🔥🔥🔥
Утренний солнечный свет встречает Тэхена приятным теплом, разлившимся по маленькой светлой комнатке. Омега поднимает руки вверх и ловит лучи кончиками пальцев. На губах проступает легкая расслабленная улыбка. Наконец-то Тэхен живет по своим собственным правилам, не идя на поводу чьих-либо указаний. Теперь все только так, как хочет сам омега. Сбежать в новую жизнь было лучшим решением, о котором Тэхен еще ни разу за месяц спокойной мирной жизни не пожалел. Кажется, он только сейчас начал понимать, что это такое — простая человеческая жизнь. Ни одна золотая клетка не заменит это сладкое чувство свободы ото всех рамок, не дающих вздохнуть. Тэхен наслаждается каждым днем жизни, в которой он сам себе хозяин. Ему нравится вставать по будильнику в восемь утра, принимать ванну и одновременно общаться со своим единственным собеседником — малышом, что постепенно развивается внутри него. Ему нравится самому себе готовить, хоть никогда этого и не делал практически. Учиться интересно и приятно. Тэхену нравится прибираться в квартирке и создавать максимальный уют, нравится идти на остановку и ехать на автобусе на работу в небольшом цветочном магазине, в который его взяли практически без труда. Роль сыграл и природный аромат цветов, который не смог оставить равнодушным искренне любящего цветы хозяина магазина. Тэхену нравится его новая жизнь. Но вечерами, после общения с десятками людей в магазине, Тэхен ощущает в груди скребущее чувство, которое не дает ему в полной мере быть счастливым. Одной важной детали в его идеальном пазле все же не хватает, но он приучает себя жить без него, ведь не случится так, что Чонгук вдруг приедет и настанет идиллия, о которой так мечтает омега. В сказки Тэхен никогда не верил. Чонгука в его жизни больше не будет. Ребенка от лжеца и предателя он не примет. Но он… Он единственный лучик света в жизни омеги. И пусть никто о нем не знает. Порой Тэхен возвращается в прошлое, просматривая новостную ленту, а там ничего хорошего. Стало только хуже. Аварии участились в разы, как и смерти. И Чонгук, и Джихан бросили друг против друга все свои силы, сцепившись, как бешеные псы. У Тэхена от этого душа ноет, сердце колет. Он молит об одном: пусть Чонгук будет жив. Только это не дает покоя, только это поселяет внутри обретшей покой души скользкий холодный страх. Пусть Чонгук будет в порядке. Пусть война на улицах скорее закончится. Только тогда Тэхен сможет жить по-настоящему спокойной жизнью.🔥🔥🔥
Чану прикрывает глаза и выпускает вверх кольца сигаретного дыма. Вокруг грохочет музыка. Черная дыра в своем привычном виде. Даже если вдруг случится конец света, это место будет жить своей отдельной от всего жизнью, которой не касается никакая война. Здесь люди выпускают себя и освобождаются от тяжести всего, что наваливается на них за стенами бара. Вокруг только расслабление и накатывающие волны кайфа. — Сколько тачек у тебя сейчас? — спрашивает Джейби у Чонгука, сидящего рядом с Чану, и подливает себе рома. Чонгук щурится и морщит лоб, смотря на мерцающий в свете фиолетового прожектора потолок и пытаясь вспомнить. Легкое головокружение от выпитого не дает мыслям сосредоточиться. — Где-то пятнадцать. Семь уже отделаны, — говорит Чон, забрав у Чану сигарету и делая затяжку. — Мои ребята тоже готовят машины. Днями и ночами работают, — Джебом опрокидывает в себя рюмку рома. — Ку Чжунхэ в ярости, слышали? — спрашивает у альф Чану, потянувшись к столику за бутылкой пива. — Из-за До? — вскидывает бровь Чонгук, стряхнув пепел в пепельницу. — Еще бы, он и ему перешел дорогу. А я предупреждал Ку, что нейтралитет сохранять долго не выйдет. Этому ублюдку нужно все. — Готов поспорить, что Ку в ближайшее время приползет к нам, — Джейби подливает себе по новой и кидает взгляд на вспыхнувший дисплей лежащего на столике телефона. Сообщение от Джинена. Альфа закатывает глаза и берет мобильный, чтобы ответить омеге. — И правильно сделает, нам его ресурсы и влияние не помешают, — хмыкает Чонгук, перекатывая в зубах сигарету. — Да и банда у него не маленькая. Много людей, много тачек. Брать числом — неплохой вариант. Давить так давить, и плевать уже, каким образом. — До после исчезновения Тэхена совсем свихнулся. Чертовски не похоже на него, — хмурится Джейби. — Кстати, во время поставки в Тэгу один из моих ребят сказал, что видел омегу, похожего на Тэхена, возле какого-то цветочного магазина, — задумчиво говорит Джейби, печатая сообщение Джинену. — А еще на приеме у них интересная сцена произошла, когда ты ушел. Думаю, это как-то связано с тем, что после этого Тэхен исчез с радаров Джихана. Чонгук тушит окурок в пепельнице и подливает себе коньяк в стакан. — Ты о чем? — с напускной незаинтересованностью в голосе спрашивает он, кинув на Има короткий, ничего не выражающий взгляд. И врет сам себе, потому что все, что касается Тэхена, интересно, как бы Чон ни пытался отрицать и самому себе доказывать, что плевать. — Когда ты ушел за Хосоком, Тэхен как будто за тобой рвался, звал, но Джихан пытался его заткнуть, хватал и тянул в сторону ото всех, — пожимает плечами Джейби, отложив телефон и беря из полупустой пачки сигарету. — Не знаю, что это могло быть, но мне показалось, что он хотел тебя предупредить. Чонгук в два больших глотка осушает стакан и слегка морщится. Горечь обжигает глотку и раскаленным свинцом течет вниз. Слова Джейби эхом отзываются где-то внутри и повторяются несколько раз, как будто Чонгук не услышал с первого раза. Прекрасно услышал, а что сказать на это, не знает. В голове как будто взрыв происходит, из-за которого все мысли, уже давно аккуратно сложенные и нашедшие свои места, снова врассыпную. Порядок нарушен, все, что строил у себя в сознании Чонгук теперь выглядит совсем иначе. Тэхен хотел предупредить его. А голос, что казался мнимым, на самом деле был реальным. Чонгук не сдерживается от нервного смешка и качает головой, подливая себе по новой. — Какая теперь к черту разница, — говорит он, глянув на Джейби. — Хорошо, что не смог предупредить, иначе я не успел бы к Хосоку. Тэхен хотел спасти Чонгуку жизнь. Только зачем? После столького количества пролитой