Arise

Никто кроме нас. Для стражей это не пафосный девиз, а суровая правда жизни, потому что именно на их плечи уже который век возлагается святая обязанность разгребать дерьмо за своими земляками, раз за разом решающими, что они куда лучше амагусов или тем паче волшебников. И коли ты стал им — будь готов явиться по первому требованию, особенно если у вызова высший приоритет. От такового можно отказаться либо отлеживаясь в какой-нибудь больничке, либо уже получив миссию с аналогичным приоритетом. Ну и некоторые мероприятия типа свадеб… Гринвей с громким хлопком оказался на полупустой парковке перед ничем не примечательным зданием фирмы, занимающейся доставкой крупногабаритных грузов, и тут же направился внутрь здания, не обращая внимания на прохожих, снующих за оградой. Благодаря наложенным на это место чарам, отвлекающим внимание, никто ничего не увидит. Даже если кому-то приспичит притащить танк. Впрочем, фирма действительно была и даже исполняла свои обязанности. Вот только увидеть то, ради чего собственно она и создавалась, можно, имея лишь специальное ключ-кольцо. Все остальные с чистой совестью могут идти ловить бабочек в арктической тундре. Уже вызубренный наизусть маршрут проходит мимо сознания. Дойдя до нужного тупика, маг провел рукой по воздуху над пожарным краном, висящим на стене. Дальняя стена подернулась рябью и исчезла, обнажив темный проход. За ним — на первый взгляд обычный конференц-зал, овальный стул, кресла на колесиках, уже занятые людьми. Разве что столь пестрая компания в таком месте выглядит до боли неуместно. Вот только при этом они тихо переговариваются друг с другом так, будто как минимум хорошо знакомы, что было несколько странно. Наметанный взгляд мог выделить кое-какие общие черты. Отличная физическая форма даже на первый взгляд, кольца, подчас весьма причудливой формы, то и дело блестящие на руках, да пластика движений. Так двигаются только матерые бойцы, к которым и относились присутствующие. Свет начал меркнуть, как только Дерек приземлился в ближайшее тихо скрипнувшее кресло. Все разговоры смолкли словно по команде. А затем над столом появилась карта Лондона, будто бы сотканная из миллионов почти прозрачных зависших в воздухе нитей. Внимание привлекала россыпь ярко-желтых точек, разбросанных по всей карте. Гулкий ровный голос, идущий будто бы из ниоткуда, начал пояснять появившуюся картину. — Двадцать минут назад наши сканеры зафиксировали множественное открытие порталов по всему городу с интервалом в десять секунд. Какая-либо подпись, которая может помочь опознать прошедшего с Терры, отсутствует. Точное место открытия портала-оригинала — отсутствует. Скорее всего кто-то использовал рой на этой стороне, чтобы его сообщник мог пройти незамеченным. Ваша задача — найти прошедших и задержать их до выяснения всех причин. Ваша зона поиска — весь Лондон… Гринвей едва слышно чертыхнулся. Нынешнее задание обещало быть крайне муторным и крайне непредсказуемым. Рой был единственным артефактом, что был способен временно ослепить системы сенсоров, тщательно ищущих каждый проход на Терру в черте города. Единственная причина, по которой его не использовала разномастная шантрапа, алчущая незаконной наживы и желающая обойти взор закона, с неодобрением взирающая на их действия — неприлично большая стоимость большей части компонентов артефакта, а также сложность его сборки. Ну и одноразовость — в качестве приятного бонуса. Маг знал всего троих существ, способных его сделать. И уже тот факт, что кто-то не постеснялся использовать его для прикрытия прохода, говорил больше любых слов. Прошедший с той стороны несет нечто чрезвычайно ценное, нечто что перебивает все затраты. И… он наверняка знает, какова будет реакция стражей. А значит можно быть готовым к чему угодно. — Гринвей, на тебе секторы А 28 и 29. Любой посторонний с остаточным следом перехода должен быть немедленно задержан. В случае сопротивления — методы успокоения на вас. Выход на связь каждые полчаса или в случае обнаружения подозрительного объекта. На этом все. Проекция погасла, и в зале вспыхнул свет. Все находящиеся в нем с громкими хлопками начали исчезать из зала один за другим. Оставшись в гордом одиночестве, Гринвей