***
Сегодня было наше первое совместное ночное дежурство с Нарочинской. Я хотел с кем-нибудь поменяться, лишь бы не оставаться с ней наедине, но никто не смог. Костик шёл с мамой в театр, Салам на свидание, а Пастухова я, и спрашивать не стал, у него дочка. — Михалыч, ну, чего ты такой злой сегодня? — Перед уходом, снова спросила меня Нина. — У тебя точно всё в порядке? — Всё хорошо, Нин. — Улыбнулся я ей, но получилось, как-то кривовато. — Иди домой. — Кивнул я. — Ну, пока. Не грусти. — Подруга поцеловала меня в щёку и ушла, оставляя меня одного в ординаторской. Буквально минут через пять в ординаторскую зашла Марина, бросила на меня заинтересованный взгляд и стала заваривать себе чай. — Господи, что там ещё? — Спросила она, когда за дверью что-то зашумело. — Как что? Девушка в белом, прошла по коридору, это призрак Прасковьи Жемчуговой. Жены графа Шереметева, который построил этот странноприимный дом, богадельню нашу. — Смотря на неё, говорил я. — Я её видел, она иногда монеты оставляет. Нашёл монету, ну это как знак, значит, смена пройдёт спокойно, все живы будут. — Принимал? Ну, в ту ночь, когда видел? — Улыбаясь, взглянула она на меня. — Я же не один её видел. — Неотрывно смотря на Нарочинскую, ответил я. — А, ну, это я не сомневаюсь. — Засмеялась она. — Слушай, а ты всегда такая? — Какая? — Деловая. — Серьёзно ответил я. — Прям…мужик в юбке. — Ухмыльнулся я. Нарочинская перестала помешивать свой чай. — По-моему, лучше быть мужиком в юбке, — начала она, заглядывая мне в глаза и вставая напротив меня, совсем рядом, — чем бабой в штанах. — Сложила руки на груди. Я с минуту смотрел на неё, понимая, что она специально меня провоцирует, а потом резко притянул её к себе. — Брагин, — Марина попыталась скинуть мои руки, — ты совсем сдурел, да? — Всё-таки скинула мои руки и отошла. Подошла к двери и повернула ключ в замке, я только повернул голову в её сторону, как она уже сидела у меня на коленях и сама целовала меня. — Двери надо закрывать! — Оторвавшись, проговорила она и снова наклонилась за поцелуем. Отвечая на поцелуй, я вместе с ней поднялся со стула и двинулся в сторону кровати.***
— Удивила. — Надевая обувь, сказал я. — Господи, Брагин, — хохотнула Нарочинская, — ну, ты-то в бабах разбираешься, должен был догадаться. — Поправляя причёску, проговорила Марина. — В смысле? — Глянул на неё. — Ну, что рано или поздно у нас это произойдёт! — Она присела на кровать и снова посмотрела на меня. — Дежурные врачи, пройдите в первую смотровую. — Послышался голос Варвары, которая сегодня дежурила в регистратуре. Мы с Мариной переглянулись и почти одновременно двинулись к двери. Оставшуюся ночь мы провели в тишине, переговариваясь лишь по делу. Под утро Марина легла спать, а мне не спалось, поэтому я пошёл ходить по больнице.***
— Дашь сигаретку? — Уже утром, когда я стоял на крыльце и курил, подошла ко мне Марина. Я, молча, протянул ей пачку и зажигалку. — Ну, и как мы теперь дальше будем? — Смотря на Марину, спросил я. — Попробуем быть друзьями. — После небольшой паузы, ответила она, повернувшись ко мне. — Угу. — Кивнул я, не сводя с неё глаз. На какой-то миг мне показалось, что у неё на глазах появились слёзы, но она так быстро отвернулась, и я подумал, что мне всё, же это показалось. — Ладно, пока. — Она выбросила сигарету и спустилась по ступеням. — Мариш! — Услышал я, и выглянул из-за колонны, около которой стоял. — Привет. — У крыльца снова стоял этот огромный джип и лысый мужик. — Привет. — Неуверенно ответила Марина и обернулась на меня. На лице у неё было смятение. — А я вот проезжал мимо, решил заехать. Думаю, сюрприз сделаю. Тебе поспать-то удалось? — Он вытащил из машины огромный букет и подошёл с ним к Марине. — Немного. — Коротко ответила Марина. Они вместе отошли к машине. Лысый, наконец, отдал ей букет и, сказав «садись», сам сел в машину. Марина ещё несколько раз на меня оглянулась, я ей ободряюще улыбнулся, она тяжело вздохнула, снова глянула на меня и села в машину. Я постоял на месте ещё минут пять, потом сел в машину и уехал домой.***
