***
Мощные потоки демонической энергии обдали мужчину и двух мамоно, обволакивая невидимой патокой. Саша тяжело сглотнула. Камилла раскрыла руки и закружилась в радостном танце, как ребенок под летним дождем. Даже Амону пришлось опустить веки, чтобы сосредоточиться. Концентрация темной силы поражала. Но еще больше поражало иное - идеальность места встречи. Серый туман развеялся. Он разошелся в стороны, создавая подобие лужайки, окруженной гибкими деревьями. Ветви свивались в высокие стены, смешиваясь и перетекая друг в друга, словно тела людей и мамоно, соединенные в порочном наслаждении. В центре, у широкого древесного ствола, чьи корни сплелись в изящный трон, восседала сама Падшая, комбинируя в своей внешности величие и обезоруживающую доброту. Образ девушки идеально вписывался в окружение. Темные локоны спадали на мягкие плечи, гармонируя со спинкой трона. Аккуратная челка подчеркивала прекрасные черты Богини. В качестве наряда Падшая использовала серебристо-белое платье, разрезанное таким образом, чтобы подчеркивать ножки, и в тоже время имеющее поистине королевский вид. Это было идеально прекрасно, величественно, великолепно, и значит - плохо. Очень плохо, до ужасного плохо... - "Промахнусь", - подумал Амон, глядя на ослепительно-прекрасную девушку. - "Свободой тебя не возмешь. Свобода нужна для чего-то. Что же движет тобою, Богиня? Мой старый план не годится, придется опять импровизировать!". Взор девушки остановились на Амоне. Сквозь снисходительный облик пробились иные нотки - ненасытной страстной хищницы, загнавшей добычу. На дне ее зеленых глаз вспыхнули похотливые огни. Падшая словно невзначай облизала губки и соблазнительным движением устроилась на троне поудобнее. - Здравствуй, мой освободитель, - с нескрываемым торжеством произнесла девушка. - Здравствуй, мой милый рыцарь... Не напомнишь, что ты говорил о "слабой переговорной позиции"? - Здравствуй, Падшая, - спокойно ответил Амон. - С моей стороны сейчас это было бы слишком опрометчиво. - Ты умен, мой маленький обманщик, - важно сказала Падшая. - Я рада, что ты наконец признал мое величие и силу. - Что-что, а последнее я признавал с самого начала, - воин с достоинством поклонился. Серебряный смех Богини разнесся над лужайкой. Его мелодия проникала в душу. Она подтачивала волю, покоряла сладостной песней, прекраснее которой не существовало и не могло существовать на всем белом свете. Которую хотелось слушать еще и еще. В том числе и ему... Амон слегка помрачнел. Саша и Камилла отреагировали иначе. Они расплылись в радостных улыбках. Правда, в отличие от Камиллы, саламандра вскоре покачала головой и с видимым усилием стиснула зубы, вернув себе прежнее выражение. Тем временем, Богиня лукаво наклонила голову и продолжила: - Моя жрица передала тебе, что я совершенно не злюсь и готова переписать или разорвать наш договор, если ты того пожелаешь? - Слово в слово, - подтвердил Амон. - И ты поверил, - игриво промурлыкала Богиня, очаровательно взмахнув ресницами. - Да, дорогой? - Конечно, - с непринужденной усмешкой отозвался Амон. - Разве Богиня способна на обман? Кроме того, неужели у меня был выбор, Падшая? - Разумеется, нет, - девушка одарила его томным взглядом и будто невзначай повела ножкой в ажурных белых чулках. Иного белья она не носила. - Ты с самого начала попался в мои сети. - Я сделал это не по своей воле, Падшая. - А по чьей? - спросила Богиня, с интересом разглядывая воина. - Ты сам обещал мне свободу, милый врунишка. Ты сам подписал договор, причем не оспорил ни одного пункта. Нет, не надо меня обманывать! Ты сам надел мои оковы, да еще и выглядел донельзя довольным. Возразить было нечего. Падшая неспешно поднялась с