***
В это время в доме Тарумы царила гробовая тишина, ведь хозяйка была полностью подавлена и сейчас, лёжа на диване в гостиной, свесив одну руку и одну ногу, бессмысленно смотрела в пол. Она рассчитывала, сколько ещё ей осталось продержаться, пока не наступит срыв. Сколько пройдёт дней, прежде чем он не вернётся, а этого девушка никак не хочет. Не сейчас. Пока нет. „ Проиграла. Х, смешно. Хотя чему я удивляюсь. Его решение было вполне предсказуемо, только я не знала, пойдёт ли он и на это. Уже в первый день моего прибытия, Карма смотрел с подозрением, а когда я впервые напала на осьминога, не моргнул и глазом. Как долго он планировал этот бой? Хотя и я тоже сглупила. Прекрасно же знала, что он способен блокировать каждый удар, но всё равно, как последняя идиотка продолжала бороться... Но мне нужно бороться. Ради себя, ради... ” Неожиданный звонок в дверь прервал размышления и Амина, еле волоча ногами, подошла и открыла гостю. — Кто бы мог подумать, – на лице отразилась ехидная усмешка. — Асано Гакушу всё-таки решил посетить мою скромную обитель. Ну, проходи. Парень пропустил мимо ушей слова в свой адрес и, невозмутимо сняв куртку вместе с ботинками, оглядываясь по сторонам, дошёл до середины комнаты, потом остановившись. Тарума молча закрыла дверь. Именно сейчас ей не хотелось ни с кем разговаривать, а уж тем более с Гакушу, который вряд ли угомонится, пока не выполнит задуманное, хотя Амина догадывалась, зачем парень пришёл. Скрестив руки на груди, она, не торопясь, подошла к президенту, требовательно смотря ему в глаза. Спокойный и серьёзный. Впрочем, как обычно. Асано никогда не блистал такими чертами, как задор или неусидчивость. Всегда придерживался определённого плана, даже когда шёл сюда. Ему срочно нужно собрать информацию, потому что его преследует странное чувство, будто скоро что-то должно будет случиться. Только он не мог понять, связано ли это с ним или же с кем-то другим. Что-то заставляет торопиться. — Амина, я на счёт нашего договора, – наконец-таки начал Гакушу. — Точно. Спасибо, что напомнил. Я решила отказаться от этой затеи, – неожиданно для него заявила Тарума. С минуту президент сверлил её пристальным взглядом. Что ж теперь получается, планам пришёл конец? Да нет, выход-то, может, ещё и есть, но этот был самым приемлемым и более менее удобным. — Почему, позволь узнать? – последовал вполне себе ожидаемый вопрос, на который Тарума давно знала ответ. Нужно же быть готовой ко всему. — Решила, что твоя помощь мне не нужна. Я как-нибудь сама справлюсь. К тому же, ты у нас за честную борьбу, а так жульничать не есть хорошо, – начала указывать на его же ошибки девушка. Без лишних раздумий, без тщательного анализа того, что сейчас несёт, а эта чушь, увы, не из приятных. В Гакушу сейчас буквально кинули комок грязи, который он, не сопротивляясь, поймал, вернее, словил лицом. И что дальше? Ответить или проигнорировать? Конечно же, первое, поэтому парень берёт в руки такой же комок, запуская его в Таруму, но та уклоняется. — А про тебя я вообще молчу. Втёрлась ко мне в доверие, подлизалась, чтобы как-то выделиться на фоне кучки отбросов. Неужели, совсем не думаешь, что вытворяешь? – язвительно заметил парень, но после осёкся, замолчал, поняв, какую ерунду сморозил. Тут же начал продумывать возможные пути, для выхода из этой плохо сложившейся ситуации. Однако Амина, на своё удивление, быстро додумалась, чем возразить. Ошибка президента слишком сильно выявилась и резала уши. — Значит, я смогла подлизаться к тебе, втереться в доверие? – признаться честно, она действительно удивилась. — Вот это да. Поверить не могу. Президент студсовета сдаёт позиции. Интересно события складываются, – сейчас девушка своим тоном очень походила на Акабанэ. В красных глазах играет азарт, придавая виду опасности. Сиреневые волосы, кажется, потемнели. Неосознанно Гакушу глазами начал спускаться ниже, изучая каждую деталь и потихоньку в голову стали забираться мысли не из лучших. Такого внимательного рассматривания нельзя было не заметить, поэтому Амина не стала стоять столбом, а направилась к двери, но случайно задела плечо парня, отчего тот машинально схватил её за запястье, вглядываясь в совершенно спокойный взгляд. Он чувствует это тепло, но теперь оно не настолько приятное, как раньше. Совсем недавно от него по телу разливалось тепло, а сознание отключалось, давая волю живому сердцу. А теперь это тепло противное, отталкивающее, но в тоже время необычное и до боли необходимое. То, которое хочешь получить полностью, без остатка, опустошить до предела возможностей. Узнать и даже, может, обуздать. Он сжимает. Лишь сильнее сжимает хрупкое запястье в горячей ладони. Не хочет отпускать, хоть и понимает, что надо.Что происходит?
