Переплетение судеб

Хитоми мягко, с нежностью провела мокрой тряпочкой по холодной грани могильного камня. Много времени минуло с тех пор, когда она, впервые протирая надгробие брата, слегка порезалась об неё. Сейчас же некогда острый, грубо обтёсанный угол затупился. Время. Так много времени прошло. И так многое изменилось… Восемнадцатилетняя девушка сдавленно выдохнула, утирая собравшуюся в уголке глаза слезу. Многое изменилось, но боль всё также невыносимо гложет. Да, она давно не плачет при свете солнца, и по ночам практически тоже, бессонница уже несколько лет, как отступила, кошмары стали редкими гостями. Но здесь, у его могилы, казалось, хотя бы чуточку зажившие раны снова начинали зиять, кровоточить, болеть. Многое изменилось, но не это… Однако сегодня она не может позволить себе расплакаться, ведь она пришла, дабы поделиться радостной новостью. — Братик, знаешь, а ведь сегодня… Сегодня я наконец-то покупаю дом! Представляешь, шмыг, свой дом. И на сделке ей нужно выглядеть подобающе, поэтому Араи поспешно достала из сумки платок, ненадолго отложив свою тряпочку. Нельзя плакать! Нельзя. Но стоит ей только увидеть надгробие брата, как всхлипы сами рвутся из груди, из раза в раз, из года в год… похоже двух пилюль успокоительного было мало. Нужно было выпить три. Немного обуздав навязчивые слёзы, девушка вновь вернулась к своему нехитрому занятию. Но в этот раз, боясь вновь сорваться, заведя «беседу», она попыталась отвлечься, насильно вернув поток мыслей к предстоящему событию. Да, буквально через два часа годы усердной работы наконец-то окупятся и у неё вновь будет свой дом. Не тесная комнатка общежития для повзрослевших сирот, ни футон в приюте, а дом. Её дом… к сожалению, только её. Мамору наверняка был бы горд за неё. Похвалил бы, потрепав по голове, сказал… Хитоми оборвала собственную мысль. Нет, так она точно расплачется, нельзя. Нельзя! Посмотрев с глубокой печалью в медовых глазах на ухоженную, чистую могилу, она перевела взгляд на тряпочку в своих руках. Холодящий пальцы, кусочек влажной ткани на сегодня явно выполнил свою функцию и на этом ей, похоже, лучше закончить этот визит. Слишком тяжело держать себя в руках. Собрав немногочисленные вещи в сумку, девушка повесила её на плечо. На этот раз она не успела отсидеть себе ноги, поэтому подняться от могилы брата было тяжело только с психологической точки зрения. Но и этого ей хватало сполна. Каждый раз так тяжело вставать и уходить. Возвращаться в обыденность, где нет её любящего, заботливого брата. Где приходится избегать мыслей о нём, чтобы не плакать. А ведь прошло столько времени… Хитоми вздохнула, мысленно коря себя за слабость. За неспособность отпустить прошлое, даже спустя столько лет. Некстати в голове мелькнула мысль, что Аки справляется с подобным куда лучше неё. Год назад подруге пришло страшное известие о смерти Ноны-сан. Ушедшая на долгую миссию через несколько дней после того, как её приёмный сын покинул приют, ока-сан Аки так и не вернулась домой. Погибла в чужой стране. На той самой длительной миссии. А Кабуто- кун вскоре после этого был объявлен официально пропавшим. Давно ушедшие мать и брат подруги исчезли в далёкой от родного селения стороне. И если с Кабуто-куном надежда ещё была, то вот с Ноно-сан… Оставшаяся одна Якуши держалась стойко, не позволяя себя жалеть. Повторяя на все неумелые слова поддержки, что ей не так уж и больно, ведь она не видела своих близких уже очень давно. Но Хитоми понимала, что подруга не честна с ней. Одно дело знать, что твои родные живы, просто сейчас далеко, и иногда получать от них весточки, и совсем другое — потерять их. Обоих. В один месяц. Горе подруги, несмотря на все её потуги, было невозможно не заметить. Но она отказалась от любых попыток утешения и самостоятельно училась жить со своей потерей. Весьма умело, к слову. Хитоми же так не могла. Она не училась жить со своим горем, просто оставила ему своё место в её жизни, ограничила временем, проводимым на кладбище, но не приняла, не