Закрытая школа. Продолжение

Абсолютно все тело ломило. Запахи стали в разы сильнее, звуки – громче, солнце – ярче до боли. Наступил самый трудный день для Артема, который он на протяжении уже многих лет сносил спокойно, с достоинством, но этим сентябрем что-то пошло не так. Наверное, дело все было в том, что университет в понедельник всегда кишит людьми. А люди – это то, чего пытался избегать Шварц каждое полнолуние, но сейчас это было просто невозможно. Несколько раз он даже шарахнулся от девушек, на расстоянии метра почувствовав серебро на них. И почуяв. Запах серебра для оборотня, что угарный газ для всех нас – в определенных количествах смертелен. Это все раздражало, и Артем видел, как с утра на него посмотрели Сережа и Толя. Ну, конечно, вы бы не удивились, застав на месте спокойного веселого соседа, человека, который всем своим видом показывает рьяное желание умереть? Или кого-то убить. Омрачняло все и понимание того, что единственная пара, которую Артем отсидел бы, будь хоть на грани превращения, отменена. Нет, парень никогда не питал какой-то ненормальной любви к математике и всему, что с ней связано. Но сейчас в универе он ловил каждое слово, которое говорила Тихонова и невольно запоминал так, что после лекции мог практически дословно все пересказать. Логического объяснения всему этому Шварц найти не мог, но изредка понимание простое до ужаса посещало его мысли, и он тут же спешил от него отмахнуться, понимая всю абсурдность и ненормальность. Ко всем проблемам, которые он имеет, не хватало ещё и влюбленности в преподавательницу, которая старше его лет на десять, как минимум. За обедом к Артёму вновь подошёл отец, спросил, пил ли он настойку, на что студент лишь утвердительно кивнул. Как бы Эдуард не уверял, пойло это не приносило никакого облегчения, и в последнее время Артем глотал эту дрянь перед каждым полнолунием лишь для того, чтобы успокоить Шварца-старшего и попытаться создать иллюзию, будто успокоился сам. Самовнушение – вещь хорошая, если использовать его с толком. – Это уже просто слишком! – чей-то возмущенный голос эхом отдался в голове Артема ноющей болью, и он резко вскинул голову, чтобы увидеть, как Серёжа со скрежетом разворачивает стул спинкой вперёд и садится, хмуро упираясь подбородком в сложенные руки. – Слишком что? – как-то отчужденно переспросил Шварц только ради приличия. – Он опять подкатывал к Вере, – ответил за друга Толя, присаживаясь за этот же столик. – И это какое-то чудо, что у нее не оказалось очередного стакана с молоком, – на последних словах парень и вовсе слегка рассмеялся в кулак, но тут же сочувствующе взглянул на Голованова. – Хотя в этот раз могла бы и дать шанс. В прошлый, признаю, я дал тебе плохой совет – сравнить ее с какой-нибудь диснеевской принцессой. – Разве Золушка не прекрасна? – угрюмо буркнул Сергей, упорно высматривая что-то в противоположной стене. – Да и кто знал, что она обидится. Королева что ли? – Да, разбитых сердец, – вставил слово Раевский и хлопнул несчастного влюбленного по плечу. – Да ладно тебе, не кисни. Не ты первый такой у нее, не ты последний. – Слушай, Раевский, заткнись, – с ехидной улыбкой отозвался Сережа. – Твои советы полное дерьмо, ясно? – Посчитаем, что это был риторический вопрос, и я не обязан отвечать. Артем не слушал своих соседей абсолютно, лишь делал какой-то участвующий вид, словно ему было интересно, а сам мыслями снова и снова отправлялся в лес, представляя, где ему удастся скрыться, и думая о том, как хорошо было бы хоть раз остаться с человеческим сознанием в волчьей шкуре. Но, увы, никогда и ничего парень не помнил после первого отчаянного воя, вырывающегося из его пасти. И только слова, сказанные Раевским, вывели его из этого состояния: – ..