А Тарума? А что она? Устала. Вот и всё. Хочет отдохнуть, расслабиться, выпить горячего чая, посмотреть какой-нибудь фильм, чтобы в конце то концов снять это идиотское напряжение. Хочет в мягкую кроватку, где сможет закрыть глаза и помечтать, глубже окунаясь в мир собственных фантазий. Своих. Никем не созданных. Только её. Там уютно и очень хорошо. Там можно улыбнуться. Там будет он. Время остановилось, помещение сузилось, когда девушка ощутила на своём лице свежее и палящее дыхание. Прострация рассеялась моментально, и она тут же высвободила свою руку, немного оттолкнула Асано, отчего и тот очнулся, но после подозрительно покосился на неё. Мысли приходили в порядок, складывались по полочкам в определенном количестве, так сказать, расфасовывались. И вот всплыла только что сделанная картинка, от которой в один миг сердце заколотилось в бешеном ритме, однако вскоре и оно успокоилось. Легко ли выдержать на себе этот взгляд аметистовых глаз, выражающих пустое недоверие и банальное для него презрение? Да легко! Потому что привыкла. Не раз с такими сталкивалась. И семья Асано тут совсем не причём. Это прошлое. Ужасно, скучное, страшное прошлое. Которое хочется забыть. Неожиданно Гакушу протягивает руку к лицу девушки, а та даже пошевельнуться не в силах. Застыла, как и работа в организме. Пальцы коснулись, закрывающей правую часть лица, чёлки, и тут Амина резко перехватила руку парня. Оклемалась? Что она скрывает? — Амина, расскажешь, что с твоим правым глазом? – подчинившись и убрав руку, спросил президент. Тарума стояла молча, смотря на него в упор. Зачем спрашивать, если итак догадался? Разумеется, чтобы удостовериться, однако она продолжает стискивать зубы, не позволяя словам сорваться с языка. Пусть уж он сам скажет. — Раз не хочешь говорить... – Асано снова потянулся к сиреневым волосам, слегка отодвинув чёлку. — Так и знал. Слепа на один глаз. Серая оболочка покрывала радужку. Одновременно пугала и заставляла жалеть. Но разве ей нужна эта жалость? Раньше, может, да, но сейчас – нет. Опять удушающая тишина. Напряжение сковало клетки крови, сжимало воздух, а тело бросало то в жар, то в холод. Невозможно было описать нынешнее состояние обоих. Её разрывала жгучая ненависть, граничащая с ледяным безразличием. Его мучила невыносимая злоба и да, обыкновенная жалость. Всё это легко читалось во взгляде. — Всё увидел? – внезапно сказала девушка, возвращая чёлке прежнее положение. Она итак позволила ему слишком много. — И ты правильно думаешь, я не собираюсь рассказывать, почему. А теперь можешь уходить. – Слишком тяжело это говорить, а уж тем более смотреть в глаза. Казалось бы, ещё чуть-чуть, и стена рухнет. Эмоции безжалостно захлестнут, как в прошлый раз... Дурацкие правила и ограничения не позволяют этого сделать. — Перед тем, как уйти, я спрошу: ты точно хочешь отменить сделку? – привычным тоном поинтересовался Гакушу. Либо ,,да”, либо ,,нет”. Третьего варианта и быть не может. Если выбор падёт на первое, президент потеряет отличную возможность, чтобы противостоять директору. А что потеряет она? Шанс снова увидеть Асано? Его фиалковые глаза, от блеска которых хочется улыбнуться? От некой связи, что так остро ощущается? Что?! Всё. Всё это. Она потеряет это, хоть в глубине ватной души ненавидит. Надоело быть слабой. Противно осознать, что это уже вошло в привычку. А всё для чего? Чтобы заметили? Погладили по голове? Сказали что-нибудь успокаивающее? Может быть...да, а может быть и нет... — ...Нет... – вот теперь всё встало на свои места. Сразу бы так. А с души упала каменная глыба, размером с сердце и такой же формы. Для неё это много. Брешь всё-таки пала, но на этом проблемы и беды не заканчиваются. Не смотря на то, что важный пункт из списка основных задач выполнен, всплывает новый, не более лёгкий – справиться и научиться контролировать. С одной стороны, подопытный имеется, а с другой... навредить не хочется. И вообще, не стоит забывать о цели прибытия в ,,Е” класс, а она также не из простых. — Тогда до завтра, – ухмыльнулся президент и подошёл к двери. — Я сам приду к тебе. – Ушёл, оставив после себя множество вопросов, вместе с тем вывернутыми наизнанку ответами.***
