Ночные Феи.

      Во все глаза глядя на Шакала, Люси попыталась стянуть с себя ошейник. — А ну, немедленно сними его с меня! — Обязательно. Но, перед этим, мы с тобой поиграем. Псинка… — мерзко ухмыльнувшись, Шакал рывком поставил девушку на четвереньки, — И советую тебе слушать приказы своего Хозяина, ты же хочешь его порадовать? «Я хочу ему врезать». Стараясь не делать резких движений, чтобы не привлекать внимание, она дождалась, пока Шакал отвернется от нее, и схватила связку ключей врат. Когда Шакал вновь повернулся к ней, его брови, похоже, решили присоединиться к братьям своим большим, а конкретнее к волосам, и медленно поползли вверх. Люси, встав в стойку а-ля «Пьяный мушкетер», с военизированным и грозным выражением лица направила на Шакала, словно шпагу, ключ Тельца. — Стоять-бояться, руки и хвост поднял, чтобы я видела! Пару раз моргнув, Шакал поджал губы, чтобы не рассмеяться, и принял позу «фашист сдался». Не забыв поднять и хвост. Ухмыльнувшись, Люси явно почувствовала себя в безопасности и осмелела. — А теперь сними с меня ошейник, забирай все свои причиндалы и вали отсюда! — Песик ты мой умненький, а ты осознаешь, что мне придется к тебе подойти, чтобы снять ошейник? Сглотнув, Люси нащупала рукой еще один ключ, как оказалось от врат Скорпиона, и, прищурившись, кивнула. Шакал, чуть ли не пританцовывая, подошел к Заклинательнице, протянув руки к ее шее. Однако, крутанув Люси вокруг себя, он прижался к ней сзади, выбив из ее рук ключи и сжал за горло. — Думай, что ты делаешь, шлюха. Пока что я тебя не убил лишь потому что ты меня забавляешь. Но это не значит, что в один, безусловно, прекрасный для меня день, тебя не обнаружат с разодранным горлом и всю в ожогах от моих взрывов. Ты меня поняла? Люси, не имея возможности даже вздохнуть, сдавленно что-то прохрипела. Когда Шакал отпустил ее, она рухнула на пол возле его ног, держась за шею и откашливаясь. — Похоже, что мне придется преподать тебе урок хорошего поведения. Опустившись возле нее на колени, он сжал ей рот рукой, вторую помещая ей на живот. Взрыв! Из ее глаз брызнули слезы, а из горла вырвался крик, заглушенный его ладонью. Взрыв! И снова крик. Шакал осознанно не трогал ее выше, и уж тем более лицо. Оно ему нравилось. Переместив руку на талию, он сжал ее, впиваясь когтями в кожу, вырывая из девушки болезненный стон. — Я заебался тебя предупреждать, что не нужно со мной играть! Ты — моя собственность, и тебе некуда бежать, — приподнявшись, он расстегнул ширинку, — Вини в произошедшем только себя. Я не раз говорил тебе, что будет, если меня не слушаться! Но, похоже, что до тебя долго доходит… Тогда я просто вобью в тебя все это сам. Повернув всхлипывающую девушку спиной к себе, он поставил ее на четвереньки, сжав за плечо. Взрыв! Выгнувшись от боли, Люси закричала, сжав кулаки. — Пожалуйста… Не надо… Рука спустилась на спину… Взрыв! Прикусив губу до крови, Люси задрожала. — Шакал, умоляю!.. …Потом на бедро… Взрыв! — Шакал! Скривившись, Шакал закрыл ей рот рукой. — Молчи. Ты только раздражаешь своим нытьем. Надеюсь, больше таких представлений не потребуется и до тебя дойдет с первого раза. Приподнявшись, он осторожно толкнулся в нее. Убрав руку с ее рта, он переместил ее на клитор, массируя, чтобы хоть немного смягчить боль девушке от его вторжения. Всхлипывая, у Люси даже не было сил, чтобы хоть как-то оттолкнуть его или наоборот помочь, она могла лишь принимать его в себя глубже, практически не двигаясь. Ожоги болезненно ныли, а все внизу живота скручивалось и пульсировало, от обжигающей боли. Люси понимала, что если бы она не стала с ним тогда спорить, то, возможно, отделалась бы лишь унижением, и, возможно, тогда бы Шакал был с ней хоть чуть-чуть нежен, и все бы не зашло так далеко. Однако, Люси не признавала своей вины. Ей уже было плевать на все: Шакал разрушал ее, ломал саму личность Люси Хартфилии, как человека. Но она так просто не сдастся.