В поиске и странствии

      Вивиан, Луна и Кэролайн пришли на поляну первыми. Вслед за ними подтянулись Джеффри, Роджер, Жасмин и Элоиза. Затем из темноты, точно хищники в поисках добычи, выплыли Айшварайя и Скотт. Со стороны Хогсмида пришли Харви, Тина и Рэндалл. Дафна прибежала последней.       — Еле избавилась от Криса, — пробурчала она. — Деточка расстроилась, потому что ее подружке довелось пообщаться со своим кумиром, и теперь она может говорить только о нем, но слушать больше некому. Даже Пэнси не выдержала.       — Отличная история, Даф, — с сарказмом сказала Вивиан и подняла большой палец вверх. — Надевай капюшон и маску.       Огни Самайна в этом году зажигал Харви. Остальным предписывалось в этот момент читать заговоры против злых духов. Кэролайн напевала слова, которые Вивиан вдалбливала в ее голову весь месяц, не слишком задумываясь об их значении. Мысли ее крутились вокруг Кубка огня. Как бы проверить свою догадку, действительно ли это Чаша? Во всех источниках было сказано, что Чаша очищает и излечивает, но огонь — тоже мощная очищающая энергия. И все же как-то это слишком легко. Кэролайн искала Чашу, и вот она, стоит у всех на виду в Большом зале.       Подождав, когда ритуал закончится, и все перейдут к чаю и тыквенному печенью, Кэролайн хотела было подойти к Вивиан и спросить у нее, можно ли перейти черту, за которой стоит Кубок, как вдруг поняла, что кто-то зовет ее. Не было ни голоса, ни шепота, ни даже подозрительного шуршания. Кэролайн сначала даже решила, что ей померещилось, но странное чувство повторилось. Она посмотрела в сторону своего шабаша и, убедившись, что никто на нее не смотрит, пошла на зов.       Далеко уйти она не успела, как крепкие руки легко подхватили ее и закружили. Девочка лишь тихо ойкнула, но не испугалась. Она знала, кто так внезапно решил с ней встретиться.       — Кэрри! — Робин заключил ее в объятия и слегка поцеловал в губы. — Я так по тебе соскучился. А ты по мне?       — Я тоже по тебе скучала, — искренне ответила Кэролайн. — Только больше так не делай.       — Как? — он широко распахнул свои изумрудно-зеленые глаза.       — Ну… не целуй меня.       — Ах да… Я просто невероятно счастлив наконец-то встретиться с тобой, моя Майская королева.       — Робин, я тоже рада тебя видеть, но… ты знаешь, что произошло в моей семье?       — Знаю.       — Элис действительно убила мою маму?       — Я не знаю. Я уже говорил тебе.       — Да. Просто… может, ты знаешь, действительно она так нас ненавидела…       — Нет, я так не думаю.       — Но зачем она тогда соврала? Я чувствую себя такой беспомощной, Робин. Я ничего не могу сделать для Элис, сидя в замке.       — Не тебя одну волнует судьба Элис. Тебе пока стоит сосредоточиться на том, что ты можешь сделать.       — Да, наверное, ты прав… — Кэролайн вздохнула. — А ты знаешь что-нибудь о Чаше? Моя мама искала ее. Она думала, что это спасет меня от Сам-Знаешь-Кого.       — Его зовут Том Риддл. Чем чаще ты будешь произносить это имя, тем быстрее он потеряет силу над тобой. Что касается Чаши… — Робин помолчал и на мгновение отвел взгляд. — Это нелегко. Многие положили жизни в попытке ее отыскать. Я не могу запретить тебе, но хочу отговорить.       — У тебя не выйдет.       — Что ж, тогда пообещай мне одну вещь. Пожалуйста, позволь себе быть счастливой, иначе ты сойдешь с ума. Я видел их, искателей Чаши. Они стали безумцами, одержимыми, не могли спать и есть, грезили лишь Чашей. Они умирали страшной смертью в полном одиночестве, и некому было даже поплакать на их могилах. Пожалуйста, позволь себе жить.       — Я не могу, Робин. Элис сейчас за Завесой, тетя Кэссиди страдает от того, что своими же руками отправила ее туда. Я должна хотя бы найти Чашу.       — Пожалуйста, — Робин прижался своим лбом, к ее лбу, и Кэролайн почувствовала легкий древесный запах. — Ты ничем им не поможешь, если тоже будешь страдать. Ты — свет, к которому хочется тянуться.       — Вовсе я не свет. Я самый обычный человек.       — И в самую темную ночь на небе сияют звезды.       — Ты опять говоришь загадками.       — Вовсе нет. Надеюсь, что в нужный час ты вспомнишь мои слова, — он улыбнулся и поднял голову. — Поиски Чаши будут трудными. Я говорил совершенно серьезно, что многие положили жизни в попытке ее отыскать. Были те, кто проявил решимость, но не прошел испытаний.       — Каких испытаний?       — Скажем так, ты вряд ли поймешь, что это были они, но каждое из них будет вести тебя к Чаше.       — Так нечестно.       — Я же сказал, легко не будет. Но ты справишься, моя майская королева. А если тебе будет грустно и одиноко, я всегда рядом.       — Спасибо, Робин, — Кэролайн на мгновение опустила взгляд. — Значит, Кубок огня — не Чаша?       — Может быть, да. А, может быть, и нет. Но, будь он Чашей, это было бы слишком легко, так ведь?       — Я сочту это за отрицательный ответ… Мне, наверное, надо вернуться, пока меня не начали искать.       — Хорошо, — Робин разжал руки. — Можно я поцелую тебя на прощание?       — Нет, — строго сказала Кэролайн.       Он совсем не обиделся, но напомнил про свои слова, что тете Кэссиди и Элис она ничем не поможет, если будет наказывать себя. В чем-то он был прав, но и быть счастливой, пока ее близкие страдают, Кэролайн тоже не могла.       Но, возвращаясь назад, она невольно прижала руку к тому месту, где висела золотая звездочка, словно бы в ней был источник силы.