сходим в лес, получим порцию адреналинчика, развеемся. – В лес? – переспросил Шварц и даже впервые за день улыбнулся, решив, что это шутка. Ну, конечно, шутка. Какому идиоту взбредет в голову шастать по лесу в, мать его, полнолуние?! – Да, а почему бы и нет? – Толя пожал плечами. – Может, потому что в прошлый раз мы попались? – Артем раскинул руки в стороны. – И, если бы не Ангелина, то нас спокойно бы выпинули из универа? – Если бы не Ангелина, то мы бы и не попались, – философски подметил Голованов, но, словив взгляд Артема, тут же стушевался и вновь поник. – Это глупая затея, – единственный аргумент, который мог предъявить Шварц, пошел в ход. – И опасная. Какой бы он не был, но это лес, а в лесу всегда полно животных.. разных. – Я не знал, что ты насто-олько правильный, Темыч, – хмыкнул Голованов, но тут же в руках Артема оказался стакан, а во взгляде мелькнула злость, и парень вскочил со стула и засеменил к выходу. Толя поднялся следом, сделал шаг, развернулся и сказал: – А он прав, Артем. Девчонки таких не любят. Спустя несколько минут Артем и сам покинул столовую злой, как черт, напоследок скользнув взглядом по столам преподавателей и не заметив знакомого лица в обрамлении черных, как воронье крыло, волос. Да, он знал, что Тихоновой сегодня не будет в университете, но надежда всё-таки теплилась где-то на дне сердца и сейчас призрачно растаяла, не дав в этот день ни единственного лучика света. Последующие две пары Артем отсидел, как на иголках, едва не подвывая от боли, которую причиняла ломота в костях. Затем он забежал к себе в комнату, переоделся в старую одежду, которую в случае чего и выкинуть будет не жалко, и чуть ли не кубарем скатился в холл, наткнувшись на плачущую девушку. Артем знал ее – Асоль училась с ним в одной группе, редко отвечала на вопросы преподавателей и часто хмурилась, когда ей было что-то непонятно. А сейчас такая спокойная и упрямая поспешно утирает слезы, виновато поглядывая на случайного свидетеля ее слабости. – Хэй, да ты чего? – Шварц слегка потрепал француженку по плечу, а дыхание его обожгло от запаха серебра, которое девушка носила на шее. – Кто-то обидел? – Никто меня не обижал, – мотнула головой Асоль. – Я сама пг`осто дуг`а довег`чивая. – Ну и кто этот кретин, который довел тебя до слез? – Артем попытался улыбнуться – едва ли вышло. Светловолосая вновь посмотрела на одногруппника и снова качнула головой, тем самым показывая, что она не хочет это говорить, но стоило ей это сделать, как из глаз вновь брызнули слезы, и девушка бросилась прочь, задев плечом Шварца, – он едва качнулся и посмотрел Асоль вслед. Может, пойти за ней, попробовать успокоить? Нет, это у него сейчас вряд ли выйдет. Завтра, когда все закончится, он обязательно ее найдёт и поговорит, все выяснит и попытается как-то помочь. Что-что, а вот дельные советы – его конек. Да, Артем может помочь всем, но вот себе почему-то не выходит. Близился октябрь. Поэтому, когда Шварц вышел во двор, солнце уже начало опускаться за деревья, окрашивая лес в волшебные жёлтые тона. Несколько минут парень постоял у крыльца, прижимаясь спиной к холодной колонне, а после медленно двинулся в путь, морщась чуть ли не при каждом шаге – боль со временем стала лишь учащеннее и сильнее. Избежав встречи с дворником, Артем вышел за ворота и зачем-то оглянулся назад на университет. Глаза сами собой пробежались по всем окнам, на мгновение задержались на гигантской ели, и только после этого Шварц пошел дальше. И он больше не останавливался. * * * Всю ночь Ангелина провела на том заброшенном кладбище, прижимаясь спиной к дереву и продолжая говорить и говорить. Прерывалась женщина лишь на то, чтобы сделать глоток виски из бутылки. Он помогал не замёрзнуть из-за промозглого ветра, который то и дело завывал среди надгробий и памятников. Но стоило первым лучам солнца окрасить небосвод, как Тихонова вновь села на мотоцикл, взглянула на могилку сына последний раз в этом году и завела мотор. Сегодня погода не радовала: несколько раз собирался идти дождь, бросался двумя-тремя