Амон

      За узким высоким окном, прорезанном в покоях Табии, шел дождь. Забавно. Глупо. Совершенно не к месту. Пустыня, и на тебе! Дождь. Мелкий такой, теплый, будто вода в оазисе у разрушенной башни или канавках вокруг пирамиды. Забавно? Глупо? Не к месту? Дождю было наплевать. Он шел по садам, пригнув зелень листьев, ласкал камень плит и стучался в стекло. - Впусти меня, Табия, впусти! Я пришел издалека, из Сеннем Хенну, а может, из Кеннес Сер, а может от самых отрогов Ансиг Танам... Дождь тек; тек узор стекла; текли символы счастья, смытые мелкими брызгами. - Ты не хочешь открыть мне, волчица? Разве ты не веришь погоде царства, где невозможное и невероятное гуляет в обнимку, а трава и кусты растут вопреки всем законам природы? Где вместо еды - единение, где вместо разрушения - сопряжение, где вместо логики... идет дождь. Ну что же, милая, хорошо. Пусть все будет так, как ты захочешь, прекрасный анубис. Пусть будет логика, мой рассудительный монстр. Дождь на секунду отступал, перебирал мокрые четки причин, а потом вновь шептал сквозь запотевшее стекло: - Открой Табия, открой. Быть может, фараон завела очередную игру со своим мужем - грустную, но со счастливым финалом, а я – отраженье их игр? Или подруга-анубис Кия напутала чары, позвав вместо солнца меня? А может – я пришел незваным, из далеких земель, из сказки, где ты никогда не побываешь, и хочу рассказать... Закрыто окно и стекло неподвижно. Ты не веришь, волчица, не веришь мне, монстр. Зачем же тебе логика, милая? Разве ты станешь еще счастливей? Разве желаешь ты знать о замысле сил, что стоят выше людей и мамоно, выше богов и выше их глупых законов? Нет, это лишнее, моя дорогая. Пусть остаются в неведенье все: боги, мамоно и люди. Просто открой, Табия, открой, и я войду, смочив твое пылкое тело... Анубис положила ладонь на прохладу стекла и вздохнула. - Второй раз за месяц, - ни к кому не обращаясь, задумчиво сказала она. - Что второй раз за месяц, милая? – отозвался мужской голос. При его звуке по телу Табии пробежала короткая волна сладкого блаженства. Раздался слабый скрип срезаемого дерева и шуршание, когда мелкий, остро наточенный нож впился в древесные волокна. - Дождь, - сказала Табия, оборачиваясь к мужу. Обнаженный по пояс мужчина сидел на крае кровати, откинув тончайшее покрывало и поставив ноги на циновку. В руках он держал небольшой брусок черного дерева, в котором уже прорисовывалось будущая фигурка, и специальный нож с узким лезвием. На коленях инкуба лежала грубая ткань, усеянная мелкими опилками и щепочками. Все как надо. Все по расписанию. Порядок. - Как будто это плохо, - усмехнулся мужчина. Он упер резец в материал и аккуратно нажал, тщательно выверяя силу. Еще одна щепка скатилась на ткань, а потом, не удержавшись, свалилась на пол. - Нет, не плохо, - проговорила Табия, делая едва уловимое движение бровью, от чего щепочка оторвалась от земли и развеялась тонкой струйкой дыма, практически незаметной в теплом уютном свете ламп. – Немного необычно. Наверное, наше царство выросло и захватывает из воздуха больше влаги, а потом идет дождь. Логично, милый? - Логично, - поддержал ее инкуб. Он редко спорил со своей женой, обычно соглашаясь с ней практически во всем. Впрочем, как подозревала Табия, это происходило скорее из душевной близости, нежели по каким-то другим причинам. Если же мужчина спорил, или хуже того, отклонялся от совместно составленного расписания, то лишь для того, чтобы спровоцировать ее на активные действия. И, надо признать, это ему удавалось. Бывший искатель приключений искренне любил Табию и она платила ему той же монетой. Вместе им даже удалось справиться с его ленью и неорганизованностью, довольно редкой в кругу людей, живущих по милости госпожи удачи. А еще найти - увлечение, которому мужчина посвящал практически все свободное время, ранее уходившее на поиск добычи и мгновенную трату среди грязных и смертельно опасных отбросов общества. - На наших островах вечно шел дождь, - тем временем продолжил мужчина. – Лил не прекращая, с утра до вечера. И никто не обращал на него никакого внимания. Когда я покинул родину, то долго удивлялся, почему люди прячутся от дождя. Обычная вода, как в реках или море. Инкуб положил нож на колени и задумался. Теплый, уютный свет ламп слегка моргнул, и Табии показалось, будто она увидела на лице мужа печать грусти. - Тебе ведь не скучно с нами? Со мной? – серьезно спросила анубис, садясь рядом и обвивая мужчину пушистым черным хвостом. – У нас тут пока мало людей, - сказала она, словно извиняясь, - но Нетикерти обещает, что скоро все изменится. - Не скучно, - улыбнулся мужчина. – А люди... Мне хорошо с тобой, с монстрами. Вы ведь тоже почти как люди. Или даже лучше. Табия положила голову ему на плечо, касаясь щеки мужчины ушами. За окном моросил дождь; шумела листва заросших садов, дарящих пищу одиноким мамоно и извилистые тропки для прогулок замужним. Она не слышала. Но знала, что – шумела.

