***
Ранним утром Камилла, Александра и Амон встретились за завтраком. Колдун был спокоен, Александра озабочена предстоящими сборами, а жрица - радостна и взволнована. - Мне не терпится принести Нетикерти добрые вести, - сказала Камилла с сияющей улыбкой. - На ее стороне выступит сам Тем... Амон! Прямо как в сказке про доброго батура. Батур - это рыцарь, по-нашему, - объяснила жрица, увидев на лицах компаньонов непонимание. - Хотите, расскажу эту историю? Она очень романтичненькая! В конце батур женится на прекрасной девушке, и заводит себе огромный гарем с кучей развратных наложниц. Ох! Камилла мечтательно закатила глаза. - Ты не болтай, а ешь давай, - недовольно сказала Александра, глядя на практически нетронутую тарелку жрицы. - В пустыне у нас не будет вкусных блюд, а мы пока обсудим дела. Камилла послушно замолчала и принялась за еду. - Возьмем только сухари и солонину, - серьезно сообщила наемница, - с большим запасом. Недели на две, а то и на все три. Воды тоже понадобится много. - Зачем? - Амон не скрывал удивления. - Жрица прошла весь путь пешком за одну неделю. С ездовыми животными дорога займет мало времени, а запасы пополним у монстров. Не бросят же они нас умирать от голода и жажды! - Не бросят, - с набитым ртом подтвердила Александра. - Наоборот, будут изо всех сил пытаться нас накормить и напоить. - Мамоно могут нас отравить? Не думаю, что они выберут столь сложный способ, - резонно возразил Амон. - Если монстры решат с нами разобраться, им вполне хватит сил сделать это в открытую. - А, я совсем забыла, что ты никогда не посещал царства монстров, - с оттенком самодовольства заметила Александра. Девушка довольно улыбнулась и сказала: - Сейчас я все объясню. Помнишь, я рассказывала о демонической энергии? - Да, - кивнул Амон. - Она выделяется в процессе совокупления. - Не только, - встряла жрица, прикусив кусочек мяса, насаженный на двузубую вилку, и мило улыбаясь. - Ешь! - цыкнула на нее Александра. Камилла смутилась и начала быстро жевать. - Все немного сложнее. Демоническая энергия для мамоно, все равно что жизненная сила. Они все ее выделяют, при дыхании там или еще как, кто их знает. Просто с мужчиной намного, намного больше. И там, где много монстров - много демонической энергии. Настолько много, что ей пропитывается вообще все: земля, вода, воздух. Поэтому есть и пить у монстров нельзя, вмиг наглотаешься этой гадости. Амон отложил столовые приборы в сторону. Слова Александры заставили его призадуматься. Он совсем забыл, что королевство похотливых девушек напоминало зараженную радиацией зону, отравленную невидимым излучением. Более того, в Пандемониуме Амон успел получить огромную дозу сладкого яда и теперь, по словам мага, балансировал на грани превращения в инкуба. Впрочем, космодесантник верил, что маг изрядно преувеличивал проблему. Сверхчеловеческий организм колдуна неплохо выдержал облучение, если не считать частично потерянных даров Хаоса. Амон не чувствовал полового влечения ни к Падшей, ни к красавице-жрице, ни, тем более, к Александре. С рассудком все оказалось хуже. Колдун заметил, что его характер сильно смягчился, а бесконечная паранойя ослабла. С другой стороны, это могло быть вызвано вовсе не демонической энергией, а отсутствием варпа и потерей псайкерских способностей, позволявших видеть мир без прикрас. Только как тогда объяснить повторившийся дважды приступ? - "Демоническая энергия тут ни при чем", - успокоил себя Амон. Самоуверенности космодесантику Хаоса было не занимать и он попросту не верил, будто какая-то местная "энергия" способна влиять на него так же, как и на обычных смертных . - "Просто варп уравновешивал части личности. Без зова Имматериума мой разум немного разбалансировался. Через какое-то время он безусловно придет в норму. Но с излучением все равно необходимо что-то делать - нет никакой гарантии, что после критического дозы я не превращусь в озабоченного раба монстров". - Ладно, с едой все понятно, - согласился с наемницей Амон. Он взял