Каждый день

      Хината и Кагеяма очень сильно сблизились в последнее время, проводя довольно много времени вместе. Иногда даже мангака по собственной инициативе приглашал Шое сходить куда-нибудь как друга, соответственно. Голубые до мозга костей служащие Карасуно не особо обращали внимания на это, только изредка хваля Хинату за неимоверно быстрое «укрощение» зверя в виде вечно холодного мангаки. Но ни Шое, ни Тобио не понимали к чему клонят их коллеги. «Ну, мы вроде бы друзья и коллеги, почему бы и нет?» — так думали двое парней, идущих нога в ногу к издательству. А вообще, в издательство вызвали их для чего-то особенного, даже Энношита-сан подмигнул.  — Так зачем нас вызвали в Карасуно? Я вроде все оставил у себя на столе, разложил по папкам и подписал. — устало пробормотал Хината, невольно вспомнив один такой денек, когда их вызвали в выходной, дабы они передали начальству все отчеты и рукописи, все это время лежавшие на рабочем столе рыжика, под огромным-преогромным завалом. Тогда отдувались оба: и поникший Шое, и до невозможности злой Кагеяма. Тогда вскоре после недовольной ругани Дайчи-семпая, Хината получил двойную порцию замечаний и придирок от художника, затем уже задабривая того всевозможными маленькими подарочками в виде сладостей и новых красок. Но сейчас вернемся к двум придуркам (я это любя), идущим вдоль до неприличного большой лужи.  — Завались. И без твоего писка тошно. Не знаю я зачем мы понадобились там. — так же вяло, но беззлобно ответил Тобио, вздрагивая всем телом от ощущения холода на своих руках. — У тебя ум за разум зашел?! Ты зачем ко мне липнешь, коротышка?  — Мне хо-лод-но! А ты, бака, теплый. Вот и будешь греть меня. Ха! — чуть более радостным тоном сообщил Хината, обхватив своими пальцами широкую ладонь Кагеямы.       Но в этой ситуации, как бы Тобио не дорожил своим личным пространством, «правым» можно считать Шое, потому как на улице стояла невообразимая холодюга, характерная для начала ноября. И вся холодрыга* помимо всего прочего была приправлена еще и отборной сыростью и промозглым ощущением собственного бессилия. В такую погоду Кагеяма не особо внимал разнице между днем и ночью, полностью разрушая правильный режим сна. И вся эта разъедающая серость могла быть перекрыта только в очередной раз пришедшим рыжиком, что мог бесцеремонно завалиться в квартиру короля абсолютно в любые время и погоду.       Наконец, дойдя до филиала Карасуно, парни чуть ли не бегом вошли вовнутрь, мертвой хваткой вцепившись в батарею. В это же время Танака-сан громко-громко крикнул: «Они при-ишли!» Все коллеги оных стремительно скучковались* вокруг только-только пришедших, расталкивая друг друга, чтобы поздравить пареньков с достижением. Оказалось, что после того, как Шое стал новым редактором Тобио, у последнего вдруг резко возросла популярность. И Кагеяма нежданно для всех в два счета обскакал практически всех других мангак Карасуно, да и вообще, Японии.* В честь этого события и призвали двух на вид ходячих зомби, а на деле странноватый дуэт Карасуно.  — Мы одни и понятия не имели что случилось? — кое-как умудрился шепнуть Кагеяме Шое.  — И не говори… — тоном «Застрелите меня» ответил художник.  — Так-так! — послышался громкий голос Укая, — вот и наши распрекрасный король со своим не менее прекрасным редактором. — насмешливо сказал он.       В итоге Такеда-сэнсэй просто-напросто будничным тоном протараторил о предстоящей вечеринке «элиты» среди самых-самых мангак Карасуно и кое-кого не из издательства. Короче говоря, мероприятие для таких, как Тобио. И пропускать его можно только если ты лежишь на смертном одре или уже увольняешься из Карасуно, бросая работу, связанную с мангой и аниме, к чертям собачьим. И в конце концов Шое, не имея костюма к такого рода мероприятиям, потащил Кагеяму выбирать наряд. А тот в свою очередь раз тридцать помолился и Будде, и Кришне, и всему древнегреческому пантеону богов, подцепив с ними и Коуши, так как именно Сугавара был асом в таких вот делишках. Три добра молодца проторчали в магазине неизмеримое количество времени, все-таки купив три шикарных костюма (Кагяема платил, если что, но не в этом суть). «Но зачем три?!» — в один голос спросили Хината и Кагеяма, на что Сугавара с лицом «вы тупейшие люди на свете» ответил, что Шое блюет на все и вся во время приступов страха. Никто не стал спорить. И в самом-самом конце увлекательного шоппинга Тобио забил на все и, затолкав своего редактора в первое попавшееся такси, с угрожающим видом поблагодарил Суга-сана за неоценимую помощь в выборе костюмов. Светловолосый парень немного опешил от такого поступка мангаки, но потом с ехидной улыбочкой на лице поспешно удалился.  — Кагеяма, это что было? — удивленно спросил рыжий, всматриваясь в нечитаемое лицо своего собеседника.  — Просто шоппинг подошел к концу. Тем более, что нам нужно быть там в семь. Сейчас уже пять сорок. — лаконично ответил Кагеяма, наслаждаясь долгожданным покоем. «Этот шоппинг более чем утомляет» — подумал Тобио, распластавшись по пассажирскому сидению.

***

 — Кагеяма! Что я должен тут делать? — взволновано поинтересовался Шое, нервно теребя рукав своего пиджака.  — Мило улыбайся, знакомься, пожимай руки и пей шампанское. — сквозь зубы процедил брюнет, стараясь своим видом не спугнуть таких же хикки*, как он. Нежданно-негаданно к ним подошел один давний знакомый Тобио, — Тоору Ойкава.  — Ой, какая встреча! Ну, здравствуй, Тобио-чан. А это, полагаю, твой маленький редактор? — кокетливо произнес Тоору, по-дружески приобнимая своего прежнего кохая, отчего в сердце Хинаты неприятно йокнуло. Шое несколько насупился. Увидев это, Тобио подумал, что это из-за слова «маленький».  — И тебе не хворать, Тоору-кун. Как там твоя недоманга? Слышал, что я тебя перегнал? — хоть и ехидно, но беззлобно спросил Кагеяма.  — О-о-о… Мой ненаглядный птенчик уже и дерзить научился. Да уж, перерос ты меня. Но хороший учитель тот, чей ученик превосходит его. — с умным видом выдал семпай Кагеямы. — И ты уже знаешь, что это все мракобесие не только из-за успеха моего кохая, но и из-за того, что по моей манге будут снимать аниме?  — А как же не знать. — вставил свое слово несколько рассерженный, но не менее удивленный Хината. — Меня зовут Хината Шое, я редактор Бакагеямы.       Тут насупиться пришла очередь Тобио. «И все-таки так реагировать Кагеяма может только на меня.» — с радостью подумал рыжик. Он и знать не знал, когда в его голове поселились такие мысли, но ничего поделать не мог. Неожиданно в помещение вошел редактор Ойкавы и поманил последнего к себе рукой. И когда Тоору отошел, Тобио как обычно нахмурившись, начал причитать:  — Не встревай в разговоры. Особенно, если я разговариваю со своими знакомыми.  — А тебе-то что? Хочу, — танцую на столе, хочу, — встреваю в разговоры. — не собираясь признавать свою неправоту, ответил рыжеволосый, намереваясь и дальше дразнить Тобио.  — Делай что душе угодно, но только если я не замешан в этом. — поставил ультиматум Кагеяма, отходя к дальнему концу зала. На самом деле Кагеяме было просто неприятно от того, что перед его давним соперником Шое умудряется выставить Тобио полным дураком. О, просто великолепно! Кагеяма Тобио, — величайший хикки во всем мире, из-за своей гордости не может нормально сказать что-либо человеку, волнующему его больше всех остальных. Конечно, в мыслях ворчливого художника все звучало гораздо более саркастично.       Хината же подумал, что Кагеяме надоел сам Шое и Тобио не нуждается в его компании. Для жизнерадостного, будто поводком привязанного к Кагеяме рыжика эта новость прочно засела в голове, и он, немного поразмыслив, потащил вяло сопротивляющегося мангаку на улицу.       Был уже поздний вечер. Темное, словно укутанное черной дымкой небо не сумело порадовать жителей Мияги светом многочисленных созвездий. Только луна еле заметным светлым пятном выделялась из-за густых облаков. На улице было пусто. Асфальт насквозь пропах свежим запахом дождя. Лишь слабый ветер колыхал голые веточки деревьев.  — Ну и зачем ты вывел меня на улицу? — с нотками неприязни в голосе спросил Кагеяма, не выдавая своего умиротворения от нынешней погодки.  — Я м-м-м… Это. — начал было Хината, как вся его решимость, весь пыл резко испарились. — Я просто…  — Ну не тяни резину! Давай резче, кусок идиота. — уже начинал сердиться Тобио. Холодный воздух неприятно остужал тело. Кагеяма нетерпеливо тер руки в ожидании ответа со стороны рыжего. Иногда мангаке хотелось просто-напросто задушить Хинату, когда тот мается дурью и потом ломается, будто первоклассница.  — Я… Я люблю тебя! Вот. — неожиданно громко выпалил Шое, изо всех сил сдерживая целый шквал разнообразных эмоций, — Я знаю, что ты меня ненавидишь или считаешь всего-навсего своим очередным редактором, но, пожалуйста, прими мои чувства! Я не буду сильно досаждать тебе, буду изо всех своих сил стараться вести себя как прежде. Но прошу, постарайся полюбить меня так же сильно, как я.       Кагеяма стоял в ступоре. Ему никогда-никогда не признавались в любви. Ни девочки, ни тем более мальчики. И на эту тему с ним никто не разговаривал. Подколы от Ойкавы-семпая не в счет. А Шое просто стоял и смотрел на Тобио, сам не понимая как это вышло, — в порыве чувств он просто-напросто высказал все то, что томилось под замком на самом дне его сознания. Тогда Кагеяма подошел вплотную к своему рыжему другу и крепко-крепко обхватил того руками, сказав только: «Я постараюсь полюбить тебя так же сильно, как ты меня.»