***

      Объятия незаметно переросли в поцелуи, поцелуи в – любовь, которую злые языки, не познавшие радости совместной жизни, язвительно называют плотской, не замечая другой, более возвышенной стороны слияния тел. Через пару часов муж и жена, наконец, сумели утолить утреннюю страсть и отпустили друг друга. Инкуб расслаблено лег на постель, заложив руки за голову. Табия взяла себе инжира из серебряной вазы, стоявшей у изголовья, а мужу - фиников, и принялась кормить мужчину с рук. - Ты не опоздаешь? Анубис бросила взгляд на песочные часы с золочеными делениями и сказала: - Нет, милый. Нетикерти всегда встает поздно, а вчера она так долго наблюдала за звездами, - на этих словах Табия вздохнула, - что сегодня едва ли проснется до обеда. У меня достаточно времени, чтобы не слишком спешить. У анубис была серьезная причина переживать о ночных вылазках госпожи: все они заканчивались схожим образом, за которым следовали весьма... скажем так - странные решения. Обычно приказы апофис касались бессмысленных перестановок в тронном зале (не касаясь трона фараона, конечно) или необычных требований не подводить глаза, в этот, по ее выражению, неудачный день. Но порой, звезды подсказывали великой советнице куда более серьезные вещи. А если к ним присоединялся некий сон... Разумеется, Нетикерти вовсе не была глупа, а идея отправить на разведку темную жрицу с прекрасными навыками маскировки - и вовсе великолепна, но Табия все равно не верила в захват ближайшего человеческого города под названием "Эль-Фаррах". Анубис отлично знала границы силы их скромного демонического царства, не уничтоженного только благодаря полубожественной силе фараона и ауре демонической энергии. Эль-Фаррах, за которым мрачной скалой возвышался жестокий и скорый на расправу Шиванский Эмират, находился далеко за пределами их возможностей. Но... может все не так плохо? У людей нередко случаются распри, и тогда войска покидают города, отправляясь в поход на соседей, у которых, как известно и трава зеленее, и небо повыше. У людей случаются восстания, мятежи, да много всего другого! В конце концов, надо дождаться жрицу и послушать, что расскажет она. Табия игриво подмигнула мужу, взяла обруч с постели и, сделалав серьезное лицо, принялась одеваться, параллельно нанося косметику с помощью магии.

