В поиске и странствии

      — Кэрри… Кэрри… Кэрри!..       Кэролайн сонно промычала что-то в ответ и шевельнулась. Она уже проснулась, но дрема еще владела ею, и сладкая тяжесть сковывала веки. Кто-то звал ее… Может, она заспалась? Сегодня они с Крисом должны отправиться в Нью-Йорк.       — Просыпайся, моя Майская королева.       Теплая шершавая рука, пахнущая травой и орешником, провела по ее лицу. Кэролайн вздохнула и открыла глаза. В комнату попадал лунный свет, но освещал недостаточно. Кэролайн видела лишь очертания темной фигуры перед собой. Впрочем, только один человек называл ее Майской королевой.       — Робин? — пробормотала Кэролайн и прищурилась, словно бы это могло ей помочь лучше его разглядеть. — Что ты здесь делаешь? Ты давно здесь?       Она с опаской прикусила язык и огляделась по сторонам. Вроде Джинни и Гермиона не проснулись…       — Ну я же не маньяк, чтобы наблюдать за тем, как ты спишь, — сказал Робин и хихикнул. — Мне надо с тобой поговорить. Пошли.       — Куда?       — В Неверленд, конечно же.       — Разве мы не должны туда полететь?       — Я помню, что тебе не нравится высота.       Кэролайн только успела схватить свои очки, как Робин взял ее за руку и вытащил из постели. Они осторожно прошли по скрипучим доскам второго этажа, спустились вниз, а затем Робин вывел Кэролайн через заднюю дверь на кухне во двор. Странно, что она еще ни разу сюда не ходила. Тут оказался довольно запущенный, заросший травой и сорняками сад, как из сказки о Спящей Красавице. Жаль, уже нет времени привести его в порядок…       Было немного прохладно, а Кэролайн стояла в одной пижаме. Она обхватила себя руками, пытаясь немного согреться, и потерла плечи. Что мешало поговорить на кухне? Но вдруг ее накрыло что-то теплое. Кэролайн скосила взгляд и увидела свою же кофту. Когда Робин только успел?.. Хотя, кофта висела на стуле, Робин мог прихватить ее по пути.       — Даже странно, что ты не обнял меня, чтобы согреть, — сказала Кэролайн, когда они сели на крыльцо.       — А ты хочешь? — дух широко улыбнулся.       — Не знаю. Может, я просто начинаю понимать твои чувства.       — Не задумывайся над этим. К тому же сейчас я хочу поговорить о другом.       — О чем ты?       — Утром ты уедешь в Нью-Йорк, — Робин потер шею и слегка взлохматил свои каштановые волосы на затылке. — Такие города не совсем… то место, где я могу быть. Там другие правила, другие духи и в общем… как бы это сказать? Такие города, как Нью-Йорк, забирают очень много сил. Вряд ли я смогу за тобой присматривать.       — Не волнуйся. Не думаю, что за неделю произойдет что-то плохое.       — Нет, Кэрри, ты не понимаешь. У тебя не просто есть возможность приобрести все знания, которые твой род копил поколениями. Ты действительно их приобретаешь и очень быстро. Ты даже не замечаешь, какой сильной ты стала, и дело не в том, что ты обрела связь со своим внутренним зверем. Том Риддл не простой человек, он балансировал на грани жизни и смерти, он коснулся Завесы между миром смертных и духов, и, боюсь, понял больше, чем полагается. А ты — ключ к тому, что он ощутил.       — Я знаю, что нужна ему. Но Крис говорит, что Сам-Знаешь-Кто не высунется, пока может действовать тихо. То есть пока Министерство убеждает всех, что Гарри все выдумал. Кстати, Гарри чуть не исключили из школы, но Дамблдор смог добиться слушания для него, и Гарри оправдали.       — Его зовут Том Риддл, — мягко напомнил Робин. — Я уже говорил тебе, что чем чаще будешь повторять, тем скорее он потеряет свою силу над тобой.       — Томом Риддлом он перестал быть давным-давно. Сейчас он лорд В… — Кэролайн набрала в легкие побольше воздуха, — Вол… деморт.       — Молодец. В любом случае, если Том Риддл собирается сидеть тихо, это не значит, что он не будет действовать совсем. Ему не обязательно лично делать что-то, достаточно отдать приказы своим Пожирателям смерти.       — Не думаю, что в США у него сейчас много влияния. Ты хочешь попросить меня быть осторожной?       — Нет. Я хочу попросить тебя не пользоваться Знанием, пока ты не окажешься в Хогвартсе. Вообще. Никаких заговоров, амулетов, зелий, обращений к Диане, духам и прочее.       — Думаю, с этим я справлюсь. Ты об этом хотел поговорить? О том, что не сможешь приглядывать за мной в Нью-Йорке?       — Не только. Меня беспокоит твоя бессонница и то, что ты пьешь очень много сонного зелья.       — Я знаю, что любое лекарство может вызвать привыкание и стать наркотиком. Но без этого зелья я не могу спать. А если засыпаю, мне снятся кошмары, — Кэролайн сцепила пальцы в замок. — Я пробовала отказаться от зелья, и все возвращается. — Все возвращается, потому что ты еще не пережила разбитое сердце. Ты помнишь те дни, когда ты вернулась из Тайной комнаты?       — До сих пор.       — И что помогло тебе снова спать спокойно?       Хороший вопрос. Кэролайн отлично помнила невнятный, сводящий с ума шепоток из темноты, красивого юношу с жестокой ухмылкой и давящую со всех сторон темноту. В ее снах юноша превращался в василиска и проглатывал ее целиком. А иногда она ничего не видела, слышала лишь звук капающей воды и чувствовала рядом присутствие монстра. Когда же она смогла спать спокойно?       — Ты намекаешь на мою инициацию в священной роще? Когда я вошла во тьму, приняла ее и свои кошмары?       — Это скорее стало началом. Но да, это я тоже имел в виду. А еще я постоянно повторяю тебе не уходить в себя и наслаждаться минутами с теми, кого ты любишь.       Кэролайн опустила голову и заметила, как нервно мнет свои пальцы. Ей ведь хотелось поговорить о Драко с кем-нибудь. Она струсила сказать всем, что пойдет на встречу с ним. Только тетя Кэссиди знала и согласилась подыграть, будто бы они с Кэролайн куда-то ходили вместе. А потом ей жутко хотелось рассказать обо всем Джинни, но она ведь знала, что Джинни терпеть не может Драко. Может, Мэйбл поняла бы, но Мэйбл последнее время редко видно.       — Я не уверена, что поступаю правильно, — наконец сказала Кэролайн. Вышло как-то придушенно. — Да, я уже не могу поговорить с Седриком. И не могу понять, я… ошиблась, когда поцеловала его? Или я выбрала Драко, потому, что поняла, что Седрик не хочет быть со мной? Или все-таки Драко давно мне нравился?       — А это имеет значение?       — Еще какое. Седрик много для меня значил, и я не хочу обманывать Драко. Я уже сделала ему больно, тогда, на Святочном балу. Хотя, потом он сказал, что ошибся, но…       — Тише, тише, — Робин поднял руки. — Рассуждая подобным образом, ты только больше себя путаешь. Кэрри, тебе не нужно хоронить себя вместе с Седриком. Просто все произошло очень быстро, но Драко Малфой, насколько я могу судить, ведет себя весьма терпеливо. Я не хочу сказать, что его поведение к чему-то тебя обязывает, но подобная тактичность вызывает уважение.       — Он хороший, я знаю. Просто не уверена, что все еще ему нравлюсь, и что поступаю правильно…       — Ну, если бы я постоянно давал тебе прямые ответы, было бы неинтересно. Но в данном случае… да, я думаю, что если ты сблизишься с Драко Малфоем, это поможет тебе преодолеть свои кошмары.       — Спасибо, Робин, — Кэролайн шумно вздохнула, почувствовав, как защипало глаза. — Мне нужно было, чтобы кто-то это сказал.       — Обращайся.       — Почему ты стал так редко приходить? — она положила голову на плечо Робина.       — Когда Венди выросла, она больше не могла видеть Питера.       — Но мы же не Венди и Питер.       — Если я буду приходить чаще, ты потеряешься, и мне останется только забрать тебя с собой. А ты рано или поздно станешь такой, как я.       — Хочешь сказать, ты раньше был человеком?       — Нет. И ты не станешь духом. Но не думай сейчас об этом, Кэрри. У тебя много других тем для размышлений, — Робин улыбнулся и дружески похлопал ее по плечу.

