Медь и серебро

- Это бубны? - безнадежно спросила Элли и с тоской посмотрела на растущую горку золота, лежащую на столе. Старый тифлинг с обломанным рогом и красным в синих прожилках носом сочувственно развел руками - от этого жеста у Элли начал дергаться левый глаз. Просто так дать ответ на загадку Спящего он не желал; только честная игра, заявил он. В его честности Элли почему-то сомневалась - суетливые жесты и все тот же нос говорили об обратном. А судя по обломку рога, за его честность Ардину Стремительному (так он церемонно представился) уже доставалось. - Нет, милая дама, нет! - заулыбался он. - Сыграем еще? Элли обреченно отстегнула свою серебряную фибулу от плаща и положила ее на стол. Фибула исчезла так быстро, что невозможно было заметить, куда, собственно, она пропала. - Итак... - Айе, пень, задвинь, - раздался позади нее ставший до отвращения родным голос, и по обе стороны от нее о стол оперлись две крепкие длиннопалые, тоже очень знакомые ладони с острыми белыми ногтями. Ардин ощутимо напрягся. Элли нахмурилась, ущипнула себя за локоть, ойкнула и обернулась. Может, она ошиблась? Может, это кто-то-кто-очень-похож-на-Валена? Хотя вряд ли, конечно. Такое колоритное создание ни с кем не спутаешь. Поймав взгляд Элли, он приложил палец к губам, а затем чиркнул ребром ладони по горлу. - Она простая репка, резак, - начал Ардин извиняющимся тоном, - такую обчистить... - Хорош шкатулкой греметь, замшелый, - с кривой ухмылкой прервал его Вален. Его тон, обычно негромкий и размеренный, стал каким-то неприятно протяжным и в то же время отрывистым. - Че, только вислоухих на монету выставляешь? Я сам с тобой сыграю. Элли молчала, пытаясь понять, что тут вообще происходит; зрелище обычно такого холодно-вежливого и корректного Валена, разговаривающего, как брутальная версия Томи Подвисельника, деморализовало ее. У него даже тембр голоса изменился, став каким-то наглым и развязным; перегнувшись через ее плечо и мазнув по уху волосами, он исподлобья посмотрел на Ардина. - И только попробуй меня кидануть, череп. Ардин, нос которого приобрел совершенно невообразимый оттенок, молча вытащил из колоды карту рубашкой вверх. - Какая у меня карта, резак? - безучастно спросил он. - Король бубен, - оскалился Вален. - А если ты о той, которую держишь в рукаве, то семерка пик. Гони звенелки, пень. Так же молча Ардин пододвинул к нему стопку золотых монет. На лице старого тифлинга была написана мука. - И ее шпильку не забудь. Фибула тут же вернулась к Элли. - А ответ? - отмерла она. - Он искал Знающую Имена, - с ненавистью выплюнул Ардин и добавил, обращаясь персонально к Валену, - чтоб тебе на веревке сплясать, исчадие. Тот положил пальцы на рукоять цепа, и Ардин поспешил удалиться. - У тебя как это получилось? - Элли в изумлении повернулась к Валену. - Он меня как липку ободрал! - С такими, как он, миледи, - скривился он, - надо разговаривать на их языке. Вы никогда не угадали бы карту. Он ловчий, у таких нет чести. - Ловчий? - Ну, шулер, мошенник. Это в крови у тифлингов. Элли покусала губу. - И у тебя? - не удержалась она. - И у меня, - спокойно подтвердил Вален. - К вашему сведению, миледи, до того, как я попал в Бездну, меня считали одним из лучших карманников города. Ага, подумала Элли, теперь все ясно. Провидица была явно невероятной меркантильности женщина - такую кладезь разносторонних талантов отхватила. Может, он еще и колдовать умеет? Она, Элли, уже ничему не удивится. - Может, ты еще и магией владеешь? - вслух спросила она. Вален с легким высокомерием на нее посмотрел, но ничего не ответил. Элли с любовью ссыпала свои деньги обратно в кошелек, пристегнула фибулу и подумала о том, что, пожалуй, несмотря на его кошмарный характер, даже в тифлинге есть что-то хорошее.