***

      Анубис оставила мужа отдыхающим на постели, а сама последовала в тронный зал. На стенах змеились иероглифы - символы славы и величия, нанесенные еще в глубокой древности и повествующие о победах и достижениях фараона, до ее погружения в глубокий сон. Вон тот символ - урожай, этот - скот, а вот здесь, этот... а кто его знает? Наверное, дрогнула рука древнего резчика, и получился то ли коршун, то ли сова, а то и вовсе - птенец перепелки. В любом случае, смысл сохранился: обширные владения фараона процветали, успешно противостояли врагам и собирали богатые урожаи. Гранитные плитки приятно холодили подушечки лап, и Табия задумалась, позволив ногам нести ее самим по себе. Кто бы мог поверить, что после пробуждения фараона, они останутся жить в могильной усыпальнице? Сначала фараон хотела восстановить свой прежний дворец, доверху засыпанный песком за многие тысячи лет, и даже приступила к созданию чар, что должны были одним махом поднять прекрасные чертоги на поверхность, но тут произошло радостное событие: пирамиду посетила довольно обширная группа грабителей. Хороших, в сущности, парней, хотя поначалу и тыкавших в мамоно короткими клинками и копьями. Искателей приключений, таки нашедших их на свою голову, мгновенно расхватали немногочисленные анубисы и пара сфинксов, а фараону достался предводитель, сумевший серьезно ранить пару монстриц и чуть не сбежавший с полным мешком драгоценностей. После этого фараон охладела к мысли о восстановлении дворца. - Я спала здесь тысячи лет, - величественно заявила фараон, обнимая млеющего мужа, - значит и вам, мои подданные, не зазорно жить в пирамиде столько, сколько потребуется. А дворец я отреставрирую позже, как дойдут руки. Неизвестно, какими извилистыми путями шли руки фараона, но они явно потерялись где-то по дороге, потому что дворец так и остался погруженным в пустынное море на десятки метров. Так пирамида с сотнями комнат и тысячами переходов превратилась в город мамоно. Со всеми ловушками, тупиками и отвратительной вентиляцией. И хотя многие проблемы были решены небрежным мановением руки повелительницы (например, окна), не меньшее количество ускользнуло от ее божественного внимания. А после того, как объявилась Нетикерти, и не просто объявилась, но и заняла должность великой советницы, фараон окончательно забросила дела. Табия привычно перепрыгнула две плитки - восьмые в этом переходе, и пошла дальше. Вообще, последние два года ловушка как будто не работала, но анубис не хотела рисковать без необходимости. Ведь всего пару месяцев назад древнее устройство вдруг ожило, и под пол провалилась сразу трое неразлучных подружек-мумий. Они долго звали на помощь, но как назло, этим переходом мамоно пользовались довольно редко. Наконец, монстрам удалось привлечь двоих ламий-служанок, в чьи головы, после недолгого совещания, пришла гениальная идея вытаскивать мумий с помощью хвостов. В итоге количество пленниц глубокой ямы пополнилось еще двумя несчастными девушками. Безутешно проплакав несколько часов, монстрицы пустили в ход свою буйную фантазию и додумались до того, чтобы связать веревку из бинтов мумий. Финал был весьма предсказуем: одна мумия упала в обморок от невыносимого наслаждения, а двое других накинулись на змеек, превратив заключение в бурную женскую оргию. Говорят, они стонали так громко и страстно, что сама Нетикерти приказала выяснить причину столь возбуждающих звуков. После того как ламий и мумий подняли наверх, первым делом они торжественно поклялись сделать две вещи: во-первых, никогда больше не ходить этим путем, а во-вторых, создать единый гарем, когда в их руки попадет какой-нибудь парень. По счастливому стечению обстоятельств, одна из ламий входила в охотничий отряд, недавно захвативший людей, так что девушкам удалось исполнить оба пункта, и теперь они стонали куда громче, закрывшись вшестером в крошечных покоях.

***

- Вот, смотри... Коридор резко повернул вправо, и Табия едва не столкнулась с двумя ламиями, торопливо ползущими вперед с возбужденными лицами. Встретив анубис, одна из змеек мгновенно спрятала что-то за спиной и смущенно опустила веки. Обе ламии неловко поклонились и с невинным видом поползли дальше. Табия не стала их останавливать, но автоматически навострила уши. Неизвестно, что они выкинули на этот раз... После объявления великой советницы, мамоно пребывали в неописуемом волнении, постоянно обсуждая грядущий поход и свое счастливое будущее. Такую ничтожную мелочь, как штурм и схватку с человеческими воинами, монстры предпочитали не упоминать. Вместо этого девушки часами болтали на тему, каким характером будет обладать их мужчина; какие вещи он любит в