последовал их примеру. Что поделать, специфика антиаппарационных щитов. Спустя несколько сильно неприятных ощущений он оказался на лужайке около своего дома. За те годы, что он живет здесь, маг уже успел привыкнуть к небольшому коттеджу, но назвать его домом он не мог. Ибо какой смысл называть его местом, где тебя никто не ждет? Дверь открылась от пасса ладонью с кольцом. Не включая свет, маг стремительно прошел в гостиную, ибо он прекрасно видел в полумраке. Еще один пасс, и из пола между телевизором и диваном появилось несколько стоек со всем необходимым. Первым местом шла броня. Один за другим сегменты доспеха, близнец которого был поврежден в бою со шрайкой, оживали, стоило им соединится с кирасой, где находился источник питания. Последними заняли место перчатки, тут же засветившиеся тусклым голубоватым светом, возвестившим о готовности кинетических модулей. Следом пошло оружие. Два магнума 44 го калибра заряженные дум-думом с универсальной начинкой заняли места в пространственных карманах кобурах. Шесть спидлоадеров отправились следом. Маг уже привык полагаться больше на магию, артефакты и ближний бой, нежели на огнестрел, который временами бывает не слишком полезен. Следующим был нож. Привычно крутанув его рукоять в руках, Гринвей активировал оружие. Тонкое лезвие из молний длиной с полуторный меч разогнало сгущающуюся тьму. Удовлетворенный увиденным, маг выключил оружие и засунул его в ножны, что крепились на пояснице. Последней была шестиугольная блямба щита, занявшая место на груди. Попрыгав и убедившись, что ничего не звенит, маг аппарировал прочь из дома на окраину территории, которую он должен проверить. Типичные неблагополучные районы Лондона в отличие от вылизанного центра являли собой не слишком приятное зрелище. Пусть не трущобы, куда не рискнут сунуться даже бобби, но все равно. К слову, при желании здесь можно было найти и какого-нибудь волшебника, промышляющего откровенной криминальщиной. Впрочем, это сейчас для Гринвея было далеко не главное. Пальцы мага коснулись левого края визора. Пестрящий красками мир выцвел до мнохромной картинки, чуть-чуть разбавляемой белоснежными искрами сырой магии, витающей в воздухе. На всякий случай накинув на себя чары рассеянного внимания, Гринвей двинулся вниз по улице. Под действием заклинания немногочисленные прохожие не обращали никакого внимания на мага. А даже если бы и обратили, то он ничуть не выделялся бы из местного контингента. Какое-то время он видел ничего. Судя по хронометру доспехов, до первого сеанса связи должно было оставаться чуть больше трех минут. Ярко-голубая искра подпространственной магии промелькнула на самом краю зрения, когда он проходил мимо проулка. Резко развернувшись, Дерек имел счастье наблюдать, как он скрылся в глубине подворотни. Один удар пальцами по правой оконечности визора шлема, и в штаб отошли его текущие координаты. В случае чего его смогут найти по маячку. Свернув в проулок, маг тут же снял маскировку и опрометью бросился вслед, помогая себе включенными на десять процентов синтмышцами его брони. Да, он мог при желании использовать минискачок, чтобы за мгновение покрыть куда большее расстояние в пределах собственной видимости. Но, во-первых, это риск быть обнаруженным, а во-вторых, ему вскорости могут понадобится все его силы. Погоня за огоньком привела мага в какой-то узкий, заваленный хламом тупик между двумя пятиэтажными зданиями. Огоньком оказался безразмерный плащ, полностью скрывающий фигуру беглеца ныне развернувшегося прямо к идущему за ним магу. Хлопок ладонями, что сошлись будто бы в молитвенном жесте, и вокруг вспыхнул мощный барьер, отрезая поле будущего боя от окружающего мира. Теряющий свой цвет плащ полетел на землю, окончательно снимая вопрос насчет возможной засады, в которую он пошел. В руках женской фигуры, одетой в легкий кожаный доспех полностью, показалась катана, в визоре сияющая зачарованиями как новогодняя елка. Да и сам металл наводил на размышления. Маг, подавив сардоническую усмешку, обещающую много хорошего своему оппоненту, активировал нож и перевел костюм в боевой режим. Если кто-то хочет потанцевать, кто он такой, чтобы отказывать в этом удовольствии? Шаг вперед, и