Закрытая школа. Продолжение

– Глупая, – взмах кисточкой, и очередная порция туши ровно ложится на ресницы. – Наивная, – пальцы скользят под глазами, убирая лишнюю пудру. – Поверхностная дура. Вера отбросила тушь в сторону, и та, отскочив от стены, приземлилась в мусорное ведро. Когда подводка легла на веко, Соболева вспомнила те слова, которые бросил в порыве гнева Сережа, и сама мысль краситься стала противна. И противна стала эта противность. Бывало ли такое раньше? Очень редко, и сейчас, если честно, Вера не знала, как справиться с этим съедающим чувством какой-то смеси из вины и обиды. Блондинка сбежала с лестницы в холл и резко затормозила у стенда – ее внимание привлекло объявление о наборе в волонтёры для подготовки праздника. Она уже достала ручку, намереваясь вписать своё имя под тремя-четыремя совсем студентке незнакомыми, как справа раздалось насмешливое «так-так», и Вера, вздрогнув, хмуро зыркнула в сторону. – Соболева, неужели ты думала, что я отпущу тебя? – Эдуард усмехнулся, разглядывая свою лучшую ученицу. – Сомневаюсь, что у тебя получится совмещать репетиции и какое-то декорирование. – Репетиции? – тихо переспросила Вера, а после уже громче повторила: – Какие репетиции? И вообще, Эдуард Маркович, так пугать нельзя. – Больше не буду, – серьезно пообещал преподаватель, не скрыв веселья в голосе. – Да, Соболева, репетиции. Группе нужно будет поставить несколько танцев, и солисткой я вижу исключительно тебя. – Меня? – ехидная маска, которая где-то затерялась со вчерашнего вечера, вновь спрятала лицо девушки под своей оболочкой. – А Володина? – А Володиной, я думаю, – Шварц указал пальцем на самое первое имя в списке волонтёров, – будет некогда. Вера сама скользнула взглядом по витеватому «Володина Е.» и улыбнулась. Лена, которая начала ее раздражать с самой первой встречи, вновь осталась позади. Демонстративно Соболева убрала ручку назад в сумку. * * * – Нет, нет, – Максим резко перехватил Виноградову за талию и усадил к себе на колени. – Я не хочу. Лиза, не-ет. Половина столовой благополучно проигнорировала этот инцидент, другая же половина с интересом оглянулась. Последние несколько минут Лиза уговаривала парня на то, чтобы вступить в эти ряды волонтеров, о которых было сказано вчера на вечернем собрании, но Максим неприклонно отнекивался, приводил различные аргументы в свою поддержку, но и светловолосая была неумолима и в один момент просто соскочила со стула и шагнула в сторону двери. – Макс, ну почему? – Лиза попыталась встать, но парень сцепил руки у нее на животе в замок и притянул к себе, утыкаясь носом в шею. – Потому что, Лиза, потому что я не собираюсь все вечера проводить где-то, мастеря какую-нибудь хренотень для того, чтобы какие-нибудь неформалы от радости опи.. – А ведь это хорошая идея, – прервала друга Вика. – Морозову же что-то нужно от этого праздника. Может, нам удастся что-то узнать, если больше времени будем проводить за подготовкой? – Вот, Лиз, я нашел тебе новую жертву, – хмыкнул Максим и чайной ложкой указал в сторону брюнетки. – Знаете, делайте, что хотите, но меня вы не затащите. Бойцы и в тылу нужны. – Тогда запишемся с Викой, – язвительно проговорила Виноградова и, словив взгляд проходящей мимо Антоновой, заняла свой стул. – Ну и ладно, – безмятежно отозвался Максим. – К Вике мне тебя ревновать нет необходимости. Андрей улыбнулся. – А Женя тоже с нами, – Лиза отпила сок и сквозь стакан глянула на сидящего напротив друга. – Да, Жень? – А к блондинчику мне не тебя ревновать нужно, – не подумав, ляпнул Морозов. Лиза удивлённо вскинула брови и вопросительно развела ладонями. Вика взглянула на брюнета. – Чего? – Осинин поочередно оглядел каждого из друзей. – Ничего, блондинчик, ничего, – отозвался Максим, так и почувствовав, какое напряжение на мгновение окутало их столик, – жуй кашку и набирайся сил. Женя молча положил в рот очередную ложку перловки и начал жевать, не растеряв свой угрюмый вид обиженного всей Землёй человека. * * * – Темнота – друг молодёжи, – весело отозвался в глубине комнаты Сережа. – Темнота – друг таких придурков, как ты, Голованов, а