно, ну или очень долго. Ему около шестисот лет или вроде того. Мне Мастер Принц про него рассказывал, а ещё я видел карточку от шоколадной лягушки с ним. — Да, — кивнула Пенелопа. — Кстати, учеником Фламеля был наш директор школы, профессор Дамблдор. Я об этом тоже прочитала на вкладыше, у Алекто целый альбом, она показывала… Мам, как думаешь, а то, что профессор Дамблдор так… у него такая странная аура, это потому что он тоже хотел изобрести эликсир, как у его учителя, но у него ничего не вышло и он наоборот, состарился? — Не имею ни малейшего понятия, — пожала плечами Алиса. — Но идея любопытная. — Вы что, смогли его разглядеть?! — приподнялся Северус и с видом вселенской скорби рухнул обратно на кровать. — Ну вот… Алиса переглянулась с Пенелопой, и они дружно похихикали над таким разобиженным видом. К ним подошла мадам Помфри. — Вы всё ещё здесь? — закудахтала она. — Больному нужен покой. — Ладно, не скучай, ещё придём, — кивнула Алиса, доставая парочку шоколадок из потайных карманов. — Мне ещё надо в библиотеку заглянуть, я, кажется, видела в Запретной Секции книгу по артефактам, возможно, там будет описание, похожее на наш медальон. — Пока, — попрощалась Пенелопа. — Принесу тебе задания после занятий.