Three days no sleeping, He gave up eating, He sold his mother’s rings, She said nothing And pretended not to know. He started stealing To supply the feeling, Found out he pulled a knife On someone’s wife And held it to her throat.
Кроносу не спалось всю ночь. Он обдумывал план дальнейших действий. Занятия он решил пока прогуливать, так как искать его первым делом будут в университете. Вполне возможно, что его однокурсников тоже могут подвергнуть допросу, или даже нанести им нежданный визит. Это означало, что вечно сидеть дома у Канкри или Миины не получится. Нужно снять квартиру, хотя бы на время — до того момента, когда страсти немного улягутся, и можно будет спокойно вернуться к себе. Часы показывали шесть утра. Канкри ставил будильник на семь. В это же время открывались крупные городские учреждения. Часа Кроносу вполне хватило на то, чтобы съесть пару бутербродов из того, что он смог найти в холодильнике, привести себя в более-менее презентабельный вид и тихонько смыться из квартиры, пока Вантас ещё спал, не забыв оставить ему записку с просьбой не волноваться. А то ведь побежит ещё искать… Свой неподъёмный тюк с вещами Кронос решил пока оставить у друга, взяв с собой только самое необходимое. Он направлялся в банк, чтобы снять со счёта свои сбережения, так как на проживание в съёмной квартире нужны были деньги, а после успешной «сдачи» экзаменов и не менее успешного обмывания каждой записи в зачётке наличности в кармане Ампоры осталось, мягко говоря, немного. И он подоспел аккурат к самому открытию, но… — К сожалению, Вы не сможете снять деньги со счёта, так как вчера он был закрыт, — заявила строгая девушка за окошком. — Как закрыт? — Кронос во все глаза уставился на служащую банка, не в силах поверить в услышанное. — Да быть не может… — Молодой человек, это серьёзное учреждение, здесь не место для игры в «верю — не верю», — шикнула девушка. Да уж, этим фуриям в зелёных галстучках палец в рот не клади… — Да больно надо, — огрызнулся Кронос. — Со временем я разузнаю, кто закрыл мой счёт без моего ведома, и тогда закроют уже вас! С этими словами Ампора демонстративно развернулся спиной к обидчице, которая уже открыла рот, намереваясь съязвить что-нибудь в ответ, и чуть ли ни бегом выскочил из здания, на ходу ругнувшись на самого себя за то, что как в воду глядел, когда собирался перейти на карточки, но затянул с этим делом — и вот результат. Где теперь взять деньги? Занять у кого-нибудь — не вариант, так как ещё неизвестно, когда он сможет вернуть их, а в долги влезать сейчас хотелось меньше всего. Пока оставалось только успокоиться и с кем-нибудь посоветоваться. Поэтому Кронос не раздумывая направился к своей девушке. Миина открыла дверь не сразу. Ампора даже почувствовал себя виноватым за то, что буквально вытащил Пейшес из постели, когда она предстала перед ним в слегка помятом после весёлой ночки с одноклассниками виде. — Что случилось, милый? — сонно спросила она, потирая слипающиеся глаза. — Долго рассказывать, — вздохнул Кронос. — Прости, что разбудил… — Да всё окей, я и сама собиралась встать пораньше, — Миина встряхнула головой, прогоняя дрёму. — Проходи, рассказывай, зачем пожаловал. Кронос вошёл в квартиру, заперев за собой дверь, и потопал на кухню. Пока Миина варила кофе, он вкратце описал ей ситуацию, в которой оказался. — Дааа… У тебя просто талант влипать в истории, — протянула Пейшес, протягивая Ампоре кружку с горячим напитком и усаживаясь за стол напротив него. — Прости, но у меня сейчас с финансами тоже не густо… Придётся тебе работу искать. — Смеёшься? — Кронос фыркнул в кружку, услышав такое заявление. — И куда, по-твоему, я смогу устроиться? Только в какой-нибудь макдак, разносчиком картошки… Но, во-первых, мне такая должность не по статусу, во-вторых, на картошке много не заработаешь. Да и в конце концов, просто рискованно… Вдруг этим хренделям