не молодежи, – раздался злой голос Раевского. – Отодвинешь ты шторы или нет?! Кто-то куда-то зашагал босиком, затем раздался шорох, и тяжелые темно-бордовые шторы отъехали в сторону, наполняя комнату солнечным светом. Артем, все еще лежавший в кровати, зажмурился. В этой комнате шторы задергивались каждую ночь – все трое парней не любили, чтобы что-то мешало сну. Наступил октябрь, светлеть начало ещё позже, а Голованов забыл вчера завести будильник, из-за чего в 8:18 всю комнату поднял вопль Толи, из которого удалось разобрать лишь «твою мать, Голованов, ты покойник!» – А ты не собираешься вставать? – Раевский поспешно натянул брюки и футболку, после чего подхватил джинсы Шварца и кинул ими в него. – Нет, – Артем слегка рассмеялся. – Ты так напугал Серёгу, что он и забыл, что у нас нет первой пары, – три заключительных слова парень проговорил медленно и с расстановками, наслаждаясь тем, как постепенно понимание появлялось на лице Голованова. – А раньше сказать нельзя было? – прошептал Сережа и упал на свою кровать, утыкаясь лицом в подушку. – Круто, – Толя осмотрел комнату, уставив кулаки в бока, а после молча прошел к своей койке и лег. – Я все равно опоздал. – Железная логика, – Артем отвернулся к стене. Вскоре в комнате вновь повис тихий храп Голованова. * * * Влад только что покинул столовую, и сейчас занимал своё рабочее место – предстояла первая пара, которую мужчина так не любил. Но, в отличии от него, студенты не спешили попасть в кабинет, и Волков знал, что явятся они лишь со звонком. Но так было даже лучше – никакого галдежа, никакого громкого смеха. Конспект на ближайшие два часа лежал перед Владиславом, и чуть ли не первым пунктом там значилась проверочная работа. – Я войду? Волков оглянулся на дверь ровно в тот момент, когда порог переступила Анна. – Где же твои манеры, – ухмылка стала главным атрибутом мужчины во время разговора с Назаровой. – А постучать? Аня какой-то промежуток времени просто стояла, разрываясь между тем, чтобы развернуться и уйти и тем, чтобы перед этим наговорить гадостей. Впрочем, победило третье. Женщина протянула руку направо и сделала три коротких удара о прикрытую ею дверь. – Спустимся сегодня в подземелье? – А почему ты просишь меня, а не Олю? Аня слегка рассмеялась, а после раздражённо ответила: – Во-первых, если ты запамятовал, то ты сам сказал, чтобы я не спускалась без те-бя. Во-вторых, я просто ввела тебя в курс дела, свою часть уговора выполнила, я справлюсь и без тебя. Анна резко развернулась к двери и сделала один шаг, когда Волков, посмеиваясь, соскочил со стула и схватил ее за локоть. – Вместе, – спокойно сказал мужчина, когда Назарова попыталась выдернуть руку. – Понятно? Вечером, когда все разойдутся по комнатам, зайду за тобой. – А я передумала, – прошипела Аня. – Никуда не пойду. – Истеричка, – усмехнувшись, с серьезным видом сделал умозаключение Влад. – Ненормальный. И, когда женщина распахнула дверь, едва не огрев ею какого-то студента, Волков крикнул вдогонку: – Чтобы была готова, когда приду. * * * Сила воли – то, что вырабатывается у человека годами, выработалась у Лены за один месяц посредством частых тренировок и своенравного характера. Близился обед. Группа хореографов высыпалась в коридор медленно, едва переставляя ноги. Лена шла в числе последних и, запрокинув голову назад, жадно глотала воду из бутылки. Резкий удар – девушка зашлась кашлем. – Глядишь, куда прешь? – едва-едва оправившись, прохрипела Лена. – Извини, – Раевский тоже только что отошёл, но от смеха; он положил ладонь ей на плечо. – Ради всего святого прости. Не ожидал. – Не ожидал? – Лена нервно дернула плечом, но после скрестила руки на груди и прижалась спиной к стене. – Может, не хотел? – Если честно, то хотел. Не ожидал. Девушка непонимающе взглянула на Толю исподлобья, он усмехнулся и принял положение идентичное ей. – Так что тебе надо на этот раз? – спросила Володина спустя какое-то время тупого молчания. – Сигареты. Мои сигареты. Вижу, что понимаешь, о чем я. Это варварство! – Толя наигранно всплеснул руками. – Мне пачки этой на неделю бы хватило. А сейчас