Атмосфера мрачности плавно скользила по стенам, вызывая чувства тревоги и опасности. Свет практически не проникал через окна. Казалось, что кислорода в воздухе не хватало. Эта небывалая плотность удушала, петлёй обвивалась вокруг шеи. Мозговой участок был готов буквально взорваться. Ноги еле выдерживали вес тела, но взгляды по-прежнему гордые, устремлены вперёд, на него. Того, кого просто так не проигнорируешь. Того, чей взор, хуже любой пытки. Того, чьи слова убивают с первого раза.Асано Гакухо
Родители Кармы, забрав своего сына, решили наведаться к директору с важным делом, но уже как пять минут не могут собраться с мыслями. — Кхм, уважаемый Асано, мы бы хотели забрать своего ребёнка, поэтому нам требуется ваше разрешение на его перевод, – смело начала женщина, высоко задрав подбородок. Но она даже не понимала, что напротив сидящий человек всё равно выше, причём намного. — Надеюсь, вы нас поймёте. Хотелось бы, чтобы он был рядом, – только вот слова наполнены холодом, насквозь пропитаны желчью и презрением. — К тому же мы подобрали ему школу получше, – добавил мужчина, отчего другая кивнула и теперь уже на председателя были направлены две пары высокомерных взгляда. Гакухо слушал. Внимательно и предельно чётко. Для себя до конца усвоил, что семья Акабанэ не настолько проста и... чиста, как сначала может показаться. Поведение, скрытые жесты – всё это указывало на их истинное отношение как к остальному обществу, так и своему сыну. Ну вот что-что, а таких деталей от директора не скрыть, как ни старайся. Ведь сам однажды совершил непоправимую ошибку. — Значит, вы собираетесь забрать Карму Акабанэ и вернуться обратно, в Америку? – у него имеется достаточно много информации о каждом учащемся. — Однако есть одна маленькая и главная загвоздка, – он поднялся со стула и направился к настенному стеллажу, вытащив оттуда толстую папку. — Я не могу так просто взять и исключить одного из лучших учеников школы Кунигигаока, который подаёт надежды, ведь вы не можете исключить тот факт, что он достаточно смышлёный для своего возраста. Также могу вас уверять, что при переводе он потеряет активность, какую проявляет здесь. И ко всему прочему, ваш сын, которого вы якобы любите и о котором печётесь, не согласится отправиться вместе с вами, а если вы примените силу, то он использует хитрость. – Гакухо спокойно сел за стол, сомкнув пальцы замком перед лицом. Теперь-то можно вдоволь насладиться реакцией этих диких кошек, ведь они вцепились в наживу, ослабили бдительность, тем самым позволив ядовитой многоножке незаметно подползти и вонзить своё жало, впрыснув смертельный яд. — Вы не имеете никакого права так разговаривать, – чуть громче заявила женщина, сильнее сжав кулаки. Внутри постепенно просыпается вулкан, но пробуждению которому мешает сгущающийся чёрный дым. Он впитывается, проникает внутрь, отравляет существование. Они застыли в ужасе, когда увидели пару светящихся призрачно-фиолетовым цветом глаз, направленных в их сторону. Они почувствовали, как невидимые стальные цепи сковали тело, с каждой секундой сжимая его, ощущали, как к лёгким поступало кислорода всё меньше и меньше, но они крепче сжимали зубы, испепеляюще глядя на демона перед собой. Да что там демона, самого Дьявола. — И ещё, – на этом сатанинская пытка прекратилась, и гости могли вздохнуть спокойно. — чтобы забрать своего сына обратно, вам следует предоставить определённую справку, – Асано подвинул к краю стола листок и его подходит брать мужчина, после чего он в недоумении посмотрел на директора. — 60 пунктов? А не многовато ли для простой справки? – вскинув бровь вверх, поинтересовался бизнесмен, у которого от волнения уже начинали трястись руки. — Вполне себе приемлемо для нашей школы. Это я ещё пару нюансов опустил. Кстати, также забыл сказать, с вашей стороны это было бы огромной ошибкой, забирать учащегося посреди учебного процесса, когда на носу предстоящие экзамены. Надеюсь, вы должны прекрасно понимать, что как директор, я должен соблюдать все поставленные правила, а в пункте 59 чётко сказано, что без согласия прошлого председателя, родители учащегося не имеют права забирать ребёнка и уж тем более, переводить его в другую школу. Так что я жду вас после весны, тогда всё подробно и обговорим. Ничего в ответ не сказав, посетители лишь, будучи полностью обескураженными, покинули пределы кабинета.***