в руку фрукт, напоминающий яблоко, и стал подкидывать вверх. - Как будем бороться с демонической энергией? Есть какой-то способ? - Не надо с ней бороться, - сладко промурлыкала Камилла, ласково глядя на Сашу с Амоном. - Надо принять ее всем душой и сердцем, а потом открыться своей любви! Александра бросила быстрый взгляд на жрицу, но тарелка Камиллы была пуста. - Я все съела, - мило улыбаясь, сказала жрица. Наемница фыркнула и свалила Камилле остаток своей порции. - Я больше не хочу, - запротестовала жрица. - Надо, - сурово оборвала ее Александра. - Защита есть, - заявила наемница. - Амулеты. Вот, гляди. Девушка запустила руку за воротник и извлекла на свет три небольших круглых предмета, напоминающих медали. Амон поймал яблоко, положил на блюдо и наклонился вперед: колдун питал серьезную слабость к магическим предметам. Он бережно взял амулеты, висевшие на тонкой, но прочной металлической цепочке и поднес поближе к лицу, разглядывая мелкую чеканку и выбитые надписи. - Осуди, Истинная Богиня, судящихся со мной, побори, Светлая Заступница, борющихся со мной, - прочитал он вслух. - Похоже на цитату из какой-то священной книги, - оторвавшись от артефактов, сказал он Александре. - Так и есть, - подтвердила наемница и заученно, без выражения, забубнила: - Осуди, Истинная Богиня, судящихся со мной, побори, Светлая Заступница, борющихся со мной. Подними меч и щит, облачись в латы, покарай врагов своих, скажи душе моей: я спасение твое, чистота и свет. При звуках псалма Камилла скривилась от отвращения, будто благородная девица, при звуках грубой, кабацкой шутки, а Амон позволил себе слегка улыбнулся. Изречение напоминало отрывок из Книги Лоргара, подобранной у легионера Несущих Слово, подстреленного им в спину и, по иронии судьбы, принесенного в жертву тем же Темным Богам, которым тот столь фанатично служил. Только в Книге Лоргара вместо "Светлой Заступницы" выступал Хаос Неделимый, но общий смысл был весьма схож. - Раньше это были лучшие амулеты, самые мощные в мире, - сказала девушка и в ее голосе Амону вместо гордости почудилась горечь. - Теперь они почти полностью разряжены. И зарядить негде - обычные маги и священники их только поломают. Лишь в одном месте знают, как обращаться с такими тонкими артефактами. Но я туда не вернусь. - Правильно! - одобрительно воскликнула Камилла, - Оно должно быть очень плохое! Мечи, враги, чистота. Фу! Ужасненько! На этот раз наемница смолчала. Амон внимательно осмотрел амулеты с обратной стороны и отпустил. - Разряжены... Нет, не надо объяснять, что значит разряжены. Важнее, смогут ли амулеты меня защитить? - Нас, Амон, - поправила его девушка и зачем-то смущенно поправила хвост. - Женщины тоже уязвимы, не меньше, чем мужчины. Я много раз видела, как солдаты, парни и девушки, засланные на территорию мамоно, накидывались друг на друга как полоумные, трахаясь прямо на земле, в грязи и пыли. После этого женщины превращаются в суккубов, а мужчины - в инкубов. - А командование про это знает? - Ну конечно. - Абсурд, - раздраженно проговорил Амон. - Зачем посылать мужчин и женщин, если вместе они уязвимее? Почему не одних мужчин? Почему не одних женщин? Это, что, неумелый саботаж? - Так принято с древних времен, - пожала плечами Александра. - Я об этом никогда не задумывалась. - Неважно, - Амон махнул рукой. - Как мы разделим амулеты? - Два тебе, один - мне, - не задумываясь ответила девушка. - Они здорово протекают, но я-то не впервой иду в такой поход. Выдержу! Колдун быстро прикинул в уме последствия такого решения. Если Александра ослабнет, а, что еще хуже, не сможет сдерживать своих эмоций, он лишится единственного боеспособного члена команды. Стоит событиям приобрести опасное направление, и он окажется полностью беззащитным. Амон нахмурился. - Поступим наоборот, - сказал колдун. - Я не хочу, чтобы демоническая энергия сделала из меня раба похоти, уничтожив мою личность. Но без тебя, я как без рук... Два тебе, один мне. Александра с сомнением окинула его