в город в будни не отпускают. Что я должен курить? – Увы, мой друг, ты опоздал. Вчера я устроила себе релакс, – шепотом пояснила Лена и серьезно кивнула – она насмехалась над всей ситуацией. – Ни одной сигареточки не осталось. Да и завтра суббота. Потерпешь. Раевский молчал. Глупо было бы сейчас взбеситься только от того, что его сигареты канули чуть ли не в небытие – в гребанную Володину, но это медленно происходило, и Толя ничего не мог с этим поделать. Он лишь нервно кивал, притоптовал ногой, а после возмущённо переспросил: – Релакс? Ты хотя бы знаешь, сколько они стоят? – Догадываюсь. Да, дорогое удовольствие. Парень резко дернулся в сторону Елены, она лишь насмешливо вскинула брови, в глазах первого мелькнуло что-то дикое и гневное, но ничего не случилось – небольшой коридорчик огласило «Лена, вот ты где». Очень медленно понимание проявлялось на лице девушки, и она посмотрела в сторону – у дверей в зал стоял Петр Морозов. Неприятные воспоминания их последней встречи стали мелькать в голове, а сердце отчего-то сдавило сильно-сильно, в горле пересохло. – Я ищу тебя минут пятнадцать, – мужчина улыбнулся и подошел к ребятам. Толя так и остался стоять в полуоборот к студентке. – Вы что-то хотели, Петр Алексеевич? – да, между ней и матерью пробежала черная гигантская кошка, но это не давало права вести себя неуважительно по отношению к Морозову. И Лена взяла себя в руки, пересилила саму себя, заговорив с этим мужчиной. – Твоя мама очень переживает, – косо взглянул на парня Морозов и вновь обратил все внимание на Володину. – Она хочет, чтобы ты приехала домой на выходные. – Мама? – холодно переспросила Лена. – Домой? А я и не уезжала. Единственное место, где мне хорошо – здесь. Догадываетесь, где мой дом? – сухо и непреклонно. – Лена, ну так нельзя. – Да неужели? – Твоя мать жалеет, страдает. Ты ей нужна, Лена. – Именно поэтому здесь вы, а не она, – чеканя каждое слово, проговорила девушка и зашагала прочь. Слишком быстро, чтобы сделать вид, что все хорошо. Толя взглянул на Морозова и направился следом за Леной. Идя за ней, парень не торопился, и, когда Володина вошла в свою комнату, шагнул следом. Может, в глубине души он и понимал, что девушке сейчас лучше побыть одной, но с каких пор Толя стал слушать своё второе «я»? – Сейчас-то что надо? – Лена оглянулась через плечо, но тут же склонилась над своей тумбочкой и из-за фотографии своей семьи достала пачку сигарет, которая шла бонусом к куртке. Да, темноволосая солгала на счёт того, что выкурила ее всю. – Это что за хмырь был? – хмуро обронил Раевский и пальцем указал себе за спину на дверь. – Что ему надо? – Отчим, – щёлкнула зажигалка, Лена нервно затянулась и уставилась в окно. – Недоотчим. Парень вытянул из пачки одну сигарету, осторожно высвободил из руки студентки зажигалку и закурил, присел на ее кровать, она – рядом. Дым повис между ними полупрозрачной пеленой. – У тебя в семье все настолько хреново? Володина хмыкнула. – Ты же говорил, что у тебя нечто похожее, нет? Толя молчал, и могло даже показаться, будто он и не собирается отвечать, но спустя несколько секунд он сказал: – Да. Ну, если отсутствие семьи можно назвать чем-то похожим. Я детдомовец. – Чего? – Лена удивлённо уставилась на парня, да и все лицо ее стало выдавать лишь ошараннность, рука с сигаретой медленно опустилась, а во взгляде после промелькнуло какое-то понимание и даже соучастие. – Чего слышала, – добродушно усмехнулся Раевский. – Так удивлена? – А я не верила, что в детдоме все мальчики пакостные, – все ещё тихо ответила Володина. – Стереотипы, а все же. – Злая такая, – пробубнил, улыбаясь, студент, а после заметно напрягся и втянул носом воздух. Внезапно он соскочил с кровати, схватил Лену за локоть и дёрнул на себя. Ничего не поняв, девушка лишь почувствовала, что ее, словно куклу, куда-то толкают, сердито зыркнула на Раевского, а после обернулась на кровать – покрывало уже подхватил небольшой язык огня, дым начал мешаться с чистым (ну, почти) воздухом. Как бы не старалась Лена побороть свои чувства сейчас, ее захлестнула паника, но даже она была ничем рядом с