трона, качнув округлыми бедрами и манящей грудью. - Итак, зачем ты пришел, Амончик? - спросила Богиня, мягко сокращая дистанцию. - Попросить больше времени? Изменить ответственность сторон? А может быть, ты вовсе раздумал меня освобождать... Собираешься оставить принцессу томиться в темнице? Или... - встав рядом, Падшая выдержала небольшую паузу. - Ты явился просить мою руку и сердце? Она слегка поднялась над землей, обдав их тонким ароматом духов. - Если так, я дам тебе подсказку, - промурлыкала Падшая. - Достаточно опуститься на одно колено, извиниться за холодность и умолять выйти за тебя замуж. Я немного подумаю, немного помучаю тебя неопределенностью, а потом соглашусь. Ты получишь знания, магию и могущество, за которыми гонялся в пустыне. Ты будешь счастлив, как ни один другой мужчина... как ни один другой рыцарь или герой. Ну же, рыцарь... сделай предложение, от которого наивная, беззащитная девушка не сможет отказаться... Прекрасное лицо Богини находилось в опасной близости, сводя с ума красотой и соблазнительными, манящими губками. Амон с трудом сделал шаг назад. - Нет. Я твердо решил тебя освободить, Падшая, - холодно произнес он. - Я уже знаю от чего и зачем, но пока не знаю как, - его серые глаза сощурились. - Но я придумаю, Богиня. Не сомневайся. Девушка залилась мелодичным смехом, звеневшим весенней капелью, и опустилась на землю. Платье зашуршало шелком, касаясь травы. - Очередная сказка, - сказала девушка, укоризненно помахав пальчиком. - Про спасение. Про иной мир, про чудовищ за небом. Сознайся Амон, тебе просто нравится обманывать женщин! Да, дорогой? Играть с ними в разные игры... признаюсь, я тоже люблю игры, но только если они происходят в постели... - Это не сказка, - с усилием произнесла Саша, вклинившись в разговор. - Мой муж не врет! Падшая мягко улыбнулась, после чего уверенно направилась к саламандре, скользнув мимо воина. Она мимоходом провела рукой по головке жрицы. Камилла не издала ни звука. Похоже, от восхищения она забыла, как дышать. - Тссс, - сказала Богиня. - Но это правда! - саламандра не унималась, отчаянно борясь с чарами Падшей. - Тсс... - Амон не вре... - Тсс... - тонкий пальчик лег монстродеве на губы и Саша осеклась. - Мы еще доберемся до тебя, моя огнехвостая малышка, - мягко молвила Богиня. В ее голосе промелькнуло чувство превосходства. - Обещаю, любвеобильная ящерка, тебе это очень понравится. Но пока не подошла твоя очередь - держи свой ротик закрытым. Я поиграюсь с ним чуточку позже. Саша залилась краской и бросила на Амона виноватый, отчаянный взгляд. Богиня прошлась пальцем по ее губам, подбородку и шее, слегка царапая длинным ногтем. Промежность саламандры мгновенно намокла. Один миг она еще сражалась с искушением, но вскоре лицо девушки стало беспомощным, по-детски счастливым, и Саша блаженно закрыла глаза, тяжело при этом дыша. - Я - ваша повелительница, - пропела Богиня, одновременно поглаживая саламандру и жрицу. - Я ваша добрая королева... Повторите, девочки. Не успел Амон вмешаться, как Камилла с Сашей синхронно проговорили, глухо и медленно, как во сне: - Ты наша повелительница... наша добрая... королева. - Вы хотите делить со мной мужа, - глубоким тоном сказала Падшая. - Это все, чего вы желаете. - Мы хотим... делить с тобой мужа, - послушно повторили млеющие девушки. - Это все, чего вы желаете. - Все... все... что мы желаем... - Вы хотите, чтобы я была главной в нашем квартете. Главной. Главной. Повторяйте за мною, милашки. - Главной... главной... главной... - девушки совершенно утратили волю, загипнотизированные ласками Богини. - В нашем... квартете. Главной. Глаза Падшей сияли коварным огнем. - Так-то лучше, мои дорогие. Послушание