взглядом. Она хотела что-то сказать, но в этот момент вмешалась Камилла: - Амон, но ведь демоническая энергия совсем не уничтожает личность! Вас кто-то обманул. Эта сладкая энергия, хорошая, добрая. Она раскрывает ваши желания и мысли, которых вы зря стыдитесь, - жрица хитро посмотрела на наемницу и расплылась в детской улыбке. - Когда я проснулась Падшей жрицей, я просто увидела все под другим углом, все поняла и приняла, и мне стало так легко! Все противоречия исчезли, как сон. Я стала целенькой, вот. А какие чувства скрываете вы? В чем боитесь себе признаться? - Ни в чем, - неожиданно зло сказал Амон, не успев сдержаться. - Я тоже цельный и ничего от себя не скрываю. Он раздраженно поднялся и сказал: - Нам пора. Мы уже обсудили, все, что нужно. Довольно разговоров. Вслед за ним встала жрица, а потом и наемница. - Ты иди, - быстро проговорила девушка, схватив жрицу за рукав. - Мы сейчас, переговорим о своем, о женском. Амон с подозрением посмотрел на напрягшуюся наемницу и недоумевающую Камиллу, но не найдя причины, по которой их нельзя оставлять наедине, согласился. - Только недолго. Я планирую выехать сегодня же. - Пара минут, не больше, - заверила его Александра.***
Когда дверь закрылась, а шаги рыцаря стихли, наемница взяла жрицу за плечи и развернула к себе. - Ты обещала помогать, а не мешать! - возмущенно воскликнула Саша. - Я тут стараюсь, показываю свои знания и опыт, а ты постоянно перебиваешь, да еще и споришь! Позавчера, когда мы вместе пили, ты говорила: "Амон относится к вам с теплотой, надо просто открыть свои чувства и все получится, я помогу вам соединиться во славу Богини», - процитировала она Камиллу, мотнув головой с непослушным хвостом. - Вот я и открываю! - Простите меня, - в ответ смущенно улыбнулась жрица. - Я плохо знаю обычаи чужестранных воинов. Вы признаетесь друг другу в любви, обсуждая совместный свадебный поход? Целую секунду Александра ошеломленно смотрела на жрицу, а потом, не выдержав, рассмеялась: - Что за глупость? Конечно же нет! Когда мы беседовали о походе, мы беседовали о походе и ничего больше. Просто Амону нравятся воины. Собранные, серьезные, ответственные. - Прямо как вы! - радостно воскликнула жрица, но тут же посерьезнела. - Правда, я все равно не понимаю, почему бы просто не сказать прямо? Если вы стесняетесь, я могу сказать ему за вас. Мое сердечко болит от печали, когда между людьми встает нерешительность и нелепенькие правила. - Нет! - быстро сказала Александра. Она отпустила Камиллу и заходила по комнате, сердито распинывая подушки. У окна наемница остановилась. - У нас так не принято. Ты только все испортишь, - наконец сказала она с мрачным вздохом. - Я должна сделать это сама, но сейчас я не уверена в успехе. Я себя еще не проявила... Жрица тихо подошла сзади, обняла Александру за талию и положила голову ей на плечо. - Если дело только в этом, госпожа, переживать не о чем, - ласково пропела Камилла. Ее голос, обычно неуверенный и смущенный, приобрел необъяснимое очарование. - Он обязательно увидит ваши лучшие стороны! Александра хотела отстраниться, но прикосновения жрицы были такими мягкими, чарующими и нежными, что она невольно замерла в блаженной истоме. Жрица тесно прижалась к наемнице грудью и бедрами, ее объятия стали жарче и крепче. Сладкие, возбуждающие ощущения растеклись по животу Александры, а потом мягко устремились вниз, согревая и обволакивая приятным теплом. - У тебя сильное, чувственное тело, - нежно ворковала жрица. - Тренированное, выносливое, неутомимое... С таким телом можно предаваться любви сутки напролет и довести мужчину до полного изнеможения. Очень скоро он оценит это, милая. Губы Камиллы приблизились к уху Александры, так близко, что наемница почувствовала жаркое, соблазнительное дыхание жрицы, смешанное с манящим ароматом. По паху пробежала сладкая дрожь, и девушка мгновенно намокла. - Тело воительницы и развратной женщины, - сладко шептала жрица. Александра не видела ее лица, но чувствовала, что Камилла