изрядной порцией адреналина и некого драйва. Девушка почувствовала, что ожила. Вновь. – Докурилась, нехорошая девочка? – раздражённо едва не прокричал Толя, хватая со стола вазу – цветы полетели на пол, вода была вылита на очаг возгорания, но такого малого количества не хватило. – Не умеешь – так не берись! – Языком меньше трепи! – Лена не осталась в долгу, и сама заметалась по комнате в поисках воды. Дым резко ударил в лицо, в горле защипало, и во второй раз за день девушка закашлялась, а Толя зашёлся смехом – вдруг вся ситуация показалась ему до чёртиков веселой. И ей тоже. Слишком страшно, слишком внезапно, слишком весело. Запищала сигнализация, сработала система пожаротушения, и на двух молодых людей обрушился короткий поток воды, действуя, как парализующее заклятье. Пара секунд – и все вокруг намокло. Судя по всему, то же самое произошло в коридоре и в соседних комнатах – донёсся женский визг и счастливая ругань парней. Лена обескураженно стояла с мгновение, раскинув руки в стороны – капли стекали по ее пальцам, – Раевский напротив. Просто стояли, как вкопанные, чувствовали, как тело начинает замерзать, а прилипшая одежда перестает греть, смотрели друг другу в глаза и пытались все осознать. А после они рассмеялись. Одновременно и совсем неуместно, но по-настоящему. – Следы заметаем, – скомандовал Толя, и ребята кинулись к кровати, стаскивая задетое чернотой и слегка обугленныое покрывало и заталкивая его в шкаф. Одеяло отправилось туда же. – А теперь валим, пока они не начали обход, – Лена, давясь смехом, едва выговорила это предложение, и парень в очередной раз расхохотался, запнулся о стул, выбегая в коридор следом за соучастницей этого недопреступления, и захлопнул за собой дверь. * * * Время уже близилось к восьми часам вечера, когда Анна начала сборы. Женщина заранее знала, что акцентировать внимание на таких маловажных вещах как, например, веревка Волков не будет. В рюкзак отправилась ещё бутылка воды, фонарь и нож. На всякий случай. Назарова скинула блузку на кровать и начала натягивать футболку. Дверь резко распахнулась. – Не рановато? – с долей какого-то сарказма спросила Аня, оглядываясь через плечо на гостя. Странно, но одного его присутствия хватало, чтобы нервы оголились и начали искрить, угрожая здоровью каждого. – Лучше рано, чем никогда. – Вообще-то, наоборот. – Как по мне, все равно лучше раньше, – Волков последний раз скользнул взглядом по спине женщины, уже обтянутой черной тканью, а после подошёл к кровати и заглянул в рюкзак. – В кругосветное собралась? – Я тебе это припомню, когда ты попросишь воды, – наигранно нежно ответила Аня и показательно застегнула рюкзак, не спуская взгляда с Влада. – У тебя не попрошу ничего, – тоже с улыбочкой парировал мужчина, – готов поспорить, что там яд. – Слишком предсказуемо и банально, не кажется? – Нет, сомневаюсь, что ты способна на что-то оригинальное. – Зря. Я же не просто так работаю у твоего отца. – Он всегда на улице из-за жалости подбирает маленьких котят. – Так вот откуда у него взялся ты. – А твои фразы все глупее и глупее. Ты, случаем, не перекрашенная? А то повадками очень на блондинку смахиваешь. – А ты спец в блондинках? – Смотря, с какой стороны глядеть. – А с какой тебе нравится? – Учитываешь мои вкусы? Польщён, – Влад усмехнулся и, стоило Назаровой вновь открыть рот, вскинул руку ладонью вперёд. – Это может продолжаться вечно, и мы закончим дискуссию, но чуть позже, хорошо? А сейчас пошли, – мужчина взял с кровати рюкзак, перекинул через плечо, вышел из комнаты. Анна накинула черную куртку, предварительно нащупала во внутреннем кармане пистолет, и двинулась следом. * * * Лиза вошла в комнату парней, прижимая несколько книг и тетрадей к груди. – Чем обязаны? – Женя присел в кровати. – Макс, садимся за немецкий, – светловолосая с грохотом водрузила свою ношу на стол, и Морозов, ничего не понимая, подошёл к девушке. – Тебя из комнаты выжили? – Нет, там все подвергается капитальной сушке, – Лиза присела на стульчик, закинула ногу на ногу. – Сигнализацию днём слышали? – Володина накуриться что ли не может? – хмыкнул Женя, и