крови, после боли, в которой Чонгук захлебывался долгими неделями. Зачем пытаться спасти? Зачем идти против Джихана? Чонгук ничего уже не понимает, и это вызывает злость. Он сразу же пытается заглушить ее в новой порции алкоголя, потому что думать и анализировать нет ни сил, ни желания. Поступкам Тэхена нет объяснения, в них отсутствует логика. Чонгук ее точно не видит. Зачем это все? Зачем так долго и тщательно лгать, вонзая по ножу в день, чтобы после предупреждать об опасности? Вопрос за вопросом атакуют опьяненную голову, как назойливые мухи, от которых никак не отмахнуться. Одно в голове повторяется раз за разом: Тэхен его звал, Тэхен хотел предупредить. Часть Чонгука, которая еще трепетно пытается сохранять крупицы любви (на деле тонны), взрывается и возрождается, как новая звезда. Что-то в районе сердца вопреки злости и сопротивлению щемит, заставляя орган биться чаще. Чонгук запутался окончательно. Это сводит с ума. — Однако ты тоже мог погибнуть, — говорит Чану, водя указательным пальцем по горлышку бутылки. — Мастерство не пропьешь, — ухмыляется Чонгук, заставляя себя вернуться в реальность. — Оно меня спасло. — И то верно, уж я знаю, — согласно кивает Джейби, слабо улыбнувшись. — Сколько раз я был в шаге от смерти. В последний свой заезд на ралли вообще чуть инвалидом не стал, но все-таки вывез это дерьмо. — В твоей крутости никто и не сомневается, легенда, — пьяно улыбается уголком губ Чану, подняв бутылку. — За тебя, чувак. — За нас, — говорит Джебом и чокается с друзьями, которых с уверенностью может назвать братьями. Одного только не хватает. Без него все не так, неполноценно, но это временно. Джейби не сомневается, что скоро они будут в сборе. Альфы сидят еще около часа и расходятся. Не то время, чтобы расслабляться до утра. Война за стенами дыры не прекращается ни на минуту. В слегка размякшем от алкоголя состоянии Чонгук едет в офис, а после двух часов копошения с документами едет к Хосоку. Юнги в палате уже нет: полчаса назад его отвез домой Чимин, поэтому альфа может быть за него спокоен. Чонгук тихо входит в палату и бесшумно прикрывает за собой дверь. Его встречает полумрак и привычный писк кардиомонитора. — Привет, Хосок, — говорит Чонгук, сев на стуле возле постели брата и коснувшись его ладони своей. — Не надоело тебе вот так валяться? Это вообще не в твоем характере, — слабо усмехается альфа, разглядывая лицо Хосока. — Обычно, когда ты болеешь, то никакой постельный режим тебя не остановит, — улыбается Чонгук и замолкает, вспоминая момент, когда Хосок, несмотря на высокую температуру и головокружение, умотал на гонку, которую еще и выиграть сумел. А потом гордился собой, как петух, распушивший хвост. — Я думал сначала… — улыбка медленно сползает с лица Чонгука. — Думал, что не смогу справиться без тебя с борьбой за улицы. Мне тяжело… — тише говорит альфа. — Без твоей поддержки. Я привык знать, что ты всегда рядом и, если что, подстрахуешь. Ты всегда знаешь, как выкрутиться, как поступить. Знаю, ты не одобрил бы то, что я делаю сейчас на улицах. Придумал бы что-то получше. Но я не представляю, как быть иначе. Сейчас это кажется лучшим вариантом. Я не один, но без тебя чувствую себя таким одиноким, — Чонгук сглатывает ком и хмурится, не давая своей слабости вылиться наружу. — Просто возвращайся к нам скорее. Без тебя чертовски паршиво, брат. Чонгук больше ничего не говорит. Он пристально смотрит на брата и как и Юнги ждет какой-то реакции. Наивно, смешно, но им только это и остается. Ждать и верить. Чонгук сидит возле брата еще около получаса. Их общую тишину нарушает вошедший дежурный врач, оповестивший о том, что время посещений окончено. Чонгук напоследок касается руки брата, слегка сжав, и молча покидает палату. В звенящей тишине погруженной во мрак палаты писк кардиомонитора вдруг начинает постепенно учащаться.🔥🔥🔥
Джин выходит из здания университета и идет на парковку, где его ждет белоснежная ауди. Наконец-то нудный и тяжелый день на учебе закончился. Омега уже предвкушает, как завалится в свою мягкую постель и будет спать до самого утра. На улицы столицы плавно опускается вечер. Джин бросает взгляд на свои наручные часы и садится в машину, заводя двигатель. Уже половина шестого. Сегодня пришлось припоздниться из-за подготовки к предстоящей конференции, на которую омегу запихнули, не спросив, хочет ли он или нет. Выбора никто не дал, как и права на отказ, зато это будет плюсом на сессии. Омега выезжает из университетской парковки. В это время дороги бывают особенно загруженными из-за окончания рабочего дня. Наверняка на центральных дорогах будут пробки, которые могут затянуться на долгое время. Джин выруливает на менее оживленную дорогу и давит на газ, позволяя себе превысить скорость. Он проезжает несколько улиц, как замечает в боковом зеркале позади мелькающий черный форд мустанг. Сердце уходит в пятки. Джин судорожно впивается пальцами в руль и ускоряется, отвернувшись к дороге. За ним увязался призрак. Темный дух улиц, который создал весь этот хаос. Джина разом накрывает волна разъедающих нутро чувств. Страх и предательский трепет, которому давно следовало бы поставить запрет. Намджун — враг. Чувства к нему отвратительны даже самому Джину, но из себя их вырвать кажется невозможным. Они не поддаются, не слушаются, живут сами по себе и медленно убивают омегу. Каждый день Джин молит о том, чтобы это прекратилось, чтобы слез по утрам больше не было. Его убивает двойная доза, к которой примешалась ядреная ненависть, оттолкнувшая Намджуна окончательно. За Хосока не простит никто. Джин не простит. Неужели Намджун теперь по его душу? Казалось, ниже альфе падать некуда. Джин давит на газ до упора и упрямо гонит вперед, только бы скорее оторваться от того, кто чувствами, что вызывает, тянет омегу вниз. Джин бежит от них, прячется, но они снова настигают, змеями выползая из-за всех углов. И прямо сейчас происходит то же самое. Ким уже не понимает, от чего бежит больше: от смерти или от проклятых чувств. Но Намджун отставать и отступать не намерен. Он тоже ускоряется и следует буквально по следам ауди, пулей летящей по практически пустой дороге. Джин