Семья

Неизвестно как сбежав от сотни вооружённых мафиозных боссов, их сопровождающих и непосредственного членов Вонголы, Вария благополучно поселилась в одном из лучших отелей Германии, заняв полностью сразу несколько последних этажей. — Босс, куда этого? — спросил шкафоподобный мужчина с пирсингом, чуть встряхнув обмякшего на его плече Тсунаёши. Занзас проигнорировал вопрос и развалился в кресле. Невысокий человек в плаще, капюшон которого закрывал половину лица, незаметно подал боссу стакан и наполнил его виски. — Свяжи и запри в комнате, — бросил длинноволосый мечник, устраиваясь на краю письменного стола, за которым сидел их босс. Он ловко стянул серебряные волосы в хвост и принялся проверять какие-то бумаги. Тсуну оттащили в ближайшую комнату, связали по рукам и ногам и оставили на полу. В полумраке комнаты его почти не было видно. Его костюм теперь мало походил на тот, что парень надел утром: пиджак пропал без вести, штаны были в грязи и пыли, а рубашка по цвету напоминала грязный весенний снег, который обильно окропили кровью. Несколько верхних пуговиц не было, и на шее можно было заметить яркий сине-фиолетовый отпечаток пальцев. Лицо бледное, с засохшей кровью над верхней губой и в уголках рта. Если не приглядываться, то можно было подумать, что он уже мёртв, но едва заметное движение груди и чуть подрагивающие ресницы говорили об обратном. Члены Варии уже разошлись по другим номерам. Только Занзас и Скуало продолжали сидеть на своих местах. Босс прикрыл глаза и мастерски пропускал мимо ушей все речи мечника, закинув ноги на стол и потягивая свой виски. Мечник, бывший по совместительству его правой рукой, раздражённо разглядывал бумаги и причитал, что прихоти босса влетают Варии в копеечку. И зачем ему вообще потребовалось забирать с собой этого паренька, можно же было просто убить его и дело с концом. Занзас продолжал погружаться в свои мысли, и вскоре чужой голос совсем затих. Мужчина тоже думал, зачем захватил при побеге мальчишку. Он мог просто придушить его на глазах у других боссов, его друзей, Девятого, чтобы тот понял, что только он, Занзас, достоин занять место Десятого босса. Но что-то его остановило… Оглушительное «Вроой!!!» резануло слух и вернуло мужчину на Землю. Скуало, мечник, уже мерил комнату широкими шагами и крыл кого-то отборным матом по телефону. Его волосы, уже распущенные, подобно хвосту кометы летали следом. Кинув раздражённый взгляд на маячившего туда-сюда мужчину, Занзас не целясь запустил в того стакан с недопитым виски. Крепкий затылок принял его, и во все стороны разлетелись осколки бедного стакана и остатки жидкости. — Вроой!!! — новый вопль наполнил кабинет. Скуало метал в босса яростные взгляды. — Чёртов босс! — Заткнись, патлатый мусор, — бросил босс и хлебнул виски прямо из бутылки. Со стороны мечника всё ещё доносились раздражённые звуки, но громкость тот поубавил и продолжил телефонный разговор, параллельно выбирая из волос осколки. Обрывки привычной для Варии перепалки разлетались по всему этажу, но никто особого внимания на неё не обратил. Она также дошла и до ушей Тсунаёши, который находился в соседней комнате, отчего он начал медленно приходить в себя. Из-за голосов он не сразу решился открыть глаза или пошевелиться, так как опасался, что говорящие находятся тут же (крики были слышны ну очень хорошо). Однако вскоре голоса приутихли и стали более приглушёнными, и парень понял, что в комнате он один — это подсказывала и интуиция. Он аккуратно вытянулся, морщась от боли во всём теле, и обнаружил верёвки на руках и ногах. Снова изогнувшись, принялся освобождать ноги, что оказалось трудно из-за завязанных за спиной рук и сложных узлов. Парня пугало его положение пленника, и он отчаянно старался взять себя в руки и трезво оценивать ситуацию. Как только ноги были освобождены, стало немного спокойнее, и наконец-то получилось сесть, прислонившись спиной к кровати. Развязать руки у него так и не получилось. Савада осмотрелся и окончательно убедился, что в комнате никого нет. Похоже, это была комната какого-то дорого отеля или