Виноградова неопределенно пожала плечами. – Обкуриться она не может, – недовольно поправил друга Максим и бухнулся назад на кровать, заломив руки за голову. – Вика где грызёт гранит науки? – А она сейчас придёт, – улыбнулась Лиза. – Ее Ковалёв задержал. – Кова-кто? – переспросил Осинин. – Одногруппник. У них задание какое-то общее, а он несильно умный, чтобы без Вики справиться. И, стоило Лизе закончить говорить, как дверь открылась, и брюнетка вошла внутрь. Лицо ее светилось, улыбка почти не сползала с губ. А все внутри Осинина в ответ взвилось дикой змеёй. – Не Ковалев, а Клоунов какой-то, – ехидно заключил Женя и отбросился на подушку. * * * Ольга зашла в комнату, так и не достучавшись ни до одного из своих коллег. Кинжал, аккуратно завёрнутый в бумагу, женщина положила на стол, и тут же раздался стук в дверь. – Ольга Ивановна, здравствуйте, – заглянул Артем, – Антонова просила передать, что привезли манекены, которые вы заказывали. Манекены к Хэллоуину. Как решила Ольга, ребята оденут их в различные костюмы, которые сделают сами (на этом Галина приказала сэкономить). Должно выйти вполне впечатляюще. – Отлично, пошли, поможешь мне, – Брик хлопнула парня по плечу, и тот явно растерялся и затравленно окинул комнату взглядом. Все планировалось не так. – Я.. я не могу, – как-то скомкано начал оправдываться Артем. – Меня отец вызывал. И.. я, правда, не могу, Ольга Ивановна. – Да ладно, – удивлённо ответила женщина. – Не можешь, так не можешь. Что так волноваться. Артем свободно выдохнул. Вместе они вышли из комнаты, и Ольга лишь прикрыла дверь, а парень едва не подпрыгнул от радости. Он сделал вид, что и правда идёт в комнату отца, и, когда взялся за ручку его двери, Ольга скрылась за поворотом, и Шварц развернулся на все 180°. Оказавшись в комнате преподавательницы, Артем сразу кинулся к высокому стеллажу с книгами. Нельзя сказать, что в обысках парень был спец, наоборот, руки его дрожали, сердце выдавало такой канкан, который мог сравниться лишь с сумасшедшей мазуркой в присутствии Ангелины. Шварц не нашел там кинжал, и только спустя минут пять обратил внимание на предмет, лежащий на столе и завёрнутый в бумагу. Осторожно он отогнул краешек, но, как не старался, задел пальцем клинок и зашипел от боли – выскочил волдырь. Спрятав находку под кофту, парень вышел в коридор одновременно со своим отцом. Неожиданно. – Артем? – Эдуард удивился и сделал шаг в сторону отца. – Что ты там делал? – Зашёл.. работу отдать, – нашелся студент и проклял свою ужасную фантазию. – Ну и как? Отдал? – Д-да, – Артем неуверенно кивнул. Он все еще держал ладонь на животе, а серебро начало действовать даже через бумагу – зажгло. – Как прошло твоё полнолуние? Артем сразу изменился в лице – помрачнел и как-то насупился. – Знаешь, прекрасно. Я рад, что ты решил спросить спустя неделю. – Артем. – Мне пора, – нараспев поспешно проговорил Шварц-младший и, развернувшись, чуть ли не бегом направился прочь, боясь натолкнуться по пути на Ольгу. * * * Влад оказался прав, и в библиотеке, действительно, никого не было. Очень много времени у него с Аней ушло на то, чтобы открыть проход – около пятнадцати минут они только и обстукивали стены вокруг камина да переругивались, но последнее делали практически на автомате. К лилиям первой склонилась Назарова, и, когда левая не поддалась никаким манипуляциям, получила насмешливое «ты её ещё лизни». Но, когда правая лилия повернулась, и платформа со скрежетом начала отодвигаться в сторону, Влад взял свои слова обратно. – Лишнего фонаря не найдется? – первая фраза, которая прозвучала в стенах подземелья, была именно такой. Волков сперва гордо шел чуть ли не в потёмках, а путь его едва ли освещал свет от фонаря Анны, но после того, как он запнулся об откуда-то взявшийся выступ, сдал свои позиции. Анна довольно и насмешливо взглянула на напарника через плечо. – А волшебное слово? – Абракадабра. – Человек-юмор просто. Ничего оригинального придумать не мог? – Нет, твоя предсказуемость заразна. – Не ври, зараза к заразе не липнет. – Как же тогда ты подцепила ее? Аня не нашла, что ответить на