***

      К тому моменту, как Кэролайн вернулась в спальню девочек, было около пяти утра, и не было никакого смысла ложиться спать. К тому же на ее кровати во всю длину развалился Салем. Кажется, он даже похрапывал. Кэролайн открыла чемодан, вытащила оттуда пергамент, перо и чернила и выскользнула обратно в коридор. В комнате все еще было слишком темно, чтобы что-то писать.       В утренней тишине каждый звук казался слишком громким. Кэролайн могла расслышать, как в комнате наверху щелкает клювом Бакбик, и как Кикимер, жуткий домовик Блэков, копается на чердаке. Сириус говорил, что Кикимер тащит все, что когда-то принадлежало роду, чтобы никто из «грязных предателей и полукровок» до этого не добрался. Домовик ругал нынешних обитателей дома не хуже своей прежней хозяйки, и более-менее благосклонно относился к Кэролайн, Крису и Кэссиди. Кэролайн старалась держаться от Кикимера подальше — он был старый, грязный, действительно уродливый и немного сумасшедший. Единственным, кто его жалел, была Гермиона, так и не оставившая мысли о полном освобождении домовых эльфов от рабства.       Кэролайн вернулась на кухню, открыла ставни, пропуская холодный белый свет и уселась за стол. Она тщательно расправила пергамент, обмакнула перо в чернила и торопливо начала писать:       «Дорогой Драко!       Сегодня я уезжаю в Нью-Йорк. Да, мы увидимся первого сентября, но есть кое-что, что мне хотелось бы сказать тебе прямо сейчас. Я хочу поблагодарить тебя за ту нашу встречу две недели назад. Говоря откровенно, дела идут не очень хорошо, но в тот день я впервые за лето почувствовала себя спокойно. Если говорить метафорами, то моя жизнь — это пазл, и за последние несколько лет несколько кусочков потерялись, а сейчас один из этих кусочков встал туда, куда нужно. Наверное, глупо сравнивать жизнь с пазлом, но я не сильна в подобных параллелях. Все, что я хочу сказать — спасибо. За тот день, за твое терпение и дружбу. Я очень ценю все, что сделал для меня, и теперь моя очередь…»       — Ты не спишь?       От неожиданности Кэролайн вздрогнула, и на пергамент упала большая клякса, залив часть текста. Она подняла голову и увидела перед собой встрепанного Гарри, еще одетого в пижаму.       — Я всегда рано встаю, — ответила она и торопливо поставила руку так, чтобы Гарри не мог разглядеть, кому адресовано письмо. — Раньше встанешь, больше успеешь сделать.       — М-м… Что успела сделать?       Кэролайн с подозрением взглянула на Гарри. Взгляд у него был… не то что бы враждебный, но далеко не дружелюбный. А он-то что вдруг? Конечно, они с Гарри никогда не были друзьями, но вроде бы Кэролайн никогда не давала ему повода для неприязни. Более того, поддерживала его тогда, когда все считали его Наследником Слизерина, пронырой, который смог обмануть Кубок огня, и сейчас она тоже на стороне Гарри. Разве что Крис мог как-то испортить впечатление…       — Пишу письмо другу, — наконец ответила Кэролайн. — Гермиона и Джинни еще спят, я не хотела их беспокоить, поэтому решила пойти сюда.       — Понятно, — Гарри неопределенно пожал плечами и направился к шкафчикам, где лежала чайная заварка. Пользуясь тем, что он на мгновение отвернулся, Кэролайн быстро сложила письмо. Потом допишет. Может, отправит из Нью-Йорка. — Вы с братом ведь сегодня уезжаете?       — Да. Теперь сможешь спокойно спать по ночам, не слушая шорох страниц.       