не позволит ему себя перевернуть. Он вспоминает Юнги, что яростно пытается доказать и себе, и остальным, что может функционировать так же, как и прежде, вспоминает глаза Чонгука без искры и чувствует, как по венам растекается ненависть. Правильнее этого чувства сейчас нет ничего, потому что остальное запретно. Джин начинает злиться. Он поглядывает на зеркало заднего вида и гонит вперед на высоких скоростях, шепча в адрес преследователя проклятия. Знает, что тот не отстанет, пока своего не добьется, но останавливаться не собирается, так просто врагу не дастся. Омега резко выруливает на другую улицу с визгом шин и ускоряется, не переставая поглядывать на зеркало, где неизменно мелькает черный мустанг. — Отстань, пожалуйста, отстань, — шепчет Джин, глотая ком в горле. Ему от одной мысли о Намджуне невыносимо, а столкновение с ним добьет окончательно. Джин просто не готов. Не готов умирать, смотря в глаза тому, кто его жизнь превратил в сплошную пытку. Где-то позади рык мустанга становится громче и отчетливее. Словно обозлившись и потеряв терпение, он рванул вперед, без труда обгоняя ауди. Джин уже готов выдохнуть с облегчением. Наверное, Намджуну надоело, и он решил бросить свое преследование. Омега начинает постепенно сбавлять скорость, как вдруг впереди, буквально в десяти метрах от него мустанг резко тормозит и встает боком поперек дороги, перекрывая путь. Джин рефлекторно жмурится и успевает тормознуть, оставляя за собой следы жженной резины и облако белого дыма. Ауди останавливается в двух метрах от левого бока мустанга. Джин судорожно впивается пальцами в кожаный руль и хватает ртом воздух, распахнув глаза и смотря перед собой в полнейшей растерянности. Дверца с водительской стороны мустанга открывается, и из машины выходит Намджун. Сердце Джина заходится в сумасшедшем ритме. От страха, от злости, от… Джин поджимает губы и пытается как можно скорее взять себя в руки. Намджун сверлит лобовое стекло ауди нечитаемым взглядом и направляется прямо к омеге. Джин зря молил. Лучше бы Намджун перевернул его машину и уехал, а не убивал медленно и мучительно одним своим присутствием. — Выходи, Джин, — требует альфа, подойдя к ауди с водительской стороны и постучав по тонированному окну костяшками пальцев. Джин жмурится и собирается с силами. Теперь сбежать будет позором, как бы ему ни хотелось. Джин не доверяет себе, не представляет, как выстоит и сможет ли вообще, но все равно мысленно себя пытается успокоить, взять в руки. Показывать свою слабость перед врагом он не станет. — Ну же, — не отстает Намджун. — Просто поговорим. Джин резко распахивает дверь, и альфа довольно хмыкает. Не успевает омега выйти из машины, как сразу же подлетает к Намджуну и, что есть силы, толкает в грудь. — Как ты посмел, — рычит Джин, выжигая своим ненавидящим взглядом дыру в альфе. — Как ты мог так поступить? — в горле снова образуется ком. Хочется кричать и плакать, хочется избить этого предателя так, чтобы встать не был в состоянии. Больно, до зубного скрежета больно, как ни старайся делать вид, что это не так. — Ты чуть не убил Хосока! Вообще умом тронулся?! Забыл, кем он был тебе? — не выдерживает и повышает голос Джин, вновь наступая и ударяя несопротивляющегося альфу в плечо. — Забыл, кем мы были тебе?! — Прекрати, — сдержанно говорит Намджун, пытаясь перехватить руки омеги. — Послушай меня… — Не хочу я ничего слушать! — кричит Джин, вырывая руки из хватки альфы. — Я вообще ничего от тебя слышать не хочу! Ты едва не убил Хосока… — Успокойся, Джин, — рычит Намджун и хватает омегу за запястья, лишая возможности ударить себя. Он прижимает Джина спиной к ауди и становится вплотную, не давая вырваться. — Я думал, что ты после того нашего разговора что-то осознаешь, но, видимо, ошибся. — Я осознал, насколько ты конченый ублюдок, — шипит омега альфе в лицо и извивается в крепких руках в попытке высвободиться. — Ты не раз уже это доказал всем нам. Чего ты еще хочешь? Меня убить? Так давай, чего медлишь? — Я не собираюсь убивать тебя, черт возьми, — раздражается Намджун, удерживая омегу за плечи. — Прекрати, блять, дергаться, я ничего не сделаю тебе. — Отпусти, мне мерзко от твоих прикосновений, — цедит сквозь стиснутые зубы Джин, смотря Намджуну прямо в глаза. Не мерзко. Больно. Сердце ноет, потому что ему этого так не хватало, а разум проклинает, приговаривая, что желать этих прикосновений — преступление. Предательство. Омегу буквально рвет на части от войны, что разгорелась внутри него вновь. Руки Намджуна обжигают, плавят кожу и добираются до внутренностей, а сбросить их с себя нет сил. Они уходят на то, чтобы противостоять самому себе и не давать тянущейся к альфе сущности вырваться наружу. Джин себе этого никогда не простит. — Придется потерпеть, — Намджун как будто назло крепче сжимает омегу. — Я тебя ненавижу, Намджун, — не оставляет попыток вырваться Джин. — Чего тебе надо от меня? — Идем со мной, — вдруг мягко просит альфа, но хватку не ослабляет. Джину сначала кажется, что он ослышался. — О чем ты говоришь? — На дорогах становится все опаснее. Тебе лучше сменить сторону и быть рядом, так я смогу уберечь… — говорит Намджун, но его прерывает внезапный нервный смех омеги. — Ты, блять, в своем уме, Намджун? Слышишь себя вообще? — омега заводится по новой, вспыхивая жгучей злостью. — Ты серьезно думаешь, что я брошу свою семью и переметнусь к врагу? — Ко мне, Джин-и, — тише говорит Намджун. Джин начинает мелко дрожать, почувствовав палец альфы, оглаживающий его щеку и коснувшийся приоткрытых губ. Что он творит? Что пытается сделать с Джином? Его дьявольский шепот так легко проникает в голову и практически берет разум под свой контроль, его прикосновения парализуют, заставляют замереть подобно жертве, которой уже не выбраться из лап хищника. Джину хочется разрыдаться в голос и уткнуться в крепкую грудь альфы лицом, вдохнуть любимый до боли аромат. Почему при таких обстоятельствах? Почему его заставляют выбирать? Почему его любовь оказалась по ту сторону баррикады? Ему бы сейчас выть от несправедливости этой проклятой жизни. Все внутри кровоточит, разрушается. Намджун ставит его перед