награждается наслаждением, - проворковала Богиня и пообещала медовым голосом: - Очень скоро вы познаете, каким жгучим оно бывает, когда его дарит сама Богиня. Осталось закрепить вашу покорность в постели... защелкнуть мои мягкие кандалы. Вы же хотите этого, девочки, неправда ли? Камилла и Саша смиренно кивнули. Удовлетворенная девушка обернулась к воину. Шлейф от платья взметнулся, и по воздуху растекся чарующий-чувственный аромат. - Ты сказал, что по-прежнему хочешь меня освободить, - голос Падшей напоминал мурлыканье кошки, играющей с мышью. - Почему? Неужто тебе хочется сделать мне подарок? Очень приятно, милый... но я не требую таких жертв... Итак, почему? Взмах, чтобы проверить оборону. - Тебе не надоело править кучкой жриц и падших валькирий, на которых и рассчитывать нельзя? Ты достойна большей силы и власти, Богиня! Падшая, залилась румянцем. Она положила пальцы ему на щеку. - Это правда, - с удовольствием подтвердила она. - Но тебе хватит того, чем я владею сейчас. Ты убедишься в этом, лгунишка-рыцарь, когда сполна испытаешь мои нежные ласки. Мимо. - Ты будешь править мудрее, чем нынешняя Богиня, - сказал Амон, делая ударение на "править". – Ей не место на троне Верховной. Ее ограниченность довела ваш... - Серьезно? - снисходительно перебила его Падшая. Она положила вторую руку на спину Амона, прижавшись пленительным телом. - С чего бы тебе волноваться о троне Верховной, "герой"? - Тебя это удивляет? - Да. Тебя ведь интересует одна магия и личное могущество, - сказала Падшая с самым милым выражением. - Женившись, ты получишь и то, и другое... А может, ты считаешь - быть мужем Верховной престижней чем Падшей? Поверь, на нашем брачном ложе ничего не изменится. Я всегда буду сверху! Я всегда буду править твоей душой и телом. Целую вечность! Снова промах. Думать было невероятно сложно. Он пытался отстраниться от властной хищницы - безуспешно, ведь Падшая держала его крайне бережно, но крепко. - Мне не нравится положение, которое сложилось во внешнем мире, - сказал Амон. – Там не слишком-то хорошо, Падшая. Только великой, прекраснейшей и мудрейшей Богине, истинной Верховной, удастся навести порядок. И отплатить безмозглой самозванке за ее мятеж! - значительно добавил он. В глазах Богини пробежала легкая тень, но через миг она сделала милое личико, за которым проглядывалась похотливая жажда. - Спасибо за комплименты, дорогой! Но я не верю, что такого эгоиста, как ты, волнует правильный порядок вещей. Тем более, моя противница дура-Серафиэль. - Тем не менее, это так, - начал было Амон, предпринимая новую попытку оторвать от себя Падшую. - Ты невер... Богиня не дала ему договорить. Она согнула ножку в белых чулочках, завела ее мужчине за поясницу и крепко вжалась в Амона бедрами. Словно электрический ток прошелся по всему телу воина, сбивая с мыслей, погружая в подобие транса, когда есть только ты, прекрасная девушка и ничего больше. Не надо думать, не надо противиться - лишь следовать велению природы... и повиноваться этой чудесной девушке. - Не говори глупостей, Амончик, - прошептала Богиня. - Хватит меня обманывать. Не будь таким несговорчивым. Я же вижу, ты близок, чтобы отдаться моей власти. Сделай красивое предложение, рыцарь, и вручи себя в мои умелые ручки. Так будет лучше для всех. Для тебя, для твоих жен. Для меня... Она хищно улыбнулась, всем своим видом обещая неземное блаженство и порочное удовольствие, стоило поддаться и покориться ее власти. В этом образе - образе хищной, могущественной повелительницы, что маскировалась под белую королеву, она выглядела неодолимо прекрасно. - Даже если ты честен, во что я не верю, я больше не хочу рисковать моим женихом, - сладкий голос Богини и