Сыворотка правды

      Когда я вижу в толпе такие знакомые, нет, такие родные очертания, мне кажется, что я вот-вот и заплачу.       Слезы правда начинают наступать на глаза, когда я вижу, что Юта заметил меня тоже. Я и представить себе не мог, что когда увижу его, чувства так сильно полезут наружу.       Я и представить себе не мог, что могу так сильно по кому-то скучать. Даже когда я в первый раз приезжал на каникулы и залетал в объятия родителей, которых не видел так долго, что было мне так непривычно — я не был счастлив настолько сильно и не чувствовал так много, как чувствую сейчас, когда вижу, как Юта направляется ко мне, улыбаясь.       — Папочка вернулся, — ухмыляется он, когда встает напротив меня.       — Фу, Юта! — я пытаюсь показать возмущение всем своим видом, но получается плохо. Я не могу скрыть счастливой улыбки, а глаза все еще слезятся от счастья. — Не выражайся так, это отвратительно.       Он улыбается, затем ставит на пол свою спортивную сумку и говорит:       — Иди сюда.       И тянется ко мне, приобнимает и целует.       У меня ощущение, что сердце сейчас взорвется, когда я чувствую на губах такие любимые губы. Когда Юта сминает мои губы в поцелуе так ласково, так томно. Я так сильно скучал по этому. Очень и очень сильно. Невозможно передать словами, насколько сильно.       Он целует меня у всех на виду, прямо здесь, в холле аэропорта, потому что тоже скучал по мне так же сильно. У меня ощущение, что я готов стоять с ним здесь и целоваться вечность, пытаясь нагнать все то, чего мне так сильно не хватало три месяца, которых Юты не было со мной рядом.       Я чувствую, как он берет меня за руку, как сжимает мою ладонь в своей, как отрывается следом, так нехотя.       — Идем, — шепчет в губы и отстраняется.       Берет сумку и, не отпуская мою ладонь, ведет меня, и я прекрасно знаю, что совсем не к выходу из аэропорта.       «Ты же понимаешь, что будет первым, что мы сделаем, как я прилечу? Я не дотерплю до дома, Сычен» — писал он мне перед выходом на посадку.       Кажется, секс в туалете аэропорта скоро станет нашей фишкой.       В закрытой кабинке Юта уже не сдерживается.       Он ведет по моей шее губами, он рьяно цепляется ногтями в мою кожу под футболкой, он жмется ко мне настолько, насколько позволяет положение. Он тяжело дышит, а мне кажется, что я вот-вот и задохнусь вообще оттого, насколько мне хорошо с ним.       — Я так сильно скучал по тебе, — выдохом говорит он мне куда-то в шею и снова льнет к ней.       — Я скучал сильнее, — усмехаюсь я, утыкаясь ему в макушку, вдыхая его запах, даже от которого я ловлю нотки возбуждения.       От Юты так вкусно пахнет, а каждое его прикосновение словно током пронзает. Я еле стою на ногах и крепко-крепко держусь за его плечи.       — Ой, ну давай тут будем письками меряться, — фыркает он и поднимает на меня взгляд.       Я опять усмехаюсь, прежде чем снова соприкоснуться с его губами, такими ласковыми только для меня.

***

      Свою производственную практику Юта все же проходил в Японии.       Ситуация выглядела намного лучше, чем ее представлял Юта. Даже более — эта производственная практика, наверное, была и будет лучшим предложением в его жизни. Наверное, еще тогда стоило подумать, с чего бы это японская компания ищет стажеров в Корее? Оказалось, что они хотят выйти на корейский рынок и открыть филиал в Сеуле, почему и искали молодых специалистов в этой сфере в нашем университете.       И для Юты проходить практику в такой компании, зарекомендовать себя там и в последствии работать там — предложение высшего уровня, ибо его навыки охватывают многие сферы работы, которую имеет эта компания.       Эта компания производит радиотехническую аппаратуру, и такой человек, как Юта, который может и сделать технический перевод с японского на корейский, который может и настроить программное обеспечение данной аппаратуры, который может дальше и продвигать это все сам же, потому что прекрасно понимает, что это вообще такое, как это работает, а еще подвешенный на язык — просто бесценен для них.       А компания — бесценная находка для Юты, потому что платят за такое немалые деньги. И Юта уже подписал с ними контракт, потому что обе стороны во время производственной практики прекрасно понимали, что им это просто необходимо. Конечно, пока контракт действует лишь до августа, и все это считается стажировкой, пока Юта не окончит университет. Но оно и к лучшему — сама компания в это время будет готовиться к открытию филиала; Юта будет работать на полставки на дому, как раз, делать технические переводы, нежели работать с аппаратурой, как то должно быть в идеале с его навыками. Обе стороны могут немного попривыкнуть и узнать друг друга получше, а дальше уже полноценно работать, когда наступит время. И мы все прекрасно понимаем, что все у Юты будет гладко в данном плане. Он бесценен как техник в этой области.       Для меня он вообще бесценен.       Из аэропорта мы едем ко мне домой. К нам домой. Не то, чтобы мы решили жить вместе, нет, вовсе нет, но мы много говорили об этом до его отъезда, и решили, что лучше ему освободить свою квартиру. Зачем платить три месяца за квартиру, в которой никто не живет?       Так что ближайшие дни мы будем жить вместе. Но то, что так будет и дальше, я сильно сомневаюсь. Даже не так. Я просто не хочу этого. Хотя Юта хочет.       — Но я и так почти живу у тебя, почему нет?       Потому что я отлично знаю Юту. И как бы ему не нравилось проводить время со мной, я понимаю, что он тот человек, которому нужно иметь свое личное пространство.       И мне тоже. Я доверяю Юте, но… Но мне нужно знать, что у каждого из нас будет место, в которое, если что, мы оба сможем вернуться. Где мы сможем побыть наедине с собой и все обдумать, случись что.       Я доверяю Юте, но и не могу быть уверенным, что ничего не случится.