похотливо улыбается. От удовольствия Александра закрыла глаза; ее грудь вздымалась от частого и прерывистого дыхания. - Исповедуйся мне, моя родная, - зашептала на ухо Камилла. - Это все, что тебя волнует? Что нужно показать себя, как воительницу? Если не хочешь рассказывать мне как жрице, расскажи мне, как подруге... как женщина женщине. Не бойся, тебе станет легче, все тревоги уйдут... Александра полностью отдалась ощущениям, она не могла и не хотела сопротивляться удовольствию. Жрица желала ей добра, надо было только открыться, выплеснуть свои переживания, рассказать ей все без утайки. - Я некрасивая, - глухо, словно во сне, призналась девушка. - Амон говорил, что внешность не важна, но может он просто щадит меня из благородства? - Это можно исправить, - руки жрицы поднялись от талии, и стали поглаживать грудь Александры. Сначала осторожно, а потом все увереннее и увереннее, сдавливая соски в тонких пальчиках. - Ты услышишь голос Богини, и мы падем в пучину любви и удовольствия, так глубоко, что никогда не выберемся... Ты станешь красивой и счастливой. Он не устоит, обещаю... Вы будете делать это вечно... Вы познаете страсть и порок... Александра сдавлено застонала. В штанах наемницы было мокро от соков, но сейчас ее это не волновало. Камилла, отпустила одну грудь и заткнула ей рот, нежно засунув в него несколько пальчиков. - Тихо, милая, тихо... Мы же не хотим, чтобы нам помешали? Камилла приняла свой истинный облик. С мелодичным серебряным звоном дзинькнули цепи. Гибкий хвост втиснулся между ног наемницы, прижавшись к паху напряженным кончиком. Хвост Камиллы пришел в движение и Александра выгнулась, задохнувшись от наслаждения. - Да... не останавливайся, еще, еще! В тот же миг огонь в груди из теплого превратился в обжигающий. Девушка судорожно дернулась, грубый запах паленой кожи перебил аромат жрицы. Острая боль привела наемницу в чувство. Она открыла глаза и опустила их к амулетам, оранжевым, словно горячие угли. - Нет! - вскрикнула Александра и сильно оттолкнула жрицу, упавшую на подушку с удивленным возгласом. Девушка перекинула амулеты на одежду, развернулась и отчеканила: - Я не хочу превращаться в мамоно! Я хочу, чтобы меня полюбили, такой, какая я есть, не за внешность, а за душу! За мои качества. И я покажу эти качества! Иначе это не любовь, а животная похоть! Жрица смотрела на нее со смесью опаски и сожаления, переводя взгляд с лица на меч, болтающийся в ножнах, и обратно, но, к ее счастью, Александра не торопилась обнажать оружие. - Я хотела помочь, - жалобно заканючила жрица. - Я знаю, что такое быть несчастной. Я не могу смотреть на чужое горе. Простите меня, пожалуйста, простите! Мне очень стыдненько! Девушка подошла к Камилле легким, пружинистым шагом, и лицо наемницы не сулило ей ничего доброго. - Только не убивайте! - жрица сжалась, закрыв глаза ладошками. Несколько секунд она лежала без движения, словно беззащитный ребенок перед лицом дикого зверя, но ничего не происходило. Камилла опасливо убрала руки. Александра стояла над ней, протягивая раскрытую ладонь. - Поднимайся, - практически беззлобно сказала наемница и вздохнула. - Я знаю, ты соблазняла меня из добрых побуждений. Ты мамоно, чего еще от тебя ждать? Но такая помощь мне не нужна. Когда придет время, я все сделаю сама и если Амон откажет, значит, так тому и быть. Это будет полностью его решение, а не навязанное монстриным колдовством! - Значит, вы не сердитесь? - облегченно проговорила Камилла, принимая помощь Александры и вставая на ноги. - Нет, - коротко ответила наемница. - Но больше так не делай, ясно? В следующий раз я не буду добрячкой. А если полезешь к Амону, пеняй на себя! Пополам разрублю! - Нет, нет, никогда! - истово пообещала Камилла. - Клянусь Богиней! Горячие извинения и личико, полное раскаяния, убедили Александру в искренности жрицы. Наемница не испытывала к Камилле злости, возможно из-за того, что в глубине души поведение мамоно не стало для девушки сюрпризом, а возможно из-за