выбором, который окажется для Джина последним. Или сейчас, или никогда. Или семья, или Намджун. Тут думать не о чем. Омега уже мысленно прощается. — Нет, Намджун, нет, — качает он головой. Слова из трех букв даются с невероятным трудом, чуть ли не застревают в глотке, но Джину удается выпихнуть их наружу. — Я не такой, как ты. Я не променяю семью на… — А что же твои чувства? — хмыкает Намджун. Его глаза вдруг вспыхивают гневом. — Значит, они были недостаточно сильны? А может, они вообще были фальшивкой? Точные удары прямо по сердцу ножом. Он все знал. Он молчал, притворяясь слепым идиотом, пока Джин задыхался в своей неразделенной любви. И вот, что теперь он думает? — Хватит… — шепчет омега, пытаясь отпихнуть от себя альфу. Сил больше нет. Еще немного, и он точно осыплется пеплом под намджуновыми ногами. — Нет, постой, — напирает Намджун, до боли сжимая хрупкие плечи омеги и не давая вырваться. — Не о чем говорить, — поджимает губы Джин. — Уходи и больше никогда не приближайся к кому-то из нашей семьи. — Ты чертовски глупый, — сухо ухмыляется Намджун. — Я хотел уберечь тебя… — Просто отпусти меня и дай уйти, я не хочу больше видеть тебя, Намджун, — быстро шепчет омега, чтобы не расплакаться. — Отпусти, — просит он, пытаясь убрать от себя руки альфы, но тот продолжает крепко держать и прижимать к машине. К ним с негромким рычанием двигателя подъезжает полицейская тойота, освещая улицу красно-синим миганием. Из автомобиля выходит высокий крепкий альфа — офицер Ким Югем. — Какие-то проблемы? — спрашивает он, хлопнув дверцей и глядя на Намджуна настороженно-предупреждающим взглядом. — Никаких, офицер, — хмыкает тот, пожав плечами и ослабив хватку. Джин мысленно благодарит вовремя оказавшегося рядом альфу. Сил уже нет терпеть присутствие этого человека. — Это наши личные дела. — Отпусти его, — твердо говорит офицер. На его хладнокровном лице даже мускул не дрожит. — Я же сказал, тебе лучше не лезть, — рычит Намджун, сверкнув в полицейского недобрым взглядом с затаенной угрозой. — А тебе лучше быть осторожнее в словах, Ким Намджун, — щурится Югем. — Я с большим удовольствием зачитаю тебе твои права, если не отпустишь его. Намджун поджимает губы в тонкую линию и раздувает от разгоревшейся внутри ярости ноздри. Он сверлит офицера взглядом сжирающих черных глаз и спустя несколько секунд все-таки отпускает Джина, отходя в сторону и подняв ладони в сдающемся жесте. Проблемы с полицией ему сейчас нужны меньше всего. — Ты будешь жалеть об этом всю свою жизнь, — напоследок бросает Намджун омеге и садится в мустанг, с визгом подрываясь с места. Джин чувствует облегчение, но вместе с тем и боль от слов, резанувших сердце. Это было в последний раз. Он смотрит удаляющемуся мустангу вслед и опускает взгляд. Прохладный вечерний ветерок слегка треплет темные волосы омеги, отчего челка спадает на глаза. Это и хорошо. Югем не сможет увидеть блеснувших в уголках глаз слез. — Все в порядке? — смягчаясь, спрашивает альфа, слегка хмуря брови. — Да, — коротко кивает Джин, быстро сморгнув слезы и подняв голову. — Спасибо. Югем пожимает плечами, мол, ерунда, и едва заметно тянет уголки губ в подобии улыбки. — Я провожу тебя. — Не стоит. Потеряю уважение улиц, если с легавым увидят, — слабо усмехается Джин, открыв дверь ауди и собираясь сесть в машину. — Сейчас слишком опасно ездить в одиночку. Сопровождение полиции тебе не помешает, тем более, после того, что сейчас произошло, — хмурит лоб альфа, сунув руки в карманы темно-синих брюк. — Вы не отстанете, офицер Ким? — с картинно вымученным выражением лица спрашивает омега. — Не отстану, — улыбается Югем. — Если я могу как-то защитить людей Чонов, я это сделаю. — Как хотите, — Джин пожимает плечами и садится в машину. На споры не остается сил и желания. Полицейская тойота следует за ауди до самого дома омеги. Всю дорогу Джин и правда чувствовал себя спокойно, в безопасности. Наверное, это чувство сейчас было ему необходимо. После ран, которые нанес Намджун. Но от них полиция уберечь не может, и, кажется, не сможет ничто. Ком, застрявший в горле, не давал вздохнуть. Джин обещал себе, что еще немного, только надо добраться до дома, а там и проплакаться можно, боль выпустить и смириться с тем, что это настоящий конец. После случившегося с Хосоком иначе и быть не может. Намджун назвал глупым Джина, но сам таким и оказался, наивно полагая, что омега приползет по первому зову. Он сам себя возвысил, поняв, что горячо любим, и теперь это вызывает у Джина только лишь отвращение и тошноту. Намджун и в этом разочаровал, и в этом оказался худшим. Он сказал, что Джин будет жалеть всю свою жизнь, но, кажется, глубоко ошибся. Потому что Джин уже ни о чем не жалеет. Первая горсть земли брошена в яму, где будет похоронена ошибочная любовь.🔥🔥🔥
Чонгук неторопливо расхаживает по складу, проверяя имеющийся товар и отмечая недостающие детали. Позади идет один из людей Чонов, отвечающий за поставки. Отдав отчет Чонгуку, он молча слушает и принимает новые указания от босса. После проверки альфы выходят со склада. Чонгук тянется за сигаретами и закуривает, сунув руки в карманы свободной черной худи. На улице постепенно начинает холодать, но солнце все еще пытается заботливо обогреть землю своими лучами. Чонгук выпускает сигаретный дым вверх и стряхивает пепел. — Что там с нашими партнерами? — спрашивает он, перекатывая в зубах сигарету и разглядывая плывущие по голубому небу облака. — Ситуация на улицах, к счастью, на наши дела не влияет. Все в порядке. Завтра я поеду в Тэгу, чтобы встретиться с Юном. Он хотел кое-что обсудить. Чонгук резко переводит взгляд на мужчину, вскинув брови. Внутри что-то вмиг просыпается, ерзает, пытается сказать, докричаться до Чона, объяснить что-то, но альфа делает вид, что не слышит, не понимает, и все-таки… С каких пор Чонгук так реагирует на обычное «Тэгу»? Оно отражается внутри него эхом, касаясь самого сердца, а перед глазами улыбка, что когда-то давно по утрам заряжала счастьем и грела любовью, придавала жизни смысл. За нее Гук готов был сражаться до последней капли крови. Ради нее — все. Так с каких пор от «Тэгу» сердце в грудной клетке места себе не находит? — Я сам поеду, — выпаливает Чонгук раньше, чем успевает подумать. Рядом стоящий альфа растерянно смотрит на него, не понимая такое внезапное решение своего босса. Обычно такими делами не занимаются ни Хосок, ни Чонгук. — Не стоит, мне не трудно съездить самому, — говорит альфа, махнув рукой. — Я сам, Джисон, — твердо повторяет Гук, выпустив сигаретный дым и бросив окурок на землю. — Мне все равно туда по делу. Ты тут лучше пригляди за всем. — Хорошо, — пожимает плечами Джисон.🔥🔥🔥
