Они не умеют плакать

POV Лёша       Я был очень зол на Пашу. Он подставил меня. Кто вообще его за язык тянул? Действовать нужно было быстро, иначе мы не попадём домой. Нужно было вернуть Настю и ждать, когда же запищит прибор. Я быстро взбежал по ступеням этого особняка, открыл дверь и вошёл в комнату. Настя сидела на кровати, а по щекам девушки текли слёзы. "Какое же я ничтожество" - подумал я. Бл*ть, я же не умею толком извиняться. -Настюхин, ты это...ну извини меня короче. Насть, да я же не на одну бабу как на тебя не смотрел. Я многое понял за время поездки. Я понял, что ты дорога мне и я тебя никогда никому не отдам. Только прошу тебя, не плачь. - Слушай… я поняла, ты меня ненавидишь, поэтому давай будем игнорировать друг друга? - Я не отвечаю ей. Я лишь медленно приближаюсь к Настюхе и смотрю ей в глаза. Сев рядом, я приобнял её за плечи. - Что? Что еще? Давай, говори какая я страшная, как тебя воротит от меня! Ну же, давай! – кричит она, но в этот момент я прижимает её к себе и целую. Она, в недоумении, отталкивает меня от себя. «Ты можешь понравиться только последнему идиоту» — всплывает у меня в памяти. Да, я часто говорил ей такое, когда мы очень ссорились. Но я говорил это ради того, чтобы насолить ей. Нет, это было не всерьёз. Она самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. — И что это значит? — Это значит, что я последний идиот, - она посмотрела на меня в упор своими карими глазами, и моё сердце сжалось так сильно, словно его стиснула огромная лапа. Я не хотел потерять её. Да, я подонок, но я многое понял. Я понял, как сильно люблю её. Она мой идеал. Чтобы сгладить ситуацию, я решил пойти на унижение. Да, знаю, что это глупо и вряд ли поможет, но попробовать всё-таки стоило. Я встал на колени перед девушкой. С*ка, никогда так не унижался. Никогда! Но мне нужно было всё исправить. - Настюх, извини меня. Прости. Да, я такой, но я исправлюсь, обещаю. Я не хочу потерять тебя, малыш.Ты дорога мне. Я люблю тебя больше жизни. Я никогда не унижался до такой степени и никогда не стоял на коленях, но ради тебя буду стоять хоть целую вечность, - я осторожным движением пальцев убрал слезы с ее глаз. - Ребят, прибор пищит! Срочно сюда! - кричал Паша. Мы с Настей пулей спустились на первый этаж. Забрав куртку с вешалки, я сел к ребятам в круг. Мы взялись за руки. С каждой секундой прибор пищал всё быстрее и быстрее.

***

POV Гоша       Припять! Чернобыль!! Наше время! Радости нашей не было предела, ведь мы дома. Осталось только уехать отсюда поскорее. Но нужно было ещё обмануть Зону. Мы решили для начала идти в бункер, ведь там безопасней. Конечно, пройдут года, но у меня навсегда останутся воспоминания о жизни в цвете СССР. Как оказалось, люди там совершенно другие. Для них важнее духовные ценности. А для нас, для людей из нашей вселенной, материальные ценности всегда на первом месте. Мне кажется, это неправильно. Но уже ничего не изменишь. -Паш, это...ну спасибо тебе короче. Если бы ты не сказал тогда о Перфиловой, то Настюха бы так ничего и не узнала, а это как-то неправильно, - в голове не укладывалось. Лёха искренне просил прощения у Паши? Это что-то новенькое. Раньше он никогда не просил прощения, особенно у Паши. Конечно, было пару раз, но тогда он извинился, не чувствуя своей вины. - Да ладно тебе, ты прости меня. Не должен я был говорить это. Тебя подставил. - Всё нормально, Паш, ты всё правильно сделал, - Лёха похлопал Пашу по плечу и пошёл дальше смешить Настю.       Через час мы были уже у бункера. Голодные, уставшие, но живые. И это сейчас было самое главное. Еду мы где-нибудь найдём, поспать в бункере тоже можно. Мы подошли к двери бункера. Она оказалась закрыта. Значит, там кто-то есть. - Значит так, я стучу, как только дверь открывается, вы все ложитесь на землю. Мало ли кто там, - Паша достал пистолет из куртки. - Ребят, а может назад пойдём? - спросил я, прячась за спину Ани. - Куда назад? Обратно в Припять? - спросила Аня. И правда, куда назад-то? Паша постучал в дверь, а мы тем временем отошли все назад. Аня схватила меня за рукав куртки, Лёша прижал к себе Настю. Всем было страшно, особенно мне. Наконец, кто-то всё-таки решил открыть эту ужасно большую железную дверь бункера. Казалось, что у меня вот-вот сердце перестанет биться от страха.