С того совместного дежурства прошло уже почти два месяца. Мы с Мариной вели себя, как друзья, но нет-нет, да иногда замечал, что она пристально на меня смотрит, а стоило мне только к ней повернуться, как она сразу отворачивалась. Больше совместных дежурств у нас не было. Практически каждый день я видел Нарочинскую в компании этого лысого, впоследствии выяснилось, что зовут его Виктор Хаев.***
— Чего здесь случилось? — Я подошёл к регистратуре, собравшись, домой, когда к выходу ушла недовольная женщина, а Нарочинская стояла в полном замешательстве. — Марин? — Попытался заглянуть ей в глаза, но она отвернулась, а потом и вовсе молча, удалилась. — Нин, чего случилось-то? — Ой, Михалыч, ничего не случилось! — Отмахнулась от меня подруга. — Ну, пришла баба истеричная покричала да и ушла. Не первый раз у нас так. Иди, иди домой уже. — Ладно. Пока. — Я вышел из больницы и поехал домой. Во двор я въехал почти одновременно с машиной Нарочинской. Припарковался на своём месте и вышел из машины, Марина по-прежнему сидела в машине, сложив руки на руле и положив на них голову. Подошёл к её машине и постучал по стеклу. Нарочинская даже голову не повернула в мою сторону. Открыл дверь, чтобы узнать, всё ли в порядке, и до меня донёсся тихий всхлип. — Марин, что случилось? — Спросил я, наклонившись к ней. — Ничего у меня не случилось, Брагин! — Тихо ответила Марина. Подняла голову и вытерла дорожки от слёз ладонями. — Всё у меня замечательно, иди! — Слегка повернулась в мою сторону, и я застыл в шоке. — Выйди. — Попросил я. — Отстань от меня, Брагин! — Марина не торопилась выполнить мою просьбу. Я поймал её руки и дёрнул на себя, заставляя выйти из машины. Встав передо мной, Нарочинская отвернулась в сторону. — Это что? — Взяв её за подбородок, развернул к себе лицом, заглядывая в глаза. — Где? — Спросила она, снова отводя глаза. — На бороде. — Скользко…дороги не чистят…поскользнулась, шарахнулась. — Она снова попыталась спрятать глаза. — Это он тебя ударил? — Внимательно смотря на неё, спросил я. — Кто? — Сделала вид, что не понимает, о чём я говорю. — Адрес, телефон его! — Тяжело вздохнув, проговорил я. — Слушай, куда ты лезешь? Ты ему морду набьёшь, а он тебя грохнет! Не дам я… — я резко притянул её к себе, — …тебе ничего. — Последние слова практически утонули в поцелуе, на который она сразу ответила. — Взрослая баба, а ведёшь себя, как идиотка. — Прошептал я, притягивая Марину ещё ближе к себе. — Может, ты ему колёса проколешь? — Дурочка. — Снова прошептал я, не переставая её целовать. По щекам Нарочинской снова прокатилось несколько слезинок, аккуратно стёр их и прижал Марину к себе. — Маришка, маленькая моя, пойдём домой. — Поглаживая Марину по голове, тихо говорил я.***
— Ты завтра работаешь? — Лёжа у меня на груди, спросила Марина. — Неа. — Коротко ответил я, одной рукой перебирая её волосы, другой вырисовывая на талии замысловатые узоры. — Тогда, увидимся на работе. — Она попыталась встать, но я не позволил, снова притягивая к себе за плечи. — Ну, куда ты? — Прошептал ей в макушку. — Останься. — Марина замерла на какое-то время, даже перестала дышать, а потом поудобнее устроилась у меня на груди, одну руку положив мне на живот.***