С тех пор, как приехал Гарри, Рон начал чувствовать себя увереннее, и его поведение стало просто кошмарным. Почти каждое утро они с Крисом ругались насчет его чтения по ночам, а потом Рон демонстративно игнорировал Гермиону, словно бы она была в этом виновата. Гарри в их перепалки не вмешивался, но и никак не пытался утихомирить Рона.       — Меня это не раздражает. Если он и в школе продолжит быть таким же нормальным, пускай хоть вслух читает.       — Слушай, Крис совсем не злой, и он знает, что ты говоришь правду. Но… — Кэролайн замялась. — Я не думаю, что он открыто поддержит тебя в школе.       — Ну да. Чего еще ждать от слизеринца?       — Ты говоришь так, словно бы все слизеринцы — зло во плоти.       — Я что, обидел твоих друзей?       Гарри стоял у плиты, спиной к ней, и Кэролайн не видела его выражения лица. Но более чем четко услышала сарказм в его голосе. Никакого шанса, что он хотел сказать что-то хорошее.       — Гарри, я знаю, у гриффиндорцев и слизеринцев напряженные отношения, да и вообще у Слизерина не очень хорошая репутация… Но, знаешь, у нас в Хаффлпаффе тоже не все добрые, трудолюбивые и дружелюбные. Наша староста, например, циничная, не слишком приветливая и… — Кэролайн осеклась. Как бы не сболтнуть, что Вивиан практически убила Хлою Розенбаум… — Я просто хочу сказать, что нельзя быть злым от рождения. Я думаю, что сейчас хорошее время, чтобы забыть старые обиды и объединиться против общего врага.       — Так и представил, как Малфой приносит мне свои извинения, а потом мы идем пить сливочное пиво в «Трех метлах», — хмыкнул Гарри. — Хотя да… Он может так сделать. А в «Трех метлах» нас будет ждать Волдеморт с Пожирателями смерти.       — У вас с Драко не очень хорошие отношения, но он бы так не сделал.       — Ты права. Малфой — жалкий трус. Ему бы такое дело не доверили.       — Не смей так говорить про Драко! — крикнула Кэролайн и в спешке принялась собирать свои вещи. — Ты… ты совсем его не знаешь! И вообще, Гарри Поттер, может быть, у тебя и самые громадные проблемы в мире, но ты не единственный, у кого они есть!       Гарри обернулся и смерил Кэролайн взглядом. Глаза у него были изумрудно-зеленые, как у Робина, но на этом сходство заканчивалось. Глаза Робина блестели озорством, и в них можно было потеряться, как в лесной чаще. У Гарри взгляд был пустой, как у того, кто сам потерялся, хотя остальные черты лица выражали злость. Кэролайн глубоко вздохнула и на мгновение зажмурилась, пытаясь успокоиться. Сама ведь только что говорила о том, что пора забыть обиды и работать вместе. Но как тут оставаться хладнокровной, когда оскорбляют того, кто тебе дорог?       Нет, сейчас Кэролайн не была готова простить Гарри, поэтому она вышла из кухни, не сказав больше ни слова. Поднимаясь обратно на второй этаж, она столкнулась с Крисом. Брат уже был одет и аккуратно причесан. Значит, давно встал. Что это он так рано?       — Мне показалось, или я слышал крик? — спросил Крис.       — Тебе показалось, — буркнула Кэролайн и протиснулась мимо него, случайно толкнув плечом.       Гермиона и Джинни все еще спали. Салем поменял позу, и теперь лежал, свернувшись плотной громадной подушкой. Кэролайн села рядом с ним и почесала за ушком. Усы кота задрожали, и он шевельнул своей большой круглой головой.        На кухне сейчас произошло что-то странное. Даже живя с Гарри в одном доме, Кэролайн не слишком много с ним общалась и не замечала, чтобы он относился к ней с подозрением. Что она могла такого сделать? Она попыталась вспомнить события последних двух недель, но на ум ничего не приходило. Хотя… наверное, дело в том, что она сделала раньше. И, пожалуй, был только один человек, который мог прояснить ситуацию.