***

      — Ты хочешь есть? — спрашиваю я Юту, только мы переступаем порог квартиры.       — Невероятно, — вздыхает он, разуваясь.       — Я приготовлю что-нибудь по-быстрому, — говорю я, уже собираясь проходить на кухню.       — Нет, нет, нет, еда подождет, — он хватает меня за руку и тащит за собой в спальню.       Какой же он… Аааааа… Ладно. Сейчас я не в силах как-то противиться его либидо, потому что, черт, как же мне этого не хватало. Как же мне было тяжело без него эти три месяца.       Мы все время созванивались, все время переписывались. Но это даже близко не может заменить его физическое присутствие рядом. Этого недостаточно. Мне нужно чувствовать Юту рядом, мне нужно чувствовать его прикосновения. Во мне живет необходимость целовать его. Во мне живет необходимость чувствовать тепло его тела, его запах.       Юта словно не в состоянии оторваться от меня, и я не знаю, что может быть прекраснее осознания того, что ему не хватало меня настолько сильно. Может, ему стоит чаще куда-либо уезжать, потому что мне так сильно нравится чувствовать это.       Он растягивает каждый момент, он не спешит стягивать штаны с себя или с меня; одних футболок уже достаточно, потому что все, что он делает — целует, льнет, ласкает губами и языком. И это сводит с ума сильнее, чем что-либо иное. У меня внизу все тянет, я сам не в силах уже ловить все эти ласки.       — Сычен, посмотри на меня, — он говорит тяжело, отрываясь от моих губ.       — Я и так смотрю на тебя, — я говорю тихо.       Я ловлю взглядом его губы, не желая отрываться от них. У меня взгляд возбужденный, словно пьяный.       — Посмотри мне в глаза, — он хватает меня за подбородок, и я поднимаю взгляд, смотрю ему в глаза, как он просит. — Сейчас я скажу кое-что, и я хочу, чтобы ты прочувствовал это каждой клеточкой своего тела, Сычен.       Юта, одного твоего взгляда достаточно, чтобы я чувствовал тебя каждой клеточкой своего тела. Ты уже давно не просто в моей голове засел, а словно внутри меня, в теле, под ребрами, в организме, скручиваешь все в узлы; ровным счетом ничего не делая, заставляешь ощущать жар на коже и под ней, от волнения, которое я чувствую рядом с тобой.       Почему ты так влияешь на меня?       — Я люблю тебя.       — Повтори это, — тут же резко отвечаю я.       — Я люблю тебя.       — Еще раз, — произношу, словно не дыша.       — Еще раз? — усмехается он. — Зачем?       — У меня ощущение, будто я никогда больше не услышу это от тебя. Что только сейчас момент такой, когда ты готов это сказать.       — Я люблю тебя, Сычен, — и улыбается ласково-ласково, и я хочу прокручивать это на повторе до конца своей жизни, потому что знаю, насколько это бесценный момент, бесценные слова. — Я еще не раз повторю это тебе, обещаю.

***

      — Ну, Юта-а, — возмущенно простанываю я, пытаясь обратить на себя внимание парня. — Если ты любишь меня, то ты пойдешь со мной.       — Съебись и не мешай мне работать, — сухим голосом проговаривает он, даже не удосужившись взглянуть на меня.       Через полгода отношения с Ютой становятся такими… какими они и должны быть с Ютой.