отпустила, не смирилась. Тихое прощание слетело с губ. А вслед обещание вернуться, которое она обязательно выполнит. Как и всегда. Девушка пошла прочь от могилы, но путь её лежал не в сторону входа. Ещё нет. Ведь столь важным для неё событием, как покупка собственного дома она хотела поделиться ещё кое с кем. Араи редко приходила к чёрному монументу. Тут было слишком неуютно. Да и скорбеть по родителям возле памятника со столькими именами погибших шиноби было для неё чем-то неправильным. Лучше уж вспоминать их возле могилы брата. Но сегодня был особенный день и ей почему-то казалось важным именно прочесть их имена. Пусть с монумента, а не с могильного камня. Пусть. Главное прочесть. Такое странное, непривычное для нее, иррациональное желание. Но почему бы и нет? Ведь исполнить его не сложно… Вот только обычно безлюдное место у памятника павшим шиноби оказалось «занято». С противоположной от замершей девушки стороны монумента находился мужчина. Серебристые волосы, маска, закрывающая пол лица, протектор на левом глазу, форменная одежда. Она просто не могла его не узнать. Сейчас в нескольких метрах от неё, чуть сгорбившись, стоял он. Тот самый Хатаке Какаши, от чего только имени ещё несколько лет назад в груди начинала клокотать жгучая злоба. Вот толь время идет. И многое меняется. По началу она его люто ненавидела, презирала, и хотела отомстить. Стать сильнее него. Однако Аки, уже через пару дней после их откровенного разговора подтвердившая высокое звание шиноби, во многом разрушила надежды на месть. Да, ещё в ту злополучную ночь, по обращению брата к этому человеку, Хитоми поняла, что он обладает весомым рангом, а значит и силой. Но она до последнего надеялась, что он чуунин. Зря. Совсем молодой парень, которому тогда было, как выяснилось, всего 14 лет, уже как два года носил звание джонина. Гений, что б его! И это знание тогда ввергло девочку в отчаяние, обнажив непреодолимую пропасть силы и статусов между ними. Даже если она сию минуту начнёт тренировки догнать такого соперника… будет невозможно. Она не столь самонадеянна. Но новые знания о нём открыли её этого человека с иной стороны. Мамору тоже был гением. Конечно, его прогресс не был столь впечатляющим, как у Хатаке, но это не удивительно. За плечами брата не было всех тех плюсов, что даёт клан. Но у него было упорство. Мамору всегда говорил: «Даже будучи гением, невозможно достигнуть блестящих результатов без усердных тренировок». Не важно, как быстро ты понял технику метания кунаев, если в твоих руках недостаточно силы для качественного броска. Знание печатей и способов манипуляции чакрой для сложных техник не имеет значения, если твой очаг недостаточно развит, а чакро-каналы не тренированны. Умение быстро понимать принцип техник или от природы иметь приспособленное к тяжёлому быту шиноби тело — недостаточно. Без упорства со стороны человека хорошие задатки так и останутся задатками. Так считал её брат, так считает и она. Многие, лишь услышав слово «гений» сразу же спишут на него все успехи человека, но не она. Не после того, как наблюдала за тренировками своего брата. И поэтому, даже ненавидя Какаши, Хитоми не могла не оценить высот, что он смог достичь, будучи столь юным. Маленькая толика уважения поселилась в её душе. Но всё это не отменяло желания отомстить. Раз Хитоми не могла стать сильнее него, она решила, что обязана найдёт иной способ мести! Нужно было лишь узнать об этом человеке больше информации, ведь в ней обязательно есть подсказка… Вот только чем больше она узнавала о Какаши, тем тише становилось в ранее раздираемой ненавистью груди. Он был силён, но одинок. Жизнь забрала у него всех близких несмотря на его силу. Он был гением, но был несчастен. Тренировки заменил памятник всем павшим. Он мог бы жить полной жизнью, но всем этого мыслями часто пропадал в прошлом. Они оказались в этом сильно похожи… И чем чаще она пропадала в прошлом, тем отчётливее вспоминала тот день. Ранняя слепая ярость утихла, в голове оставалось всё меньше