это, достала из рюкзака второй фонарь и чуть ли не впечатала его в грудь мужчины. Ещё около пяти минут они шли молча, не переглядываясь и не переговариваясь. Стены покрывались причудливыми и оттого страшными тенями, которые все время менялись, преобразовались, становились более длинными или, наоборот, падали и прижимались к земле. Влад нашел в этом что-то веселое и сейчас развлекался тем, что резко наводил фонарь на спину Ани и так же резко опускал, из-за чего женщина в прямом смысле того выражения несколько раз шарахнулась от собственной тени. Назарова понимала, что, начни она сейчас спор, вновь выйдет проигравшей, и только эти мысли помогали ей держать язык за зубами. – В темном-темном подземелье, – раздался позади Анны наигранно зловещий голос, и она лишь поджала губы, – темной-темной ночью ходит трусливая-трусливая девочка. И зовут эту девочку, – секундная пауза, и Волков шепотом выдыхает: – А-а-аня. – А потом Аню оправдывают в суде, доказав, что убийство было совершено в состоянии аффекта, – с долей иронии продолжила Анна. – Ауч. Опять молчание, тишина, искажённая лишь звуком их шагов. Не сразу Влад и Аня поняли, что, кроме ровной дроби стука их обуви о камень, в подземелье стали раздаваться совсем другие шаги, осторожные, но твёрдые и решительные – медленно двоих незваных гостей настигали хозяева подземного царства. Первым обо всем догадался Волков. Он нагнал свою напарницу, подстроился под ее темп и только потом сказал шёпотом: – За нами идут. Сейчас быстро бежим вправо, ясно? – мужчина дождался короткого кивка Анны, заметил, как она спрятала руку под куртку и медленно вытащила пистолет. – На счёт три, – два шага вперёд к развилке. – Раз, – шаг. – Два, – одновременно они сняли предохранитель. – Три. Бешенный рывок в сторону – в метре от Анны и Влада просвистела пуля, а раскат выстрела едва не заложил уши. Они неслись по коридорам, не запоминая дороги, старались как можно чаще куда-нибудь завернуть, чтобы оторваться, да только выходило это у них плохо. Кто-то стрелял им в спины, а ни у Влада, ни у Ани не было в запасе той секунды, когда можно было бы развернуться и ответить. По пути этим двоим встречались двери, и Волков несколько раз испытывал удачу и лихорадочно их дергал, но поддалась лишь одна единственная. В этот момент Влад и Анна залетели за очередной поворот, мужчина смог открыть железную массивную дверь и, схватив напарницу за локоть, забежал внутрь. Дверь тихонько закрылась, а до слуха донеслись приближающиеся шаги, но и они спустя мгновение стали утихать. Владислав облегченно вздохнул, взглянул на Назарову, которая стояла рядом, и лицо ее в свете фонаря, было испугано. Прождав минуту, Волков попытался повернуть длинную железную ручку, но она не поддалась – Аня и Влад оказались в ловушке. * * * Лена вошла в университет, кутаясь в необъятных размеров куртку Раевского – сегодня на улице начал накрапывать дождь, и эта куртка была идеальным вариантом. – Володина! – из учительской вышла Антонова, и ее оклик ввел девушку в какой-то ступор – она резко остановилась и медленно обернулась. – Ты время видела? И где ты была? Что ты там делала? Лена вскинула ладонь и на мгновение прикрыла глаза, собираясь с мыслями. – Разрешите ответить? Спасибо. Да, – Володина бегло взглянула на большие часы, – сейчас десять. Я была на улице. Кажется, правила этого не запрещают, ведь отбой в одиннадцать. А то, что я там делала, вас, извините, но касаться не должно. Все? Недолгое молчание со стороны ректора, во время которого она пыталась найти лазейку в словах студентки, какую-то ошибку, но все, что сказала Лена, было неприятной, но правдой. И Галина уже было отступила, развернувшись к учительской, когда оттуда вышел еще один человек. – Как это – не смогли поймать?! – прорычал Морозов в трубку. – За что вам деньги платят вообще?! – и только сейчас он заметил Володину и Антонову, извиняюще улыбнулся и пошел к библиотеке. Галина зашла в учительскую, а Лена направилась за мужчиной. Она не могла понять, что сподвигло ее на это: то ли прирожденная упрямость, то ли довольно-таки разгоряченный разговор с Антоновой. На