Ну шути, псина

Ну я вернулся. Сознание вашего любимого человека. Я подлечился, у нас с мозгом была перезагрузка и вот мы снова с вами! Рассказывать что-то о его пагубных привычках я не буду. Вы зрители, он актер, а я рассказчик. Этими рассказами я живу. Вот часто вы сами с собой разговариваете в голове? Или просто так, сами с собой. Часто? Да? Значит не сами с собой. А со своим вторым Я. Обычно я в своих историях обращаюсь не к читателю, а к герою, тем самым создавая четвертую стену, которую так ненавидят. Впредь буду предусмотрителен. С утра, знайте, всегда нужно проверять на месте ли мозг. Разве что в состоянии алкогольного опьянения можно не заметить часов, которые ясно показывали два часа дня. — Почему так рано? — он обнимает подушку и переворачивается на другой бок. Это уже поздно. Два часа по полудню. Сейчас каникулы везде и у всех. Физически не может быть каких-то особых проблем. Но он и сегодня умудрился проспать. Его ужасная привычка, зависимость, одержимость — это неправильный режим дня. Давно уже он ложится спать в ее сердечке, укрывается пледиком и, обняв хрюшку по имени Драздроперма… э, стоп, это другая история… И обняв подушку, закрывает глаза под тиканье часов, которые упорно не хотят показывать 11 p.m, ибо уже 3 a.m и даже Санкт-Петербург кричит об этом. Скоро будет светать. Благодаря особенности этого города, а именно белым ночам, темнеет в этом месте только на час. С 3 до 4, а потом снова день. Но он умудряется ложиться даже не в 3. Установив рекорд «Не спать всю ночь», он решил не ложиться даже утром. И правда, с таким режимом два часа пополудню это очень рано. Ну… В ее сердечке нельзя не спать до поздна. Когда они ведут замудренные беседы, ему хватает смелости смотреть ей прямо в глаза, она же такой привилегией не может похвастаться. Таким себе превосходством. Комната метр на метр, как в ужасной сопливой песне. Однако это не столь важно. Питер настолько большой, что сводится в одной точке на проспекте Космонавтов. Словно маленький квадратик и все это можно еще уменьшить, если захотеть. Им хватит времени, чтобы разобраться в себе, а мы тем временем переместимся в СМИ. Что сегодня пишут типичные читатели желтой прессы? Конечно же фанфики. Это так бесит его, я уже давно не говорю от своего имени. Не веду рассказ. И не следует. Сейчас хочу видеть их двоих: смеющихся, радостных, просто себе сумасшедших на всю голову. Но нет, ощущаю его напряжение и кислую рожу под собой. — Ну что с тобой такое? — говорю я. Он слышит мой голос, затем вскакивает и в напряжении бродит по комнате. — Ничего со мной такого нет, — а он разговаривает с собой. — Что-то в этом есть. В том, что между нами напряжение в 220 Вольт. — Фу, друг, что за сопли накатили? И он не знает. Сраное странное увлечение — ныть наедине с собой. — Она ушла, — пытаюсь уколоть его я. Сильнее, чтобы откинулся. Не в том смысле конечно. — Я вижу! Я знаю! — взрывается он. — Я хочу что-то изменить, но ты мешаешь. А я и вправду мешаю ему сейчас. Ее сразу же окружили грязные девки. Ее бывшие лучшие подруги, которые нашли себя в древнейшем бизнесе, пытаются утешать. Я бы давал им лещей за все слова, которые они активно заливали в ее непорочные уши. Он все еще хочет вернуть время вспять, чтобы и ее заставить вернуться. У него странное увлечение: сперва говорить, а потом думать.