Причина жить

      Настя провернула ключ в замке, одновременно с этим вынимая наушники. Утром её отпустили из больницы, по результатам анализов решив, что ей ничего не грозит. После одного поворота послышался щелчок, а это значило, что мама в данный момент находилась дома. Сбросив промокнувшие насквозь кроссовки, девушка прошла по коридору в ту сторону, откуда слышался голос, и замерла. Мать была не одна. На кухне с ней мило ворковал какой-то незнакомый Насте мужчина. — А это, я так понимаю, твоя Рига, — язвительно промолвил, девушка облокотилась об стену, скрестив руки на груди.       Голос девушки заставил двух людей расцепить сплетённые руки и отвлечься от разговора. Они переглянулись, что-то молча решая, а затем мужчина перевёл уверенный взгляд на Настю. — Здравствуй, Настя, — Девушка кивнула, молча здороваясь. — Я, кхм, с твоей мамой… — Спасибо, можно без подробностей, — Настя чуть выставила вперёд руку, прерывая мужчину, заставляя того перевести теперь чуть более неуверенный взгляд на сидящую молча женщину. — Настя, зачем ты так? Это Андрей. Он теперь будет жить с нами.       Девушка резко выпрямила спину и уничтожающе посмотрела на новоявленного папеньку. Не сказав ни слова, она вышла из кухни, вновь проходя по тёмному коридору. Надев мокрые кроссовки, она вылетела из квартиры.       Она ничего не понимала. И сколько же командировок правда было у мамы, а сколько она проводила здесь, никуда не уезжая из города, с этим Андреем. Будучи в не самом лучшем состоянии, а, следовательно, и настроении, Настя не держала себя в руках. Вчера парой фраз довела Яну до слёз, сегодня взвилась на мать и, кажется, заранее настроила против себя мужчину. Почему-то в этот момент захотелось поговорить с Яной, извиниться. Но телефон остался дома, а идти в школу не было никакого желания, да и не объяснит она там, зачем явилась. Оставалось ждать ту в её дворе и перехватить, когда она будет идти из школы.       Присев на старые, но крепкие, холодные качели, Настя чуть оттолкнулась от земли ногой и погрузилась в свои мысли. Перебывая где-то в своих, отдалённых мирах, она не заметила, как возле неё появилась девочка — точная копия Яны, лишь уменьшенная и с карими глазами вместо зелёных. — Привет. Тоненький голосок вывел Настю из раздумий. — Ой, привет. А ты чего здесь? Как же школа? — Маме не до меня. Она с Янкой в больнице. — Как в больнице?! — Настя вскочила с слегка покачивающейся качели и неверяще посмотрела на девочку.       Та в ответ пожала плечами, сбивчиво рассказывая о том, как утром мама зашла в ванную комнату, а там была Яна, как отец успокаивал её, пока ждали врачей, как приехавшие качали головой, забирая девушку, как мама в панике вылетела вслед за ними. — Чёрт, — чуть протянув гласную, взвыв, Настя обхватила голову руками.       В произошедшем она винила только себя. Ведь довольно быстро поняла, что Яна её любит. Ведь знала, почему девушка ходит в таком унылом состоянии, почему с затаённой грустью смотрит на неё, когда думает, что девушка этого не видит. Ведь это она сама вчера послала её к чёрту, обрывая все надежды, не давая решившейся девушке сказать правду.       От злости и отчаянья резко ударила кулаком по железным прутьям. Руку резко пронзило сильной болью, но Настя даже не обратила на это внимание. — Чёрт, чёрт, чёрт. Что же делать? В какой она больнице? — увидев в ответ пожатие плечами, взвыла от безвыходности. — Папа пока что дома, спроси у него.       Глянув с благодарностью на девочку, Настя побежала в сторону подъезда. Новость довела её до отчаяния. Ведь в таком поступке Яны больше всего было вины именно Анастасии.       Когда до двери оставалась пара метров, она сама открылась, являя благодушного полного мужчину. — Дядя Серёжа! — ещё никогда девушка не была так рада видеть этого всегда улыбающегося мужчину. Наверное, именно от него Яна заразилась бесконечным позитивом, так что видеть её в уныние всем было невероятно непривычно. — Ах, Настенька, привет, — мужчина, криво улыбнувшись, поспешил к машине. — Дядь Серёжа, пожалуйста, можно с вами? Вы ведь в больницу?       Мужчина, внимательно оглядев девушку с ног до головы, кивнул, позволяя присоединиться.       Всю дорогу провели в молчании. Мужчина нервно постукивал пальцами по рулю, когда они вновь останавливались на светофоре. Настя уже прокусила губу. Всё было слишком медленно, слишком долго.       Двери больницы приветливо распахнулись, пропуская посетителей. Мужчина переглянулся с Настей, глубоко вздохнул и первым зашёл в больницу. Девушка последовала за ним, сжимая и разжимая постоянно руки. Поднявшись на нужный этаж, коротко кивнули сидящей там бледной матери. Она головой указала на табличку, висящую над белоснежной дверью. Реанимация. Настя в страхе сглотнула. В этот момент распахнулись двери, на которые было направлено внимание всех троих людей. Показавшийся врач слабо улыбнулся и кивнул. — Обошлось.