Тэгу встречает Чонгука более дружелюбной погодой, чем в столице. Здесь жизнь совсем другая. Более неторопливая, расслабленная и плавно текущая сама собой. Сюда еще не дошла уличная война. Дороги свободные, открытые, а полиции практически не видать. Рай для стритрейсеров. Когда-то давно Чонгуку приходилось гонять и на этих улицах. Теперь эти виды, сохранившиеся в памяти, навевают приятные воспоминания о беззаботном времени, где самой большой проблемой были терки между бандами. Только сейчас, увидев все это вновь, Чонгук осознает, как сильно скучает по тому времени. Сможет ли все это вернуться снова? Скольким еще придется умереть, прежде чем на улицы вернется мир? Чонгук сразу же едет к ждущему его Юну. Они встречаются на закрытом тренировочном треке, где проводят короткий тест-драйв нескольким автомобилям, оборудованным технологиями, в разработку которых Чонгук внес свою лепту. После успешной встречи мужчины отправляются в ресторан, обговаривая некоторые дела бизнеса. Чонгук все время не может усидеть на месте, мечтая о том, чтобы встреча скорее кончилась. Его сжирает нетерпение и жажда, которой он не может найти объяснения. Время течет чертовски медленно. После долгих двух часов деловых разговоров Чонгук пулей вылетает из ресторана и садится в машину, вбивая в поисковике «цветочные магазины Тэгу». Он колесит по всему городу, ища тот самый магазин. Ему необходим один конкретный. Тот, в котором самые лучшие цветы, самые душистые и самые красивые. Неповторимые. Чонгук сам с собой всю дорогу спорит, оправдаться пытается, но выглядит это даже для него самого смехотворно. После очередной неудачи обещает, что все, прекратит искать и поедет обратно в столицу, где ждет семья, но наперекор самому себе мчится к другому магазину. И ведь толком ничего не знает. Кто-то всего лишь видел Тэхена возле цветочного, и не факт, что именно его. Шансов на то, что Чонгуку удастся его увидеть — ноль, но внутри почему-то все еще теплится наивная надежда. Чертово «Тэгу» стало для альфы рычагом, и вот он уже проверяет шестой цветочный магазин с призрачной верой увидеть долгожданный цветок, что никак не увянет в сердце Чонгука. Очередной магазин и очередное «ничего». Чонгук нервно мнет пальцами руль, стараясь сдержать нарастающую внутри злость. На что он надеялся? Сам виноват, сам сглупил, вновь послушав сердце, которому давно следует заткнуться. Только время потерял, так ни к чему и не придя. А мог с Хосоком быть рядом, с Юнги. Все впустую. Чонгук выруливает на дорогу и оставляет позади еще один цветочный магазин. Нет времени на глупые бесполезные разъезды по чужому городу, когда в родном все стремительно рушится. Чонгук проиграл сам себе, наивно положившись на чувства. Их топишь, топишь, а они все равно всплывают, жадно хватают воздух и яростно доказывают о своем существовании, о том, что их не убить. И время тут не поможет. Они слишком сильны. Альфа берет в руку телефон, что лежит на пассажирском сиденьи, закрывая вкладки с адресами магазинов. На последней вкладке палец застывает. Еще один не проверенный магазин расположен буквально на соседней улице. Чонгук ведет одной рукой машину, а другой держит телефон, гипнотизируя экран. В последний раз. Он выругивается и, бросив телефон обратно на сиденье, резко сворачивает на другую улицу, злясь на самого себя. К черту. Хуже уже не будет. Спустя пару минут альфа останавливается у обочины напротив непримечательного магазинчика с прозрачными дверями и витриной, украшенной разнообразными цветами. Они находятся и снаружи, аккуратно расставленные на полках и земле по горшкам. По бокам от магазина расположились парикмахерская и автосервис. Чонгук глушит двигатель и достает из кармана худи сигареты. Приспустив окно, альфа закуривает, повесив руку на руль. Со стороны эти глупые поиски похожи на безумие. Чонгук словно пытается угнаться за призраком. И до сих пор не может перед собой оправдаться. Зачем отправился сюда? В голове столько противоречий, сомнений и мыслей, которые игнорировать просто невозможно. Ситуация с До и сцена на кладбище машин не перестают вертеться в голове. Что он хочет из этого понять для себя — не ясно. Только почему-то исчезновение омеги не дает покоя с самого прихода Джихана, что был уверен, что Тэхен сбежал к Чонгуку. Зачем омеге сбегать к нему, если он с До заодно? А впоследствии Джихан взбешен и неконтролируем. Чонгук не понимает ничего, но уверен в одном: глупое сердце хочет выяснить все для себя и наконец успокоиться. Глупое сердце хочет увидеть Тэхена и убедиться, что с ним все в порядке. С горьким сигаретным дымом смешивается сладкий аромат цветов, пускающий по телу мелкие электрические разряды. Это не обычный аромат, не тех цветов, что стоят на улице. Так не пахнет ни одно растение на свете. Такого аромата во всей Вселенной не найти. Чонгук никогда его ни с чем не спутает. Он поворачивает голову к магазинчику, выпуская дым наружу, и замирает, перестав дышать и моргать. Из магазинчика выходит омега с блестящими на солнце пшеничными волосами. За огромным букетом нежно-розовых пионов альфа не видит лица, но ему и не надо, он его всем телом прочувствовал уже, каждой клеточкой. Омега опускает цветы, собираясь разложить их по горшкам, и столбенеет, встретившись с Чонгуком взглядом. Тэхен едва не роняет букет на землю. Руки вдруг слабеют, ноги чуть ли не подкашиваются, а пальцы мелко дрожат, как и все тело. Омега словно выпадает из жизни, уходя в один из своих снов. Вокруг все замерли, а время не имеет значения. Во всем мире есть только бесконечно глубокие черные глаза, в которых Тэхен до сих пор тонет, не в состоянии