запретных, извращенных, но все же приятных ласк. - Смотри у меня, - проворчала Александра и погрозила кулаком. - Я больше не буду, - засопела Камилла и с виноватым видом уставилась в пол, словно нашкодивший подросток. - Принимай нормальный человеческий облик и спускайся в зал. Амон нас заждался, поди. Не хватало, чтобы он сюда пришел, - приказала наемница. Она осмотрела штаны с проступившими темными пятнами, озабоченно цокнула языком и покинула комнату. Камилла осталась одна. - Ах, не получилось, - растроено прошептала жрица. - Я слабенькая... Надо соблазнять осторожнее, мягче и медленнее. Камилла печально поправила волосы, но спустя мгновение повеселела. - Но не надо печалиться! - сказала она сама себе. - Мы все равно падем в объятья разврата! Все четверо: Амон, Богиня, ты и я... Камилла уселась на пол, немного раздвинув ноги и принялась возносить молитву Падшей, сопровождая ее ритуальными движениями руки.***
Через пятнадцать минут они покинули гостиницу. - У вас хорошие слуги, - на прощанье сказал старику-хозяину Амон, - особенно тот, - он кивнул в сторону Али, со страхом ждавшего у двери, и облегченно, благодарно поклонившегося в ответ на его слова. Затем они забрали ишака, немного разъевшегося и очень недовольного тем, что его отрывают от безделья и двинулись за покупками, по улицам, залитыми лучами золотого утреннего солнца. Знаменитый Эль-Фаррахский базар, гордость Эмирата, оглушил Александру и Камиллу. Отовсюду несся гомон, крики торговцев, звон бубенцов караванов, прибывших из далеких земель. По воздуху разносилась густая волна ароматных масел, вперемешку с вонью преющих на солнце отходов. - Держимся рядом! - крикнула Александра и едва сумела различить свой голос в сотнях других голосов. Вокруг ругались, спорили, смеялись, продавали, покупали, расхваливали свои товары и поносили чужие. Взор наемницы тонул в пестрой сутолоке купцов, водоносов, караванщиков, стражников, бродяг и нищих. Она с трудом оторвала взгляд от кипящего человеческого моря и посмотрела на Камиллу с Амоном. Жрица выглядела потерянной и жалкой. Она крепко вцепилась в поводья ишака, будто в спасительный обломок посреди бушующих океанских волн. Амон, в свою очередь, был как всегда спокоен и уверен в себе, неподвижным утесом возвышаясь над разноцветными чалмами посетителей торговой площади. Губы рыцаря шевельнулись, но наемница не разобрала слов. - Не слышу! - крикнула она, жестом показав на уши. - Ничего не слышу! - Откуда начнем? - громко сказал Амон и его голос, низкий, как боевой рог, легко развеял базарный гул. - С припасов! Рыцарь кивнул и пошел вперед, разводя людей руками, как будто пловец. Александра отобрала у жрицы поводья ишака. - Держись с другой стороны! - крикнула девушка растерянной Камилле и последовала за Амоном. Они миновали длинный горшечный ряд, где ремесленники тонкими палочками звонко выстукивали по горшкам, показывая качество товара. Здесь торговали горшкам с самой разной росписью и размером - от крошечных, с широкой горловиной, до высоких, узких, в человеческий рост. Миновали они и чеканный ряд, с медными подносами и кувшинами, ослепительно сияющими на солнце. За чеканным рядом последовал ювелирный, где с мастера плавили золото в маленьких горнах, шлифовали кожаными ремнями драгоценные камни и били крошечными молоточками, правя и создавая затейливые украшения. - Смотри, куда прешь со своим ишаком, чужестранка! - с побагровевшим лицом завопил какой-то купец, зацепившийся за поводья. - Сам смотри! - мгновенно огрызнулась Александра. - Мешок пузатый! Она отвернулась от жрицы и купца, ошеломленного такой неприкрытой грубостью, и с силой дернула ишака. После этого наемница и Амон прошли мимо лавок, где торговали коврами и узорными паласами. Там же продавали дешевые, дорогие и очень дорогие попоны для коней, ослов и верблюдов. Девушка и рыцарь углубились в бесконечный ряд со снедью. Здесь прилавки были заставлены горами фруктов, горячими лепешками, пловом, кувшинами с душистой водой и бурдюками с вином. На