Try me, betray me, save me

— Уэйд? Надолго одного его не оставляют. Впрочем, это даже к лучшему. Злость прошла. Осталось только горькое чувство неправильности и безысходности. Неприятно, но не смертельно. Оно — его постоянный спутник. — М? Он выпрямляется и идёт навстречу Нэйтану. — Что произошло, в конце концов? Ты их поймал? — Да, — отвечает Кэйбл. — После выстрелов Дастин попытался защитить вас от Тома, а потом попытался сбежать. Том последовал за ним, и я перехватил их обоих. Они здесь, я держу их в разных комнатах. Дастин согласился пойти со мной в безопасное место, но только при условии, что он будет с братом. — Дай угадаю, мелкий послал тебя подальше. Нэйтан кивает. Обеспокоенным он не выглядит. — У него нет выбора, и он это понимает. И это злит его ещё сильнее. Я в любом случае заберу его с собой. Но я бы хотел, чтобы ты попытался с ним поговорить. — Почему я? — спрашивает Уэйд. — Он в меня шесть пуль всадил! С чего ты взял, что разговор с ним что-то изменит? Нэйтан пожимает плечами. — В тебе тоже однажды было так много злости, что ты едва не тонул в ней. Но ты смог с ней справиться и стать тем, кто ты есть. К тому же… Ты лучше меня ладишь с детьми. — Потому что я не читаю им нотации. Уэйд качает головой и выходит из комнаты вслед за Нэйтаном. — А что Паук? — Он внизу, с Дастином. — Он в порядке? Нэйт задумывается на мгновение. — Не больше, чем все мы. Уэйд сжимает дверной косяк и не замечает этого, пока дерево под пальцами не рассыпается в труху. — Скажи ему, что мне жаль. — Почему сам не скажешь? Нэйтан кладёт ладонь ему на плечо. — Не думаю, что он захочет меня видеть ближайшие лет сто. Как долго мы были под этим куполом? — Около часа, — Нэйт пожимает плечами. — Не больше. — Там, внутри, прошёл не один час. Я потерял счёт времени, но мы были там как минимум сутки. — Паук сказал, что ещё дольше. Нэйт отходит от него и встаёт рядом с дверью в нужную комнату. Уэйд следует за ним и останавливается напротив. — Убеди его вернуться домой и отдохнуть. Мы сами закончим. — Хочешь, чтобы я поговорил с ним о том, что случилось? Уэйд усмехается. — Парень — ебаный миллиардер. Может себе позволить настоящего психотерапевта, а не умника из будущего. Ты ничего не исправишь, Нэйт. Никто уже ничего не исправит. Кэйбл открывает дверь, и Уэйд ступает внутрь, оставляя позади свои тяжелые мысли и проблемы. Перехватывает руку с зажатым осколком стекла, метящую ему в шею. — Серьёзно? — Уэйд сжимает пальцы Тома, заставляя выпустить перемотанный тряпкой осколок. — Если хотел устроить засаду, нужно было спрятаться с другой стороны от двери. Уэйд показывает рукой, где именно нужно было встать. — Так дверь скрыла бы тебя от входящего, и, пока он оглядывает комнату, ты смог бы напасть со спины. Но ты встал сбоку, и я увидел тебя ещё до того, как зашёл. Том наконец сдаётся, выпускает стекло и отлетает в другой конец комнаты. Уэйд оглядывается, но Кэйбл уже ушёл. Ну и хорошо. — Поранился о стекло? — спрашивает Уэйд. — Тебе-то что? — цедит Том сквозь зубы. На руку он, однако, даже не смотрит. Или так хорошо держится, или всё-таки не поранился. — А то, что никто тут и впрямь не хочет тебе вредить. Единственное, чего мы хотим, это чтобы ты перестал вредить окружающим. — Кому я навредил? Клоунам в масках, из-за которых умирает людей больше, чем от рук настоящих преступников? — Том усмехается. Уэйда передёргивает от выражения, появившегося на его лице. — Как, кстати, твоя спина? — вежливо спрашивает мальчик. — Очень хорошо, спасибо. Знаешь, исцеляющий фактор — очень полезная вещь. Том недовольно поджимает губы. — Так и думал, что ты тоже из этих. — Из кого? Ку-клукс-клана? — Суперсемейки супергероев. Уэйд складывает руки на груди и позволяет себе смешок. — О, я не супергерой. Клоун в маске — да, не спорю. И то, что я супер, тоже никаких сомнений. Но я не герой. — Суперзлодей, значит? — заинтересованно спрашивает Том, отзеркаливая его позу. Что ж, уже что-то. Пацан