каплями и затихал, ветер бил в лицо, трепал по ветру волосы, заставлял глаза слезиться. Конечно, многих неудобств можно было бы избежать, используй брюнетка шлем. Но – нет. Эта рискованная женщина, которая в последнее время перестала бегать даже от смерти, ни за что бы не стала обезопасивать себя, это было не в ее стиле. Адреналин огромными порциями только и подпитывал желание жить дальше, заставлял хоть иногда радоваться новому дню. Этот вкус приключений зачастую необходим людям, ведь без него жизнь погрязнет в серых бесцветных тонах. Допустить такого нельзя. Ближе к обеду Ангелина остановилась на заправке, выброшенной на обочину, как что-то ненужное. Пока бак наполнялся, женщина молча стояла, прислонившись к мотоциклу. Именно в этот момент к ней подошел некий мужчина. Раньше Тихоновой уже доводилось видеть таких людей – плотные, накачанные байкеры колесили страну, кто поодиночке, кто небольшими группами, спали зачастую под открытым небом и сполна наслаждались жизнью. Этот же человек был прямым воплощением сказанного выше. – Извините за беспокойство, сигаретки не найдётся? – дружелюбно улыбнулся мужчина. Тихонова косо взглянула на незнакомца и мгновенно сделала несколько умозаключений: лет 45-50 – очень трудно было определить из-за густой бороды, скрывающей половину лица, не из какой-нибудь дыры – красивый слог, женат – на пальце поблёскивает кольцо. – Может и найдется, – ответная улыбка заиграла на губах брюнетки, а она сама развернулась к мужчине спиной, открыла рюкзак и с самого дна выудила ещё непочатую пачку »Captain Black». – Угощайтесь, – крышка пачки с лёгкостью отлетает в сторону. – А не жалко? – хмыкнул байкер, взглянув на название, но все же достал одну тонкую сигарету, поместил ее между зубов и, подкуривая, представился: – Константин. – Ангелина, – Тихонова тоже закурила за компанию. – Тихо здесь, – она выпустила в воздух облачко дыма. – Тихо – не то слово, – голос мужчины после первой же затяжки стал грубее, но в то же время пропитался жизнью. – Людей ездит мало, платят гроши, поэтому и приходится содержателю этого заведения куковать здесь день за днём. Я скажу больше – старику очень повезло, что сегодня сразу два клиента. – Часто здесь бываете? – Бываю, – как-то уклончиво ответил Константин, струсив пепел на землю и осторожно глянув в сторону той каморки, где ютился хозяин заправки. – Проездами. Вот и сейчас опять к дочери в Подольск едем. – Едете? – удивлённо переспросила Ангелина, но не успела она получить ответ из уст нового знакомого, как позади раздался рев мотоцикла, и брюнетка резко обернулась. Практически на ходу с мотоцикла спрыгнула женщина лет сорока. Она была полненькой, розовощекой и до чёртиков злой, одета в то же, что и Константин – черные кожаные брюки, высокие сапоги, белая майка, подчёркивающая и без того большую грудь, и куртка, которая была на несколько размеров больше, трепыхаясь, как мешок. Волосы у этой женщины были белые-белые, пушистые, из-за чего она смахивала на взбесившийся одуванчик. – Ну какой негодяй! – прорычала вновь прибывшая и кинулась в сторону беседующих людей. Ангелина в это время коротко взглянула на мужчину, который поспешно начал тушить сигарету, и все поняла, на губах расцвела несдержавшаяся улыбка. – Розик, не горячись, – Константин предупреждающе выставил перед собой руки, но жена его все же отвесила громкий подзатыльник. – Только посмотрите! Стоило мне отъехать, как он за сигарету! А-а, негодяй, – Роза, а именно так звали женщину, вновь замахнулась, но мужчина пригнулся и забежал за спину Ангелины. – Бессовестный! Ещё наплел про какой-то магазин. Нет там ничего, – ехидно закончила женщина и раскинула руки в стороны. – Ради дряни этой уже готов жене врать. Чтобы больше не видела, что куришь, ясно тебе?! – Ясно-ясно, Розик, я всё понял, – Константин подошёл к жене и приобнял ее за плечи. В это время бак наполнился, Ангелина