***
Амон закрыл глаза и сосредоточился на своем организме. Он отстранено следил, как ритмично забились сердца, как расширяется на вдохе и опадает на выдохе грудная клетка. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. В первые секунды ничего не происходило, но скоро Амон ощутил, как по всему телу растеклось колдовское тепло. Оно зарождалось в районе живота и поднималось все выше и выше, пока не достигло отяжелевшей головы. Мышцы колдуна расслабились, и теперь он стоял, удерживаемый только силовым доспехом. Мысли, эмоции и образы покинули разум Амона, оставив после себя безмолвную пустоту. Космическое сражение, предательство капитана и отчаянный бег остались далеко позади. Бесконечный вой аварийной сирены отошел на край сознания. Теперь он доносился издалека, глухо, как через воду. Реальный мир отступал, выпуская космодесантника Хаоса из своих цепких объятий. Скоро он сменился умиротворяющей темнотой. Колдун почувствовал, как его подхватило и понесло неторопливое течение пустоты. Амону захотелось забыть обо всем, насладиться тишиной и покоем, но он пересилил себя. - Гелиос, Кузнец Варпа, - воззвал космодесантик. – Договором, что связал нас, заклинаю тебя явиться! Темнота не ответила. Целую вечность колдун повторял заклинание призыва, пока не различил в тишине едва уловимый шепот. - Амон... Амон... Амон... – доносилось из тьмы. - Я здесь, Гелиос, – откликнулся колдун и потянулся в строну звука, ощущая, как голос становится громче. Темнота вокруг ожила. Теперь она переливалась невозможными оттенками черного, скручивалась и растягивалась, будто змея. Она больше не была пустой. Сквозь натянутую материю проступил высокий, тощий силуэт. Он будто прижался ко тьме с обратной стороны. Существо имело десятки тонких рук, что росли из горба на спине. Некоторые конечности оканчивались механическими клешнями, в то время как другие - уродливыми щупами и гибкими щупальцами. Голова существа мало напоминала человеческую, за исключением круглого и абсолютно лысого черепа. Глаза заменяли восемь аугментических линз. На месте рта находилась решетка, обрамленная по краям шлангами и проводами, а из щек выступали толстые трубки. Существо стояло, скрючившись и наклонившись. Даже в таком состоянии оно могло соперничать ростом с Амоном, но вздумай оно распрямиться, то наверняка оказалось бы на несколько голов выше, чем космодесантник. - Механикус, - поприветствовал его колдун. - Давно не слышал о тебе, Амон, - безо всякого намека на эмоции произнесло существо. - И надеялся, что никогда не услышу. Неужели ты соскучился? - Нет. Но я все равно рад встрече, Гелиос, - сказал Амон, проигнорировав недружелюбие собеседника. – Правда, я вызвал тебя не для светской беседы. - Понимаю, - заскрежетало существо. Оно издало искусственный смешок, словно царапая когтем по железу. - Так зачем? - Мне нужна твоя помощь. Кратковременное слияние. - Ты многого хочешь, колдун, - Гелиос неодобрительно покачал головой. - Я не буду прикасаться к твоему отравленному рассудку. Секреты Омниссии принадлежат механикусам, и я не вправе раскрывать их. Особенно таким, как ты. - Секреты мне и не нужны, так, мелочи, - заверил его Амон. – У меня небольшая проблемка с машинным духом. - Нет, - отрезал Гелиос. Силуэт начал расплываться, теряя четкость, будто существо отходило от натянутой материи. - Не так быстро, механикус, - властно остановил его Амон. - За тобою должок, ты забыл? Я силой заточил в твоих машинах восемьдесят восемь демонов, и ты поклялся Хаосом ответить на мой призыв о помощи, где бы ты ни был. Если откажешься - договор будет разорван. Демоны вырвутся на свободу из своих медных тюрем. И горе тебе, ибо демоны не прощают обид, а ведь именно ты выковал цепи! Существо замерло. Колдун знал, что механикус анализирует вероятные последствия отказа, определяя математически верное решение. Наконец Гелиос закончил расчеты и сложил тонкие руки на груди. - Я исполню свою клятву, колдун, - промолвило существо. - И никогда больше не буду иметь с тобой дел. Они слишком дорого мне обошлись. - Да будет так, - заключил Амон. - Начнем? - Начнем. Эфирное тело колдуна приблизилось к механикусу и крепко сжало в объятьях. Костлявые конечности Гелиоса обвились вокруг плеч Амона. - Я, Амон, Вестник Перемен, соединяю свой разум с Гелиосом, Кузнецом Варпа!