In the night As you sit and watch me sleep I know you cry But I never want to see. So if you go I don’t know what to do. So don’t you go Cause I’ve got no one but you. So stay with me Evelyn.*
Прошло больше года с тех пор, как брат и сестра Мориарти перестали видеться. Джим держал обещание и не пересекался с Эвелин, но все же не мог оставить ее в одиночестве. Его люди регулярно поставляли информацию о девушке. Благодаря этому и камерам, установленным в квартире, Мориарти знал, что первый месяц Эвелин переживала нервный срыв. Знал, что теперь сестра живет под именем Оливии Уайт. Знал, что порой ей бывает очень плохо… Сам Джеймс гнал мысли о сестре подальше от себя, не позволяя проявлениям сентиментальности помешать работе. Но каким бы он не был — он тоже человек. Джим не признавался в этом даже самому себе, но и он скучал.***
Эвелин было тяжело. Парализующий страх, окутывающий девушку почти постоянно, тоска и одиночество угнетали настолько, что Эви не могла вырваться из состояния глубокой депрессии и стала затворником собственной квартиры. Она очень старалась не вспоминать о случившемся, но не могла. Каждый раз, когда мама звонила и спрашивала о Джиме, каждый раз, когда девушка видела новости о запутанных, нераскрытых преступлениях, сомнения и страх рвали ее сердце. Часто на нее находило огромное желание хотя бы просто позвонить брату, но чертов страх всегда пересиливал. Все чаще Эви ловила себя на мысли о том, что бизнес брата пугает не так сильно, как он сам. Однако, она была сильнее, чем сама о себе думала. Эвелин не сломалась, все произошедшее закалило ее характер. Переборов нервный срыв, девушка стала жестче смотреть на многие вещи. В том числе и на убийства.***
Эвелин мыла посуду, напевая себе под нос трек «Scorpions». По маленькому старому телевизору шли дневные новости, кухню освещали теплые солнечные лучи, и девушка впервые за долгое время не чувствовала волнения и страха. Тишину и спокойствие нарушил долгий звонок в дверь. Эви вздрогнула от неожиданности — к ней некому было ходить. Но в голове мелькнула мысль о том, что к ней все-таки мог прийти Джим. Поколебавшись немного перед дверью, Эвелин все же распахнула ее, надеясь увидеть брата. Но на пороге стоял незнакомый мужчина лет тридцати. — Вы кто? — настороженно спросила девушка. — Не волнуйтесь, я от Джеймса. С этими словами мужчина прижал к лицу Эви платок со странным запахом, не давая девушке отстраниться. «Хлороформ?» — пронеслось в голове Мориарти, прежде чем она провалилась в темноту.***
Очнулась Эви на кушетке в светлой комнате, чем-то напоминающей больничную палату. С трудом разлепив глаза, она увидела перед собой того самого человека, что и похитил ее из собственного дома. Игнорируя сильную слабость, она резко вскочила на ноги. — Что здесь происходит? Что вам нужно? — гневно крикнула Эвелин. — Мне приказано доставить Вас Джеймсу Мориарти, — безэмоционально произнес мужчина, — если Вы готовы идти — прошу, — он открыл дверь. — Нет, я ни черта не буду готова, пока Вы не скажете, кто Вы такой и где мы находимся! — Киллер. Мой босс — Ваш брат. Это здание — его офис. А теперь прошу пройти со мной. Не заставляйте применять силу. Глаза девушки в ужасе расширились, но, повинуясь инстинкту самосохранения, она послушно вышла. Мужчина вышел следом, закрыв дверь на ключ, и повел еле живую от испуга девушку по длинным коридорам. — Простите, если напугал. Там камеры. Босс не одобрил бы другую манеру общения, — теперь голос мужчины звучал гораздо приятнее. Более живо и даже как-то виновато. — Я бы ничего с Вами не сделал. Босс бы меня собственноручно убил за такое. — Так почему я здесь? Зачем Джиму меня видеть? — Не знаю. Ничего серьезного вроде бы, — мужчина отвел глаза, стараясь говорить максимально непринужденно. Получилось не очень, но девушка этого не заметила. — Так Вы — киллер, — констатировала и так понятный факт Эви, — и давно работаете на Джима? — Четыре года. «Ему было всего семнадцать лет!» — вдруг пронеслось в голове девушки. — И как Вы к нему попали? — несмотря на весь абсурд ситуации, Эвелин больше не чувствовала страха перед этим человеком. — Сам меня нашел. Я ведь тогда и не думал, что этот сопляк — безумный гений. Но он быстро дал понять, что работать по-крупному намерен. А после отставки у меня выбора все равно не было. — Вы служили? — женское любопытство явно взяло верх над страхом и инстинктом самосохранения. — Полковник Себастьян Моран, приятно познакомиться, — мужчина отвесил шутливый поклон. Девушка против воли улыбнулась. Как-то не вязался образ этого человека с безжалостным преступником. — Вы не очень похожи на убийцу. — И много Вы видели киллеров? — усмехнулся Моран. Эвелин не нашла, что ответить. Наконец они остановились перед темной, массивной дверью. Помня, чем закончилась последняя встреча с братом, Эви почувствовала, как ноги предательски начинают дрожать, и в горле пересыхает. — Не переживайте. Он, конечно, тот еще псих, но Вас не тронет. — от Себастьяна не укрылось состояние девушки. — Вот спасибо. Успокоили. — Я серьезно. Он Вас всегда защищал и будет защищать. Не бойтесь. Если Мориарти и способен на любовь и привязанность… — снайпер не договорил и распахнул дверь, пропуская Эви вперед. Выдохнув, Мориарти зашла в кабинет. Моран вошел следом, встав возле двери. «Чтобы я не сбежала?» Джеймс сидел за столом и изучал какие-то бумаги. Эви медленно ступала по паркету, чувствуя, как с каждым шагом желание бежать и прятаться куда подальше растет все больше и больше. А Джим будто бы и вовсе не замечал ее. Когда она подошла к столу вплотную, он наконец поднял глаза и жестом указал на стул перед собой. Присев, девушка настороженно посмотрела на брата. А тот, похоже, не торопился отрываться от своих дел. В полной тишине, Эвелин слышала только громкий стук собственного сердца и тяжелое дыхание. — Чего ты хотел? — напряженно спросила Мориарти. Джеймс поднял глаза на сестру. За год он мало изменился. Разве что взгляд стал жестче и тяжелее, так что Эви было не по себе. Девушка очень хотела отвести взгляд, но она не желала казаться слабой и напуганной. «Пусть даже думать забудет, что я его боюсь!» — Оливия… — Джим проигнорировал вопрос. — Неподходящее имя для тебя, не находишь? — насмешливо произнес Джеймс, растягивая слова. — К черту имя. Зачем я здесь? — Видишь ли, появились некие обстоятельства, которые не терпят твоего пребывания в Англии. Ты должна уехать. Вот новые документы и билеты на самолет, — Мориарти бросил сестре папку. — То есть ты вот так взял и за меня все решил? А что будет, если я не уеду? — Высока вероятность того, что ты сдохнешь, Оливия. Девушку бросило в дрожь. Ей показалось, что температура в кабинете разом упала градусов на десять, настолько ледяной была ненависть в голосе того, кого она еще каких-то полгода назад по праву могла назвать самым близким и нужным человеком в ее жизни. — Почему ты такой? Почему я знала тебя другим? Что с тобой произошло? — с отчаянием шептала Мориарти, пытаясь сдержать слезы. И в этот самый момент Джим снова увидел маленькую, семилетнюю девочку, которая не может его понять. Так же, как и шестнадцать лет назад. — Я всегда был таким, Эвелин. Ты просто не хочешь это признать. На миг Эви показалось, что она снова видит того Джима, но уже в следующую секунду он вновь принял вид безразличной сволочи. — Я не возьму это, — девушка указала на папку, — пока ты не объяснишь причину моего отъезда. — Моран, оставь нас, — Джеймс проводил взглядом снайпера и продолжил. — Остатки определенной преступной группировки желают мне смерти. Ты — рычаг давления на меня. Найдут тебя — найдут и меня тоже. Потому ты покидаешь Англию — я сам разбираюсь с этим вопросом. И все довольны. Эвелин внимательно посмотрела в глаза Джеймса, раздумывая на тем, что он сказал. В голове тут же всплыли слова полковника о том, что каким бы Джим не был — он будет ее защищать. Девушка понимала, чем может обернуться ее упрямство, но не хотела поступать иначе. — Я не уеду, Джеймс. Я не могу оставить тебя одного, — краснея, выпалила она. На миг Джим застыл в изумлении. — Почему ты делаешь это? — Я сказала это двенадцать лет назад, скажу и сейчас. Потому что ты — мой брат. Если у тебя проблемы — я помогу. Вместе справимся. Всегда так было. — Вау, — Мориарти действительно был удивлен, — и ты готова мириться с тем, что я делаю в этом мире? Эви чувствовала, как её будущее целиком зависит от того, что она скажет. Готова ли она? Готова ли мириться с убийцей и психопатом рядом с собой? Сможет ли жить с человеком, руки которого по локоть запачканы в людской крови, или навсегда расстанется, сбежит от того, кому угрожает опасность? Эвелин знала, на что идет. — Да. Я готова помочь всем, что в моих силах. Мы оба друг другу многое наговорили. Это было неправильно, я хочу все исправить. Я не обещаю, что со мной будет легко, но я буду стараться. — И ты готова погрузиться в то, чем я живу? Кровь, убийства и теракты. Ты пойдешь на это? — Я хоть раз заставляла тебя сомневаться в моих словах? — Эви подняла бровь. Впервые за долгое время Джим искренне улыбается. — Соскучилась по мне?