постели; что предпочитает на завтрак и ужин, а также сплетничали по поводу возможных соперниц. И не без последствий. Отношения обостряло то обстоятельство, что Нетикерти приказала разместить часть армии в залах пирамиды, а значит, все знали про всех и буквально всё. - "Ух, пронесло. Она ничего не заметила...", - услышала анубис тихое шипение. - "Госпожа Табия бы очень рассердилась, узнай, что я без спросу одолжила у Мези вторую коробочку с тенями. А зачем ей две? Она и так замужем!" Табия гневно махнула пушистым хвостом, но догонять коварных воришек было некогда. Тем более, к ней буквально из ниоткуда подскочила сфинкс Евс, и как будто невзначай преградила дорогу назад. - Доброе утро, дорогая! Послушай, мур, - промяукала Евс с лукавой улыбкой. – У меня к тебе дело. Я повсюду искала тебя, чтобы испросить совета, Табия. Это было необычно. Кошка часто подзуживала анубис, достаточно аккуратно и не переходя границы дозволенного; часто болтала на отвлеченные темы, игнорируя тот факт, что Табия ее не слушала; еще чаще просто шутила. Но советов до этого момента она не просила. Неужели до глупой головки сфинкса наконец дошла мысль об интеллектуальном превосходстве анубисов? Табия подбоченилась, уперла золоченый посох в пол и важно сказала: - Мои советы нужны всем, всем без исключения. Даже самой госпоже Нетикерти, которая ожидает меня в тронном зале. Так что... - Ты очень умная, мудрая Табия, - почтительно сказала Евс, весело сверкнула кошачьими глазками и сложила пушистые лапки в умоляющем жесте. – Поэтому мне очень, очень, очень, очень нужен твой совет. Я тебя не задержу, мур. Добрая анубис растаяла от комплиментов и даже завиляла хвостом, но сразу же одернулась и важно проговорила: - Раз ты очень просишь, моя дорогая, я готова уделить тебе пару минут. Лицо Евс засияло, будто начищенная монета. Кошка поправила диадему с фигуркой змеи и облизнулась на Табию, словно на крынку сметаны. - До моей свадьбы остались считанные дни, - Евс мечтательно зажмурилась, - а я все никак не могу выбрать для мужа подходящую свадебную загадку. Вчера я перебрала целую сотню! Оставалось только три, но одну из них заняла вредина Миу. Теперь у меня всего две загадки и обе мне очень нравятся. Посоветуй, какую из них выбрать? - И только? – разочарованно протянула Табия, ожидавшая услышать более сложную задачу, под стать ее «мудрости». – Разве это важно? Ведь как бы ни ответил мужчина, вы все равно поженитесь – или ты его изнасилуешь, или он тебя. Загадай любую. А если не получается выбрать, возьми вашу обычную: про утро, день, вечер и ноги. Или про стул, кошку, ну и так далее. - Ну уж нет! – со смесью возмущения и обиды воскликнула Евс, взмахнув пушистыми лапками. – Ты не понимаешь! Моя загадка должна быть ОСОБЕННОЙ. Это не просто загадка, это СВАДЕБНАЯ загадка! – сказала она, делая ударение на ключевых словах. Анубис призадумалась, перебирая черные косички. Очевидно, сфинкс ответственно подошла к самому счастливому моменту в жизни любой монстродевы. Вот уж никогда бы ни подумала! Евс – и ответственно. Даже звучит смешно. Хотя, «ответственно» – хорошее слово, замечательное, правильное, превосходное, наше, анубисское. - Давай, излагай свои загадки, - прямолинейно разрешила Табия, не замечая лукавых огоньков, пляшущих в глубине кошачьих зрачков. Анубис отставила руку и покосилась на посох, дабы убедиться, что небольшие весы, приделанные к навершию, находятся в состоянии идеального баланса. Откровенно говоря, правая чаша немного кренилась вниз, и чтобы ни делала Табия, исправить этот недостаток не удавалось, от чего посох приходилось чуть-чуть наклонять влево. - Вот первая: когда луна может оказаться ниже земли? Правильный ответ: отражаясь в озере. - Луна, земля, озеро. Очень романтично, чувственно и не каждый догадается, - похвалила Табия. – Хорошая загадка. Евс чему-то хитро усмехнулась и продолжила: - Тогда вот вторая. Когда черной кошке легче всего проникнуть в дом к своему мужчине? - Ну, это легко, - важно сказала Табия, искоса поглядывая на посох. Правая чаша как назло перевешивала. – Конечно же ночью! Слишком просто, да и кошка... что может быть интересного в загадке с кошкой? Я советую тебе выбрать первую. Сфинкс весело рассмеялась, мазнула анубис бархатной кожей бока, и проскочила вперед. - Правильный ответ: когда открыта дверь, глупая, - сказала Евс. Ее лицо растянулось в лукавой улыбке. – Спасибо тебе, мудрая советница. Я окончательно убедилась, что следует воспользоваться второй загадкой, именно потому, что ты выбрала первую... Сфинкс хихикнула и шмыгнула в боковый коридор, мелькая лапками. Впрочем, недостаточно быстро, так что Табия все-таки успела огреть ее посохом.