вопросов к Хатаке. Но зарождались вопросы к себе. Почему не побежала к убежищу? Почему заставила брата ворваться за ней в рушащийся дом? Почему всегда вела себя эгоистично? Почему говорила, что ненавидит, хотя на самом деле очень сильно любила? И в конце-концов, почему не заметила за балкой всю рухнувшую крышу?.. Да, Хатаке был прав. Не было смысла поднимать балку. Медицинское освидетельствование смерти Мамору, полученное при совершеннолетии это только подтвердило. Удивительно, что он не погиб сразу… видно слишком сильно переживал за свою глупую сестру. Это осознание сломило её. Тот, кого она многие годы винила в смерти Мамору, оказался совершенно не при чём. Это всё она… она и никто более. Нужно было бежать в укрытие. Нужно было думать о последствиях своего эгоизма. Нужно было… но поздно. Теперь же ей только и остаётся, что жить с грузом вины и более не позволять себе такой глупости. Не позволять себе таких ошибок. Думать о последствиях своих действий. И вместе с тем отныне испытывать стыд пред мужчиной, что сейчас стоит в нескольких метрах от неё. Девушка вновь пробежала взглядом по задумчивому лицу шиноби. Она была так сильно несправедлива к нему всё это время. Ненавидела, вместо того чтобы благодарить за свою спасённую жизнь. Ведь от их квартала по итогу нападения практически ничего не осталось. Каменные глыбы были лишь началом. Она бы погибла там же, обесценив жертву Мамору, если бы не он. Как же хорошо, что тогда её желание мести так и не переросло в действия против него… Но даже за былые помыслы сейчас ей перед джонином невероятно стыдно. Однако извиняться будет глупо. А благодарить слишком лицемерно, учитывая годы ненависти. Араи чуть задержала взгляд на пепельных волосах, в которых запутался солнечный лучик. Но вот попросить Аки перестать собирать информацию на шиноби всё же стоит. Откровенно говоря, это уже давно пора сделать, ведь более в слежке нет смысла, но… За столько лет она привыкла что-то слышать о нём. Находить различия и общие черты в их судьбах, поведении, решениях. Узнавать, как он живёт, как справляется с гложущим его чувством вины. Мамору был для Хитоми не просто братом, он был её стержнем, опорой. Потеряв его, она не знала, как жить, пока не стала узнавать про Хатаке. Тот, сам того не зная, своими действиями, своей судьбой, стал для неё новой опорой. Далёкой, зыбкой, но помогающей не сломиться под собственным грузом вины. Он жил со своей болью, и глядя на него, жила и она. Это было её откровенной слабостью. Она стыдилась того, как морально цепляется за мужчину, с которым они даже не знакомы. Однако поделать с собой девушка ничего не могла. Краткий порыв ветра всколыхнул серебристые волосы, которыми всё ещё любовалась Хитоми. Стоп! Любовалась? Араи недоверчиво оглядела Хатаке и с удивлением поняла, что да, любовалась. Вот только с чего бы? Да, он помогает ей нести груз собственной вины, да ей стыдно пред ним за это и за свою былую ненависть, да, она благодарна ему за спасение, да, она уважает его силу, да она сочувствует ему и во многом понимает его, но любоваться? Она им? Почему? Растерянный медовый взор был прикован к темной радужке глаза, что медленно бегал по строкам имён. Такой отчуждённый и красивый взгляд. Красивый? Девушка отступила. Да ладно?! Нет! Быть не может! Испугавшись собственной догадки и тепла, отозвавшегося в её в груди, она сделала ещё один шаг назад. Второй. Третий. Стыдливо прикрыв покрасневшее лицо Хитоми позорно бежала прочь с кладбища. Мысли скакали. Среди них было и извинение перед родителями, и отрицание, и саркастические высказывания в свою сторону и многое другое. Наконец остановившись, чтобы отдышаться, брюнетка начала приводить мысленную кашу в порядок. Он не может ей нравится. Однозначно нет. Но что это тогда было за странное чувство? Нужно разобраться. Нужно пойти к Аки. Она точно что-то посоветует. И собирать информацию прекращать пока не стоит. Может это тоже как-то влияет? Надо разобраться. Но сначала — сделку. Да. Пора купить себе свой дом…