особняка, обставлена дорого, но ничего необычного в ней не было: шкаф, кровать, несколько картин на стенах и две двери, окна задёрнуты плотными шторами, так что свет почти не проникал сюда. Мысли приходили в порядок, и в памяти всплывали последние события перед отключкой: Занзас держал его над землёй за горло, и к ним бежали Реборн и Гокудера. Что с ними стало? Что стало со всеми, кто был на церемонии? Они не могли проиграть. Они ведь будут искать его? Конечно, будут! А если нет? Он же проиграл Занзасу и показал, что так и остался слабаком. Тсуна крутил кольцо Неба на пальце и не понимал, почему его не сняли, ведь тогда Занзас мог бы стать боссом, как и желал. Притянув к груди колени, парень уткнулся в них лицом и сжался в комок. Какого чёрта его не убили, а привезли сюда? Что собираются делать? Страшно… Тсуна отчаянно пытался взять себя в руки, но ничего не получалось, а слезы продолжали наворачиваться на глаза. В конце концов, он всё ещё был ребёнком, и подобная ситуация, само собой, до смерти его пугала. Не каждый взрослый сумеет сохранить спокойствие, когда его похищают профессиональные убийцы, что уж тут говорить о парнишке, который боялся даже маленьких собак… За дверью снова раздался звук бьющегося стекла, на этот раз что-то прилетело в дверной косяк. Тсуна подскочил на месте от неожиданности, поспешно вытер выступившие слёзы о колени и напрягся. Дверь выбили с ноги, и внутрь влетел взъерошенный мечник. Он щёлкнул выключателем, и комнату озарил свет. — Очнулся? Прекрасно, — процедил мужчина, найдя взглядом Саваду. Он сделал шаг в сторону, освобождая проход. — Вижу, верёвку ты уже снял, тогда сам дойдёшь. Живей! Тсуна понял, что сейчас лучше слушаться их и не злить, поэтому медленно поднялся на ноги и пошёл к двери. Тело протестующе заныло, а громче всех — рёбра, которые познакомились с ботинком Занзаса. Хотя от этой боли была и польза — она отрезвляла и отодвигала страх на задний план. Благодаря этому Тсунаёши смог более или менее собраться и натянуть на лицо старую добрую маску безразличия. Окна были также зашторены, и в комнате горел свет. Занзас всё так же сидел в своём кресле. Он закинул ноги на стол, подпёр одной рукой голову, а в другой держал стакан с янтарным напитком. На столе стояла полупустая бутылка, дорогая на вид, на краю кучей лежали какие-то бумаги, причём на самом верхнем листе был хорошо заметен след подошвы. Мечник тормознул парня напротив стола и отошёл к боссу. Последний смотрел на Саваду всё с тем же презрением, что и в церкви. Сейчас Тсуна думал, стоит ли поднимать взгляд или лучше не давать лишнего повода для злости? «Скорее всего, он просто решил развлечься перед тем, как убить меня», — подумал он и решил поднять взгляд. Пусть Занзас поймёт, что он не боится умереть. И сразу же его взгляд натолкнулся на тяжёлый взгляд рубиновых глаз. Занзас смотрел на этого сосунка, и в груди его трепетала ненависть и зависть. Да, именно зависть. Он завидовал, потому что Девятый благоволил этому заморышу. И ненавидел, потому что тот встал на его пути к желаемой цели. Он, Занзас, был гораздо лучше Савады во всём: он был силён, умён, мог управлять семьёй и устрашал противника одним взглядом! Ему ни в чём не было равных! Так почему Девятый изменил своё мнение? Ведь сначала он поддерживал Занзаса. — Что с Девятым и остальными? — спросил Тсунаёши, прерывая затянувшееся молчание. Он выглядел спокойным, но что скрывалось за этой маской? Напуганный мальчишка! — Мы их всех убили, — медленно произнёс Занзас, и его губы изогнулись в хищном оскале. Он внимательно следил за малейшим изменением лица Савады. Теперь он понял, зачем захватил его с собой. Во время боя этот мусор всё время сдерживал себя и даже подставился под удар, чтобы избежать жертв. Это бесило. Занзас терпеть не мог альтруистов, которые скорее сами сдохнут, чем позволят кому-то умереть. И сейчас ему хотелось сломать парня, чтобы тот погрузился в отчаяние и страдал не только физически. Нет, физическая боль это слишком скучно, куда интереснее ломать человека изнутри. Медленно, по кусочкам. — Ты врёшь, — с той