***

      В субботу вечером должны были объявить имена чемпионов. Кэролайн было интересно узнать, кого же изберет Кубок, не меньше всех остальных. Даже ворчун Крис заразился общим энтузиазмом и за день ухитрился составить кучу таблиц со статистикой всех семнадцатилетних учеников Хогвартса. Впрочем, эти его таблицы никого не интересовали.       — Спорим, выберут кого-то из гриффиндорцев? — скучающе сказал Драко, пока они с Кристианом и Кэролайн шли в Большой зал. Кэролайн случайно столкнулась с ними обоими в коридоре.       — Согласно моим подсчетам, у них довольно высокие шансы, — Крис зашуршал своими бумагами. — Особенно у Джонсон, Таттлера и-и… Палмера.       — Вы настолько не верите в свой факультет? — удивилась Кэролайн.       — Наоборот. Мы не идиоты, чтобы продавать душу какой-то деревянной штуке, залитой синим пламенем, — заявил Драко.       — Кстати, ты не знаешь, Диггори решил участвовать? — поинтересовался Крис. — У него неплохие шансы.       — Вроде не собирался.       — Жаль. А то мы тут небольшую лотерею устроили, я хотел предложить тебе поучаствовать.       — Вы делали ставки на то, кто станет чемпионом?..       — А потом будем делать ставки на то, кто станет победителем, — довольно сказал Драко. — Мы не можем участвовать в официальных ставках, потому что мы еще несовершеннолетние, так что решили развлечься сами.       — Вы не думаете, что это довольно цинично? Чемпионы будут рисковать своими жизнями, а вы решили на них подзаработать.       — То, что мы подзаработаем на этой лотерее, вообще ни в какое сравнение не пойдет с теми деньгами, которые заработают спонсоры, — сказал Крис. — К тому же никто никого не заставлял бросать свое имя в Кубок огня. Это их выбор. Они развлекаются по-своему, а мы — по-своему.       — Что у тебя опять с галстуком? — Драко словно бы специально сменил тему. Он остановил Кэролайн и принялся поправлять ее галстук.       — Ребят, вы бы поосторожней, — сказал Крис. — А то вся школа до сих пор вспоминает, как вы обнимались у всех на глазах.       — Чего?! — воскликнула Кэролайн и покраснела. — Я же не знала, что это был Драко…       — А ты попробуй докажи.       — Да какая разница, что там говорят? — фыркнул Драко. — Лично мне плевать.       — Ну да, — каким-то насмешливым тоном протянул Крис. — Ладно. Пойдем узнаем, какие лошадки пришли к финишу.       Эта информация интересовала абсолютно всех, потому Большой зал заполнялся с невероятной скоростью. Вскоре появились Бэгмен с Краучем и заняли место за преподавательским столом. Дамблдор объявил, что решение Кубка будет объявлено после ужина, но еда мало кого интересовала, и впервые ужин закончился так быстро. Все пристально наблюдали за синими языками пламени, ожидая, что те вот-вот начнут выплевывать пергаменты с именами чемпионов.       — Кубок огня скоро примет решение, — сказал Дамблдор и взглянул на свои наручные часы. — Осталась минута. А пока хочу сказать, что когда чемпион будет объявлен, он должен будет пройти в комнату за преподавательским столом. Там они получат инструкции к первому состязанию.       — Ну давайте уже, — простонал Рори.       — Седрик, ты же бросил свое имя в Кубок? — спросил Эрни Макмиллан с четвертого курса.       Седрик лишь улыбнулся, но ничего не сказал. Тем временем Дамблдор взмахнул волшебной палочкой и загасил все огни. Лишь яркое синее пламя Кубка освещало Большой зал, и его было более чем достаточно. Тишина стояла такая густая, что Кэролайн казалось, будто бы она слышит тиканье чьих-то часов.       Вдруг пламя Кубка покраснело. К самому потолку взметнулся столп, и Дамблдор поймал слегка обгоревший кусок пергамента.       — Чемпион Дурмстранга, — громким и четким голосом прочитал он, — Виктор Крам!       