вынырнуть. Он чувствует лишь нотки ореха и шоколада, отчего внутри все трепетно сжимается, тянется к альфе на той стороне дороги. Но это ведь сон. Просто сон. Потому что настоящий Чонгук не может смотреть так. Без отвращения, разочарования и ненависти. Это неправда. Тэхенова иллюзия смотрит с волнением и одновременно с облегчением, с болью и неверием, так же, как смотрит в ответ сам омега. Чонгук смотрит так, словно… скучает. У Тэхена образуется ком в горле, а глаза уже на мокром месте. Он быстро моргает, и из уголков глаз вниз по щекам катятся хрустальные слезы. Как жаль, что это очередной сон, случившийся наяву. Злое сознание не перестает с ним играть, каждый раз подбрасывая новые образы и представления. Вчера Чонгук приходил в магазин и мелькал меж цветочных рядов, так и не встретившись с Тэхеном взглядом, а после исчез. Сегодня он наблюдает со стороны, сидя в матовой бмв, которую Тэхен однажды видел в гараже альфы. Омега не понимает, почему именно эта машина представилась ему, почему не агера, без которой альфу нельзя даже представить. Ведь это же… иллюзия. Так почему же? Чонгук все смотрит и смотрит, впившись в застывшего на месте омегу пристальным взглядом. На него никак не насмотреться, не насытиться. Скучал. Да, черт возьми, скучал до безумия, несмотря на жгучую ненависть, что не дает о себе ни на секунду забыть. И пусть Тэхен выглядит немного иначе, он все равно тот же. Он все так же красив, словно не с этой планеты, не из этой Вселенной. В его больших блестящих глазах застыло неверие, отрицание. Страх. Их зрительный контакт не могут нарушить даже редкие машины, проезжающие мимо. Чонгук не считает время, он забывает о нем. Только длилось бы оно вечно. Тэхен готов в этом миге жить. Но реальность разбивает его вдребезги. Первым отворачивается Тэхен, и что-то внутри Чонгука крошится, превращаясь в пепел. За пределами тэхеновых глаз — пустота. Чонгук ощущает ее сполна. Тэхен готов накричать на хозяина цветочной лавки, осыпать отборными оскорблениями за то, что влез так невовремя, расколов очередную иллюзию пополам, но вместо этого омега натянуто улыбается и возвращается внутрь, обернувшись в последний раз. Чонгук по сценарию проклятых мечтаний исчезает. Омегу вновь накрывает ставшая единственным другом пустота. Чонгук гонит по трассе, как безумный. Надеется, что рык мощного двигателя заглушит мысли, отвлечет от горечи, растекшейся по венам, а распахнутые по бокам окна выветрят самый любимый на свете аромат. Все помогает, но с одним не справиться: Чонгук не видит перед собой дороги; он видит только лишь Тэхена, держащего в руках огромный букет нежно-розовых пионов. Тэгу остается далеко позади.🔥🔥🔥
Тэхен поворачивает ключ в замке и открывает дверь, входя в квартирку, встретившую его приятным теплым золотистым светом и долгожданной тишиной. Сегодня омега мечтал вернуться домой как можно скорее. На работе ему не давали сосредоточиться мысли о встрече с Чонгуком. Неважно, была она реальной или мнимой, — внутри Тэхена это всколыхнуло все. Он думал не только о Чонгуке. О войне, о людях, что остались там и пытаются бороться, о тех, кто еще пострадает и погибнет. Как низко и позорно было вот так взять и сбежать, наивно полагая, что его это больше не коснется. Отступать было нельзя ни в коем случае. Разве это в духе Тэхена, что привык идти до конца? Разве это в стиле гонщика, что всегда упрямо шел к финишу, оставляя позади себя соперников? Он больше месяца жил в собственноручно созданной маленькой сказке. Под куполом, что изолировал его от внешних проблем. И все было прекрасно, просто чудесно, вот только… вновь фальшиво. Такие огромные руины за красивыми декорациями не спрятать, но Тэхен отчаянно пытался, доказывая самому себе, что сможет начать новую жизнь. Но нельзя вот так просто взять и сжечь мосты, за которыми осталась целая жизнь. Нельзя оставить проблемы нерешенными и уйти, только бы никто больше не тронул. Тэхен оправдывает себя тем, что устал от боли, от страданий, которые преследовали день за днем. Тогда побег был лучшим вариантом, но теперь омеге вдруг стало тошно от самого себя, от своей слабости и трусости. От своего эгоизма. Там остался Юнги, ждущий ребенка. Хосок, балансирующий на грани жизни и смерти. Джин, утопающий в своей боли от любви к предателю. Чимин, готовый бесстрашно лезть на рожон. Там Чонгук. Его любимый, его единственный, родной несмотря ни на что человек; отец ребенка, что растет внутри Тэхена. Как Тэхен мог оставить их и спрятаться, жалея лишь себя? Через дерьмо проходят все они, все страдают, но упорно идут вперед ради защиты не только дорог, но и своей семьи. Никто не сдается, и Тэхен не должен. Он бросает свою сумку прямо на пол и спешит в комнату, упав перед кроватью на колени и вытянув из-под нее среднего размера коробку с вещами, с которыми омега сбежал больше месяца назад. Рассыпав содержимое на кровать, Тэхен судорожно перебирает все дрожащими пальцами, пока не натыкается на маленькую белую флешку. Он хватает ее и бежит к ноутбуку, что лежит в гостиной на столе, быстро включает его и вставляет флешку в разъем. — Пожалуйста, пожалуйста, — шепчет омега, уставившись на экран и открывая окно, в котором находится все содержимое карты. Судорожно пробегая взглядом по папкам, омега останавливается возле нужной и затаивает дыхание, кликнув по ней мышкой. После короткой загрузки все открывается. На губах Тэхена появляется улыбка. Облегченно вздохнув, он откидывается на спинку мягкого стула, довольно прикрыв глаза. В непримечательной папке под названием «фотки» находятся десятки документов, украденных с компьютера Джихана. Среди них — главные доказательства, которые упекут До в тюрьму в одну секунду.🔥🔥🔥