некоторых своих ошибках Лена научилась, что за людьми лучше не следить, потому что можно открыть для себя истину, которая будет сродни смертному приговору. Но считайте, что бег на одни и те же грабли с разбежкой – хобби этой девушки. Лена не вошла внутрь, лишь осторожно приоткрыла дверь ровно в тот момент, когда Морозов склонился перед камином, слегка крутанул лилию, а следом раздался приглушенный скрежет, и задняя стенка камина отодвинулась в сторону. Лена склонила голову набок и нахмурилась. Мужчина вошёл внутрь того помещения, которое открылось после такой простой манипуляции, а затем платформа встала на место. Володина перешагнула порог библиотеки, предусмотрительно огляделась вокруг, а после рывком шагнула к камину, так же приложила обе ладони к выступающему цветку, слегка надавила и повернула. Проход открылся, а на втором этаже раздался какой-то удар. Лена дернулась, поспешно крутанула лилию в обратном направлении и едва не выбежала из библиотеки, затравленно оглядываясь каждую секунду. – Штирлец из тебя, блондинчик, как из меня балерина, – раздражённо обронил Максим через плечо и начал спускаться по лестнице. Все остальные ребята шли следом. – Неужели, Лена с ними, – Вика глубоко вдохнула и прикрыла глаза, устало потирая веки. – Но ведь это невозможно. – Во-первых, мой папаша тусуется с ее матерью, – Максим начал загибать пальцы, – во-вторых, она живёт с вами. В-третьих, вы это сейчас видели? – парень рывком указал в сторону камина. – Вик, какие доказательства нужны ещё? – Макс, не надо делать поспешных выводов, – Женя почему-то был бледнее обычного. – Этого недостаточно, чтобы обвинить человека. – Этого, – Морозов уставился на блондина, перевел взгляд на Андрея, и вновь обратил внимание на нового друга, а после с твердостью закончил: – достаточно. Так что советую вам всем поменьше брататься с Володиной, окей? – Нет, – Осинин качнул головой и с серьезным выражением на лице задал вопрос: – Ты придурок или да? Ну как Лена может быть с.. с кем бы они там не были. – Это ты кретин, – с улыбочкой заключил Максим, замечая все изменения в поведении друга. – Если ты ещё не понял, здесь доверять никому нельзя. Ни в этой ситуации. Ни-ког-да. – Хватит, – Вика повысила голос. – Мы идём или нет? Пререкаться времени нет. – Как скажешь, мамочка, – Морозов даже слегка склонился в сторону брюнетки, а после подошёл к камину. * * * Лезвие ножа едва протиснулось в щель между дверью и стеной и, какие бы усилия не приложила Аня, не сдвинулся ни на сантиметр. Женщина прижалась лбом к холодному железу. Волков же с напускным спокойствием сидел чуть поодаль. Свой фонарь он откинул в сторону ещё в коридорах, когда выхватывал пистолет, а Анин сейчас несколько раз надрывно дрогнул и окончательно потух. В небольшой пустой комнатке повисла темнота. – Успокойся, – Влад взглянул на только что обрисовавшийся черный силуэт женщины и обрадовался, что этот магнетизм в темноте Назарова не сможет увидеть в его глазах. – Сядь. – Ты хотя бы понимаешь, что мы влипли? – язвительно прошептала Анна. – Связь не ловит, стрелять нельзя, нож бесполезен, и даже фонарь сдох. Что нам делать? – Подождать, – в тоне мужчины послышались нотки утешения. – Либо Оля спохватится, либо нам в голову придет какая-нибудь идея. Выход есть всегда. Зачастую он там, где был вход. Аню начало раздражать это спокойствие, это бездействие, вся эта ситуация. Она могла начать вновь пререкаться, кидаться обидными словами, но вместо этого просто прошла к противоположной стене и села напротив напарника. Теперь их разделяли какие-то два метра. – Какая-нибудь идея? – все же Назарова не выдержала и сорвалась. – Скажи, часто гениальные идеи посещают твою голову? Потому что я как-то не заметила. – Если бы поменьше прыскала своим ядом, то, может быть, и заметила бы. – Думаешь, мне больше заняться нечем? Думаешь, я целыми днями только и занимаюсь тем, что придумываю дежурные фразы на все случаи бесед с тобой? – А разве это не так? Хочешь сказать, что это сочиняешь на ходу? Слишком сложная функция для амёбы. – Биология шестого класса? Дальше не доучился? – Нет, это, чтобы