Зал просто взорвался аплодисментами и восторженными криками. Крам поднялся из-за стола Слизерина и, ссутулившись, будто бы его жутко смущало всеобщее внимание, направился в комнату за преподавательским столом. Среди гомона Кэролайн уловила легкий перезвон монет. Похоже, кто-то из слизеринцев решил, что не может быть Крам хорош во всем, и сейчас расставался с галлеонами.       Пламя Кубка вновь встало красным, и шум как-то резко стих. Снова стол пламени, и новый кусочек пергамента начал плавно опускаться вниз.       — Чемпион Бобатона — Флер Делакур!       Из-за стола Рейвенкло поднялась та самая синеглазая красавица и легкой походкой направилась вслед за Крамом. Ей хлопали не так отчаянно, но скорее по той причине, что ее красота одним вскружила голову, а у других вызвала жуткую зависть. Похоже, Флер прекрасно это понимала, и на ее губах играла улыбка.       — Теперь остался только чемпион Хогвартса, — Аллен жадно осмотрел все четыре стола. — Седрик, я не знаю, бросил ли ты свое имя в Кубок, но если бросил, то, надеюсь, что это будешь ты!       Стоило ему произнести это, как вновь красное пламя выкинуло кусочек пергамента.       — Чемпион Хогвартса, — и, казалось, Дамблдор сделал паузу, прежде чем произнести имя, — Седрик Диггори!       — ДА-А-А! — раздался за столом Хаффлпаффа мощный вопль.       Смущенно улыбаясь, Седрик встал и направился к столу преподавателей. Одна Кэролайн изумленно смотрела ему вслед. Он ведь не хотел участвовать. Почему передумал? Неужели на него так подействовали ее слова, что хаффлпаффцев все принимают за карликовых пушистиков? Но, какая бы у него ни была причина, Кэролайн все равно гордилась тем, что Седрик все-таки примет участие в Турнире. Выиграет он, или проиграет, но в любом случае достойно представит Хогвартс.       — Итак, — с улыбкой сказал Дамблдор, когда все наконец-то успокоились, — теперь мы наконец-то знаем имена чемпионов. Я искренне надеюсь, что все вы окажете им дружескую поддержку. Этим вы внесете неоспоримый вклад…       Он осекся. Внезапно Кубок огня вновь покраснел и выстрелил еще одним кусочком пергамента. В мертвой тишине Дамблдор кашлянул и каким-то осипшим голосом прочитал:       — Гарри Поттер.       Тишина все еще тянулась. Сам Гарри был, похоже, ошарашен не меньше остальных. Он растерянно сказал, что не бросал своего имени в Кубок, но все видели, что произошло.       Профессор МакГонагалл подскочила к профессору Дамблдору и что-то горячо ему зашептала. Директор кивнул и сказал:       — Гарри Поттер, подойдите, пожалуйста, сюда.       Путаясь в мантии и спотыкаясь, бедный мальчик двинулся к преподавательскому столу. Кэролайн хотелось отвести от него взгляд, но она, как прикованная, смотрела на страдания Гарри. Как, должно быть, страшно, когда все смотрят на тебя с таким осуждением и недоумением. Но как только он смог перешагнуть через черту? Все знают, что Гарри Поттер особенный, но не настолько же!       Едва за Гарри закрылась дверь, как зал ожил и принялся переговариваться. Никто словно бы не видел, что на Гарри лица не было, пока он шел этот путь позора, все обсуждали, как Гарри удалось пересечь защитную черту и бросить свое имя в Кубок. Но если Гарри этого не делал, то как же?..       — Поттеру что, своей славы мало? — Фиона стукнула кулаком по столу так, что жалобно звякнули тарелки. — Решил еще и чужой откусить?       — Верно говоришь! — поддержал ее Эрни. — Как же! Такое событие и без Гарри Поттера!       — А я думала, что он нормальный!       — Вот выскочка!       — Наверняка не может забыть, как проиграл Седрику в прошлом году!       — Да успокойтесь вы все, Дамблдор не допустит Поттера к соревнованиям.       — А как же контракт с Кубком? Сказали же, нарушить его никак нельзя. Поттеру придется участвовать.       — А… а мы ему бойкот объявим! — расхрабрилась Дороти. — Если Гарри Поттера допустят к соревнованиям, мы не будем его поддерживать!       — Верно, верно!       — И вообще, давайте устроим достойную встречу нашему чемпиону!       Это предложение было принято с радостным гомоном. Хаффлпаффцы разом поднялись из-за стола и устремились к гостиной. Внезапно опустевший стол, над которым висел желто-черный флаг с барсуком, показался Кэролайн таким огромным. Рядом с ней осталась только Вивиан.       — Ты разве не собираешься с радостными воплями броситься Седрику на шею, как только он переступит порог гостиной? — спросила она.       — Помнишь, как два года назад все думали, что Гарри Наследник Слизерина? А в итоге… — Кэролайн крепко сжала свое плечо.       — Ну, кто знает? К Поттеру все давно привыкли, его слава потускнела. Турнир — отличный повод ее возродить.       — Я не знаю. Я боюсь одного. Боюсь, что… — она глубоко вздохнула. — Здесь снова замешан Том Риддл.       Вивиан огляделась по сторонам и, убедившись, что никто их не слышит, наклонилась к Кэролайн и негромко произнесла:       — Дорогуша, Ковен знает об этой опасности, и Ковен этого не допустит. Все, что ты лично можешь сделать, это сосредоточиться на изучении нашей и обычной магии. Поняла? Не лезь пока никуда.       — Поняла…       — Хорошая девочка. Кстати, я заметила, что ты весьма дружески общаешься с Мэйбл Андерсон. Вы знакомы?       — Немного. Она встречается с одним из братьев Джинни. А что?       — Я слышала о ней. Индиана Джонс может пойти и оттрахать себя в задницу.       — Зачем ты это сказала? — Кэролайн густо покраснела. — Кто такой Индиана Джонс?       — Магловский киногерой, профессор археологии и отчаянный авантюрист. Короче, типа как крутой. Так вот, Мэйбл Андерсон как ликвидатор заклятий постоянно имеет дело с необычной магией. Уверена, она и о Ковене слышала.       — Откуда?       — Полная секретность, чтобы вообще никто-никто, кроме внутреннего круга, ни о чем не знал, невозможна, поэтому, разумеется, у Ковена есть свои внешние агенты. Ты думаешь, почему мы так свободно каждое полнолуние выходим из школы? Потому что Дамблдор все знает, — Вивиан снова огляделась. — Если ты, скажем, будешь искать какую-то информацию о Ковене, то найдешь кучу слухов и сказок. Мы сами все это придумали, чтобы отвести глаза, но находятся энтузиасты, которые докапываются до истины… В общем, будь осторожней с Мэйбл Андерсон, а еще лучше — держись от нее подальше. Да, она выглядит неуклюжей, чересчур болтливой идиоткой, но, если бы она действительно была такой, то даже в Хогвартсе не доучилась бы.       Кэролайн покивала, но из слов Вивиан сделала совершенно другие выводы. Раз Мэйбл действительно так часто имеет дело с необычной магией, в том числе со сказками и легендами, то могла ли она что-то слышать о Чаше? Вопрос лишь в том, насколько она может доверять Мэйбл Андерсон.       В гостиной Хаффлпаффа этим вечером было особенно шумно. Все с нетерпением ждали появления Седрика, а когда он появился, то хаффлпаффцы тут же набросились на него с хлопушками, поздравлениями и вопросами. Седрик сказал, что назначили только дату первого испытания, но не сказали, что именно это будет. Товарищи по факультету были так рады за него, что никто даже не спросил о Гарри.       Кэролайн скромно стояла в сторонке и ждала, когда же от Седрика более-менее отстанут. Затем подошла к нему, поздравила и, не удержавшись, спросила, почему он передумал.       — Ну, — отчего-то он слегка покраснел, — я проникся твоей речью, что наш факультет не воспринимают всерьез. И подумал, что, может, если я достойно покажу себя, то у меня… у нас будет больше шансов…       — На что?       — Выиграть немного славы для Хаффлпаффа, — как-то слишком быстро закончил он. — Ладно, Кэрри, спасибо, что взбодрила меня. Если честно, я немного устал, пойду спать. Спокойной ночи!       — Ага… Спокойной ночи.       Кэролайн проводила его взглядом, и ее не покидало странное чувство, что Седрик что-то скрывает.