Я проснулся около часа назад, но не торопился вставать. Рядом спала Нарочинская, во сне прижимая к себе одеяло. Во сне она такая милая и беззащитная. Осторожно прикасаясь, поправил блондинистую прядь, которая упала на лицо. Марина зашевелилась и приоткрыла глаза. Встретившись со мной взглядом, она снова прикрыла глаза и перевернулась на другой бок. Я, улыбнувшись, продолжал за ней наблюдать. — Ты мешаешь мне заснуть. — Не поворачиваясь, проговорила Марина. — Каким образом я тебе мешаю? — Снова улыбнулся я. — Смотришь на меня! — Так же, не поворачиваясь, ответила Нарочинская. — Марин, — я потянул её на себя, разворачивая к себе лицом, — доброе утро. — Притянул Нарочинскую к себе и накрыл её губы поцелуем. — Брагин, — отстранившись, прошептала Марина, — отпусти меня. — Ты куда? — Наблюдая за тем, как Марина собирает свои вещи, спросил я. Марина замерла на несколько мгновений, а потом обернулась с лёгкой полуулыбкой. — Домой, Брагин, домой. — Нарочинская, собрав свои вещи, покинула комнату. — Спасибо. — Послышался её голос в прихожей. — На здоровье! — Зло выкрикнул я, услышав, как захлопнулась дверь. — Зараза! — Кулак влетел в изголовье кровати. Стало больно, но эта боль не шла, ни в какое сравнение с тем, что сейчас происходило внутри меня. Хотелось рвать и метать, выбить всю эту дурь из башки Нарочинской, которая непонятно чего добивается!***
Через пару дней у Нинки был День Рождения. Объединившись с её сестрой Катей, мы готовили Нине сюрприз. Оповестив всю смену, где, когда и во сколько я буду их ждать, пошёл в кабинет Нарочинской. С той ночи Нарочинская упрямо делала вид, что между нами ничего не было, старалась избегать меня и часто прятала глаза. — Нарочинская, — зашёл я в кабинет без стука, напротив Марины за столом сидел тот самый лысый. Он даже не обернулся на меня, продолжал пристально смотреть на Марину, словно ожидая от неё какой-то реакции. Ладони у меня сжались в кулаки, да так сильно, что побелели пальцы. Я сделал шаг по направлению к лысому. — Олег! — Марина поднялась со стула и вышла из-за стола. Лысый обернулся на меня и тоже поднялся со стула. — Брагин, выйди, пожалуйста! — Марина подойдя ко мне, попыталась выставить меня из кабинета, но я, ни на миллиметр не сдвинулся с места. — Да, выйди же ты! — Марина хлопнула меня по плечу, переводя взгляд с меня на Хаева и обратно. Я, так же молча, подтолкнул Марину к двери кабинета, но Нарочинская попыталась сопротивляться. Взяв её за руки, выставил в коридор и перед носом захлопнул дверь. — Олег, не надо! — Нарочинская забарабанила в дверь, при этом громко крича. — Брагин, открой эту чёртову дверь! — Марина снова ударила по двери. Я не обращая внимания на крики Нарочинской за дверью, пристально смотрел на Хаева. — Чего тебе надо? — Зло спросил он. — Мы вообще-то разговаривали! — Он сделал шаг ко мне, так же сжав кулаки. — Поговорили уже один раз, теперь у неё синяк на пол лица! — Еле сдерживая себя в руках, ответил я. — Это не твоё дело! — Хаев сделал ещё один шаг ко мне. — Ошибаешься. Это именно моё дело! — Вскипел я, и сразу же мой кулак полетел в его сторону. Угодил лысому костяшками прямо в нос, из которого сразу хлынула кровь. Хаев упал, держась за нос. — Брагин! Открой дверь! — Нарочинская продолжала стучаться в дверь, где так же слышались голоса и других хирургов. Медленно подошёл к двери, открывая её. В кабинет влетела бледная Марина, осматриваясь. Ненадолго задержала взгляд на лысом, а потом повернулась ко мне. — Олег Михайлович, что здесь происходит? — В кабинет вошла Зименская. — Упал человек, носом ударился. — Смотря начальнице в глаза, ответил я. — Кажется, сломал его себе. — Пётр Викторович, помогите мужчине. — Попросила Зименская Пастухова. Хаев поднялся и пошёл к выходу из кабинета, при этом намеренно задев меня плечом. Я резко развернулся в его сторону, но поймав взгляд Веры Георгиевны, остался стоять на месте. — Спасибо. — Сказала Нарочинская, когда мы остались одни в кабинете. Я лишь недовольно на неё глянул. — Завтра у Нинки День Рождения. Я зайду за тобой в восемь утра, и мы сразу поедем. И оденься теплее, на даче ещё всё в снегу и холодно. Поняла? — Дождавшись кивка от Марины, покинул её кабинет, тихо прикрывая за собой дверь.