Машина Сновидений. Продолжение.

      Курт Кобейн.       Истинный мессия может быть только один, — так говорят те, кто испробовал на себе все стадии становления и острожный сухарь одиночества, прошел через тернии, совершил огромное количество ошибок и достиг зрелости сознания, понявший абсурдность той игры, которую все величают Жизнь.       По незнанию, а может и преднамеренно, обходят стороной острые углы бытия, предпочитая совершать однообразные действия, резкие рывки лопатой, вкапывая себя все глубже в пласты самообмана.       Побег из этой реальности не приносит ровным счетом никаких благ обладателю. Ты жив пока существует этот обман, покуда веришь ты в оный и твой успокоительный шепот якобы трезво лопочет здравомыслием, но с досады.       В этом одиночестве прорастают великолепные цветки зла. Они наливаются нектаром твоей ненависти к тем, кто не принял тебя таким, каким ты родился однажды, холодным воскресеньем, когда безумный дождь прибивал к земле испуганные, грязные капли.       Следующий этап прошел под воздействием законов, коими пичкали с малых лет до совершеннолетия.       Но, видимо, что — то пошло не так, и кривое дерево распустило свою крону под окном вечной, холодной тюрьмы.       Оно научилось петь, играть, иметь свое мнение, проявлять чрезмерную доброту к тем, кто желал лишь ею воспользоваться, вытирая об ту самую грязные подошвы своей невоспитанности.       Проще не думать, да? Ненормально не думать, если это единственное, что позволяет тебе расцвести и даже умереть. Возрождающая, но губительная субстанция, абсурдное сочетание черного и белого, ставшего позже либо серым, либо ничем…       Основатель и лидер культовой группы Nirvana, Курт Кобейн, родился 20 февраля 1967 года. Талантливый гитарист, идол, мессия своего времени, стал главным рок-феноменом 1990-х. Вокруг самого Курта сложилась атмосфера одиночества, но вскоре тому было велено случиться, получил статус лучшего автора песен поколения.       Статус же наряду с возрастающей популярностью группы оказался слишком тяжелой ношей для музыканта.       Его стало посещать чувство мучительной тревожности, он чувствовал, что никогда не станет частью этого ужасного мира, пропитанного мерзкими подоплеками и скверной. Однако все прекратилось несколько ранее, чем Курт мог себе представить.       Он вышел из игры прежде, чем сумел осознать, что неспособен пойти против природы своего существования.       Всё, о чем я напишу далее, покажется Вам полнейшим бредом, но я блещу сарказмом, задергивая шторы истинных понятий, которые не смог бы сказать в лицо даже самому себе.       Меня преследует страх. Он не на секунду не покидает мысли, приводя эмоции в иступленный молоток, желающий вогнать сам себя под землю.       Молоток, который забивает сам себя под землю. Разве это не сарказм?       Я не имею ни малейшего понятия, что есть, собственно говоря, правда.       Но глядя в эти голубые глаза почему — то уверен будто любовь действительно существует в этом мире.       Мне кажется, если бы бог существовал, то для каждого он был бы собственным: чьи — то губы, тепло матери, искренность, солнце над головой. И не надо было заставлять им молиться, ведь ты бы и сам это делал, признавая свою слабость перед собственными чувствами.       Что будет далее я не знал, но желание мое более не могло ограничиваться обычным созерцанием.       Курт был в толпе. Его передавали из рук в руки как величайшую милостыню.       Взбудораженная охрана перебегала с места на место, чтобы удостовериться в его сохранности.       Мое сердце замирало при всплеске светлых волос, которые вились в воздухе сияющим водопадом. Очки Курта съехали с глаз, которые лучились добром и невероятным доверием к этим людям.       Моим страхам и ревности не было предела.       Такая опрометчивая попытка стать ближе к зрителям могла обернуться настоящей трагедией, поскольку пьяное стадо практически себя не контролировало, а усилий, на то чтобы сломать музыканта, для причинения тяжкого вреда требовалось совсем немного.       Посему я и предпочел раздвинуть плотную массу перед собой и вытащить блондина из сумасшедшего вентилятора.       