огне сердито шипело мясо, а баранов, оглашавших ряд унылым блеянием, разделывали прямо за лавками. Амон остановился перед одним из лавочников и не торгуясь купил необходимые припасы. - Укладывай на ишака, - сказал он девушке, передавая мешки с солониной, лепешками и сухарями за спину. Наемница приняла поклажу и, сжав поводья, обернулась назад. Ишак печально посмотрел на Александру, будто предчувствуя тяжелый переход. Александра застыла, а потом начала вертеть головой. Ишак был на месте. В отличии от жрицы. - Ох, - только и сказала наемница. - Ох-хо-хо... Она еще раз осмотрелась, но Камиллы не было ни у лавки с овощами, ни у лавки со сладостями. - Камиллу, Камиллу потеряли! - закричала Александра, перебивая шум. - Спокойно, - сказал Амон встревоженной наемнице, завязывая мешочек с деньгами. - Найдем. - Она же мамо... вдруг она вляпается в очередные проблемы? Амон поморщился и приподнялся на цыпочках. Рост рыцаря позволял смотреть поверх голов, а вытянувшись, Амон мог окинуть взглядом весь ряд, от начала до конца. - Ее здесь нет, - сообщил он Александре. - Где ты в последний раз ее видела? Девушка задумалась, а потом хлопнула себя по лбу. - У ювелиров! - Идем, - Амон быстро зашагал в направлении лавок с драгоценностями, расталкивая людей. Александра едва успевала за своим напарником. Через десять минут они добрались до своей цели. Наемница с облегчением выдохнула, увидев у одного из прилавков знакомую невысокую фигуру, с ног до головы закутанную в черную ткань. Вокруг Камиллы увивался торговец - высокий и тощий, словно жердь. - Примерьте это ожерелье, прекрасная, благородная госпожа. О, восхитительно! Прекрасно! Великолепно! В нем вы не уступите своей красотой самим небесным ангелам! - угодливо говорил он, подставляя жрице медное зеркало. - Красивенько... - глаза Камиллы горели, она ласково гладила золотое ожерелье с сапфирами и рубинами, вертясь и разглядывая свое отражение. Подошедший сзади Амон без лишних слов стянул с нее украшение и вручил остолбеневшему продавцу. - Что вы делаете, уважаемый?! - недовольно вскинулся лавочник, - Разве вы не видите, госпожа выбирает! - Навыбиралась уже, - сказала подоспевшая Александра, грубо взяв Камиллу под руку. Жрица печально вздохнула. - Чужеземцы, - возмущенно сказал торговец. - Что вы делаете с этой милой пери? Уберите руки! - Мы ее опекуны, - заявила Александра, оттаскивая Камиллу подальше от лавки. - Да, - со вздохом подтвердила жрица. Торговец помрачнел, но все же сказал, впрочем, без особой надежды: - Может вы что-то купите вашей подопечной? Жрица с надеждой посмотрела сначала на Амона, но не встретив поддержки, перевела взгляд на Сашу. - Нет, - отрезал рыцарь. - Никаких украшений. Идем. - Вот-вот! - поддакнула наемница. - Будем мы еще тратить деньги на всякие финтифлюшки! При этом девушка немного задержала взор на драгоценностях, а затем, слегка изменившись в лице, резко отвернулась.***
- Продукты мы купили, - сказал Амон, когда они покинул ювелирный ряд. - Что дальше? Ездовые животные, лошади? - Спальный мешок, - ответила Александра, - для Камиллы. - Зачем? - спросила жрица. - Ночью в пустыне холодно, но я перетерпела мороз во славу Богини! - А чтобы греться не лезла, - ехидно сказала наемница. Амон согласно кивнул. Некоторое время они блуждали по рынку, рассекая толпу и уворачиваясь от навязчивых нищих и предсказателей, что требовали показать ладони, дабы прочитать линии судьбы, а затем торжественно объявить о скором богатстве, славе, свадьбе или угрозе гибели: в зависимости от характера глупца, попавшего в их сети. Наконец Амон, Камилла и Александра нашли требуемый ряд и подходящий товар. - Мне нравится вон тот, - сказала жрица, указав на изящный спальный мешок с мягкой шерстью. Александра пощупала внутренюю часть и осталась недовольна. - Не подходит, - безапялиционно сказала она. - Дай этот, - приказала она мрачноватому лавочнику, кивнув в сторону тяжеловатого, но прочного мешка. - Он мне не нравится, - заявила Камилла. По голосу, раздающемуся