– громко и отчетливо произнес Амон. - Я, Гелиос, Кузнец Варпа, даю свое согласие, - прошипело в ответ существо. - Именем Хаоса Неделимого! - хором выкрикнули космодесантник и механикус. Тьма вспыхнула багровым пламенем. Тепло в груди колдуна сменилось яростным жаром. Амон закричал от боли и затрясся всем телом - огонь плавил его разум, подобно металлической болванке. Тяжелый молот чужого опыта опустился на разум, выбив раскаленные искры. Амон хотел вырваться, убежать, но пылающая пустота держала его стальной хваткой. Она наносила удар за ударом; колдун корчился и извивался, в бесплодной попытке сбить злое пламя. Боль становилась сильней и сильнее, но в тот момент, когда мука достигла крещендо, на космодесантника обрушился холодный душ энергии. В облаках нереальности сознание Амона приняло новую форму и содержание. Прежние концепции исчезли; на их место пришла машинная логика и технические понятия. Мысли колдуна трансформировались. Слова заменили команды бинарного кода, а собственный организм предстал ему в виде отлаженного и тонко настроенного механизма. В следующий миг пустота отпустила Амона. Он снова был на корабле. Колдун упал на колени. Окружающий мир плыл перед глазами, вращаясь в безумной спирали. Космодесантника стошнило прямо в шлем. Амон с трудом встал на ноги и, шатаясь, словно пьяный, побрел к консоли. Но хотя его тело подняло бунт, разум колдуна был чист и ясен, как никогда. Он приложил ладонь к устройству и в ту же секунду понял причину поломки. - Повреждение контактов. Общий сбой программы, ошибка чтения из ячейки А9823, - глухо забормотал Амон, используя термины, чье значение стало для него очевидным. – Процедура ремонта номер 617. Перевести на внутренний аккумулятор, перезапустить систему. Легким усилием воли Амон направил импульс в сторону консоли. Волокна проводов срослись, кристаллическая схема восстановилась и питательная энергия потекла по железным путям. Крошечный мозг машинного духа пробудился ото сна, и, жужжа, добросовестно приступил к работе. Консоль ожила, а на ее экране отобразилась руна вызова. Амон сел на пол и привалился спиной к стене, переводя дух. Как всегда после слияния, привычное восприятие вернулось не сразу. В мыслях возник неприятный диссонанс, словно в его голове жило сразу два рассудка. Один из них был наполнен эмоциями и страстями, в то время как другой - алгоритмами и протоколами. Амон с трудом удерживал баланс, зная, что слишком быстрый переход может свести его с ума. Когда в его голове появлялась чужеродная мысль, он плавно переводил внимание на сходную, но хорошо знакомую тему. Если перед глазами всплывали чертежи и внутреннее устройство штурмового катера, колдун переключался на воспоминания о десантных операциях, в которых он высаживался с подобной машины. На генератор режущего поля колдун отвечал образом силового меча, а на бинарный код – визуальным видом потока рун по экрану. Спустя несколько минут ему полегчало. Личность колдуна вытесняла холодные догмы Омниссии, в то время как сверхчеловеческий организм восстанавливал физические силы. Амон снял шлем и протер изнутри, но не из брезгливости, которой практически лишился в ходе ритуалов и столкновений с демонами, а для восстановления обзора, и снова надел на голову. Щелкнули затворы. Колдун поднялся на ноги и шагнул к дверям подъемника, что распахнулись перед ним, выбросив тонкие струйки пара.***