же уверенностью ответил Тсунаёши. Он всматривался в кровавые океаны глаз, словно искал там подтверждение. — Уверен? — Занзас залпом опустошил стакан. — Это тебе твоя интуиция подсказывает? — Да, — чем больше парень слушал внутренний голос, тем сильнее начинал сомневаться, сам не понимая почему. Тяжёлый взгляд мужчины делал своё дело. Занзас заметил это. Как бы парень не был хорош во владении своими эмоциями, но намётанный глаз Занзаса легко замечал даже малейшее их колебание. Вот и сейчас сомнение мелькнуло на этом детском личике и сразу же замечено. Едва заметное движение бровей выдало его, но этого было мало. — В моём отряде как минимум два человека с двинутой крышей. Им ничего не стоит убить пару десятков человек, — заговорил он, наблюдая, как в стакане закручивается водоворот, поблёскивая красивым янтарным оттенком. — А тот парень, что бежал тебе на помощь, он… — Ты лжёшь! — выкрикнул Савада, не желая слушать продолжение. Занзас лишь хмыкнул. Он наслаждался этим отчаянием в больших светлых глазах, болью и слезами, что готовы были вот-вот показаться. Ах, как же давно он не наблюдал такой боли! Похоже, он попал в самую больную точку. Скуало, стоявший рядом, молча наблюдал за этим, не подтверждая слова босса и не опровергая их. Ему совершенно не хотелось участвовать в любимой игре босса. Хотя, надо признать, наблюдать за этим он любил. Занзас почти ко всему относился равнодушно, и только в такие моменты в его глазах можно было заметить что-то похожее на интерес. Тем временем Тсунаёши стоял с низко опущенной головой и молчал. Весь его вид выдавал отчаяние, в которое тот начинал погружаться: спина уже не держалась ровно, как когда он выходил из комнаты, плечи чуть подрагивали, а колени грозились подогнуться в любой момент, кулаки, которые были за спиной, сжались так сильно, что костяшки побелели, а ногти до крови впились в ладони. Занзас не смог сдержать довольной ухмылки. Тсуна же отказывался верить в его слова. Гокудера не мог погибнуть! Парень точно помнил, что рядом с ним был Реборн, а уж он-то точно не позволил бы умереть Гокудере! Внезапно он вспомнил слова Девятого: «Всегда слушай своё сердце и интуиция, они никогда не подведут тебя» — и обратил весь слух в себя. Сердце наотрез отказалось верить, что Гокудера мёртв, и даже не допускало такой возможности. Интуиция решительно заявила: «Они никого не убивали!» К ним подключился мозг и начал пытаться мыслить логично. Обмозговав ситуацию, парень понял, что с ним просто играют, и укорил себя за то, что не понял этого раньше. Когда же он снова поднял голову и посмотрел на Занзаса, у его глазах не осталось и капли сомнения, а на губах была лёгкая, даже немного снисходительная улыбка. Увидев это выражение лица, Занзас чуть не захлебнулся собственной злостью. Теперь в глазах обоих кандидатов плескалось пламя Неба. Только вот у Занзаса это был кровавый закат, с вспышками ярости. Подобно небу во время войны, которое застилает чёрная пелена после каждого взрыва, оно несло только холод и печаль. В глазах же Тсунаёши было тёплое предрассветное небо жёлто-оранжевых оттенков. Чистое, спокойное, оно источало покой и добро. Скуало, наблюдавший за этим противостоянием, понимал, что в этот раз чёртов босс должен принять поражение. Возможно, в другие, более неспокойные времена, он бы и стал подходящим боссом для Вонголы, холодным, жестоким и бесстрастным, но сейчас молявка подходит больше с его спокойным, добрым нравом. И Занзас достаточно умён, чтобы понимать это. — Я не собираюсь уступать место Дечимо такому как ты, — проговорил Савада. Его голос прозвучал твёрдо и уверенно, а глаза смотрели холодно. Повисло молчание. Занзас и Скуало растерянно смотрели на такое резкое изменение и не могли поверить, что такое вообще возможно. От того Тсуны, который ещё совсем недавно сидел на полу у кровати и глотал сопли, не осталось ничего. Перед ними стоял совершенно другой человек. Мечник глянул на своего босса. Что тот предпримет? Ведь он совершенно не ожидал такого поворота. — Мусор, — процедил мужчина, дёргая его за волосы и поднимаясь. — Мы