потушила сигарету о колесо и оседлала мотоцикл. Мужчина на прощание ей кивнул, она улыбнулась и завела мотор. До «Логоса» было ещё часов пять езды, пора было выдвигаться. * * * Артём даже не пытался запоминать дорогу, петляя среди деревьев. Он просто шел и шел, надеясь лишь на то, что «Логос» на несколько километров остался позади. Но нужно было уйти дальше. Ещё дальше, чтобы волк за ночь не добрался до университета. Солнце уже давным-давно спряталось, когда парень остановился, чтобы перевести дыхание. Он упёрся ладонями в колени и почувствовал, что земля под ногами начинает ходить ходуном. Артем повалился на землю, раскинул руки и стал вглядываться в появляющиеся на небе звёзды. Кроны деревьев, сплетённые причудливым образом, закружились в медленном хороводе. Надо было встать, надо было идти дальше, но странное спокойствие, которое не испытывал Шварц целый день, обвеяло его с очередным дуновением ветра. Все сейчас казалось таким далёким, нереальным, а рядом было лишь темное небо, по которому рассыпались звёзды, и луна, аккуратно появляющаяся из-за тучи. Свет ее отразился в зелёных чистых глазах парня, распластавшегося по земле, и потонул, окрасив их в ярко-желтый цвет. Безмятежность, которая с лисьей хитростью так соблазнила Артема, пропала так же мгновенно, как и появилась, а тело студента резко выгнулось в неестественной форме. Артем закричал. Кости рук, ног с хрустом ломались,меняли своё положение, причиняя этим просто смертельную боль. Клыки, выросшие со скоростью света, вспороли губу, и из нее хлынула кровь. Ещё человеческая кровь коснулась языка волка. В этот момент Артем окончательно потерял контроль над собой, он отключил свой разум, и его место занял звериный инстинкт. Одежда затрещала по швам, и уже волк едва-едва выбрался из нее, сердито лязгнув пастью. Луна идеальным шаром повисла над лесом, зверь вскинул голову и издал душераздирающий вой. Оборотень двигался не спеша, короткими перебежками скользил от дерева к дереву, останавливался, прислушивался, вновь пускался в путь. Он чувствовал себя в своей стихии. Он был королем леса, королем этой ночи. Все маленькие зверьки, чуя опасность, бежали прочь, но волк обязательно их нагонял, вгрызался в мягкую тёплую плоть и наслаждался последними движениями своей жертвы, а затем выбрасывал, как ненужную игрушку. Именно в тот момент, когда очередной заяц безжизненно вывалился из пасти оборотня, зверь и почувствовал дурманящий запах – запах человека. Все остальное мгновенно потеряло смысл, крошечная мышь ускользнула из-под гигантских лап, волк прислушался, не смея пошевелиться. Резкий порыв ветра отчётливо дал понять, что человек идёт навстречу, и в запахе его таком сладостном и терпком не было страха, которым пропитаны зачастую все люди, нет, он завораживал, имел эффект некого наркотика, задурманивал мозг, окутывал теплой волной. Оборотень коротко и будто осмысленно тряхнул головой и шагнул навстречу потенциальной жертве бесшумно и осторожно. * * * Как же она устала. Все те пять часов, которые разделяли заправку и «Логос» Ангелина не останавилась ни разу, понимая, что время уже поджимает. Во дворе университета Тихонова слезла с мотоцикла, попросила доброго дворника отогнать его все в тот же сарайчик и, устало потирая шею, зашла внутрь. До комнаты брюнетка добралась, избежав встречи с Денисом – удача похоже была на ее стороне. Предусмотрительно повернув в двери ключ, Ангелина открыла платяной шкаф, убрала дно в сторону и взяла кинжал, который в свете лампы слегка полыхнул – серебро. Под кожаную куртку отправился и заряженный пистолет. Когда женщина вылетала из комнаты, стрелки часов почти достигли полночи. Не часто Тихонова выходила на улицу в полнолуние. Если честно, то случаи эти и вовсе можно было посчитать по пальцам, а сама женщина зачастую пыталась вычислять оборотней ещё в человеческом обличье, подливать в напитки или вкалывать белесую