В прошлом "Темная Истина" носила иное имя, служила другим целям и шла другими путями. После захвата корабля космодесантником Хаоса многое изменилось. Практически все свое время судно проводило в варпе, изредка выныривая у редких миров в Оке Ужаса. Корабль побывал в таких местах, названия которых имперские граждане не осмеливались произносить вслух. Путешествия не прошли бесследно, оставив на корпусе десятки шрамов и отметин, но самые большие повреждения корабль получил изнутри. Постоянное колдовство Амона и протекающее поле Геллера превратило судно в убежище порчи. И если на верхних палубах сохранялся относительный порядок, не считая зловещего шепота и внезапных перепадов температуры, то на нижних уровнях варп показал себя во всей красе. Стены поросли плотью, покрытой вязкой слизью. То тут, то там, ее прорезали глаза, мутным взором следящие за малейшим движением, и стенающие рты. Плоть пульсировала; она сокращалась в рваном гипнотическом ритме, превратив коридоры в кошмарное подобие кишечника. С потолка свисали живые цепи с бритвенно-острыми костяными крюками, что хватали неосторожных и рвали их в клочья. Мерцающие лампы не разгоняли липкую тьму, а только подчеркивали ее. Временами они ярко вспыхивали, слепя гостей, а затем тухли, погружая палубу во мрак, еще более густой, чем раньше. Порой человек, попавший сюда, принимал за светильники моргающие огоньки и осознавал свою ошибку только тогда, когда под ними раскрывалась зубастая пасть. Члены экипажа, будь то рогатые мутанты, обычные дезертиры или рабы, никогда не спускались вниз без острой необходимости. Кроме Амона, мало кто осмеливался войти в зараженное варпом место. Еще реже отсюда возвращались. Зловещие тени, чернее, чем тьма, танцевали на стенах. Хриплое дыхание и цокот копыт доносились из тупиков и тесных служебных помещений. Зловонные испарения поднимались из воздушных шахт и решеток, принимая форму прозрачных фигур. Неподготовленный человек жил здесь не более минуты, пожираемый хищными переборками или ненасытными младшими демонами. Но колдуна все устраивало. Его извращенному разуму нравилась порча. Затхлый воздух, наполненный демонической мерзостью, дарил видения будущей славы. В черных венах плоти колдун читал паутину судеб отдельных смертных или целых миров. Он мог часами стоять перед особенно интересными сплетениями, постигая мудрость варпа и предугадывая грядущие события по течению вязкой крови. Таинственные голоса, что доносились отовсюду, нередко несли важную информацию, как о ненадежных союзниках, так и ненавистных врагах. Не раз это спасало колдуну жизнь. При обороне Нихилиуса, Амон сумел вовремя предсказать поражение Гнилостной Армады и перейти на противоположную сторону. Неожиданный варп-выброс разметал флот служителей Нургла, обеспечив легкую победу изящным кораблям Детей Императора. Перед высадкой на Зарензеб, куда его пригласил бывший легионер Тысячи Сынов, якобы для планирования совместного набега, колдун долго вслушивался в невнятные слова, что изрекали слюнявые рты. В конечном итоге, он приказал развернуться и уходить от демонического мира на максимальной скорости. И оказался прав. Его товарищ оказался вместилищем великого демона Тзинча, который пожирал души наиболее могущественных псайкеров. Передумав приземляться, Амон спас себя от участи, куда более страшной, чем смерть. А несколько лет назад, он надышался клубов вонючего дыма и принес в жертву десятки рабов, после чего сумел разобрать истошные крики в южном конце нижних палуб. Сегментум Авантис столкнулся с неудержимым Вааагхом! Чернозуба и туда срочно стягивались Имперские силы, оголяя целые звездные системы. Амон сумел обойти оборону имперцев и в одиночку разорил несколько планет. Души людей достались тысячеликому, а Амон заслужил порцию новых мутаций. Колдун знал, что значение нижних палуб невозможно переоценить. Кроме того, имелась еще одна важная причина, по которой Амон проводил здесь много времени. В этом проклятом месте магия получала особую силу, и именно здесь колдун обустроил святилище. Микротрещины реальности пропускали имматериум, который играл роль своеобразного топлива для запретных ритуалов и нечестивых заклинаний. И хотя колдовство медленно разрушало судно, распространяясь подобно гнили, Амона это не волновало. Он щедро тратил силу варпа на свои нужды, не задумываясь о последствиях и не предполагая, что безответственность сыграет с ним злую шутку.