Джек пытался не отставать, но делал это не слишком охотно. Вскоре и вовсе затерявшись в толпе и исчезнув из поля зрения.       За считанные секунды мои ощущения преобразились. В ладонь легло жилистое запястье фронтмена, а следом и он сам полетел на меня.       Присутствующие перманентно сдвинулись, поглотив нас двоих в тесной темноте собственных конечностей.       Я сидел на парне, слегка растерявшись от эдакой неожиданности.       По встревоженному лицу Курта текла струйка крови, но он не мог перестать улыбаться, словно все здесь происходящее в полной мере импонировало безудержному разуму главного героя.       Энергетика у него была просто потрясающая. Она вилась над ним наподобие моего купола, но была в миллионы раз плотнее и опаснее, чем у кого — либо.       Электрические разряды шли по всему телу, наполняя оное чужой силой.       Стерев кровь с его губы, я воровато оглянулся и поспешил поднять этого человека с земли.       — У меня нет времени на объяснения, но я знаю кто ты такой. Нам надо уединиться, — Быстрым шепотом начал я, беря находку за предплечье и удирая через взволнованное море зрителей.       Полиция, думающая, что исчезновение является частью плана, преспокойно вернулась на исходную позицию, продолжив заниматься прерванным делом у самого края сцены.       — Допустим, я бы мог пойти с тобой. Ты ведь знаешь, что не сможешь взять меня силой, верно? — Блондин сдвинул брови, устало вздыхая.       Я готов побиться о заклад, что этот жест напомнил мне предыдущего моего знакомого.       Что тут сказать, если даже поведение их совпадало на сто процентов!       — Знаю, — Отвлеченно пробормотал я, созерцая его губы и борясь с желанием зацеловать те самые до кровавого фарша.       Тело мгновенно реагировало на происходящее, разум концентрировался на несколько отвлеченных вещах, таких как сексуальный блеск голубых глаз, слегка расстегнутая пуговица в районе груди и приятный тембр музыканта. Помимо всего прочего было множество аспектов чтобы моё тело окончательно взбунтовалось и потребовало незамедлительной, обоюдной прелюдии к долгожданной встрече.       Тряхнув головой, я сбросил с себя наваждение и потянул парня вслед за собой.       — Меня зовут Брайан, если ты вдруг забыл. Я искал тебя полгода, чтобы сказать тебе эти слова: Курт, я люблю тебя, прекрати скрываться от меня. Давай начнем всё сначала, — Пробормотал я, замечая заинтересованность второго дубля.       — Я не помню тебя. — Строго ответило существо. — Каждый момент в моей жизни фиксируется памятью, но таковая сейчас говорит вразрез с твоими словами.       — Почему нельзя говорить проще? — Со злостью прошипел я. — Хорошая память не такая уж редкость.       — Феноменальная, редкая, — Самодовольно заявил собеседник, беспрекословно подчиняясь мне, но улыбаясь так, словно не он, а сам я был у него на мушке.       — Давно ты стал Хранителем?       — Решил сменить тему разговора? — Курт почесал нос и насупился, — Это долгая история, но я расскажу тебе все, о чем только знаю. В реальности такие как мы редко идут на контакт. Союз двух Хранителей полностью исключен.       — Да, что в этом такого плохого? Мы же не строим козни, не убиваем людей, а просто беседуем друг другом, в безопасном, на мой взгляд, месте.       — Не обманывай. — Курт сузил глаза. — Твой друг сейчас проверяет мою личность, имя, возраст. Что скажешь? О какой безопасности может идти речь?!       — Это обычная процедура. Джеку стоит осведомиться, прежде, чем подвергать меня опасности. — Я развел руками.       — Людская проблема главным образом состоит в том, что вы сами ищите неприятности на свою задницу. Знаешь, милый, Брайан, у меня своя миссия на этой планете. И не покидает меня странное ощущение, что ты меня с кем — то перепутал.       — Я объясню тебе, не торопись. — Я порылся в кармане, доставая ключи из кармана и двигаясь в сторону парковки.       — А девушке не будет страшно с тобой? — Музыкант усмехнулся и сунул ладони в карманы пальто, одновременно стирая струйку крови рукавом.       — Ни одна девушка не пострадала от беседы со мной, — Учтиво заметил я, но вдруг осекся. — Какая такая девушка?       — Ну… Ты так был увлечен своей историей, что совсем не заметил некоторые нюансы.       Курт как — то странно посмотрел на меня.       На лице его промелькнула выразительная, пугающая улыбка.       — Если ты сейчас шутишь, то я пойму. — Я посмотрел на музыканта чуть более внимательно. Ровным счетом, никаких изменений. Но почему же он так яростно улыбается, прямо — таки до треска челюсти?       — Нам нужно выпить. — Холодно ответил он, красноречиво поднимая бровь и отправляясь прямиком в бар.       Я проследовал за ним по пятам, словно гусак за маткой.       Какое отвратительное сравнение, тьфу…       Прикупив темного, мы вернулись на парковку, останавливаясь около моей машины.       Джек дожидался нас, сидя на капоте и нисколько не удивляясь нашему появлению.       — О, стало быть, ты уже все знаешь, да? — Умирая от смеха, Джек улегся на спину и заболтал ногами в воздухе.       Странно, может у него температура? Никогда не видел у этой Немезиды столь хорошего настроения.       — Нет, — Я отрицательно помотал головой, — Есть новая информация?       — Твоя спутница — это профессиональная актриса. Я не шучу, — Джек посерьезнел и сел ровно, выпрямившись. — Спешу заметить, что, помимо всего прочего, она обладает экстраординарными способностями, за гранью возможного. Не ожидал ведь, так?       — Это мужчина, — Уверенно заявил я, рассматривая собеседника и сворачивая губы трубочкой, — Или… или я через чур потерялся в этом балагане.       — Девушка, — Джек уверенно кивнул. — Но, она может быть Куртом. Помни об этом.       Бледнолицая усмехнулась, закуривая сигарету. Я же подошел к Джеку, положив ладони на его плечи и с ненавистью заглядывая в глаза парня. — Уж не хочешь ли ты сказать, что история окончательно запуталась? Без пяти минут, я был уверен в том, что нашел его.       Джек молча поедал меня взглядом.       — Брайан. Это и есть Курт. Или тебе не нравится его теперешнее тело?       — Да это хуйня какая — то, ребятки, — Я фыркнул и отошел от двух подстрекателей.       И что мне теперь делать в сложившемся недоразумении?..       — Я пошутил, Брайан, — Мягко сказал Джек. — Я не знаю, кто это. Она непробиваема.       — Я все слышу, — Пробурчала девушка, доставая из кармана странное приспособление. — Если хотите, то я все объясню. Но, для начала, нам стоит поехать ко мне домой. К счастью, я могу объяснить вам на наглядном примере специфику моей деятельности.       Мы уселись в машину.       Я свирепо хлопнул дверью, глядя в зеркало дальнего вида. В оном обозначилась голова спутницы, ее лицо, узкий подбородок и голубые, миндалевидные глаза.       Из зеркала на меня смотрел Курт, и этот факт доводил меня до исступления.       — Твой спутник готов порвать меня на куски, — Проговорила певица, стрельнув глазами в Джека. — Интересно, что бы было, если бы он узнал твою тайну, Страйфи. Стал бы он любить тебя сильнее, чем прежде?       — Он меня не любит, — Джек потупил взгляд, открывая ноутбук и погружаясь в него с головой. — Помалкивай там.       — Джек, я буду молчать, но при одном условии. Скажи Брайану, чтобы прекратил читать наши мысли.       Я осекся, вот уже минуту я сидел, раскрыв рот и прислушиваясь к разговору двух людей, сидящих в машине.       — Я знаю все ваши помыслы, дорогие мои, — С грустцой прибавила девушка. — И как забавно наблюдать за вашей конспирацией друг перед другом.       — Пусть будет так, — Я стряхнул пепел за окно, — Меня это вполне устраивает. Если хочешь посплетничать — валяй.       — Заметь, сам копаешь себе могилу, — Туманно заявила спутница. — Узнай ты правду сейчас — не было бы никакой поездки. Джек целенаправленно тебя обманывает, Брайан.       Я резко остановил машину и повернулся к блондину. К Джеку, к кому же ещё…       — Что именно ты от меня скрываешь, заноза? Дайте — ка подумать. Может то, что Курта больше нет? Или может, ты хочешь сдать меня Саллейману в мешке? Или связать, расчленить…       — Умф, какой ты злой, — Джек закатил глаза. — Нет, я не хочу тебя убивать, шизофреник. На кой-оно мне, сам подумай!       — Вы очень забавные, — Хрипло шепнула незнакомка, закладывая руки за голову и по — мужицки расставляя ноги. — Прямо — таки находка.       Я продолжил злиться до самого дома той самой спутницы.       Джек намерено вышел намного раньше, чтобы не попасть под мою горячую руку.       Домик был очень милым, с размашистым виноградником, уютной беседкой и парой — тройкой строений на участке, вроде сарая, загона и теплицы у самых его ворот.       Покидая машину, я неосознанно помог девице с дверью. Она коротко кивнула, отблагодарив меня доброжелательным взглядом.       Через какое — то время мы браво вышагивали по мощеной тропке, ведущей к входной двери.       Джек плелся следом, не желая обсуждать нашу ссору.       Да, у него была тайна, но и я не был охотчив до насилия. Мне почему — то казалось, будто он сам откроет мне карты, просто время не наступило для такого рода откровений.       Дом был скучным для того, чтобы я тратил на него много замысловатых, красивых слов для самого достоверного описания, ибо дальнейший сюжет развернется непосредственно в комнате на втором этаже.       Курт, будем звать ее так, повесила ключи на желтый крючок, потягиваясь и развязывая шнурки на ботинках.       Я немного потоптался рядом, аккуратно примостив свою кожаную куртку на дверную ручку.       Джек и вовсе не стал раздеваться, подумав, что наше путешествие в недра дома новоявленного Курта Кобейна займет не столь много времени.       Могу прибавить, что бедолага слишком глубоко ошибался в своих предположениях, ведь дом девушки оказался полным удивительных открытий и не менее потрясающей техники, по всей видимости, собранной руками второго дубля.       Я присвистнул, переступая порог комнаты.       Мой спутник был в легком недоумении.       Комната была запружена мониторами, блоками питания, компьютерами, проводами, динамиками. Очень напоминала собой музыкальную студию, но, сдается мне, таковой и вовсе не являлась.       На широком, черном столе стоял центральный монитор, на экране которого разместилась нумерологическая таблица с беспрестанно мигающими числами.       — Я требую объяснений, — Коротко попросил я, присаживаясь на крутящийся стул и приникая к экрану.       Курт развела руками, переминаясь с ноги на ногу.       — Это машина сновидений. Одна из некоторых.       — И как ты ей пользуешься? Я привык к виду той машины, о которой так часто пишут в интернете. — Я взлохматил волосы, придвигая к себе клавиатуру и пытаясь представить первоначальные действия по ее запуску.       — Хорошо, — Она чуть кивнула и села рядом со мной, указывая на большую, красную кнопку. — Хотя мне будет сложно объяснить ее принцип. Нажми.       Я рискнул прикоснуться к кнопке, но ничего необычного так и не произошло. Разве что процессор плавно застрекотал при запуске двигателя.       — Ты всегда такая немногословная? Или тебе сложно объяснить? — Я сдвинул брови.       — Я не знаю, с чего начать. — Тихо ответила она, переводя взгляд на Джека. — А он бы мог уйти, чтобы я могла сосредоточиться?..       — Да, пожалуйста, — Безразлично ответил Джек, — Я посижу в машине, с вашего позволения, о великая и могущественная.       Позади нас хлопнула дверь.       Девушка с улыбкой посмотрела на меня.       — Я построила эту машину всего два года назад. В нашей семье меня никто никогда не понимал. Считали бесноватой, ненормальной. Открыв в себе силы я не могла сдерживаться. Все мои попытки по ее притуплению ограничивались сломанной жизнью, без веры в нормальное существование, без планов на семью, на банальный поход в кинотеатр…       Если говорить вкратце, то однажды я нашла способ выплеснуться. Этим способом стала техника, которая, помимо всего прочего, питается за счет моей силы, уравновешивая энергию и не давая ей возобладать над разумом.       Все предельно просто, Брайан. Я сижу здесь годами, изредка выходя в свет, чтобы выступить. Но очередная такая попытка обвенчалась провалом. Пора бы мне понять, что таким уродам нет места среди людей.       — Я видел тебя в действии. — Я обескураженно покачал голой. — Даже удивился, что тебя не разорвало надвое от такого давления. Обычно, рисуя в своей фантазии супер героя, мы не хотим думать о том, что сила, полученная им когда — то, могла быть бесконтрольной и опасной для ее носителя.       — Верно. А как ты справляешься? — Она немного подвинула меня и уткнулась в монитор, одевая наушники и прикрывая глаза.       — Мне не с чем справляться. Я — купол, блокирующий чужую энергию.       — Отличная новость. — Она резко открыла глаза и посмотрела на меня.       — Голос в моей голове внезапно прекратился. Это не может не радовать. — Я хмыкнул. — Мы могли бы вместе прогуляться по закоулкам твоей машины. Как ты на это смотришь?       — Ты так заинтересован только из — за моей схожести с твоим возлюбленным? — Девушка нахмурилась.       Она очень на него похожа, верно. Но подобный оксюморон, едва ли укладывался в моей голове. Странная, острая глупость.       Вдруг она меня просто — напросто забыла?       Вдруг?       Я не могу потратить свою жизнь на поиски Курта. Это слишком тяжелое бремя для слабака.       — Курт, ну вспомни меня, пожалуйста. Я ведь так больше не могу… — Вскричал я, укладывая ладони на ее лицо — Я не могу просто сидеть рядом с тобой и кивать головой как дурацкий болванчик. Хватит меня мучить!       — Брайан, я не Курт. Прекрати искать его в первом встречном. — Девушка насупилась. — Меня, кстати, Милана зовут. — Ее лицо озарилось улыбкой. — Давай познакомимся. Я буду рада помочь тебе с поисками.       — Это будет очень неэтично с моей стороны, заставлять тебя погружаться в мои проблемы. — Я мрачно откинулся в кресле и провел пальцем по монитору. — Лучше объясни мне, чем ты тут занимаешься…       — Ох, — Она тяжело вздохнула и взялась за голову. — В двух словах не получится, но я попытаюсь.       Она напряженно посмотрела мне под ноги и со всего маху ударила по коленке.       — Между прочим, ты наступил на провод, дружище.       — Есть между нами схожесть, — Приметил я, наблюдая за ее слаженными действиями. — Оба любим возиться с проводами и сидеть взаперти. Мне иногда начинает казаться, что весь круг моего окружения не может быть другим, ибо я есть тот, кто притягивает к себе аналогичных домоседов и любителей докопаться до сути мироздания.       — А что в этом плохого?       Милана сосредоточенно сомкнула веки, проводя рукой в воздухе и делая короткий пас на экран. — Брайан, эта машина работает от моей энергии. Монитор помогает мне выводить информацию и сохранять ее в памяти компьютера. Таким образом я могу корректировать некоторые моменты в чужих сновидениях.       — Фантастика какая — то.       — Вовсе нет, — Милана удивленно приоткрыла один глаз. — Что в этом фантастичного?       — Разве не видишь? Я усмехнулся от ее непонимания. — Ты одна держишь в себе такой большой потенциал. И, если подумать, то тебе никто не нужен с такими умениями. Броди себе, где вздумается…       — Я устала бродить, Брайан.       — В твоих похождениях есть смысл. Ты правишь сны людей, влазишь в их эмоциональные состояния, тасуешь чувства, как какую — нибудь колоду карт… Хотя, нет, ты все верно говоришь. Кому это надо? Джек то же самое сказал мне в Хилверсюме.       Она посмотрела на меня долгим взглядом, полным отчаяния, но не смирения.       Весь ее облик желал немедленной свободы, но она будто даже дышать боялась, чтобы не сгореть в собственном пламени.       Как жестоко судьба порой шутила над людьми, даруя оным разные подарки, путая дары и присылая людям ненужные тряпки взамен свободе.       Я вдруг подумал, что мог бы попросить у Миланы избавления, влезть в мое сознание, очистить память от встречи с Куртом, перенаправить мои мысли в более правильное русло.       Ну, а что? Вернулся бы к музыкальной деятельности, ходил бы по вечерам в бар со Скаем Джефферсоном, воспылал бы заново к девушке Тейлор, что лечила меня от депрессии. Гулял бы по вечерам с Леоном по тихим, душным улочкам Брюсселя.       Вот она — жизнь, а не то, во что меня превратила эта бесхребетная гонка за призраком из собственной фантазии…       — Ты ведь можешь забрать у меня эти воспоминания?       — Нет, я не стану этого делать. Твои труды будут напрасны, когда твоя стопа почти что на последней ступени на пути к желанной цели. — Милана перевела взгляд на монитор и вывела на него странное изображение. То самое, на котором я сидел в баре со Скаем и мирно попивал текилу из граненого стакана.       — Даже так, — Я хмыкнул, предвигаясь к Милане. — А ты можешь сделать так, чтобы я встретил Курта в сегодняшнем сне? Я хочу попрощаться с ним раз и навсегда. Моя просьба в силе, дорогая. Если ты не хочешь стирать мою память, то дай хотя бы шанс на прощание.       — Брайан, ты у цели. Я знаю это. Считай меня универсальным носителем информации, ведьмой с плохим вкусом, доморощенным медиумом или попугаем в клетке, но суть от этого не изменится. Я знаю, что будет с тобой через ближайшее время, потому и было бы неправильно с моей стороны отвести от тебя удачу и предложить упаковаться в хрустальный гроб на ближайшие тридцать лет. Отвянь, пожалуйста.       — Как знаешь, — Измучено парировал я, пряча лицо в ладонях, — Но не удивляйся, если в ближайшее время ты найдешь меня на каком — нибудь суке, повешенным заживо. Надоело, честное слово. Хочу, чтобы вместо Курта я встретил тебя, в тот день, в Сиэттле. Нам было бы хорошо вместе.       — Не факт. — Милана вывела на монитор еще одну мысль, но на этот раз та была мне неизвестна. — Что скажешь?       — Что это? — Я изумленно уставился на черную дыру посреди монотонной магистрали яркого света.       — Удаленная или закрытая информация. Кто умеет так делать? От меня не скроешь информацию, разве что не используешь мою энергию против меня самой.       — А чьи это мысли? — Полюбопытствовал я.       — Джека, кого же еще, — Девушка потыкала пальцем в морок, но он не рассеивался. Энергия будто бы поглощалась этой пробоиной, используя ту самую в обратном порядке.       — Зашибись.       Мы уставились друг на друга, пребывая в пасмурном молчании.       Сознание рисовало страшные картины.       Словно бы по наитию в моем кармане завибрировал телефон.       — Брайан, мне холодно, мать твою, — Проворчал Джек. — Когда мы поедем обратно на фестиваль? Там как раз расставляют палатки, прям пятой точкой чую…       — Я никуда не поеду, покуда не узнаю, мой дорогой друг, какие секреты ты прячешь в этом злоебучем пятне. — Напряженно ответил я, не скрывая злости и недоумения.       — Там личное. — Хладнокровно парировал парень. — Нельзя? Или ты перестал мне доверять?       — Ясно. — Я резко оборвал связь и швырнул телефон на столешницу. — Милана, запихивай меня в экран. Я хочу погрузиться в это пятно.       — Тебя разорвет на части, — Спокойно ответила девушка, закидывая ногу на ногу и притягивая к себе кофейник. — Не будь дураком.       — Буду. Напишешь потом про меня книгу. У тебя уйма свободного времени.       — Хранитель, я не имею права. — Она лишь развела руками. — А если хочешь спорить, то сооруди себе свой монитор, но помни, что твоей силы едва ли хватит заправить бензобак твоей машины. Я серьезно.       — Спойлеры, — Проворчал я. — Это ты в будущем увидела?       — Можно и так сказать. Не стремлюсь настаивать, ведь у оного миллиарды различных вариаций. Кто знает, как поведешь себя ты, купол. Наймешь енота с оружием? Проникнешь в Джека? Заставишь своего пса отвести тебя к Саллейману?       — Милана, ну, а как же Путешественники? Они не любят Джека, и, бьюсь о заклад, будут готовы помочь с пятном.       — Хм, делай как знаешь. Тут я тебе не советчик. — Девушка потянулась и громко зевнула. — Езжайте в лагерь, я свяжусь с тобой как найду лазейку в мыслях Джека. Даже самой интересно, ради чего надо было сжигать свою память? Неужто его информация столь ценна для крыс Саллеймана?       — Хорошо… — Протянул я, закуривая и застревая на миг в дверях. — А откуда тебе известен Саллейман?       — Если ты могуч и силен, то Саллейман сам постучится к тебе в дверь, чтобы вылизать пятки и попросить сотрудничества. Так бывает, не бери в голову.       — Понял, — Со вздохом ответил я, махая Милане на прощание и сбегая по ступеням.       «Курт. Милана должна быть Куртом»… И почему эта мысль меня не покидает?