приспичит отведать вкусной нездоровой еды? Какое же им счастье привалит, если они увидят, что их обслуживает сбежавший подозреваемый… — Ладно, убедил, не вариант, — Миина тяжело вздохнула, прихлёбывая свой кофе, который уже успел остыть. — В таком случае, тебе остаётся только воровать… — Ага, чтобы меня точно уже посадили, — Кронос невесело рассмеялся. — Ну, раз уж ты считаешь, что тебя в любом случае поймают и посадят, то не всё ли равно, за что? — Миина лукаво ухмыльнулась. — Но я не думаю, что ты растерял свои былые навыки… Кронос задумался. Воспоминания о том, как они с Мииной, будучи ещё подростками, чистили карманы людям в метро, нагнали ностальгию. Все эти кражи не только позволяли им добыть лишние деньги, но и служили неплохим развлечением. А самое главное — их ни разу не поймали с поличным. — И твоя мамуля ещё говорила, что это я на тебя плохо влияю, — Кронос тихо засмеялся. — О, если бы она узнала, какой я была на самом деле, она бы точно оставила меня без наследства, — Миина продолжала ухмыляться, разглядывая Ампору. — Прикидываться паинькой перед родителями, скрывая от них свою истинную сущность, очень выгодно, знаешь ли… — Знаю, — Кронос перегнулся через стол, приблизившись к Пейшес и вглядываясь в её глаза. — Именно поэтому и моя мамуля так ничего и не узнала о моих особо тяжких выходках. В том числе и о тех кражах. — Ну, так что мешает тебе тряхнуть стариной, если всё равно никто ни о чём не знает? — Миина привстала со стула, сократив расстояние между своим лицом и лицом Ампоры до миллиметров. — В крайнем случае, я могу тебя прикрыть. Мне ведь уже не перед кем притворяться… — Чертовка… — Кронос хрипло усмехнулся, подёргав Миину за её длинные косички, как это часто бывало в школе, а в следующий миг он уже жадно целовал её. Воспоминания о прошлом отодвинули на второй план беспокойство о настоящем, а лукавые искорки, загоревшиеся в глазах Пейшес, практически свели на нет нервное напряжение, уступив место желанию. Ампоре хотелось взять её прямо на столе. Планы разрушил внезапно затренькавший в кармане телефон. Кронос недовольно рыкнул, с большим усилием заставив себя оторваться от девушки и посмотреть, кто посмел побеспокоить его в такой неподходящий момент. Увидев, что пришло сообщение от младшего брата, Ампора сначала хотел удалить его не читая, но, вспомнив о том, в какой проблемной ситуации он сейчас находится, решил всё же прочесть. — Кто это тебя там клюёт с утра пораньше? — поинтересовалась Миина, пытаясь заглянуть в телефон Кроноса через его плечо. — Мелкий, — Ампора хмыкнул, зачитывая сообщение вслух, — «Крон, маман приедет сегодня вечером, около восьми. Просила передать, чтобы ты тоже приехал. Видимо, намечается какое-то архиважное семейное собрание. И не спрашивай, почему она попросила не деда, а меня предупредить тебя. Честно говоря, не очень-то и хотелось, но дед так и не научился пользоваться сотовым, поэтому мне поневоле пришлось взять эту задачу на себя. В общем, я тебя предупредил. Не поверишь — тебе же хуже. Хотя, если бы ты всё-таки не поверил, я был бы только рад, ибо перспектива созерцать всех вас в сборе и слушать ваше бла-бла шоу вгоняет меня в депрессию». Ну и как тебе это нравится? — Трудный возраст, что поделать, — Миина хихикнула, обнимая Кроноса со спины. — Мы ведь и сами такими были… Но приехать, я думаю, стоит. Вдруг найдётся решение на все твои проблемы? Ну, хотя бы на некоторые из них… — Да, наверное… — Кронос задумчиво почесал затылок. — Тогда, останусь у тебя до вечера. В универе я решил пока не светиться. — Ну, тогда и я сегодня забью на все дела и побуду с тобой, — мурлыкнула Миина, развернув Ампору к себе лицом и зарываясь пальцами в его жёсткие волосы. — Помогу, так сказать, сбросить напряжение… — Я тебя обожаю, — тихо произнёс Кронос, сгребая Пейшес в охапку и снова завладевая её губами. Что-что, а помогать сбрасывать напряжение она отлично умела.***
