— Господи, да отвалите вы от меня. Я получше вас знаю, как поступить в этой ситуации. Если вам некуда девать свой исхудалый потенциал, то увы и ах, но мне он точно не нужен, — девушка, в который раз плюнув словесным потоком в телефонную трубку своим «коллегам», завершила вызов, так и не дав договорить другому. Кинула телефон в сумочку и закрыла ту. Присмотрелась в отражение в зеркале, поправила чуть мятую синеватую юбку-карандаш, белую блузку, что украшает тонкий ремешок на талии. Собранные в высокий хвост сиреневые волосы распустила и помассировала голову: всё же ходить так весь день не очень приятно, а корни в последнее время начали побаливать.
Коротко вдохнув и помассировав устало переносицу, она включила кран и зачерпнула в ладони немного воды, плеснув себе на лицо. Особо хорошо почувствовалось то, как стекает со скулы тональник, что делал кожу немного темнее, потому что привычную бледность нужно было скрыть. Губы поджала, вытираясь бумажным полотенцем. Она хочет домой. Хочет устроиться в своём мягком кресле возле большого окна и осушить бутылку старого вина. А потом лечь спокойно спать.
Пару минут. Тяжёлый взгляд алых глаз в стекло.
Натянув снова добродушную улыбку, но не улыбаясь разве что глазами, Амина вышла из уборной, направляясь к столику, за котором сидит её кавалер.
А на самом деле жертва. Тарума, хотя теперь уже Маёми, точно знала, что сегодня этого человека не будет и в помине, а ей в свою очередь хорошо заплатят. Выживает же сильнейший. Истина, преследующая и не дающая полноценно вдохнуть грудью.
— Прости, Кото, но мне пора. — Сообщает она, садиться уже не решаясь. Показательно перекидывает ремешок сумочки через плечо.
— Ох, как же так. А я уже столько всего запланировал… — Опечаленно говорит мужчина и поднимается, прерываясь от еды. Берёт свой телефон, убирает в глубокий карман пиджака кошелёк. — Давай я тебе хоть такси закажу, заодно и провожу.
Девушка лишь согласно кивает, заправляя локон за ухо; осторожно касается уголка когда-то неживого глаза, улыбаясь, скорее, этому, чем любезному предложению оплаты дороги. Подхватывает локоть кавалера и уходит с этого чересчур шумного кафе, заполненного в основном влюблёнными парочками, от которых Амину почти тошнило.
Она их не понимает.
Парковка, к счастью Тарумы, но несчастью мужчины, оказалась пустой, лишь одиноко стоят машины, оставленные здесь своими владельцами. Тот самый Кото уже пару минут назад позвонил и вызвал такси, что приедет, где-то, минут через десять.
Этого времени вполне достаточно.
Было бы, конечно, лучше, если бы освещаемость парковки — чуть поменьше, но раз уж так, то придётся выполнять задание в таких условиях. Пусть даже если Амина не особо горит желанием. Её смущает больше наличие огромного количества света, чем обстановка уединения, которая вдруг окружила её и мужчину.
— Может, ты свой номер мне дашь? — предлагает он, обнимая девушку и обвивая сильными руками хрупкую с виду талию. — Мы знаем друг друга уже несколько месяцев. Я так не могу. — Он тычется носом в молочную кожу, проводит кончиком вдоль шеи вверх, упирается в линию нижней челюсти. А Амину чуть наизнанку не выворачивает, скручивает все внутренности, не давая сделать вдох. Сознание кипит, взрывается самым огромным вулканом, а жидкая лава растекается по всему организму, заполняя собой до краёв,
испепеляя любые преграды, застывая камнем на путях отступления. Бежать некуда.
А она и не пытается. Давно смирилась.
Отстранив от себя мужчину, наклонилась, опаляя
ледяным дыханием губы и прожигая дьявольскими огнём в кровавых
глазах.
— Нет, — а после едкий смешок с языка и тело напротив всё затряслось, рухнуло на колени. Мужчина с широко раскрытыми глазами смотрит снизу вверх и ужасается пока что живым сознанием:
глаза, что на него смотрят —
не живые. Они пропитаны неистовой ненавистью, сумасшедшим безумием, скрываемым невинной и робкой улыбкой
одних лишь губ.
Сердце пропускает последний удар.