противница неожиданно растворяется в воздухе, чтобы тут же возникнуть за спиной со стремительно приближающимся оружием. Уже заученный уход из-под траектории удара и уже привычный размен шаровой молнии, проскользнувшей совсем рядом с головой врага. Один замах, и клинок, сотканный из молний, столкнулся с блеснувшей сталью… или из чего была сделана катана. Град усиленных синтмышцами ударов обрушился на врага, заставляя ее отступать назад, неловко защищаясь. Лишь благодаря немалой ловкости и реакции ей удается остаться относительно целой. Очередной удар, который по логике должен был окончательно сбить блок, уходит в пустоту. А затем — Гринвей почувствовал мощнейший телекинетический удар по броне и понял, что он летит спиной вперед. Столкновение со стенкой барьера — это больно. От этого спирает дыхание и теряется ориентация. Не будь на нем брони — он был бы мертв. Нож улетает из руки. Тем временем получившая передышку противница на эмоциях послала ему в догонку несколько мощных ударных заклятий, что безжалостно обрушились на броню, вызывая лишь вспышки острой боли. Покой — ложь. Есть только страсть. Боль по всему телу клокочет бурной рекой. Все что нужно — лишь направить ее в нужное русло. Через страсть я получаю силу. Ядреный коктейль наконец-то вырывается наружу, послушный лишь воле, с трудом удерживающей сознание. Облако из непроглядного мрака образует щит, на который обрушиваются яростные атаки, даря драгоценные мгновения. Через силу я получаю могущество. На бушующей злости связка вдолбленных в подкорку заклинаний выходит практически на автомате. Боль ушла, оставив лишь странный дискомфорт в теле и кипящую в венах смесь из боли и злости, все еще требующую выхода. Через могущество я получаю победу. Еще одно волевое усилие — и в противницу, ослабившую натиск, летит несколько тускло-красных сгустков пламени. Мощный взрыв сотряс барьер. Тем не менее, Гринвей уверен в том, что его враг уцелел за щитом. Через победу мои оковы рвутся. Синтмышцы гудят от обрушившейся на них нагрузки. Оторвавшееся от грани барьера тело стремительно несется вперед. Сквозь дым, смог и бушующее пламя. Активация баллистических кулаков проходит на сама собой на чистых рефлексах. Еще шаг, и из дыма показывается противник, как и предполагалось, он скрыт за щитом. И что еще более важно — враг истощен. Главная проблема создания мгновенных щитов — чудовищный расход магии при практически мгновенном создании. Светящийся синим кулак пробивает ставшую столь хрупкой защиту и устремляется к беззащитной жертве. На мгновение маг встречается взглядами со своей противницей. В алых глазах с вертикальным зрачком не было удивления или боли, лишь мрачное удовлетворение. В следующий момент весь мир окрасился в багровый, а Гринвею показалось, что ему по венам пустили кипяток. А затем он перестал чувствовать свое тело. Вообще. Неподъемный ментальный пресс обрушился на Дерека, гася все эмоции и волю. Все что осталось — лишь смутные ощущения от собственного тела, не способного пошевелиться, осознание собственной беспомощности, да робкие мятущиеся мысли. Когда багровая пелена спала с глаз, первой вещью, что увидел Гринвей, было боси* катаны, маятником качающееся над шлемом. Следом шли горящие угли глаз, внимательно следящие за каждым шагом. Три огненно-рыжих лисьих хвоста нервно били воздух за спиной кицуне**. До боли знакомое лицо девушки, ничуть не изменившееся за годы, прошедшие с момента встречи, сейчас выглядело крайне изможденным. Учитывая прошедший бой, это было закономерно. — Сколько лет, сколько зим, мой дорогой, — в тихом, чуть хрипловатом голосе оборотня слышится не скрытое ничем торжество. На лице девушки бродит слабая улыбка, обнажающая верхние клыки. — Ари…су, — как не странно, но сейчас Гринвей находил в себе силы на то чтобы кое-как говорить. — Ух ты, ты меня помнишь. Хотя… иное было бы странно. Не тот ты человек, чтобы забывать тех, кто оставил столь сильный след в твоей жизни. — Чего ты… хочешь? — Как ни странно, но… только поговорить, — лезвие катаны с шелестом вернулось в лакированные ножны, — другое дело, что разговор предстоит долгий и не слишком приятный. Но ничего, у нас сейчас более чем достаточно времени. И ты… услышишь меня.