Время «архиважного семейного собрания» подошло как-то незаметно. Кронос не был в родительском доме уже довольно давно и приехал чисто из интереса. Ему хотелось посмотреть, сильно ли изменился интерьер (его мать чуть ли ни каждый месяц устраивала в доме ремонт и меняла мебель), и повидать деда — довольно крепкого для своего возраста старика, прошедшего войну, не любящего данное ему родителями имя и предпочитающего, чтобы его называли Дуалскаром. Так его окрестили однополчане, из-за двух багровых шрамов на лице, оставшихся после ранения осколком снаряда. Меньше всего Кроносу хотелось увидеть своего младшего брата Эридана, с которым у них сложились довольно напряжённые отношения. Взаимная неприязнь началась с самого детства, когда хулиганили оба брата, а огребал всегда только младший. В общем, встреча произошла так, как и ожидалось — мать и дед встретили Кроноса с распростёртыми объятиями, лишь только он переступил порог гостиной. Эридан же, стоя в сторонке, облокотившись спиной о стену и скрестив руки на груди, картинно закатил глаза и проворчал: — Картина маслом. Возвращение блудного сына. Слушайте, а мне обязательно присутствовать? Может как-нибудь обойдётесь без меня? А то, чувствую, мне сейчас придётся удалиться в уборную, как бы ни было печально расставаться с ужином… — А ну-ка тон сбавил, и лицо попроще! — рыкнул на младшего внука Дуалскар. — Кроносу тоже нелегко пришлось, уж мог бы хотя бы сделать вид, что рад его видеть в добром здравии! — Да ладно, дед, мне привычно, — усмехнулся Кронос, похлопав Дуалскара по плечу и усаживаясь на диван между ним и матерью. Эридан фыркнул и примостился на подлокотник кресла, подальше от всех и поближе к двери. — Так что ты хотела сказать, ма? Эриния глубоко выдохнула, медленно, одно за другим, снимая кольца с пальцев, и, сложив их на краешек стоящего рядом комода, принялась проделывать волнообразные движения пальцами, быстро сгибая и разгибая их. Кронос невольно напрягся — на его памяти Эриния совершала такие упражнения всего пару-тройку раз, но во всех этих немногочисленных случаях её нервы были на пределе. — Всё плохо, да? — спросил Дуалскар, решив особо не церемониться. — В общем… да, — выдавила из себя Эриния, тяжело вздыхая. — Мне придётся на некоторое время уехать из города. Звонить вам буду сама, каждый день, так что не волнуйтесь. Но если кто-то из этих сволочей придёт вас допрашивать — вы со мной не связывались, и где я — не знаете. — К нам вчера уже приходили, — невесело усмехнулся Дуалскар. — И допрашивали, и обыск устроили… Всю хату вверх дном перевернули… — А убирать весь этот бардак пришлось мне… — пробурчал Эридан. — А кто должен был убирать, я что ли? — хмыкнул Дуалскар, притворно потерев поясницу. — Уж мог бы и помочь хоть капельку, вместо того, чтобы с соседом с утра до вечера на лавочке сплетни разводить, — огрызнулся Эридан. Дуалскар хотел было прикрикнуть на внука, но Эриния его перебила: — Кстати, насчёт сплетен! Будет лучше, если вы никому не будете рассказывать, что случилось. Говорите всем, что я просто уехала в командировку, когда вернусь — не знаете. Даже друзьям. Понятно, Эридан? — А что сразу я? — нервы младшего Ампоры уже грозились дать трещину. — Это дед у нас любитель языком чесать, я-то тут причём? — Ну да, у тебя и друзей-то нет, чтобы с кем-то языком чесать… — не выдержав, вставил свой комментарий Кронос. — Кто бы говорил, — криво ухмыльнулся Эридан, переключаясь на брата. — Ещё не всех своих друзей разогнал, не? Я поражаюсь, как тебя Вантас ещё терпит, с твоим-то характером… — Раз терпит, значит не так уж я и безнадёжен, — усмехнулся Кронос. — Да и на личном фронте у меня, заметь, всё в порядке. А ты, бьюсь об заклад, так ещё и ни с кем ни разу не поцеловался, в твои-то семнадцать… — Зато ты в свои семнадцать с тройки на двойку еле-еле перебивался, а я лучший ученик