***

      Настя, прикрыв глаза, держала Яну за правую руку, на левой были видны бинты. Девушка в ответ всё ещё слабо, но сжимала её руку, большим пальцем чуть оглаживая запястье. — Зачем? — взгляд переместился на забинтованную руку.       Яна чуть приподняла плечи, безмолвно отвечая. — Это ведь из-за меня, — не спросила — констатировала.       Девушка слабо кивнула, инстинктивно прикрыв глаза, боясь увидеть реакцию. — Если я… Если тебе, — сбивчиво зашептала Яна, — моя, моё… Если для тебя это неприемлемо… — Эй, ты чего? Нормально всё. — Правда?! — Да… Просто, пойми: это всё не так просто. Я всё это время сходила с ума. Месяц. Один месяц. А мне кажется, что год прошел, а, может, и вся жизнь. Я на стенку лезу. Ты мне никогда не можешь быть противной, а вот я себе… Я же никогда не прощу себе то, что из-за меня ты могла умереть! — Но не умерла же, — Яна слабо улыбнулась, с прикрытой печалью глядя на девушку, что нервно ходила по палате, сжимая и разжимая кулаки, сдавленно, но очень быстро, будто боялась, что не хватит духу, если замедлится, говорила. — Прости меня, если сможешь. — Уже. — Что?! — Уже простила. — Мне кажется, я схожу с ума с тобой. Я не могу без тебя. Странно, да? — Все без всех могут. Я — не исключение, ты — тоже. — Дъявольщина, ты можешь не перебивать?! — Прости… — Все, может, без других могут, а я без тебя — нет. — Чем я такая особенная? — Всем. Абсолютно всем. — Скажи. — Тем, что я люблю тебя. Люблю, чёрт побери, а не должна! — Даже если я скажу, что люблю тебя тоже?       Настя застыла, повернувшись спиной к девушке, что была готова расплакаться, но уже просто не оставалось никаких сил. Её напряженная спина выдавала всю гамму чувств: удивление, смятение и даже шок. — Я буду с тобой, — Девушка повернулась на голос. Глядя в неверящие глаза, Яна добавила: — Обещаю.       Ася вздохнула так, будто с плеч этой хрупкой девушки упала тяжкая ноша, будто она впервые за последний месяц смогла вздохнуть полной грудью, не боясь щемящей боли. Глаза больше не были погасшими под гнетом отчаянья, они светились затаенной надеждой, а мышцы лица расслабились, позволяя сжатым в тонкую полоску губам чуть растянуться в улыбке. Смущенной и уставшей, но счастливой.