***

Смущение. Именно это чувство руководило Гарри уже последние пару часов. Его чертовски бесило это состояние. Самое паршивое — он не мог ничего поделать с этим. Его причина сейчас сидела напротив него за столиком, умильно поедала крем-брюле и, кажется, была полностью поглощена своим лакомством, давая парню свободу поблуждать в своих мыслях всласть. Когда его учитель аппарировал из его комнаты, подросток понял, что случилось что-то срочное. Ему оставалось надеяться на то, что придя утром в подвал, где он тренируется, Гарри увидит мистера Гринвея, что поприветствует его скупым кивком. Как это часто бывает, надежды не оправдались. Попавшийся утром на кухне Андерсон поведал о том, что тренировок сегодня и завтра не будет. Мол Гринвей нарвался на кого-то крайне опасного, и ему нужна пара дней на восстановление, что бы это не значило. С одной стороны это было хорошо. После вчерашнего боя на износ Гарри разве что не шипел от болей во всем теле. То, как его гоняли, было на ступень выше его обычных нагрузок, к которым он привык. С другой стороны, была еще эта не к ночи помянутая вейла, которая не знала о произошедших изменениях. И именно Гарри должен был ей это сообщить, потому что они сверстники и потому что они ученики одного человека. И вообще, он должен больше гулять на свежем воздухе. Разумеется, слабая надежда на то, что Элиза свалит туда, откуда она пришла, также осталась ложной. Элиза, услышав сии новости, издала облегченный вздох — похоже, что на тренировке ей крепко досталось, и приходить не очень-то и хотелось. Но девушке нужно было где-то кантоваться целый день. Именно в шесть вечера сработает специальный триггер, который пропустит в наглухо запечатанный дом, откуда ее вытурили взашей. Потому она сделала самое логичное, что только можно было в ее ситуации. Прицепилась к ее единственному сверстнику в округе. А то, что этот самый сверстник не горел желанием общаться — дело поправимое. Честно, до сего момента Гарри крайне мало общался с девчонками вообще. Благодаря добрым родственничкам его считали чуть ли не прокаженным, и потому общаться с «ненормальным Поттером» считалось табу. Именно из-за этого первой его подругой стала Гермиона, которая обладала всеми атрибутами «ботанички обыкновенной» и нормальной девочкой не являлась по определению. Хотя уж лучше она, чем только думающая и говорящая о всякой непонятной чуши Лаванда. Как-то раз послушав их щебетание, Поттер чуть не получил вывих мозга, но так и не понял о чем шла речь. Элиза была совершенно иной. И дело было не только в ее принадлежности к другому виду. Девушка была похожа на пламя свечи во тьме. Столь же непостоянная и столь же привлекающая к себе внимание. Ее интересовало все о волшебной Англии и о волшебниках в частности. До этого момента подросток просто не знал о том, что он может рассказать столько о мире, где он жил. В ответ же он слышал истории о ее родном мире. О шпилях белого города, что взмывают в лазурную высь небес. О жестоких песчаных бурях приграничья, что способны освежевать беспечного путника. О высоких, массивных пиках драконьих гор, чьи недра хранят несметные тайны, что должны быть забыты. О ее доме, серебряном ковене, что оазисом буйной зелени растет на восточном берегу граничной гряды. Все это было рассказано столь вдохновенно и ярко, что подросток часто ловил себя на том, что он слушает свою собеседницу, открыв рот и практически не смотря по сторонам. Если учесть тот факт, что намаявшись сидеть в комнате Гарри, вейла потащила его подышать свежим воздухом в Лондон, это было… чревато. За прогулкой по городу последовал обед в «Макдональдсе». Гарри, никогда прежде не бывавший в этих ресторанах быстрого питания, был приятно удивлен тому, насколько сытную и вкусную еду в них подают. — Что-то не так? — оторвавшись от разглядывания людей на улице, Поттер повернулся к Элизе. Уже покончившая со своей порцией девушка буравила его взглядом ярко-синих пронзительных глаз. — С чего ты решила? — Ты уже несколько минут смотришь в одну точку, задумавшись о чем-то. Подросток машинально взлохматил волосы. — Почему все это время ты проводишь здесь? Я не думаю, что являюсь такой уж хорошей компанией, твои друзья наверняка… — Их нет здесь, — последовал резковатый ответ, — в смысле, их нет на Земле сейчас. Возвращаться же на Терру только ради встречи с ними… нет. Кстати о друзьях, — тонкий пальчик ткнулся в сторону Гарри, — то же самое я могу спросить и у тебя. — Они не знают, где я, и пускай это так и остается. — Почему? — Так будет… проще для всех, — обтекаемо ответил парень, тоном показав, что он не хочет рассказывать об этом более прозвучавшего. Посвящать свою новую знакомую во все тонкости взаимоотношений между ним, Роном и Гермионой и всеми причастными было бы слишком опрометчиво. Хмыкнувшая девушка перевела взгляд на часы. — Уже три часа, — ответила она. — И что? — Тут неподалеку есть кино, скоро начнется показ фильма. Но детей на него не пустят. — И что ты предлагаешь? — У тебя есть твоя мантия невидимка. Как по мне, это отличная возможность пробраться в зал безбилетниками. Что скажешь? Гарри тяжело вздохнул. Ну кто его тянул за язык рассказывать про свой артефакт, с которым он не расставался?