его слушает. — У суперзлодеев есть мотивация и высшая цель. А я просто дерьмо на палочке. Ну, был когда-то. Дрался, воровал, убивал. Получал за это кучу денег. — А потом? Уэйд окидывает взглядом закоптившиеся стены. — Может, вопрос за вопрос? Я расскажу всё, что ты хочешь знать. Ты тоже утолишь моё любопытство. Пойдёт? Том опускает руки и делает пару шагов назад. Быстро, однако, успокаивается. — Пойдёт. Что ты хочешь знать? Уэйд садится прямо на пол, скрещивая ноги. Раскрытые ладони ложатся на колени. — Инопланетяне-самураи. Как ты вообще до этого додумался? По лицу Тома скользит тень улыбки. — Дастин не мог решить, что ему нравится больше. Иногда у него с этим проблемы, и он начинает нервничать. Пришлось быстро импровизировать. — Это на самом деле гениально. Если б я не вымотался, как чёрт, гоняясь за вашими творениями по всему городу… — Моя очередь. Почему ты перестал быть дерьмом на палочке? — Потому что падал всё глубже и глубже и даже этого не замечал. Я постоянно чувствовал себя плохо, но не обращал внимания, потому что не знал, что бывает иначе. Потом в моей жизни появились люди, которые сумели открыть мне глаза на происходящее. Я был жалок, озлоблен, потерян. И одинок. Что случилось в ночь пожара? — А ты прямолинеен. Том перекатывается с пятки на носок и подходит к окну. — Седой пытался заговорить мне зубы, всё время юлил. Взбесил меня. — Он и меня этим бесит. Правда. Знал бы ты, сколько мы раньше из-за этого дрались. — Так ты и его дружок тоже? Я думал, ты дружок Человека-паука. — Моногамия для лохов, — серьёзным тоном говорит Уэйд. — Но теперь ты заговариваешь мне зубы. Том оборачивается и кривится. — Тебя бы здесь не было, если бы ты не знал, что произошло. Меня разбудил Дастин. Вытащил меня на улицу. Я убежал от него, чтобы попытаться предупредить родителей, но дверь в их спальню была заперта. Мы барабанили в неё до тех пор, пока в коридоре не стало жарко от пламени, тогда мы снова оказались на улице. Том рассказывает всё это без тени эмоций. Будто пересказывает сюжет фильма, который смотрел когда-то давно. Уэйду слишком хорошо это знакомо. Он и сам отстранился от некоторых самых болезненных воспоминаний, почти убедил себя в том, что это происходило и не с ним вовсе. Только, конечно, такая защита может рухнуть в самый неподходящий момент. Взгляд Тома стеклянеет. Он попадает в свои воспоминания, и Уэйд не уверен, что это хорошо. — Потом к нам подошёл этот человек… Я думал, это кто-то из соседей. Но от его рук пахло бензином. Такой резкий запах. Дастин, конечно же, не понял. Попытался объяснить ему, что произошло. Только он всё знал. Отмахнулся от Дастина и присел передо мной на корточки. Положил руку на плечо и сказал: «Передавай привет Человеку-пауку, если он всё-таки появится». Человек-паук так и не появился. Когда приехали пожарные, ничего уже нельзя было сделать. Мы с Дастином хотели пойти к соседям, но никого толком не знали. Поэтому я просто увёл его подальше, чтобы… Чтобы он не видел тел. — Ты позаботился о нём, как он позаботился о тебе. Том выныривает из своей памяти и быстро отворачивается обратно к окну. Уэйд терпеливо ждёт, когда он вновь заговорит. — Дастин не хочет меня видеть, да? Или этот Кэйбл его ко мне не пускает? — Я на самом деле не знаю, Том. Кажется, ты сильно его напугал. Плечи мальчика напрягаются. — Но я не думаю, что ты не сможешь этого исправить, — говорит Уэйд. Том разворачивается и подходит ближе. Усаживается на пол напротив Уэйда. — Знаешь, ты на удивление меня не раздражаешь. Но я тебе не доверяю и не буду. Потому что я не доверяю никому. — Однажды придётся кому-то довериться, иначе ты загонишь себя в такие места, где не захочешь находиться. Том упирается локтем в колено и кладёт подбородок на ладонь. — Можно использовать людей, чтобы этого не произошло, но не доверять им. Теперь Уэйд понимает, что имел в виду Нэйт. Том будто повторяет его собственные слова. Только Уэйду пришлось пройти через ад, чтобы