***
Туфли — в угол комнаты. Сумка — следом. Пара верхних пуговиц блузки оказывается растёгнутыми.
Амина буквально падает в кресло и прикрывает глаза, стучась о мягкую обшивку затылком. Так вымотана, хотя ничего и не сделала. Всего лишь играла роль милой девушки. Играла.
— Чёрт…
Взъерошивает волосы и пару прядей выводит на лицо, пряча один глаз.
Нет.
Уже не так.
Тянется к бутылке на столе, наливает себе в бокал и делает первый
за этот день глоток. Алкоголь заглушает немножко чувство злости и неприязни, заставляет вспомнить то, что уже вроде бы давно прошло. Заставляет вспомнить
их.
Его.
Тарума помнит каждый момент. Они отпечатались шрамом в душе, теперь уже терзая и мучая, пытая: вгоняют раскалённые иглы внутрь, прыскают разъедающей кислотой. Воспоминания — это тяжёлая ноша. Бремя, которое Амина добровольно согласилась носить на своих плечах.
Она…
Она жутко скучает. По тому прошлому. По тому времени, когда думала, что будет другой, когда шла против родного отца, когда чувствовала себя по-настоящему любимой и счастливой, когда у неё были друзья. Были. Друзья. Да.
Точно…
Бокал, второй, третий.
Телефонный звонок.
Да.
Стоп.
Что?
Кто?
Сначала непонимание. Тарума покидает библиотеку воспоминаний и поднимается, ища свою сумку, в которой чуть ли не разрывается бедное устройство. Посмотрела в мигающий экран. Неизвестный номер. Странное чувство дэжавю.
— Слушаю. Кто это?
— Мм, это я.
— «Я» бывает много.
— Могу дать подсказку. Хотя это не в моих принципах. — смешок, а у Амины в сердце что-то больно щёлкает.
Как? Почему? Зачем?
— Ты…
вызов завершён
— Ну и как это понимать?
***
— Как ты узнал, где я нахожусь? — спрашивает Тарума, пряча руки в кремовом длинном пальто, и подходит к человеку, спина которого ровна и уверенна. На вопрос промолчал лишь. — Отвечай. Я знаю, что это ты, Гакушу.
Парень поднялся и повернулся лицом к человеку, которого грезил увидеть с последней их встречи. Пять лет назад.
Для него — срок.
Для неё — пытка.
— Ты уверена, что хочешь это знать? — сокращает вмиг расстояние почти до нуля, хотя на деле чуть меньше вытянутой руки.
Парк кишит людьми. Шумно, а ещё светло. Амина планировала весь этот день провести в тёплой постели. Видимо, не судьба. Не одной… Возможно…
— Зачем? Зачем ты приехал? Зачем нашёл меня? Зачем, ответь. — Она чувствует, как постепенно слабеет. Почти сталкивается лбом с успевшим стать чужим плечом, но во время хватает себя в руки, не позволяя этому случится.
Однако…
Как устоять. Она ведь ждала. Не признавала. Да. Но ждала. Тайно надеялась, что
он её найдёт. Хотела, чтобы нашëл.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — наигранно удивляется Асано, поглаживая сиреневые волосы, пропуская локоны сквозь пальцы и наслаждаясь расслабленным видом девушки перед собой. В животе вдруг бабочки затрепетали. Поганое, но приятное ощущение. Ему нравится. — Что я скучал? Что хотел тебя увидеть? Что…на самолёте отправился в другую страну ради тебя? Чтобы тебя увидеть, коснуться. Что из этого?
— Я не могу поверить. Ты бы так никогда не сказал. Это не ты. — Амина уже растаяла и поддалась, оказавшись в кольце рук и утыкаясь лбом в горячую шею. Запах… Этот родной запах. До мелкой дрожи знаком.
— Прошлый я, Амина. — Поднял её лицо, заглядывая в
глаза. Улыбнулся, коснувшись одного, когда-то неживого. Все меняются. Это правда. Гакушу тоже поменялся и в лучшую сторону, наверное. Парень чуть склонил голову, поймал взглядом тягучую и нежную улыбку, проследив за движением уголков губ. И…
Украл весь воздух из лёгких.
Сегодня никто не останется один. А Гакушу не отпустит это всё же хрупкое создание. Сделает всё, чтобы её осчастливить. И в себе он уверен.
Пора меняться.