жидкость, некий яд, который создал Ветров, и ждать, когда ещё человек умрёт. В общем-то этих тварей Ангелина тоже не встречала каждый месяц или даже каждый год. На это у нее уходило очень много времени – нужно было наводить все сводки на счёт последних убийств зверем, добираться до места, а затем, как и любой охотник, выслеживать. Терпение – то, чем должна была обладать Тихонова, отсутствовало у нее с рождения. И это являлось фактором, который усложнял задачу. В лесу было тихо. Ангелина с профессиональной ловкостью обходила все свои ловушки и капканы. Мимо в траве прошуршала мышь. Женщина проводила ее задумчивым взглядом, а потом почувствовала, что за ней следят. Ощутила каждой клеткой своей кожи, различила чей-то внимательный взгляд на себе и резко выхватила из внутренней стороны куртки кинжал. Тихонова стояла на месте, не смея пошевелиться. Ладонь твердо сжимала рукоятку оружия, всем видом женщина выдавала готовность всадить его в любого при первой же возможности. По дикой случайности Ангелина оказалась на небольшой поляне, окруженной стеной из деревьев. Она слышала, как кто-то ходит вокруг нее, не рискует подобраться ближе, но, кто это, не могла разглядеть, и это начало выводить из себя. И вдруг это случилось. Сзади бесшумной тенью из зарослей малины выскочил волк, которого сперва можно было бы принять и за медведя – бурая, жесткая шерсть, широкая морда, громоздкие лапы и дикие глаза, блеск которых был заметен и в темноте. Ангелина только и услышала, как в воздухе что-то просвистело перед тем, как зверь обрушился на нее и всем своим весом придавил к земле. На мгновение женщине показалось, будто вся жизнь вылетела из нее от одного удара. На запястье руки, которой она сжимала кинжал, надавила лапа, впиваясь когтями в кожу. Тихоновой даже почудилось, будто она забыла, как дышать – безумная мысль, что оборотень действует осознанно, забилась в голове. Но ведь этого не может быть. Каким-то образом брюнетка изловчилась и перевернулась на спину, кинжал остался в жухлой траве. Ангелина не боялась, на лице ее читалось лишь отвращение с примесью ненависти. Оборотень на мгновение остановил глаза на ней, и женщина была готова поклясться, что в них скользнуло человеческое удивление, а затем губы животного дернулись, обнажая зубы в некой ухмылке. Тихонова не знала, что на нее нашло, почему она ничего не предпринимает, почему не пытается дотянуться до кинжала. Несколько секунд между охотницей и волком царило бездействие, а затем зверь лязгнул зубами практически у лица брюнетки, и она успела ухватиться за его пасть, раздвигая челюсть. Силы были неравны, и женская хрупкость вообще не вовремя дала о себе знать, но внезапно что-то вновь мелькнуло в воздухе, и волк слетел с Тихоновой. Делать какие-то выводы и что-то предполагать просто не было времени, и Ангелина мгновенно выхватила пистолет и вскочила на ноги. Рука, на которую надавил волк, болела до криков, и женщине ничего не оставалось, как пустить в ход левую, в которой сейчас и сжимала оружие. Палец, нажимающий на курок, дернулся, а на лице брюнетки скользнуло удивление, больше смахивающее на шок, а на земле, громко рыча, катались двое волков, слившись в один клубок. Тот оборотень, что напал на Ангелину, каким-то образом был прижат гораздо меньшим – ловким серым волчонком. Тихонова не понимала, почему не стреляет, а просто молча наблюдает за неким подобием боя. Внезапно маленький оборотень с визгом отлетел в воздух и с хрустящим звуком приложился о холодную землю, другой поднялся на лапы, проницательно посмотрел на женщину и кинулся в сторону деревьев. Ангелина выстрелила, но лишь проделала неглубокую дыру в ели, а один из оборотней скрылся. Мгновенно прицел был направлен на оставшегося зверя. Волчонок попытался подняться, но лапа его передняя предательски дрогнула и подогнулась, и тело обрушилось назад. Ангелина опустила ствол. Едва-едва оборотень