***

      ... Никто не знал, откуда явилась Нетикерти, и какой путь ей пришлось проделать, чтобы попасть в земли фараона. В один день, а точнее вечер, апофис неожиданно возникла перед древней пирамидой и заявила опешившим стражницам о своем желании увидеть повелительницу. Обязательно лично, один на один. Поначалу таинственную змею, прекрасную опасно-обворожительной красотой, которую не умаляло полное отсутствие украшений (и одежды), не хотели допускать до фараона, но Нетикерти столь рьяно настаивала на своей просьбе, что сфинксы и отряд мумий уступили. Апофис коварно улыбнулась, обнажила острые клыки, белоснежные на фоне практически черных губ, и вползла в пирамиду. Фараону сообщили о таинственной гостье, и та соизволила принять Нетикерти в своих покоях, пока ее утомленный муж отдыхал в отдельной комнате. Неизвестно, что произошло дальше, и какие разговоры вела змея со владычицей, но скоро фараон выскочила в коридор как ужаленная, и громовым голосом приказала явиться всем сфинксам и анубисам. Срочно! При этом владычица постоянно сводила ноги вместе, будто ее лоно горело от неизвестного, но весьма сильного зуда, и неосознанно тянулась пальцами к низу живота. Позади улыбалась апофис, облизывая полные губы длинным раздвоенным языком. В пирамиде начался переполох. Половина высшего сословия царства прибыла почти сразу; вторую вытащили прямо вместе с мужьями и безо всяких церемоний уложили вдоль стен. - Слушайте, мои подданные, - торопливо возвестила фараон. – Я... Она застонала в сладкой истоме и принялась тискать свою объемную грудь, причем делала это довольно долго и со вкусом. Немного позднее владычица пришла в себя, обвела слуг осоловевшим от наслаждения взглядом и раскрыла рот, будто забыв, о чем она говорила. - Великая советница, - прошипела-подсказала довольная Нетикерти. - Да, да, - торопливо продолжила фараон. – С этого дня моя любимая Нетикерти становится Великой Советницей и моей заместительницей. Слушайтесь ее как меня и не смейте беспокоить вашу правительницу! Я сама вернусь через день... или через неделю... или через месяц... Закончив с объявлением, владычица облегченно выдохнула, ее лицо исказилось от невыносимой похоти, и она вприпрыжку рванула в спальню, оставив недоумевающих анубисов и сфинксов снаружи. Монстры лишь пожали плечами - приказ есть приказ, не наших умов дело, и разошлись. Так Нетикерти возглавила царство монстров. Некоторое время Табия ожидала, что фараон все-таки однажды вернется, как и обещала, но этого не произошло. Ни через день. Ни через неделю. Ни через целый месяц. Тем временем Нетикерти обзавелась лучшими украшениями, собственным троном, установленным в тени трона фараона, почетом и уважением - вообщем всем, о чем только можно мечтать. Кроме самой главной радости в жизни мамоно: собственным мужем.

