***
Дроу очнулся уже в повозке. Судя по наклону, она медленно волоклась в гору, впряженные кретали(спр.5) недовольно рычали и то и дело останавливались, доводя кучера до белого каления: крики и свист кнута практически не стихали. Попытавшись принять более удобное положение и потерпев при этом неудачу, мальчик нехотя открыл глаза. Тонкий луч солнца, пробивавшийся сквозь небольшую дыру в крыше, сразу же ослепил полуэльфа. Он и не помнил, когда последний раз был на поверхности. Хотелось сразу же ощутить всю прелесть наземной жизни (спр.6), почувствовать свежий ветер, дождь, вдохнуть новые запахи, казалось, что здесь, вне пещер, мир не такой жестокий и неумолимый. Дроу, забыв о всех неудобствах, поднялся и припал к одному из широких порезов в обивке повозки, которую, к слову, ни разу не меняли, и, хотя в лучшие времена она представляла собой закрытую черную коробку без единой щели, обитую кожей, со временем все пришло в упадок, теперь ее украшало множество трещин и дыр. Рядом с повозкой ехали сопровождающие. На этот раз их было всего два. Красноволосый Эрвен, часть лица которого смог разглядеть дроу, мирно дремал в седле, а обладатель грубого голоса что-то вещал кучеру, на что тот только кряхтел и отнекивался. Пейзаж был пока уныл и пустынен — до открытой местности было еще далеко, и сейчас вдоль дороги шли скалы. Наверное, вся красота была сосредоточена наверху, там, где горы были испещрены пещерами, через которые-то и лился свет, думалось ребенку. Он лег так, чтобы упираться ногами в заднюю часть телеги, подвернул хвост под себя и задумался — может, эти болота не так уж страшны, раз здесь есть солнце. Но чем дальше катили путники, тем безрадостней становилась атмосфера вокруг. Солнце исчезло, поглощенное туманом, скалы сменились пустыми полянами с полусгнившей травой, воздух превратился в густое душное месиво. Однако никаких страшных существ, о которых было столько легенд, не встречалось. Болота были пусты. Это пугало своей нереальностью, заставляя полуэльфа напрячься и сосредоточенно вслушиваться в любые звуки. Эрвен проснулся и уже вовсю болтал какую-то чепуху, то и дело добавляя, что Глухие Болота — лишь сказочки для плохих деток. Беловолосому так не казалось. Из закрытого помещения, без возможности оглядеться, он чувствовал чье-то присутствие. Ему чудился странный шепот, подозрительные всплески воды в ближайших озерах-лужах. Лошади же постоянно останавливались, нервно фыркали и мотали головой, будто пытаясь преодолеть невидимую преграду. Эльфы не пытались обратить свое внимание на все то, что творилось вокруг, и окончательно расслабились. Мужской голос уже в который раз прорезал тишину: — Ну вот, еще пара часиков и будем на месте! — Ха, а ты еще сомневался, — в шутку прикрикнул дроу, настоявший на этой идее, и басовито рассмеялся. Однако не прошло и пяти минут, как лошади снова встали, переминаясь с ноги на ногу. Сколько бы их не пытались заставить двигаться, те упрямо стояли. Первым не выдержал Эрвен, с ругательствами соскочил в мутную пузырящуюся воду и потянул свою животину за уздцы, но даже это не помогло — лошадка не сдвинулась. Последней каплей стали остановившиеся кретали, до этого момента не проявляющие никаких признаков испуга. — К демонам их всех, ух! — гневно процедил красноволосый и, судя по звуку, еще раз стегнул коня. — Здесь, что ль, сидеть придется? — Устроим привал, пожрем хоть, — обнадежил напарника второй сопровождающий, — никуда мы не денемся. — А этого куда? — Да пусть валит, — внезапно, полукровка услышал звук отпирающегося замка и на всякий случай отсел в дальний угол. — Слыш, — дверца отворилась и в проеме показалась неприятная морда, — иди, уродец, походи по родным местам, — эльф засмеялся, обнажая ряд гнилых зубов. Полуэльф быстро выскочил из своей рваной тюрьмы, страх перед реальной угрозой в виде уродливого эльфа ненадолго затмил весь ужас перед болотом, тритонами и колдунами, которых пока было не видно, и неуверенно встал рядом с одной из лошадей, боясь обернуться на булькающую воду и не зная, куда себя деть. Обычно таких послаблений не было, даже по нужде его отпускали чуть ли не с конвоем. Но сейчас ему дали определенную свободу и трогать, кажется, никто не собирался. — Что вылупился, вали, сказали, пока мы тебе применение не нашли, — Эрвен угрожающе посмотрел на мальчишку, замахнулся и ударил по лицу. Удар был не сильным, однако боль разошлась пятном по всей щеке, полукровка тут же попятился и, спотыкаясь, побежал прочь. Эльф же злорадно усмехнулся и продолжил разбирать тюки. — Смотри-ка, страшный монстр не такой уж и страшный…***
