Сталь и Снег

В зале была гробовая тишина, даже в камине казалось полено трещало тише от пламени огня, чем обычно это бывало раньше в приятные вечера. Тяжелое дыхание Миры и мое собственное отдавались эхом в моих ушах, а магический след в моей ДУШЕ просто трепетал. Я чувствовала весь спектр сил скелетов и мне становилось спокойно и в тоже время страшно. Такие противоречивые чувства мешали и пугали. — Вы уже слышали о новых обстоятельствах? — Начал Ерорр запоздало. Скелеты обменялись печальными взглядами и Папайрус ответил за всех: — К сожалению, да. Мы точно не сможем остаться? Я бы хотел вновь покататься на машине вместе с братьями. — Нет. Медлить ни в коем случае нельзя. Сбои в системе происходят чаще и сглаживать их становиться практически невозможно. Я не Инк, чтобы творить новую хрень. — Покачал черепом глючный скелет, отчего все выдали тяжелый вздох, полный вселенской грусти, даже я была в этом числе. — Если кто-то еще хочет сделать что-то в этом мире, то вам на все один час, остальные могут ждать на улице. — Мы поняли тебя, Еррор. — Произнес тяжело Папс и встал вместе с Черникой. Дальнейшие слова обращались уже ко мне — Ты не против, если мы возьмём с собой парочку папирос из коллекции твоего товарища? Он не будет против? — Нет, не против. Бери сколько влезет, я отмажу. К тому же, когда ты еще попробуешь такую вкусняшку? — Усмехнулась я печально, сжимая руки в кулаки, отчего ногти впились в кожу, разрывая ее. В данный момент мне впервые хотелось сделать все ради кого-то. — Вкусняшку!? Брат, если ты начнешь больше курить, то я введу санкции. — Заткнулся Черника, надувая щеки, подобно хомяку. Папс с младшим братом первые покинули дом, вгоняя весенний холод в дом. Утро выдалось весьма прохладным сегодня. Дальше молча покинули дом Босс, Эджи и Мира, только брат Босса приостановился, повернулся ко мне и показал, что все будет хорошо, словно прочитав мои мысли. Неужели у меня и правда все на лице написано? — Эджи. — Остановила я его и тут же кинула жирную красную подводку. — Мой подарочек тебе. Спасибо за все. Скелет растерянно кивнул, несмотря на озлобленный взгляд Босса. Жаль, что мы с ним так и не поладили, как Мира, но, похоже, собственники не способны дружить. Папайрус обнял меня, чуть ли не рыдая, мне же оставалось его неуверенно похлопать по железной круглой броне. Господи, какие же они высокие и даже простые обнимания с ними превращаются просто в невероятные трудности. Но все же мне было приятно. Я с ним не так плотно общалась, но все же не чужие друг другу. Его эмоциональность походила на Миру, поэтому мне изначально казалось, что мы знакомы. — Все окостенело будет. — Скаламбурил Санс на последок, а оскал его черепа и правда показался веселым. Еррор покинул дом незаметно, словно самый первый и как только я собралась уйти меня отдернули резко за руку, схватившись костяшками в запястье, словно в спасительный круг. — А мне подарочек перед боем? — Мурлыкающе произнесли надо мной, поднимая мое лицо аккуратно за подбородок парящей рукой. Две, так сказать, истинные, сжимали запястья, нежно, не крепко. — А я врунам не дарю ничего. — Обиженно произнесла я, избегая взгляда Гастера, что склонившись, изучал мое лицо с улыбкой. — И где же это я соврал, милая? — Спросил он, удивляясь. Похоже на наигранность, но что-то подсказывало, что нет. — Ты промолчал про СВЯЗЬ и врешь мне про свои чувства. — Неохотно ответила я, упорно рассматривая фигурки на камине, рядом с которым мы и стояли. — Я не врал. Я просто не говорил, к тому же это тебе ничего не даст. — Пожал он плечами, притягивая меня к себе. Его мягкий и черный плащ был настолько приятным на ощупь, что несколько раз, совсем непроизвольно, потерлась о ткань щекой, отчего раздался смех над моей головой. — Я так понимаю, ты уже знаешь ее способности? — Да. — Ответила я, прикрывая глаза и наконец обнимая Гастера. Странно, что я не чувствовала ребер или хоть какую-нибудь косточку. Словно обнимаю человека, только очень холодного. — И ты так не скажешь мне о своих чувствах? — Нет. — Ответил он ровно, что меня разозлило. Я дернулась из объятий, сжимая крепко губы, отчего стало больно. — Так и знала. Тогда зачем эта СВЯЗЬ, зачем все эти насмешки надо мной? Я люблю тебя, но это не значит, что позволю так надо мной издеваться. — Зарычала я, поворачиваясь к выходу, но меня снова отдернули и в этот раз поцеловали. Настойчиво, крепко, утыкаясь языком в губы, словно прося разрешение войти. Я не сводила яростного взгляда с огоньков скелета, как и он. Теперь уже начинал злиться, но мне было плевать. Если мои чувства безответны, то тогда почему я должна его целовать? Почему я должна ему говорить, что люблю!? Не хочу к нему даже притрагиваться. Так противно и больно. Почему любовь всей моей жизни такой... такой дебил? Гастер оторвался, не дождавшись ответа. Он чуть злобно зарычал, сжимая мои руки уже до боли, до крови. Я скривилась, сдерживая слезы обиды и боли. Мое ТЕРПЕНИЕ гораздо сильнее этой любви, этой обиды. Ненавижу его, ненавижу всей своей ДУШОЙ. — - Бестолковая — Ботаник — Мымра — Придурок — Дура — Дебил — Люблю — Ненавижу — Идем? — Нет. И я утыкаясь ему в грудь, сжимая еще крепче в объятьях. Он правда признался? Правда сказал, что любит или так, для галочки? — Люблю — Перестань — Все равно люблю. — Прошептал он, утыкаясь в волосы и шумно вдыхая их запах. Мне так не хотелось, чтобы время шло, чтобы мы шли на эту битву. Мне так было противно думать, что придется отпустить Гастера. Черт, влюбиться в скелета. Влюбиться в такого противного скелета. Только я могла такое допустить. Но он мне нравился и сердцу не прикажешь, верно? — Нам нужно идти. — Вздохнула я, поднимая голову к нему. Он наклонился, завораживая цветной магией своих глазниц. — Думаю, что я согласен с тобой. — Ответил он, отстраняясь и направляясь к двери. При этом не отпуская моей дрожащей руки. И дрожь была не от злости, а от страха. Мне было страшно.