***

      Анубис проскользнула через полуоткрытые врата и вошла внутрь. Тронный зал встретил ее привычным простором, величием изукрашенных колонн, пилястров и световым колодцем атриума. Проем в перекрытиях, через который зенитное солнце попадало в священные покои, был надежно закрыт магическим щитом, и влага дождя шипела в белесом дыхании пара. Табия миновала почетный караул мумий, стоящий в два ряда вдоль барельефов с изображением фараона и ликующих монстров, миновала младших-советниц анубисов и незаметно пристроилась на положенном месте. - А, это ты, Табия, - рассеяно прошипела апофис и анубис мгновенно забыла о проделках Евс, дожде и прочих мелочах. - Доброе утро, милая. Вопреки обыкновению, Нетикерти уже заняла свое место на относительно небольшом, но изящном «младшем» троне, что стоял по правую руку от громадины трона истинной правительницы. Хвост апофис обвивался вокруг резных ножек; его кончик ритмично подрагивал, а чешуя, не смазанная ароматическим маслом, терлась о камень, о дерево и о металл. Сегодня госпожа пренебрегла долгим туалетом и залезла на трон "как есть". Табия подняла взгляд выше и негромко вздохнула. Причина была предсказуема и очевидна: тонкие пальцы апофис бережно сжимали объемную книгу с обложкой из кожи и оттиском звезд. ... Получив должность великой советницы, апофис нежно, но властно взяла бразды правления в свои руки. Поставив целью расширение царства монстров, Нетикерти первым делом организовала охотничьи отряды. Их набирали из мамоно, бестолково снующих вокруг пирамиды в поисках подходящей партии (для которой годился абсолютно любой кандидат) и наладила какой-никакой, скудный, но все же приток мужчин. Чуть позднее апофис, действуя от лица фараона, заключила несколько торговых соглашений с дальними царствами монстров. Коварство и хитрость Нетикерти сослужили им добрую службу: договоры оказались весьма выгодными и неравноценными, потому как местным мамоно торговать было особо и нечем. Авторитет апофис рос, фараон не выходила из покоев, жизнь потихоньку шла своим чередом, а лицо Нетикерти становилось все печальнее и мрачнее день ото дня. Апофис начала чаще придираться к мелочам, раздражительно покрикивала на служанок, впрочем, не переходя предела, за которым ее бы назвали тираншей или другими нехорошими словами. Анубис Кия, стражница и по совместительству распорядительница покоев Нетикерти, говорила, что по ночам апофис... ладно, не будем об этом. И так ее жалко... Все изменилось буквально пару месяцев назад. Некий гадальщик, он же "великий маг", он же "магистр чародейства Да-Джубры", он же "предсказатель судьбы, читающий будущее в карте звезд", вообщем - обычный шарлатан - самонадеянно прибыл на границу земель мамоно, дабы посмотреть в небо демонического царства. Прибыл не один, а с весьма молодым и весьма симпатичным учеником, верхом на весьма немолодых и несимпатичных ишаках. Наблюдения за звездами было недолгим. Первый же охотничий отряд из мумий и ламий заприметил людей, и, дождавшись, когда те расслабятся, накинулся на добычу. Шарлатан оказался ловким человеком, а скорость, с которой он удирал, выдавала наработанный долгими тренировками (или побоями) навык. Парнишка не обладал подобным уменьем и мгновенно попался в тугие змеиные кольца. Прекрасная история! За одним исключением - при молодом человеке нашлась одна из книг шарлатана. О звездах и их влиянии на судьбу... Ах, почему ламии не бросили ее в пустыне! Книгу передали Нетикерти, и та, с интересом перелистав заляпанные жиром страницы, удалилась к себе. Апофис не выходила пару дней, а когда вышла... как бы то ни было, госпожа нашла себе увлечение, отдавшись ему душою и телом. Она подобрела, стала чаще шутить, а в зрачках желтых глаз ясно читалась надежда. - Поздравляю вас, милые, - сказала она своим слугам. - Теперь мне все совершенно ясно. Созвездие колоса находится в доме гиртаблилу (у людей - просто скорпиона), а значит... Конечно, Нетикерти не отбросила логику, но гаданию она придавала не меньшее значение, чем сухим фактам. Иные приметы сбывались; иные - нет, но апофис, кажется, совершенно не переживала по этому поводу. Она легко находила тысячу и одну причину, по которой ее толкование звездных путей было верным, а остальное - так, детали, мелочи. О том, что это досужие домыслы, апофис не желала и слушать, а как-то раз в приступе откровенности призналась, что книга сулит ей прекрасную свадьбу с белокожим мужчиной-чародеем, и множество дочек-змеюшек. Спорить с ЭТИМ не рискнул никто. Анубис прервала свои воспоминания. - Дорогая, - обратилась к Табии