ее нежные чары заставляли слабеть на глазах. - Не сопротивляйся, подчинись мне... Я окружу тебя заботой и любовью... - Я давно уже не мальчик, - покинуть объятья Падшей казалось невозможным. - Я позабочусь о себе сам, Богиня. - А я сделаю это лучше, - пообещала девушка обольстительным шепотом. Ее ладошка властно впивалась в спину, желая добраться до кожи. - Когда мы поженимся, внешний мир окажется последним, о чем ты будешь думать, Амон. Наша постелька станет твоим жилищем, милый. Навсегда. Даже муж Повелительницы будет завидовать нашей развратной любви! - Едва ли. Он о нас толком не узнает. Если ты рассчитываешь на поклонение на этой стезе, ты ошибаешься. Лишь на месте Верховной ты обретешь храмы и подобающие почести! - Мне хватит твоих комплиментов, - глаза Падшей блеснули игривыми искрами. - Зная тебя, я очень сомневаюсь, - ядовито проговорил Амон. Неприкрытое оскорбление не подействовало. Падшая не дала ему ни секунды передышки. - А я заставлю тебя постараться! - Богиня чарующе рассмеялась. Она слегка откинулась назад, чтобы он мог получше рассмотреть ее упругую грудь и затвердевшие соски. - Когда твой язык будет ненадолго отрываться от моего лона или губ, он будет произносить то, что я хочу услышать. Ладонь Падшей переместилась за шею, мягко потянув его голову вниз. Силой девушка обладала поистине божественной, значительно выше, чем у космодесантника. - Там, наверху, - на выдохе сказал Амон, используя последний довод, - идет война, о Богиня. Только ты, истинная Верховная, в силах остановить и не допустить ее в будущем. Неужели тебе безразличны чужие жизни? - Не волнуйся, Амончик, - нежно прошептала Падшая, привлекая его все ниже и ниже. - Рано или поздно она закончится победой Повелительницы Демонов и моих последовательниц. Не думай о плохом... думай обо мне, обо мне одной! Не хочешь? Тогда я дам тебе кое-что авансом, чтобы подбодрить тебя, мой воин с каменным сердцем... Девушка опустила длинные ресницы и раскрыла ротик для поцелуя, приблизив его лицо к своему. Это был конец. Амон напрягся из самых последних сил, и Богиня успокаивающе прошептала, соблазнительно дыша ему в лицо: - Война - это нормально, поверь. Она идет постоянно, с самого сотворения людей. Такова ваша странная сущность. Вы, мужчины, ужасно глупые создания. Вечно гоняетесь за своими нелепыми амбициями. Стараетесь подняться повыше. Спорите, мечетесь, вместо того чтобы отдаться в девичьи ручки и подчиниться женскому сладострастию... Ты подчинишься. Забудь о войне... она естественна. Иди ко мне... будь моим... заклинай стать твоей женой... Суровая правда опалила огнем всех троих. Лучше бы Падшая этого не говорила.***
Слова Богини напоминали свежий ветер, развеявший дурман. Объятия Падшей вдруг ослабели. Амон сжал зубы и подался назад, c удивительной легкостью оторвав от себя девушку. Камилла и Саша громко закашлялись, протирая глаза как после долгого сна, и Падшая растеряно отступила. - Война ужасненькая, - неуверенно сказала темная жрица, изумленно глядя на Богиню. - Люди не улыбаются и несчастненьки, когда воюют! Война противна религии Тьмы. - Да! - гневно поддержала ее Саша, выпрямляясь и яростно мотая хвостом. - Да что ты вообще несешь, полоумная?! В каком-таком месте война - это естественно?! Саламандра сжала кулаки и вдруг решительно двинулась вперед, будто собиралась поколотить прекрасную Богиню, как обычную девчонку. Камилла встала на ее сторону, ни сделав ничего, чтобы остановить взбешенную Сашу. Краешки губ Падшей опустились. На подведенных глазах выступили слезы обиды. Происходящее явно не укладывалось в сценарий Богини. Спектакль рушился на глазах, статисты восстали, а главный герой так и не вышел на финальную