15 минут назад... Слава Богу, пустые коридоры. Учеников практически нет, а если кто-то и проходил, то те только могли, что косо поглядывать на красноволосого парня, сидящего возле кабинета директора. Он задумался. В голове до сих пор пролетают моменты их последней встречи с Рио. Навсегда запомнил. Закрытые глаза, дрожащие густые ресницы, горячий язык, соприкасающийся с его, тонкие пальцы, сжимающие пальто, размеренное и ровное дыхание. Карма даже не подозревает, что сейчас сидит и откровенно улыбается, находясь в своей голове, погруженный в личные фантазии. — О, Акабанэ? Ты что тут делаешь? – спросил внезапно пришедший Гакушу, присев рядом и скрестив руки на груди. Почему-то его не волновало, кто что может подумать. В данный момент, президента вообще ничего не тревожило, кроме только единственной вещи, а точнее, человека. Вечные соперники. Вечные враги. Да, это правда. Но разве это не надоедает? Ничуть. Они вполне довольны тем, что есть. Нет... — Как видишь, сижу, – не смотря на Асано, ответил Карма. — У моих родителей с твоим отцом идёт разговор по поводу моего перевода. — А ты, как я погляжу, намереваешься сопротивляется. Что ж, могу поспорить, что и мой отец так просто не сдастся, – в голосе не звучало той привычной ненависти, вперемешку с диким презрением. Спокойный и... простой. Сразу заметно, что Гакушу поменялся...или же, это всё игра? — Да, зная директора, можно предполагать, как пойдут события, а удача явно не на стороне моих родителей. Хотя я всё же немного сомневаюсь в способностях председателя. У всех же есть слабые стороны. Может, это одна из них? — Эта проблема никак не ограничивает возможности моего отца. По крайней мере, он так сам думает, я же просто наблюдаю за дальнейшими действиями. — У меня такое чувство, будто ты меня утешить пытаешься, – усмехнулся красноволосый, слегка повернув голову в сторону президента. Ничего особенного не заметил. Привычная физиономия. — С чего бы это? А раньше же ты, если память не изменяет, вставлял мне и моему классу палки в колёса. И вдруг ни с того ни с сего... – договаривать он не стал, так как всё без объяснений предельно ясно. Гакушу, выслушав парня, впитав в мозг каждое произнесённое слово, всё тщательно обдумывает, и вдруг на лице расцветает ухмылка. Неужели его пытались как-то этим задеть? Смешно. — Акабанэ, прислушайся, – сказал Асано, хитро прищурившись, после чего оболокотился на стену, закрыв глаза. Тишина... Везде и кабинет директора не исключение. — Я не утешал тебя, как ты выразился, а констатировал факт. Мой отец не проигрывает, а наоборот – с улыбкой победителя, поднимается лишь выше, в кулаке держит всё и вся. Твои родители проиграли уже тогда, когда вошли внутрь этого кабинета, переступили порог. Конец был очевиден сразу. Тут даже вопроса не всплывало. К тому же, связь наших семей лишь ужесточает правила, делает их более безбожнее и суровее. Разве ты ничего не почувствовал? – последний раз бросив в сторону Кармы загадочную ухмылку, Гакушу поднялся, поправил одежду, и направился в сторону выхода. А зачем он вообще приходил? Неизвестно. Скорее всего, о чём-то поговорить с председателем, хотя это уже не важно. ,, Связь? Что он имел ввиду?” – пролетает в мыслях. Уже скоро выходят и родители ученика ,,Е” класса. До безумия злые, до невозможности усталые. Опустошённые. — До встречи, – холодно отозвалась женщина, и они ушли. Теперь надолго покинули как эту школу, так и эту страну. Пожав плечами, Акабанэ и сам направился домой. Там его ждёт горячий чай, обед, боевики и тёплая постель.