понять, насколько он ошибался. — Ты доверяешь своему брату или используешь его? Саркастичное выражение мгновенно слетает с лица Тома. В глазах мелькает испуг. Значит, Уэйд не ошибся. Пацан любит брата, даже если неаккуратно использует его преданность. — Я бы жизнь отдал за Дастина. — Это не ответ на мой вопрос. Доверил бы ты свою жизнь Дастину? Том опускает взгляд и смотрит в пустоту. — Да, — отвечает он наконец. — Думаю, да. Но… за ним ведь постоянно нужно следить, постоянно контролировать. Я не знаю, считается ли это. — Считается, — убеждает его Уэйд. — Ответь сам себе: выжил ли бы ты без него? И выживешь ли. Том долго молчит. Наконец он поднимает голову и смотрит на Уэйда. — Кажется, моя очередь спрашивать. Ты не такой тупой, каким притворяешься. Но почему-то ходишь хвостом за Человеком-пауком. Ты доверяешь ему? Дэдпул вздыхает. — Сказал бы, что своей жизнью, но я на самом деле не могу умереть, — отвечает он. — Я доверил ему самое дорогое, что у меня есть — жизнь своего ребёнка. И он меня не подвёл. Я… Я могу рассказать тебе кое-что о Человеке-пауке, если хочешь послушать. Том скрещивает руки на груди. — А у меня есть выбор? — Конечно. Можешь сказать мне, чтобы я убирался, и тогда вернётся нудный Кэйбл. — Вот и я о том же, выбора нет. Но только не думай, что я воспылаю любовью к этому насекомому. — Вообще-то… — Уэйд поднимает палец в воздух. — Пауки — это не насекомые, а паукообразные. И да, он заставил меня это запомнить. Том не смеётся, но уголок его губ ползёт вверх в ухмылке. — Ему было чуть больше, чем тебе сейчас, когда он получил свои способности, — говорит Уэйд. — Паук не был мутантом с рождения, это просто произошло однажды. И перевернуло всю его жизнь. Потому что с такой громадной силой на плечи ребёнка легла и громадная ответственность. Не только за себя и своих родных и друзей. Но за всех людей, которым он мог помочь. За всех, кому он помочь не смог. Уэйд замолкает на несколько мгновений, собираясь с мыслями. Смотрит на Тома, чтобы понять, как тот реагирует. — Я боюсь даже предположить, скольких близких людей он потерял. Он очень редко говорит об этом. Но я знаю, что он винит во всём себя. Всегда. Всякий раз, как он не успевает спасти кого-то… И ты знаешь, кто угодно сломался бы под этим бременем. Но он всё ещё старается. Всё ещё делает всё, что от него зависит, чтобы помочь пусть не всем, но многим. Уэйд вновь прерывается, пытаясь справиться с подступившей к горлу тошнотой. Он убил своего героя дважды. Дважды, чёрт побери. И, если бы обстоятельства сложились чуть иначе, и Уэйд не вернулся бы, чтобы вытащить его из чистилища… — Ответственность за убийство лежит на том человеке, который его совершает. Это всегда выбор. Нельзя говорить, что у тебя нет выбора, если тебе не нравится один из вариантов. Даже если вопрос стоит — убить или быть убитым. Это всё равно выбор. И тот, кто его делает, будет нести за это ответственность. Я могу утверждать это, потому что у меня руки по локоть в крови, Том. И мне от этого не уйти. Решение поджечь твой дом принял тот человек, который разлил бензин и кинул спичку. И это был не Человек-паук. Ты слишком умный парень, чтобы не понимать. Если бы ты навредил Пауку сегодня или в тот день… Сколько ещё домов будет сожжено? Сколько жизней будет разрушено, если Человека-паука не будет рядом, чтобы помочь? Том молчит. Он совсем по-взрослому трёт виски и прячет взгляд. Уэйд смотрит на него и не может точно сказать, сколько ему лет. Тринадцатилетние не должны выглядеть такими уставшими. Не должны выглядеть такими взрослыми. — Чего ты хочешь от меня? — спрашивает Том тихо. — Зачем пришёл и говоришь всё это? Хочешь, чтобы я пошёл с Кэйблом? Я и так пойду, я мало что могу с этим сделать. — Я поступаю невероятно отвратительно, и мне за это стыдно. Я заставляю тебя взять на себя полную ответственность за свои поступки. И не только за свои. Так вышло, что за поступки Дастина тоже. Потому что ты сильнее. И