партию. Прекрасное лицо Падшей исказила оскорбленная, капризная, но в тоже время весьма милая гримаска. - Молчите, - сердито всплеснула руками Богиня. - Вы все испортите! Знаете, сколько времени я готовилась? Я больше не хочу быть одинокой, бесстыжие эгоистки! Я хочу замуж! - она бросила быстрый взгляд на Амона. - Очень хочу! Вы мне не помешаете! Вы в моей власти. Я могу вышвырнуть вас из Пандемониума одним движением брови! Тогда вы очень, очень нескоро увидите мужа! Молчите и стойте смирно! Вам ясно?! Тучи над головой собрались в плотный черный ком, озаряемый молниями. Мягкая трава приобрела жесткость щетины. Деревья пустили новые ветви, запирая их вместе с пленницей и хозяйкой этого развратного измерения. - "Одинокой", - подумал Амон, набирая полную грудь воздуха. - "Одинокой, одинокой. Страх одиночества. Вот на чем ты попалась, Богиня... Вот на чем они выросли. Как это глупо, создательница... как это по человечески. Но не мне тебя осуждать. Точно не мне. Ну что же, Саша освободилась, и помогла освободиться мне. Теперь пришел мой черед - помогать". Амон вздохнул и расправил плечи, отгоняя порочный туман. Теперь он знал, что делать. Знал, что на этот раз - он не промахнется. Не может промахнуться. - Спокойнее, - сказал Амон девушкам, медленно вставая на одно колено и низко склоняя голову. - Спокойнее... Итак, ты хотела, чтобы я сделал тебе предложение, Падшая. Верно? Что ж, я согласен. Я его сделаю. В Падемониуме воцарилась тишина.***
- Спокойнее, - голос Амона остановил конфликт в зародыше. - Спокойнее. Саша не поверила своим глазам - ее муж вставал на одно колено, низко склоняя голову. Ошеломленная саламандра остановилась. Камилла растеряно прижала ушки. Она переводила глазки с Амона на Богиню, с Богини на Сашу, и обратно. Падшая окинула саламандру и жрицу торжествующим взором. Она победоносно улыбалась, гордясь тем, что рыцарь уступил ее обаянию и красоте, пойдя против собственных жен. Между тем, Амон продолжил: - Итак, ты хотела, чтобы я сделал тебе предложение, Падшая. Верно? Что ж, я согласен. Я его сделаю. С одним условием - ты не выбросишь моих жен из Пандемониума, и позволишь мне договорить, - серьезно сказал он. - Ты не в той позиции, чтобы ставить мне условия, - мягко отозвалась девушка, быстро возвращаясь в образ добрейшей королевы. Затем милостиво махнула ручкой и довольно воскликнула: - Но я такая добрая! Ничего не могу с собой поделать. Так и быть... я принимаю твою просьбу, милый рыцарь. Я дозволяю тебе говорить. Постарайся обставить это красиво, Амончик... Падшая вернулась на трон и приняла величественную позу, ожидая приятный слов и красноречивых комплиментов. Амон не поднимал головы. - Чего же ты молчишь, мой милый? Я жду, - сказала Богиня. Застывший рыцарь молчал. - Давай же, я жду. Амон молчал. - Говори же, рыцарь! - нетерпеливо потребовала Падшая. - Не тяни время, говори сейчас же! Не то я могу передумать и отправить твоих жен куда подальше. Говори, не заставл... Ее речь споткнулась, замялась и оборвалась - в этот момент Амон неторопливо поднял голову. Серые глаза смотрели едко и прямо. Лицо рыцаря треснуло, разверзлось провалом усмешки - жестокой, железной и хищной, неестественно злобной и одновременно честной в своей нескрываемой злобе - такой страшной, что Богиня невольно откинулась назад, вжавшись в изящное кресло. Ей отчетливо послышалось ядовитое шипение, и язык во рту рыцаря показался раздвоенным жалом, а чуть видный шрам на лбу - мутным, полубезумным глазом без зрачка. - Ммм, - из груди Богини вырвались странные звуки. - Ммм... ммм... - Покажи ей, мой милый, - тихо сказала Саша, увидев реакцию Падшей. - Давай. Потом она шагнула к жрице и крепко заткнула уши Камилле.