ты имела представление, с кем я тебя сравниваю. Вряд ли в седьмом ты думала об учебе. – А о чем тогда я думала в седьмом? – А о чем думают девочки в седьмом? – ответил Влад вопросом на вопрос, и Назарова не увидела, а почувствовала, как ехидная ухмылочка заиграла на его лице. – Почему ты такой невыносимый? – Примешь ответом этот же вопрос? – Это моя защитная реакция. – А в душе ты добрая милая женщина, которая по вечерам читает Достоевского и попивает чай, поглаживая своего кота? – Предпочитаю собак. Влад прыснул со смеху, а после недоверчиво спросил: – Ты серьезно? Ну, Достоевский.. чай.. камин. – Нет, – коротко отрезала Анна и усмехнулась. – А ты поверил? – Поверил? Тебе? Ты меня за дурака держишь? – секундная пауза, а после тихое: – А, ну да. Ещё несколько минут они молчали. Сидели в кромешной темноте друг напротив друга и вглядывались в чернеющие силуэты, изредка ловили поблёскивание глаз, слышали ровное, но глубокое дыхание. – Зачем тебе это? – Влад не стал вдаваться в подробности, полностью уверенный в том, что Назарова все поймет и без этого. – Нам же нужно лишь найти предметы из коллекции. – У меня личные причины, – коротко и вполне понятливо. – Я тебе помогаю, а ты не хочешь даже.. – Я тебя не просила, – Аня прервала Волкова. – Справилась бы сама. – Отпустить тебя одну? Ну уж нет. – Почему? – тихо и почти шепотом, едва шевеля губами. – Не хочется искать твой труп по этим катокомбам, – вновь отшутился. – Много времени потратим зря. – Зря? Почему? – Ты живучая, – пояснил Волков и улыбнулся, слегка прищурив глаза. – Ты просто не сдашься. Мы будем искать твоё тело, а ты в это время будешь бежать дальше вполне себе живая, понимаешь? Смысла нет. – Тогда зачем искать? – Ради приличия, – Влад пожал плечами, и здесь уже рассмеялась и сама Назарова. – Я тебя не вижу. Разговор их начался на разгоряченном тоне, едва не трещавшем от нахлынувших раздраженных эмоций, а снизошел вновь до тихой беседы, шёпота, спокойствия, которое скрывало за собой очень многое. – Что? – Анна удивлённо переспросила. – Я не вижу тебя, – повторил Волков. – Сядь поближе.. пожалуйста. Назарова поднялась, молча подошла к мужчине и, нечаянно поскользнувшись на рюкзаке, упала рядом с Волковым, хорошенько приложившись спиной о стену. Они одновременно рассмеялись, а после Влад притянул напарницу к себе за талию, а она и не стала сопротивляться – откинула голову ему на плечо и устало прикрыла глаза. День был трудным и сложным, а здесь было так уютно и тепло, как не было уже очень давно. На мобильнике Анны запиликало напоминание. Женщина даже не разомкнула век. – Волков, – устало и тихо. – Мм? – судя по тону, мужчина так же начал отдаваться цартсву Морфея. – С днём рождения. Загадывай желание. – Вряд ли оно тебе понравится, – Влад едва шевелил языком, но на улыбку сил хватало. – А ты не вслух. Вполне разумным будет не говорить это мне. Иначе я опущу твою самооценку ниже плинтуса. – Это она у кого-то другого завышенная. И где ты нашла здесь плинтуса? Смех. Тихий, спокойный, одновременный. – А, если мы сейчас уснем, и больше не проснёмся? – Аня явно попыталась пошутить, но вопрос в данной ситуации был актуален. – Умереть вот так? Рядом с тобой? – и с сарказмом мужчина добавил: – Только не это. Я предпочту в канаве в обнимку с каким-нибудь бомжом. – Правда? – Нет, конечно. И больше они не произнесли ни слова. Сон захватил сознания обоих, и всполошились Аня и Влад лишь спустя часа три, когда дверь открыли, а на пороге с фонарем появилась Ольга. * * * И, когда Ольга начала спускаться в подземелье, держа на ладони телефон, на экране которого алели две небольшие точки, находившиеся рядом, ребята уже расходились по своим комнатам, но вот только уснуть им этой ночью не было суждено – если парней мучил вопрос того, каким образом удалось восстановить подземелье с такой точностью, то вот Лиза и Вика поочередно поглядывали на кровать Володиной. Лена не спала тоже. Она, отвернувшись к стене, думала лишь об этом входе и о том, кто этот мужчина, который теперь живёт рядом с ее матерью. Сотни вопросов роились в воздухе, но ответа – ни одного.