Тэхен сидит на диване и сверлит лежащий в руке телефон тяжелым взглядом, нервно покусывая губу. Передать документы, которые, как он думал, не скачались в спешке, он решает сразу же. Три часа уходит на то, чтобы вспомнить номер Чимина. Звонить Чонгуку омега не решается, а Юнги точно не до этого. Тэхен с ним даже поговорить не сможет. Мерзкое чувство вины все не покидает. Остается Чимин. К его негативу Тэхену не привыкать. Собрав себя в кучу, Ким наконец нажимает на кнопку вызова и прикладывает телефон к уху, перебирая флешку в пальцах. Гудки тянутся долго и медленно. С каждым новым омега начинает терять надежду на то, что Чимин ответит. От мысли, что придется звонить Чонгуку, омегу бросает в дрожь. Он его слушать даже не станет, а с Чимином есть хоть какой-то шанс. Спустя еще пять гудков Пак все-таки отвечает. Тэхен мысленно благодарит всех богов. — Кто это? — спрашивает Чимин. Ким встает с дивана и принимается нервно расхаживать по гостиной, не в состоянии усидеть на месте. — Это… Тэхен, — отвечает омега, закусив губу от волнения. — Какого хрена ты мне звонишь? — голос Пака мгновенно меняется, становясь грубым и слегка раздраженным. — Послушай, Чимин, мне необходимо с тобой встретиться. Это очень срочно. — Ты издеваешься? — шипит в трубку омега. — Встретиться с тобой? Придумай ловушку получше. — Если бы я хотел заманить тебя в ловушку, я придумал бы что-то более умное, не думаешь? — говорит Тэхен, закатив глаза. Конечно, он предполагал, что реакция будет именно такой. — Чего тебе надо? — У меня есть кое-что, что очень поможет скорее разобраться с Джиханом. Не спрашивай ничего. Это не телефонное дело, поэтому нам срочно нужно встретиться, — придав голосу уверенности и твердости, говорит омега. — Почему ты Чонгуку не позвонил? — настороженно спрашивает Чимин. — Я… — Тэхен на секунду теряется, не зная, что сказать. — Он не станет меня слушать, — говорит честно омега, вздохнув и садясь на край дивана. — У меня с До никаких дел нет. Больше. Я так же, как и вы, хочу скорее закончить эту войну и остановить убийства. Чимин молчит несколько долгих секунд, а после в трубке слышится его тяжелый вздох. — А от меня тебе что надо? — Ты должен передать документы, которые у меня есть, Чонгуку. Для этого нам нужно увидеться. Я не доверяю электронной почте. — Я приду не один, — с угрозой говорит Пак. — Если это подстава, то клянусь… — Хоть целую армию с собой бери, мне нет смысла лгать, — вздыхает Тэхен, устало прикрыв глаза. — Я скину тебе адрес на этот номер. — Ладно. — Чимин, — зовет Тэхен, пока омега не положил трубку. — Что? — Спасибо, что выслушал меня, — тише говорит Ким, сглотнув ком в горле. — Я жду адрес, — бросает Чимин и завершает вызов. Тэхен откидывает телефон на диван и сползает на пол, обняв себя за живот и облегченно выдохнув. Сейчас омеге хочется просто лежать и смотреть в потолок. На короткий разговор с одним из тех, кто стал Тэхену семьей, ушли буквально все силы. Он, кажется, очень скучал по голосу Чимина, и даже от этого лишь хочется плакать. Тэхен не надеется на прощение, но сделает все, чтобы помочь выиграть эту затянувшуюся войну. Первый шаг сделан.🔥🔥🔥
Тэхен нервно грызет трубочку в стакане с апельсиновым соком и судорожно оглядывает каждого входящего в небольшую кафешку, расположенную неподалеку от цветочной лавки, в которой работает омега. Со звонка Чимину прошло два дня. Все это время омега находится в напряжении и волнительном ожидании перед встречей. Даже на работу ходить желание пропадает. Все мысли омеги там, в столице, рядом с дорогими сердцу людьми, и только телом он находится в Тэгу. Уткнувшись задумчивым взглядом в стол, Тэхен не замечает, как в кафе входит Чимин, следом за которым идет Чану в темных очках и черной кепке. Заметив омегу, они двигаются к столику. Тэхен резко поднимает голову и отодвигает свой стакан в сторону. — Очень надеюсь, что мы тащились сюда не зря, — хмыкает Пак, окинув Тэхена оценивающим взглядом и садясь напротив. — Новый цвет тебе не очень, — пытается уколоть омега, но Тэхен игнорирует это. Меньше всего его волнует то, идет ему новый цвет волос или нет. Главное, чтобы лишнее внимание не привлекал. — Я думал, ты с собой армию приведешь, — говорит Тэхен, взглянув на Чану, севшего рядом с Паком. — Он — моя армия, — гордо заявляет Чимин. — Какого хрена ты забыл в Тэгу? До из-за твоей пропажи с катушек слетел. — Я не хочу о нем, — поджимает губы Тэхен, опустив взгляд. Пытаться говорить что-то против все равно бессмысленно. Недоверие во взглядах Чимина и Чану не исчезает ни на секунду. — О каких документах была речь? — спрашивает Им, приспустив очки и изогнув пирсингованную бровь. — Я в курсе, что тебе удалось кое-что нарыть у До, — начинает Тэхен, по недавно приобретенной привычке обняв себя за живот. — Но этого мало, чтобы посадить его надолго. Перед тем, как уйти, я смог влезть в его компьютер и достать то, что действительно поможет. Чану снимает очки и вскидывает брови. — Я знаю, о чем ты, — подтверждает альфа. — Это то, что у меня не получилось достать. Эти документы действительно у тебя? Тэхен уверенно кивает и тянется к карману своего бежевого кардигана, вытащив оттуда флешку и положив на середину стола. — Все это тут, — говорит он, кивнув на карту. — Почему ты отдаешь документы нам? — спрашивает Чимин, сощурившись и потянувшись за флешкой. — Почему ты вообще пошел против Джихана? Вы же с ним заодно были, — поджимает губы омега. Ему от одной мысли об этом тошно. — Я никогда не был с ним заодно, — говорит Тэхен, слегка пожав плечами и вновь обвив руками свой живот. — Все, что я делал, было принуждением, — все-таки признается Ким. Уже не важно, поверят они или нет. Главное, Тэхен сказал это, выпустил наружу съедающую правду, которую никто принимать не хотел. Даже от этого стало чуточку легче. — Чонгук этого не знает, да? — вскидывает бровь Чимин. Слова Тэхена звучат как правда. В его голосе столько боли и тяжести, что Чимина ею придавливает. Так сыграть не сможет даже лучший актер, а у Тэхена один только взгляд все за себя говорит. Сколько он тащит на себе, Чимин даже представить не может. В его действиях вселенская усталость, изнеможенность. Не физическая, а моральная. Тэхен действительно устал от лжи и недосказанности. — Он мне не поверит, — качает головой Ким. — Пусть ничего и не знает. Просто отдайте ему эти бумаги, он сделает с ними все, что необходимо. — Главное, документы теперь у нас, — говорит Чану, пожав плечами. — А я покурить, — альфа поднимается из-за стола и бросает на маленькую надпись «не курить» недовольный взгляд. Чимин кивает, проследив за выходящим