так, конечно, не должно быть. У тебя должен был быть человек, который отвечал бы за тебя, и понемногу учил бы тебя делать это самостоятельно. Но этого не будет. Кэйбл не станет тебе отцом, но он может дать тебе шанс стать тем, кем ты захочешь. Уэйд поднимается на ноги. Подходит ближе и кладёт ладонь Тому на плечо. — У таких, как мы, детство кончается рано. Моё кончилось, когда отец впервые вернулся домой пьяным и выместил на нас с матерью всю злость. Твоё кончилось, когда ты почувствовал запах бензина от рук того человека. Это отстойно, малыш. Но с этим ничего не сделаешь. Том притягивает к себе колени и обнимает их. — Я хочу к брату, — говорит Том. — И я хочу убраться отсюда! Это второй раз, когда я оказываюсь в этом доме после пожара. И я больше не хочу его видеть. — Хорошо, — отвечает Уэйд. — Я позову зануду. Он идёт к двери. Том останавливает его. — Станет лучше? — спрашивает он, голос дрожит от невыплаканных слёз. — Хоть когда-нибудь станет лучше? Уэйд опускает голову. Разглядывает носки своих ботинок. В голове вся та каша, в которую превратилась его жизнь за последние пару месяцев. — Станет, если найдёшь за что сражаться. Или за кого, как в моём случае. Но я не обещаю, что будет просто, малыш. Уэйд задерживается ещё на несколько мгновений, переваривая всё, что услышал. Вскидывает голову, оборачиваясь. — Том. Могу я задать тебе один последний вопрос? Мальчик кивает. Его губы дрожат, но глаза абсолютно сухие. — Почему вы сегодня сюда вернулись? *** — Мы можем поговорить? — спрашивает Уэйд. Эти мгновения всегда были самыми тяжелыми. Мгновения, когда он смотрит на Нэйтана и не знает, увидит ли его ещё хотя бы раз. Наверное, то, что у них было, не пройдёт бесследно. И в жизни Уэйда не наступит такого дня, когда он перестанет что-либо чувствовать к Нэйтану. От осознания этого тяжелее вдвойне. Но есть ли смысл отсрочивать неизбежное? — Всё-таки забавно получилось, — заводит Уэйд. — Встретить тебя именно при таких обстоятельствах. В связи с делом, в котором мы со Спайди сами увязли по уши. Интересное совпадение. Нэйт пожимает плечами, внимательно разглядывая его. — Вряд ли совпадение. Возможно, нашим путям суждено было переплестись именно так. Уэйд улыбается, склоняя голову. — Знаешь, мне всегда нравилась в тебе одна вещь. Ты не подчиняешься судьбе. Ты её творишь. Нэйтан хмурится, пытаясь определить хоть что-то по языку тела и голосу. Но Уэйд тоже не пальцем деланный. Все эти фокусы он выучил уже очень и очень давно. В одно мгновение он спокоен и расслаблен, и вот уже сбивает Нэйтана с ног могучим ударом. — Это был ты с самого начала! — рычит Уэйд ему в лицо. — Ты стравил Спайди и Тома, из-за чего Спайди попал в ловушку. Ты подкидывал нам информацию по крупицам. Достаточно, чтобы не бросить это дело, но недостаточно, чтобы понять что к чему без твоего вмешательства. Нэйт отталкивает его, скидывает с себя и пытается поймать за руки, чтобы заблокировать очередные удары. Но ноги Уэйду нужны не только чтобы их раздвигать. Он отталкивается ими от Нэйтана, заставляет разжать хватку, и они оба разлетаются в разные стороны. Быстро вскакивают. — Из всех, кто живёт по соседству, с нами согласился поговорить только один единственный человек. Хотя все вокруг знали, что произошло! Я сначала думал, что это автору лень прорабатывать сюжет. И, честно говоря, лучше бы так оно и было… Нэйтан не нападает первым, уходит в защиту. Он не хочет драться, потому что не видит в этом смысла. Уэйд снова бросается и отлетает в стену. Несколько секунд требуется, чтобы восстановить дыхание. — Как долго ты следил за нами? Слышал моё дурацкое признание, а? Наверное, пустил слезу гордости. Это ведь ты объяснил мне все эти вещи. — Уэйд, мы ведь можем поговорить спокойно. — Хуя с два я хочу с тобой спокойно разговаривать! Я хочу размазать тебя по полу как арахисовое масло! Наконец обоим срывает болты, и они сцепляются в настоящей драке. Нэйт больше с ним не осторожничает и