уезжаем. На этот раз «Вроой» мечника получилось тихим и каким-то неуверенным. Однако он не стал спорить и достал телефон, чтобы поставить остальной отряд в известность. Дверь громко хлопнула. Занзас вышел в коридор и направился в бар. Тсуна лишь непонимающе хлопал глазами и не решался что-либо сказать. Верёвки на его запястьях ослабли. — Вроой, сопляк, — Скуало окинул его взглядом. — Можешь пользоваться номером ещё два дня, он оплачен. — С-спасибо, — только и смог выдавить парень, ошарашенный происходящим. Мужчина собрал бумаги со стола и ушёл. Когда его шаги стихли, Тсуна упал на колени всё ещё не в силах оторвать взгляд от двери. Что это было? Занзас решил отступить? Сердце бешено колотилось то ли от радости, что он всё-таки выжил, то ли от пережитого страха, то ли от всего сразу. Он всё не мог поверить в происходящее. Как только потрясение отступило, на первый план вернулась боль, про которую он уже забыл. Что делать? Где он вообще? И сколько времени уже прошло? Нужно позвонить, сказать, что он в порядке. Ребята наверняка волнуются… Телефон обнаружился в комнате, где Савада очнулся, на прикроватной тумбочке. Но кому звонить? Минут десять парень вспоминал номер, на который Реборн сказал звонить, если нужна будет помощь. Тсуна рассудил, что ситуация подходящая. — Эм, — трубку вроде бы взяли, но никто не говорил. Тсуна уже испугался, что набрал не тот номер. — Назовите ваше имя, пожалуйста, — проговорила девушка с приятным голосом. — И цель звонка. — С-савада Тсунаёши, — сказал он. — Реборн сказал мне позвонить сюда, если мне нужна будет помощь… Девушка долго не отвечала, и Тсуна испугался, что связь прервалась или ещё что-то случилось. Он робко позвал кого-нибудь ещё раз. — Тсунаёши-кун? — раздался в трубке голос Ганауче-сана, Хранителя Грозы Девятого. Парень отозвался. — Где ты? С тобой всё в порядке? — Я вроде бы в норме, — он выглянул в окно, чтобы определить местность, но не узнал окрестности. — Не знаю, где я… В каком-то отеле. — А что с Варией? — поспешно спросил мужчина, отдав кому-то указание. — Её нет, — сказал Тсуна. Как можно объяснить поведения Занзаса? Он просто встал и ушёл. — Она оставила меня в номере и уехала. Думаю, я им больше не интересен. — Что? А кольцо Неба? — У меня, — парень взглянул на кольцо и еле слышно вздохнул. Он теперь официально Вонгола Дечимо. — Мы отследили твоё местоположение, — выкрикнул Ганауче в трубку. — Оставайся в номере и звони, если что-то случится. Савада положил трубку. Надо было спросить, сколько времени их ждать. Ну ладно. Посмотрев на свои руки и грязную рубашку, Тсуна отправился на поиски душа. Нужно было привести себя в относительный порядок.

***

Он сидел на кровати, закутавшись в одеяло, и снова прокручивал в голове последние события. Глаза покраснели и болели, но спать парень так и не решился, да и не смог бы. Есть тоже не хотелось. Не переставая, болело опухшее ребро. Найденные в аптечке лекарства были либо на английском, либо на немецком, поэтому со своим знанием этих языком Тсуна не решился принимать их. Обработал как смог раны перекисью и залепил пластырями. Больше всего его пугал синяк на шее в форме пятерни Занзаса. Он не болел, но время от времени появлялось чувство, будто шею снова обхватили длинные пальцы и сжимают её. Громкий стук в дверь заставил парнишку буквально подпрыгнуть на месте. Он почти свалился, но удержался на ногах. Стучали настойчиво, кулаком. Савада неслышно подошёл к двери и прислушался (подать голос он не решился). Колотить перестали. Кажется, тоже прислушивались. — Тсуна, я слышу твоё сопение, — донёсся недовольный голос Реборна. — Открывай. Помедлив секунду, он всё же приоткрыл дверь. В коридоре стоял Реборн и Гокудера-кун. Тогда Тсуна окончательно успокоился и впустил их. Гокудера сразу заключил его в объятия, извинялся и винил себя в случившемся. Савада успокоил его, убеждая, что ничего страшного не случилось, и тоже обнял. Реборн же обошёл номер и задержался у осколков занзовских снарядов. — Ладно, нас ждёт машина, — сказал Реборн и кинул Тсуне бумажный пакет. — Переодевайся и поехали.