в классе, — почти прорычал Эридан. — И в универ поступлю, честно сдав все экзамены, а не дав экзаменаторам на лапу… — А с поступлением тебе придётся повременить, — вмешалась Эриния. — Это ещё почему? — фыркнул Эридан, уставившись на мать поверх очков. — Ну, тебе ведь не подошёл ни один из местных вузов, — произнесла Эриния. — Оплатить твою поездку за границу я не смогу. А сам ты на своих подработках так быстро нужную сумму не накопишь… — А может не будем выдумывать все эти отговорки? — усмехнулся Эридан. — Признайся сразу, что ты просто не хочешь меня отпускать. Хочешь, чтобы я всю жизнь проторчал в этом доме в качестве бесплатной прислуги, не видя мира и ни с кем не общаясь, я прав? — Хватит думать только о себе! — Эриния со злостью посмотрела на сына. — Я думаю только о себе? — Эридан нервно расхохотался. — Да нет, это вы думаете только о себе! А на то, что я тоже живой человек и тоже имею свои права, вы чхать хотели! — Не смей кричать на старших! — прикрикнул Дуалскар, стукнув кулаком по комоду. — На своих детей кричать будешь, если они у тебя вообще когда-нибудь появятся, с твоим нежеланием думать о семье! — О да, конечно, вам можно и даже нужно на меня кричать, а я не имею права даже рта раскрыть в свою защиту! — Эридан уже начинал выходить из себя и, впрочем, не скрывал этого. — Вам можно меня унижать, а я должен этому радоваться! Вам можно диктовать мне свои правила, навязывать мне свои вкусы и мнения, а я не имею права даже заикнуться о том, что я с чем-то не согласен! Я вообще ни на что не имею права, а всё почему? Всего лишь потому, что я самый младший в семье! Потому, что младшие всегда должны расстилаться перед старшими, даже если те в корне неправы! Бессмысленный и беспощадный закон прогнившего общества! Но не думайте, что я буду терпеть это вечно… Ненавижу вас всех! Глаза бы мои вас не видели! Выговорившись, Эридан вылетел из гостиной, громко хлопнув дверью. Через секунду он заглянул обратно и, гневно глядя на мать и деда, добавил: — И знаете, что? Если у меня появятся свои дети, я не буду на них кричать, и не буду делать из них дрессированных зверюшек. Дети — тоже люди. И я хочу, чтобы мои дети видели во мне друга и наставника, а не бездушного деспота! Выдохнув, Ампора-младший снова скрылся за дверью и больше уже не появлялся. Эринию после его пламенной речи мелко затрясло. Встав с дивана, она подошла к окну, вглядываясь в одну точку и продолжая проделывать успокаивающие упражнения пальцами. Дуалскар, тихо рыкнув, откинулся на спинку и закрыл глаза. В гостиной повисло неловкое молчание. Кронос не знал, чем разрядить эту гнетущую обстановку, рассеянно блуждая глазами по комнате. Внезапно, его взгляд остановился на кольцах матери, оставленных ею на комоде. В памяти тут же всплыл утренний разговор с Мииной и её совет подзаработать нечестным трудом. Мысленно усмехнувшись, Кронос невольно заметил, что с некоторыми аргументами своего братца согласен. Семья семьёй, но и о себе позаботиться тоже нужно. Удостоверившись, что на него никто не смотрит, Кронос бесшумно собрал с комода кольца и сунул их во внутренний карман своей куртки. Едва он успел проделать эту нехитрую операцию, Эриния отвернулась от окна, всё ещё немного нервная, но уже подавившая приступ гнева. — Ладно, я всё объяснила и надеюсь, что никто из вас меня не выдаст, — произнесла она, объявляя об окончании собрания. — На нас с Кроносом ты всегда можешь положиться, — ответил Дуалскар, поднимаясь с дивана. — А с Эриданом я сегодня серьёзно поговорю… — Оставляю его на твоё попечение, — Эриния кивнула, и, обернувшись к комоду, но не увидев там своих колец, принялась шарить по карманам. — Что-то потеряла, ма? — Кронос включил свои актёрские способности, делая вид, что он совершенно непричастен к исчезновению украшений. — Да… кольца… — Эриния задумалась. — Я же помню, что оставила их где-то здесь… — Может