Мальчик медленно плелся мимо озер, пытаясь не обращать внимания на булькающую жижу. Щека пульсировала. Понимание того, что его просто выбросили, приходило постепенно — сначала была радость от освобождения, потом страх за свою жизнь, а затем появилось что-то сродни смирению — продолжать путь расхотелось. С места привала доносился громкий смех и слабый запах какой-то еды, на что пустой желудок немедленно отреагировал. Вяло посмотрев в сторону своих обидчиков, полуэльф плюхнулся на сырой мох, зажмурился и стал ждать, пока его кто-нибудь убьет. Однако мысли в голову приходили отнюдь не смертельные — запахи не давали покоя, в сознании постоянно рисовались образы съестного. Окончательно устав от них, полукровка распахнул глаза и гневно подумал: «Забыли!». — Забыть, не забыли, а уморить всегда рады, — кто-то мягко погладил ребенка по голове, легонько задел рожки. От неожиданности тот подскочил, стряхнул с себя чужую руку и, сделав шаг назад, чуть не упал в мутную воду болота — зацепился хвостом за корягу. Бежать было убедительно некуда, он сам загнал себя на небольшой полуостров. Мальчик боязливо поднял глаза: напротив стоял обычный старик с довольно доброй улыбкой. На первый взгляд его можно было бы отнести к светлым — бледная сухая кожа, длинные седые волосы, еще не утратившие изначальный золотистый пигмент, однако глаза пугали, придавая его облику что-то необычное. Белые, с небольшим лавандовым оттенком, они смотрели серьезно, даже когда старый эльф улыбался. — Ну что ты пугаешься? — укоризненно заметил старик. Полукровка предпочел промолчать и теперь напряженно стоял, метая косые взгляды туда, откуда совсем недавно доносился хохот. Со стороны лагеря больше не доносилось ни единого звука. — Имя-то хоть есть у тебя? Ответом послужило чуть слышное «нет». «И ведь не боится» — про себя удивился дроу. — А что ж тебя бояться-то? Ежели у тебя даже имени-то своего нет, — старый эльф усмехнулся, но тут же взглянул на ребенка серьезно. — Хочешь, назову тебя? Мальчик испуганно взглянул на эльфа — ему не показалось, старик читает мысли. Отчего-то от этой догадки стало невольно смешно, но на глазах навернулись слезы. Сам колдун с Болот стоял перед ним, терпеливо ждя ответа. — Н… Ну назовите, — он покраснел, будто ляпнул что-то непозволительное, и сжался, опасливо глядя на мага. Вдруг со стороны лагеря донеслись какие-то неестественные звуки. Истеричный безумный хохот разнесся по всему болоту, заставляя остроухого вздрогнуть. — Не думай о них, — тихо отозвался колдун и посмотрел ему прямо в глаза, — Имя тебе — Виссар, — затем прервал зрительный контакт, глубоко вздохнул, напряженно пытаясь почувствовать магическую силу мальчишки. — Не понимаю, какая сила, не раскрылся что ль еще… — бубнил он, сурово хмуря брови, пока новоиспеченный Виссар смаковал свое имя. От размышлений последнего отвлек тихий голос колдуна: — Мальчишка, ты маг? — Виссар уже третий раз за весь разговор стушевался и не решился ответить, просто отрицательно помотал головой. Однако аура, которая исходила от него, говорила об обратном. Старик пристально посмотрел на него и язвительно хмыкнул: — Не маг, значит? Ладно. А годиков сколько? — 51, — быстро ответил дроу и тут же добавил, — наверное. Колдун недовольно выдохнул, и Виссара опять посетило чувство, будто в его голове кто-то роется. Старик уже начал уставать от таких мерзких неточных ответов, если ребенок не имеет магического дара — тогда и место ему рядом с теми самонадеянными глупцами возле старой телеги, однако ежели это не так — мальчика не стоит пугать заранее, он и так еле держится. Была только одна возможность проверить наличие магии, если таковая имелась — разбудить ее. Старый эльф в задумчивости осмотрел окружающую их картину: в радиусе нескольких десятков метров не было ни одного живого существа, кроме нерадивых сопровождающих. Один из них продолжал смеяться, второй безучастно смотрел вперед, кучер вообще заснул, лишь лошади до сих пор оставались в здравом уме, насколько это было возможно. Природа, казалось, задумалась вместе с колдуном и замерла. Виссар же наконец начал шевелиться, сделал три шага назад, уперся пятой точкой в спасительную корягу и нервно махал хвостом. — Призови кучера, — в голосе колдуна не осталось мягких ноток, лишь грубый повелительный тон. — Как? — Виссару захотелось разрыдаться. — Он же… Я же… Я не маг! Это только маги разума (спр.7) так могут! А они… Они… Я не чудовище! — он перешел на крик, нервы окончательно сдали. — Сisza! — успокаивающее заклинание было проигнорировано волной пробуждающейся магии, выливающейся из ребенка неконтролируемым потоком. Поняв, что воздействие на его разум не возможно, колдун использовал первое, что пришло в голову: — Zaklinam siły przyrody, zatrzymaj się! — Виссара шарахнуло так, что тот улетел в озерцо и ушел в воду с головой. Магия, прерванная внезапным падением, наконец перестала выбрасываться громадными комьями.