из-за ткани было понятно, что она поджала губки. - Он некрасивенький. - Теплый, прочный, практичный. Берем, не спорь. - Красота не важна, - заявил Амон. - Александра права. Берем. - Как скажете, - грустно сказала жрица. - Ради Богини и вашей миссии я готова спать даже в этом... - Отлично, - сказал Амон. - Остаются только лошади. Они вышли из лавки и, спросив дорогу, двинулись к окраине базара. Там, среди загонов, окруженных прочными заборами, продавались лошади всех мастей и пород. Народу здесь было мало, а продавцов гораздо больше, чем покупателей. Среди низкорослых коней бродили низкорослые хозяева в косматых безрукавках, одетых на голое тело. Унылые земледельцы продавали старых кляч с выпирающими ребрами и трясущимися ногами, а высокомерные купцы с толстыми пальцами, унизанными перстнями, торговали дорогими скакунами. - Дрянь, дрянь, дрянь, - недовольно говорила Александра, проходя мимо. - Амон, у меня вопрос. - Давай. - Сколько мы готовы потратить? Настоящий боевой конь стоит очень дорого. - Сколько необходимо, - ответил рыцарь. - Нам необходима мобильность. Девушка нахмурила брови. - Как скажешь... Будем выбирать самых лучших, возьмем двоих. Камилла не умеет ездить верхом, верно? - Не умею, - отозвалась жрица, бросая по сторонам любопытные взгляды. - Хотя я очень люблю животных. Но людей больше! - Я тоже не умею, - неожиданно сказал Амон. - Но, думаю, ты меня обучишь. - Как?! - наемница встала, как вкопанная. - Как же ты воевал? - Очень просто, - равнодушно ответил Амон. - В основном на море, плюс десантные операции. Ездовые животные нам были ни к чему. Я привык сражаться пешим. Его объяснение удовлетворило наемницу. В далекой стране, откуда прибыл рыцарь, все могло быть совершенно по-другому, иначе, чем в знакомых ей краях. С другой стороны - верховая езда - искусство, и Александра знала, что быстро овладеть ей - довольно трудная задача. Прочитав на ее лице сомнения, Амон сказал: - Не волнуйся. Я быстро освою эту науку. Скорость и качество усвоения новой информации - первое, чему нас учили. - Посмотрим, - весело сказала Александра. - Я буду требовательной наставницей! - Я не боюсь, - улыбнулся рыцарь и наемница возликовала. Хоть в чем-то она превосходила Амона, а значит, могла произвести на него хорошее впечатление, а там, кто знает и что-то еще! Пройдя несколько сотен метров, они остановились перед обширным каменным зданием, к которому примыкало небольшое ристалище. - Сюда, - сказала Александра, показав на него рукой. - Если на этом рынке и есть настоящие лошади, мы найдем их здесь. Они вошли внутрь, проследовав по мягкому песку к ограждениям, где стояли дорогие, ухоженные жеребцы. - Вот это да, - восхищенно присвистнула наемница. - Смотри, какие красавцы! А ноги какие! Изящные, но клянусь тебе, Амон, они легко выдержат рыцаря в полном латном доспехе, да еще и собственную стальную защиту! - Они выставлены для продажи, а не для любования, чужеземка, - неприветливо сказал подошедший продавец, одетый в дорогой халат, и со странным, длинным колпаком на голове. - Лошади из Халифата не по карману разным проходимцам. - Некоторые проходимцы бывают богаче, чем иные вельможи, - усмехнулся Амон. - А легко доставшиеся деньги жгут им руки, словно железо, вынутое из домны. С этими словами рыцарь снял с пояса мешочек поменьше и развязал, явив удивленному торговцу благородный блеск драгоценных камней. Тем временем Александра обошла выставленных на продажу скакунов и указала на двоих: черного, как ночь, жеребца, с тонкими, но крепкими ногами, и злым норовом - для себя, и более массивного, но и более спокойного гнедого шестилетку - для рыцаря. - Этот. И этот. Амон, ты не против? - Я доверяю твоему выбору, - не оглядываясь, ответил рыцарь. - И правильно делаете. Ваша спутница прекрасно разбирается в лошадях, - одобрил купец. - Ну а я разбираюсь в камнях. С них начинал торговлю мой отец, да хранит его душу Верховная, мир ей! Ваших драгоценностей не хватит, чтобы купить обоих. Лицо Александры