закатились куда-то? — Кронос подошёл к матери, якобы желая помочь ей с поисками. — Ну и чёрт с ними, — Эриния махнула рукой. — Потом как-нибудь найду, времени нет, уже бежать пора… Да и не думаю, что в сложившейся ситуации богатые украшения прибавят мне авторитет. Попрощавшись с отцом и сыном и заявив, что её не надо провожать, Эриния покинула дом. Спустя несколько минут, после беседы ни о чём с дедом, ушёл и Кронос. В комнату Эридана ему заглядывать не хотелось, да и не было в этом сейчас смысла. На данный момент старшего из братьев заботило только три вопроса: где переночевать, как припрятать украденные кольца до завтрашнего дня, и кому их потом выгодно продать.***
Следующие два дня прошли как в тумане. Денег, вырученных на продаже колец матери, вполне хватило на аренду небольшой квартирки, но на этом Кронос не остановился. Он почти не ел и не спал все эти дни, слоняясь по городу и обчищая карманы незадачливых прохожих. Не то, чтобы ему так сильно требовались деньги — просто воровство помогало хоть как-то развлечься. И постепенно превращалось в зависимость… В таком ритме пролетело всё лето и больше половины осени. За это время Кронос здорово похудел и осунулся, под глазами из-за недосыпа и стресса залегли неприглядные тёмные круги. Он сменил несколько мест обитания и обчистил не одну сотню людей на улице, в метро и автобусах. Воровство уже не приносило ему должного облегчения, но он даже не задумывался, зачем продолжает делать это. Просто, когда он замечал очередного зазевавшегося растяпу, рука уже на автомате тянулась к его карману. Просто выработавшийся со временем инстинкт. Вантасу Ампора так и не рассказал правды. Наплёл какой-то ерунды о поездке за границу и сбежал в закат, стараясь не светиться на том дворе, где жил его друг. К Миине же Кронос наведывался время от времени, чтобы «снять напряжение». А иногда, когда на улицах начинало темнеть, приходил к порогу своей квартиры, которую, как выяснилось, опечатали почти сразу же после того, как владелец скрылся в неизвестном направлении, и подолгу прожигал тоскливым взглядом запертую дверь. В один из таких вечеров и произошло самое роковое событие… Кронос сидел на полу, прислонившись спиной к запертой двери, и нервно похихикивал, размышляя о своей скатившейся в днище жизни. Сегодня Миина сорвалась и накричала на него, заявив, что устала от того, что Ампора приходит к ней только тогда, когда ему приспичит присунуть, а о чувствах совсем забыл. С одной стороны, где-то в глубине души он чувствовал сожаление о том, насколько он изменился. Однако, вину он всю жизнь предпочитал перекладывать на других, поэтому мысли его строились примерно следующим образом: не изменился бы, если бы не пристрастился к воровству; не стал бы воровать, если бы не было необходимости срочно найти деньги на аренду жилья; не оставил бы свою квартиру, если бы мать не влипла в переделку; и не было бы никаких проблем у матери, если бы её хренов помощник Руфио был хоть капельку внимательнее и заметил, что за ним хвост. Размышления Кроноса прервал стук каблучков — кто-то поднимался по лестнице. Спустя минуту на лестничной клетке показалась Аранея, которая, видимо, была чем-то обрадована. Глядя на улыбающееся личико соседки, Ампора пришёл в ярость. Да как она может радоваться, в то время как он сидит здесь, на холодном полу, не имея возможности войти в собственную квартиру? И во всём этом виноват её дорогой женишок… В голове Кроноса тут же вспыхнуло безумное желание отомстить. И как раз в этот момент, на свою беду, Аранея его заметила. — Кронос? Это ты? — выражение лица Серкет тут же сменилось с радостного на удивлённое. — Я, милая, я… — протянул Ампора, поднимаясь на ноги и криво ухмыляясь. — Ох, прости, не узнала сразу… Подумала, что… — тут Аранея осеклась, усиленно подбирая слова, чтобы её домыслы не показались Ампоре обидными. Но тот словно прочитал её