разомкнул веки, взглянул на женщину и провалился в бессознательное состояние. Брюнетка подошла поближе, присела на корточки у зверя и провела ладонью по шерсти на спине, слипшейся от крови – глубокая царапина шла параллельно позвоночнику. – Какой черт так шутит..? – Тихонова провела ладонью по лицу, оставляя короткий отпечаток, и села у ближайшего дерева, откинув в сторону рюкзак, прижалась к стволу спиной и прикрыла глаза. * * * Сквозь прикрытые веки ударило солнце. Холод сковал все тело, заставив онеметь конечности. Артём, упираясь локтями в землю, присел и огляделся. Кто-то укрыл его тёплым пледом, рядом аккуратной стопкой лежала одежда. Шварц ничего не понимал и единственным выходом посчитал вспомнить прошедшую ночь. Он зажмурился, попытался заставить мозг работать, но из всего в мыслях скользили лишь обрывки: много-много звёзд, огромный волк и сладостно-терпкий запах человека. Двигаться было больно, а спина и вовсе саднила. Парень поднялся, практически оделся и, когда начал натягивать футболку, услышал, как позади хрустнула ветка, и коротко оглянулся через плечо. – Не торопись, мне надо обработать рану, – Ангелина отодвинула в сторону гигантскую лапу ели и шагнула на поляну. В руках она держала небольшую склянку. Шварц вновь отвернулся от преподавательницы, прикрыл глаза, и лицо его исказилось от какой-то жуткой муки. Брюнетка подошла, набрала на пальцы мази и провела по ране, которая перестала кровоточить лишь несколько часов назад. – Что.. кхм.. это? – голос Артема оказался хриплым и тихим. – То, что поможет, – коротко и холодно ответила Тихонова. Практически тут же порез был обработан, и Ангелина отвернулась, начав со скрежетом закручивать крышку. – Ангелина О.. – Ничего не говори, – Тихонова спрятала мазь в карман куртки, – по крайней мере сейчас. Я захочу поговорить с тобой, но позже. – Вы.. вы ничего не хотите узнать? – Я знаю гораздо больше тебя, Шварц. Я не понимаю только одного, – брюнетка резко обернулась, парень последовал ее примеру, – почему я не смогла вычислить тебя раньше? – отчаянье скользнуло в глазах женщины и нашло отголосок в душе. И тут Артем все понял. Однажды ему уже пришлось встретиться с охотником. Тогда он с отцом жил в глухой деревне Сибири. В ту ночь пришлось бежать. Без вещей, схватив лишь документы и деньги, бежать, наблюдая, как полыхает твой родной дом. После отец и сын перебрались в Подмосковье. Артем смотрел в карие глубокие глаза Ангелины и чувствовал, что внутри что-то обрывается и падает, царапая сердце. Сейчас он ощутил необъяснимую боль, которая была сильнее той, что причиняла рана на спине. И ему было плохо. Очень-очень плохо. – До университета сам доберешься? – Тихонова подобрала с земли рюкзак и перекинула его через плечо. Артем поднял плед, выпрямился и на мгновение замер. – Что у вас с рукой? Ангелина ненароком дернула поврежденной рукой, запястье которой распухло и посинело, а затем резко двинулась в путь. – Ангелина Олеговна, вам нужно в больницу, – Артем сделал один шаг. – Единственное, что мне нужно, так это выспаться, – прошипела Тихонова, оглядываясь на ходу, волосы хлестнули по лицу. – И гляди, куда идёшь. Здесь чертова куча ловушек. На последних словах парень остановился и посмотрел вперёд – впереди из листвы торчали зубья капкана. По ступеням «Логоса» Ангелина уже поднималась, едва волоча ноги. Но, если она и думала, будто сюрпризы закончились хотя бы на эти сутки, то глубоко ошиблась – стоило открыть дверь, и женщина наткнулась на Антонову и мужчину в полицейской форме. Галина прижимала ладонь к губам, и явно не заметила вошедшую коллегу, что не сказать о самом полицейском. Увидев вопрошающий взгляд брюнетки, он тихо молвил: – В лесу была найдена мертвая студентка. Опять нападение животного. Входная дверь вновь скрипнула, и в университет вошёл Артем. Тихонова обернулась в его сторону, и на лице ее отразилось полное непонимание.