вытянулось. - Сколько же ты за них просишь? - Тысяча двести, если переводить на золото, - спокойно сказал купец. - А в мешочке камней не более, чем на тысячу. - Сколько, сколько?! - с широко распахнутыми глазами вскричала девушка. - Нет, Амон, ты слышал?! Тысяча двести! Наших денег... - Наших? - с усмешкой перебил ее рыцарь. - Ты, наверное, хотела сказать - моих? - Ну да, - замялась Александра. - Но все равно, такая цена! - Золото мы добудем, - успокоил ее Амон. - Берем, - сказал он купцу. - Но! - Амон поднял руку, - моя спутница права, цена действительно высока. Впридачу к лошадям мне нужны ездовые принадлежности. Такая покупка требует награды! - Да будет так, - степенно ответил торговец, - Особенно красивых седел, уздечек и стремян не обещаю, но за качество ручаюсь головой. Подождите снаружи, уважаемые. Мои помощники все подготовят. Рыцарь отдал мешочек с драгоценностями, а потом, пожираемый отчаянным взглядом наемницы, отсчитал золотые монеты. Теперь на его поясе висела едва ли половина тех денег, с которыми он начал свое путешествие. - Идемте, - сказал Амон. - Идем! - уже громче повторил он жрице, бродящей по конюшне, и опасливо, но ласково и с любопытством поглаживающей лошадей. - Да, да, - с сожалением сказала Камилла, с трудом оторвавшись от животных. Уже на улице, Александра возмущенно посмотрела на Амона и сказала: - Ну и цена! И ты купил, даже не поторговался! Если бы я знала, забрала бы лошадей у того патруля! - Они бы вам их не отдали, - серьезно сказала жрица. - Они были очень злые. Хотя нет! - радостно сказала она, - вы же уговорили воинов меня отпустить! В глубине души они были добрые! Амон удивленно посмотрел на Камиллу. - Уговорили? Нет. Жрица наморщила лобик и задумалась. - Тогда вы их напугали, и они разбежались, бросив оружие, - через несколько секунд сказала она. - Амон выступил вперед, и возгласил: "убирайтесь, шакальи сыновья, и оставьте в покое несчастную девушку". Амон грозненький, - доверительно сказала она Александре. - Они испугались и я была спасена. Наемница замялась, не зная, что ответить, Амон же нахмурился. - У превращения в монстра есть побочные эффекты? - осведомился он у Александры. - Утрата интеллекта к примеру? Девушку болезненно сморщилась и горько покачала головой. - Она всю жизнь провела в отцовском доме, - тихо, едва слышно проговорила Саша, - среди сказок о добрых, милосердных "батурах", разгоняющих врагов одни своим видом, пери и гаремах. Девчонка, ребенок... монстризация ничего не изменила, только сделала ее похотливой и наверное, еще более доброй. - Вы же их напугали, правда? - жалобно спросила жрица, переводя взгляд с Амона на Александру. - Правда? - Мы с тобой по горло в грязи и крови, - тихо продолжила наемница, не обращая внимания на Камиллу. - Мы оба видели войну без прикрас. Меня ребенком выкупили у родителей, не желавших кормить лишний рот. Тренировали до боли, до потери сознания, жестоко, безжалостно, с настоящими боями. Многие не справились. Их вынесли вперед ногами. Конечно, простолюдинов не жалко, это не герои, с ранних лет окруженные вниманием. Александра с горечью вздохнула. Жрица водила головой, все быстрее и быстрее, а в ее движениях отчетливо читалось отчаянье. - Не надо ее в это втягивать, - тихо и очень устало закончила Александра. - Она верит в людей, верит в любовь, верит что можно просто признаться в своих чувствах, и все завершится свадьбой и счастливым концом... Пожалуйста, не надо. - Вы же их напугали, правда?! - со слезами в голосе, отчаянно крикнула жрица. - Скажите, что напугали! Лицо Амона вдруг помрачнело, застыло, будто покрывшись морозной коркой. - Выживает один из тысячи, - тяжело промолвил рыцарь. Александра смотрела в его глаза и видела - он тоже прошел через нечто подобное, или гораздо, гораздо более страшное, настолько страшное, что ее собственные испытания казались счастливым, безоблачным детством. - Да, - наконец сказал Амон ледяным, промораживающих до костей голосом. - Я их напугал. Всех. До единого.