апофис, откладывая книгу в сторону. - Знаешь ли ты, что означает вчерашнее пересечение звезды Зияр с созвездием Восьмиголового пса? - Нет, госпожа, - почтительно отозвалась анубис, тайком поджимая прелестные губы. - Об этом мне не известно. - А я знаю, - торжественно возгласила Нетикерти. - Оно означает, что я скоро выйду замуж. За молодого чародея из далеких земель с белой кожей, и почему-то, - апофис слегка нахмурилась, - выглядящего старше своих лет. Далее Нетикерти принялась объяснять своим советницам, как она пришла к такому выводу на основании своих ночных наблюдений. Табия внимательно слушала, но нить рассуждений вскоре ускользнула от анубис, и она быстро запуталась во "взгляде планет", "ингрессиях", "транзитах" и прочих непонятных терминах. - До праздника Антхерак, - тем временем убежденно вещала Нетикерти, - любые решения навлекут на нас неудачу и бессмысленные потери. А вот после него следует немедленно напасть на людей! - Возможно, о великая госпожа, - без особой надежды проговорила Табия, - нам стоит дождаться темную жрицу? Эль-Фаррах хорошо охраняется. Вдруг у него нет слабых сторон, на которые мы рассчитываем? Нетикерти отмахнулась от ее слов, как отмахиваются от назойливого насекомого. - Придет жрица или нет - это второстепенно. Звезды не лгут, - уверенно сообщила она. - Наука, что подходит людям, подходит и нам. Мы тоже почти как люди. Вот увидишь, дорогая: все сложится само собой, почти без нашего участия. Красные звезды падают не каждую ночь! - "Как?" - чуть не сказала Табия, но удержала опасный вопрос на кончике своего языка. Гневать великую советницу, когда она вошла в раж, было чревато неприятными последствиями. Вопрос следовало задать позднее, когда та успокоится и сможет внимать голосу разума. Нетикерти открыла было рот, дабы еще раз растолковать непонятливым советчицам свои выводы, как вдруг в зал проскользнула пышногрудая ламия, и, не поднимая головы, склоненной в почтительном жесте, проползла к самому трону апофис. - Что случилось? - нетерпеливо и немного раздраженно спросила Нетикерти, прерванная на самом интересном месте. - Прибыла темная жрица, - тихо прошипела ламия, украдкой поправляя повязку из которой выпадали ее огромные упругие... скажем так, прелести. - Она просит аудиенции. Апофис победоносно обвела взглядом почетную стражу, анубисов и выразительно посмотрела на Табию. Вот видишь, все сложится само собой, глупенькая. Как я и говорила! - Впустить, - распорядилась Нетикерти и спустя мгновение в зал впорхнула Камилла, будто заранее ожидая приказа госпожи. - Великая, прекрасненькая Нетикерти! - радостно вскрикнула жрица и побежала к апофис с распахнутыми объятиями, нарушив все правила придворного этикета, какие только возможно. Апофис сделала вид, что ничего страшного не произошло, а за ней и все остальные. Она милостиво протянула Камилле руку, но та, вместо того, чтобы почтительно поцеловать тыльную сторону ладони, принялась тереться о нее щечкой. - Здравствуй, моя сладкая посланница Падшей, - сказала Нетикерти, немного растеряно освобождая руку. - Ты сделала то, о чем я просила? - Нет, госпожа, - доверительно сообщила жрица. Апофис нахмурилась, а Камилла продолжила: - Но я привела людей, которые сделали это за меня! Мне так радостненько! - И кто же они? Камилла подняла глаза к потолку, словно прилежная ученица, и начала повторять заученную речь: короткую и вескую, будто удары человеческих воинов. Речь об опытном специалисте, что предлагал свою помощь в планировании атаки, в обмен на книги Эль-Фаррахской Академии и личную неприкосновенность. Речь о девушке, которую следовало пускать с ним повсюду, если на то будут причины, и о желании увидеться с апофис лично, для более подробных переговоров. При слове "Академия" глаза апофис вспыхнули, и она возбужденно приподнялась на своем троне. Когда Камилла закончила, Нетикерти задала всего три вопроса: - Где этот... мужчина? - В трех часах пути отсюда, - радостно ответила Камилла. - Если бежать быстро-быстренько! - Сколько ему лет? - Не знаю, госпожа. На вид около тридцати пяти. Полные губы Нетикерти растянулись в счастливой и одновременно коварной улыбке. - И... он белокожий? Когда Камилла кивнула, апофис пришла в крайнее возбуждение. Она рывком покинула трон и начала отдавать приказы: - Табия! Встреть гостей и приведи их ко мне! Проследи, чтобы ни одна свободная мамоно их пальцем не тронула! Кия! Масла сюда, самого лучшего. И украшения! И прическа! Мне срочно нужна прическа! Монстры кинулись исполнять волю госпожи, а Нетикерти вернулась на трон и торжествующе погладила старую книгу.