на улицу Чану взглядом и повернувшись обратно к Тэхену. — Чонгук был здесь пару дней назад, — вдруг говорит Чимин. Тэхен едва не давится воздухом. Ему стоит огромных усилий не выдать свое удивление. Значит, это было правдой? То столкновение, которое омега посчитал очередной игрой сознания. Чонгук был настоящий. Чонгук был здесь. И он нашел Тэхена. Неужели он приехал ради него? От этих мыслей и вопросов голова идет кругом, а внутри растекается тепло, обогревающее промерзшее сердце. Чимин одним предложением вливает в Тэхена столько счастья, что и утонуть недолго. Одна часть омеги прыгает от радости до самого потолка, а другая все еще настороженно качает головой. Чонгук ведь правды не знает. Но… он приехал. Тэхена разрывает от двойственности эмоций, но среди них все равно преобладает счастье, которого так давно не было в жизни омеги. — И мне кажется, что из-за тебя, — продолжает Чимин, внимательно следя за Тэхеном. — Он делает вид, что ему плевать, но все мы прекрасно знаем, что любовь, причем такая сильная, так легко и быстро не пройдет даже несмотря на то, что ты его предал. — Я… не знаю, — мямлит Тэхен, покачав головой и закусив губу. От слов Чимина по телу мелкие мурашки. Неужели Чонгук и правда все еще любит? Чимин вдруг подается вперед, опираясь локтями о стол и пристально вглядываясь в лицо Тэхена. — Что-то в тебе изменилось, Тэхен, — тише говорит он, хмуря брови. — Я не про волосы. Ты другой какой-то. И твой запах… В нем что-то не то, — задумчиво тянет Пак, скользя взглядом вниз, к рукам Тэхена, обнимающим живот. — Блять, это ведь не может быть… Тэхен едва не скулит от бессилия. Он и слова не может вымолвить, как-то оправдаться, увильнуть. От вранья уже язык болит. Тэхен просто не может. Ему уже и говорить ничего не надо, Чимин сам все понимает. — Твою же мать… — выдыхает Пак, прикрыв глаза. — И… от кого? Тэхен болезненно прикусывает губу и качает головой, смотря Чимину прямо в глаза. «От Чонгука. Это ребенок Чонгука», — пытается сказать он взглядом. Почему-то вдруг так тяжело стало озвучить это. Слова острыми осколками застревают в глотке, омега даже рта открыть не может. Чиминовы глаза округляются, а рот сам собой раскрывается. Конечно, будь это ребенок Джихана, у Тэхена была бы совершенно другая реакция. — Охуеть, Тэхен, — выпаливает Чимин, уставившись на омегу в шоке. — Я, блять, не представляю, что на это скажет Чонгук, — хмурится он и, увидев исказившееся в мученической гримасе лицо Тэхена, быстро добавляет: — Я думаю, ему нужно как можно скорее узнать все. — Нет, нет, — шепчет Тэхен, шмыгнув носом. — Нельзя ему знать. Это испортит его жизнь еще больше. — Не неси чушь! — закатывает глаза Чимин. — Ребенок не может испортить жизнь. Видел бы ты, как он с Юнги возится. Ему не терпится Санджина увидеть. Он его уже так любит, — тепло улыбается омега, сложив руки на груди. — Санджина? — не понимает Тэхен, сведя брови. — Он так назвал сына Хосока, — объясняет омега. — А если у него свой будет… Это же огромное счастье. Тэхен пожимает плечами и подтягивает к себе стакан, присосавшись к трубочке и отпивая сок. Будет ли Чонгук так же рад своему родному ребенку? Тем более, от предателя. У Тэхена от этого слова сердце кровоточит. Незаслуженного, но в то же время идеально подходящего ему. Сейчас о реакции Чонгука думать страшнее всего. Тэхен даже представить боится. Ему вспоминается Юнги, который точно так же боялся признаться во всем Хосоку, но ведь сейчас другой случай. Более тяжелый и запутанный. Чонгук может не понять. Чонгук не поймет, не примет, Тэхен уверен. — Не говори Чонгуку и остальным ничего обо мне, — просит Тэхен, смотря на Чимина с мольбой. — Пожалуйста, Чимин… Пак вздыхает и поджимает губы, задумчиво хмурясь. — Ладно, — сдается он, откинувшись на спинку диванчика. — Пока не скажу. Сейчас нужно с До разобраться. А тебе лучше пока оставаться в Тэгу ради безопасности. — Сообщай мне обо всем, ладно? — просит омега. — Хорошо, я буду на связи. Одна моя часть все еще не доверяет тебе, — говорит Чимин. Взгляд Тэхена тут же меркнет. Он опускает глаза и перебирает пальцами подол своего кардигана. — Ничего личного, Тэ. Нам всем нужно быть осторожнее, но я вижу, что ты не врешь. Просто будь осторожен, хорошо? Тэхен коротко кивает и поднимает на Чимина взгляд. — Вы тоже, — тихо говорит он. — Нам ехать пора, нет времени здесь долго торчать, — говорит Чимин, поднимаясь с диванчика. — А ты не грусти, для ребенка это вредно, — улыбается он уголком губ, погладив Тэхена по плечу. — Хорошо, — слабо улыбается Тэхен в ответ. Чану и Чимин уезжают, а Тэхен возвращается на работу. Пока у него есть только это. Ожидание в четырех стенах его просто убьет, а так хоть будет, чем время заполнить. На душе становится легче. Теперь есть один человек, который знает правду и больше не отвергает Тэхена. Остается ждать новостей.🔥🔥🔥
Тэхен возвращается домой чуть позже обычного. На часах уже восемь вечера. Омегу окутывает легкая усталость и желание поскорее принять расслабляющую ванну. Он поднимается на свой этаж и открывает дверь. Из квартиры сразу же густой дымкой выплывает вселяющий страх аромат миндаля и гвоздики. Тэхен, не раздумывая ни секунды, резко разворачивается, собираясь бежать, но врезается в чью-то крепкую грудь. Он поднимает голову и встречается взглядом с холода полными глазами Намджуна, на губах которого застыл оскал. Альфа грубо разворачивает Тэхена и вталкивает в квартиру, закрывая за собой дверь. — Мы заждались тебя, — хмыкает Ким, заставляя омегу идти в гостиную. Тэхен пытается сопротивляться, цепляется за стены и мебель, но Намджун без усилий впихивает его вглубь квартиры, не обращая внимания на жалкое сопротивление. — Пусти меня, — шипит Тэхен, пытаясь сбросить с себя руки Намджуна. У окна, сунув руки в карманы черных брюк, стоит До, глядя куда-то вдаль. В проеме появляется разъяренный как дикая кошка Тэхен, за спиной которого стоит Намджун, преграждая омеге путь к выходу. Услышав Тэхена, До разворачивается и довольно скалится. — Привет, итальяночка. Уютное местечко выбрал, — говорит альфа, окинув помещение взглядом и шагнув к Тэхену. — Но пора возвращаться домой.