мысли. — Что? Что ты подумала? — ухмылка Кроноса уже напоминала звериный оскал, когда он подошёл к соседке ближе, заставляя её вжаться спиной в стену. — Говори честно, не стесняйся. Думала, что я бомж какой-нибудь? Так вот, спешу тебя обрадовать, я действительно бомж! Моя квартира опечатана, и всё, что я могу — это сидеть у двери и наблюдать, как другие жители этого дома спокойно возвращаются в свои апартаменты со счастливыми лицами… А знаешь, почему я до такого докатился? Потому что твой милый Руфио накосячил, но самому нести за себя ответственность ему показалось не круто, поэтому он и мою семью подставил! — Руфио невиновен! — по щекам Аранеи скатились слезинки. — Его оправдали… сегодня… — Ах, так вот почему ты так глупо улыбалась… Ну ничего, сейчас я твою улыбочку подправлю… С этими словами Кронос выхватил из кармана свой складной нож, который всегда носил с собой на всякий случай, и приставил остро заточенное лезвие к горлу поскуливающей от страха соседки. Да, месть будет жестокой… Однако, кровавому возмездию не дано было свершиться. Кто-то ударил Кроноса в бок, потом по руке, выбивая нож, а затем контрольным ударом под дых заставил его согнуться пополам и закашляться. Нет, этот кулак он не спутает ни с чьим другим… Миина… Честно говоря, Пейшес ругалась с Ампорой уже не впервые, поэтому всегда знала, где его искать, если, подумав и осознав, что погорячилась, хотела с ним помириться. Однако, после увиденного в этот раз, она решила, что пора ставить точку в этих бессмыссленных и беспощадных ссорах и примирениях. — Миина… — прокашлявшись и кое-как поднявшись на ноги, Кронос поковылял к своей девушке, которая в это время обнимала рыдающую Аранею и бормотала ей на ухо что-то успокаивающее. — Это не то, что ты подумала… Я… Я просто не осознавал, что делаю… — Не подходи! — огрызнулась Пейшес, смерив Ампору таким холодным взглядом, что тот аж вздрогнул. — Убирайся, и чтобы ни я, ни Аранея больше тебя не видели! С минуту Кронос стоял словно парализованный, тупо глядя в глаза Миины, наполненные ненавистью и презрением. Когда до Ампоры наконец дошло, что его бросают, он почувствовал, как в его груди вмиг стало нестерпимо холодно, а сердце пропустило удар. — Миина, мы ведь так долго были вместе… Я ведь люблю тебя… Ты не можешь вот так просто меня бросить… — язык заплетался, руки тряслись, глаза щипало от подступающих слёз, а разум упорно отказывался верить, что всё происходящее — не сон. — Нет, могу, — так же холодно отрезала Миина, отводя взгляд. — Всё кончено, Кронос. Я больше не хочу связывать свою жизнь с таким отбросом, как ты. Уходи, пока я не вызвала полицию. Ампора хотел сказать что-то ещё, но понял, что если он сейчас откроет рот, то Миина не услышит от него ничего кроме жалких рыданий, а это никак не поднимет его и без того уже утраченный авторитет. Сглотнув ком в горле, Кронос подобрал выбитый у него минутой ранее нож и на ватных ногах поплёлся прочь с лестничной клетки, на которой всё ещё слышались всхлипы его соседки и какой-то ванильный бред про тёплый плед и чашку горячего чая, звучащий из уст его девушки, теперь уже бывшей. Прочь из этого дома… На мостовую, тускло освещённую рыжеватым светом фонарей, где наконец можно позволить себе разрыдаться, пока никто не видит. До этого момента он думал, что не может быть ничего хуже утраченного достатка и крыши над головой вкупе с нездоровой тягой к воровству. Но, оказалось, может. «Вот теперь жизнь точно кончена…» — подумал Ампора, прежде чем, плюхнувшись прямо на холодную плитку тротуара, прочертить ножом глубокую дорожку через вены на запястье, наблюдая, как кровь ручейком стекает на асфальт. На миг ему показалось, что он слышит, словно сквозь вату, чей-то знакомый голос. Такой громкий и взволнованный… Но вспомнить, кому этот голос принадлежит, Ампора не успел — сознание покинуло его, оставляя вместо себя лишь вязкую тьму.