пытается сломать кости. Уэйд здесь не в лучшем положении. Он наносит мелкие, но болезненные удары всюду, докуда может дотянуться. Несколько пальцев выходит из строя. Запястью, кажется, тоже кранты. И предплечье издаёт жуткий хруст. Нэйт поднимает его на руки и отбрасывает в сторону. Уэйд перекатывается по полу и пытается встать, но перед глазами всё кружится, и он тяжело валится на бок. — Остановись, — говорит Кэйбл. — Тебе не победить, да и в этом нет смысла. — Ты пришёл ко мне не потому, что хотел меня видеть. Ты пришёл, потому что знал, что Паук последует за мной. Тебе нужен был именно он. — Это лишь половина правды, Уэйд. Я хотел тебя видеть. — Как всегда, — Уэйд нервно смеётся, вправляя торчащую кость. — Я даже не знаю, чему я удивляюсь? Ты всегда был таким. Повёрнутым на контроле фриком. Ты не мог просто попросить, тебе необходимо было взять на себя роль кукловода. Выстроить свою игру так, чтобы каждый точно сыграл свою роль. Я восхищён. И пиздец как злюсь. Нэйтан возвышается над ним, непоколебимо спокойный. Властный. Уверенный. В нём всё то, чего всегда не хватало Уэйду. Всё то, чего он всегда хотел. И так и не смог получить. Кости будут срастаться несколько минут. Обманутое доверие — чуть дольше. Разбитое в который раз сердце — а разве оно вообще срастается? Лишь осколки систематически перетираются в труху. — Как ты всё это узнал? — спрашивает Нэйтан. — Даже такие великие умы, как ты, могут слажать, — шипит Уэйд. — Том сказал, что после пожара был в этом доме всего дважды. Ты говорил, что они часто укрываются здесь, но это неправда. Тогда зачем им было сюда возвращаться? Я спросил Тома, и угадай, что он мне ответил. Кэйбл молчит. На лице его любимое «я не считаю себя виноватым, но мне жаль» выражение. — Он знал, что Человек-паук будет здесь. Вот почему ты не отправил нас отвлекать Щ.И.Т., что было бы эффективнее. Ты ловил на живца. — Ты злишься из-за того, что я не рассказал тебе всей правды или из-за того, что подверг опасности? — уточняет Нэйт. Уэйд пытается встать, но опирается на не до конца сросшуюся руку и шипит от боли. — Ты втянул в это Паука! Нет, хуже, ты манипулировал мной, чтобы я втянул его в это вместо тебя! Мне было плевать, как ты меня используешь, но он… Нэйт подходит ближе и протягивает ему руку, чтобы помочь встать. Уэйд отпихивает её в сторону и встаёт по стеночке. — Да что я перед тобой распинаюсь? Тебе срать. Пошёл ты нахуй, Нэйт. Он идёт к выходу, и Нэйтан не пытается его задержать. Но спокойно уйти не позволяет. — Ты действительно хочешь оставить всё так, как есть? — спрашивает ублюдок. — Это может быть нашей последней встречей. Будто Уэйд без него этого не знает! Нэйт снова давит на него, надеясь добиться нужной ему реакции. А Уэйд… Уэйд снова реагирует так, как от него требуется. Они слишком хорошо друг друга знают, чтобы ожидать чего-то другого. Наёмник замирает на месте. Снимает маску и мнёт её в руках. — Ты пришёл в тот момент, когда был мне нужен больше всего. Когда я хотел, чтобы ты пришёл и вытащил меня из этого болота. Ты пришёл, Нэйтан. Нэйт двигается за его спиной. Ступает ближе, но не касается. — Но дело не в том, что мне нужно. Ты причинил боль человеку, которого я люблю. Плевать, что этим ты навредил и мне тоже. Главное то, что я больше этого не допущу. И если ещё хоть раз… Это относится не только к Спайди, Нэйтан. Ты наживёшь себе смертельного врага. — Когда-то ты любил меня, — говорит Нэйт. — Полагаю, ты оставил это в прошлом? — Нет, — признаётся Уэйд, выпуская маску из рук. — Иначе я не спустил бы тебе это так легко. Нэйт опускает ладонь на плечо наёмника. Сжимает. — Мы продолжаем оказываться в таких ситуациях, — печально говорит он. — Потому что ты не меняешься и никогда не изменишься. Человечество тебе всегда будет дороже человека. Уэйд поворачивается и ловит взгляд Нэйтана. — Это не значит, что мне не дороги отдельные люди, — говорит тот. Это правда. Это грёбаная правда, и Уэйд не может выкинуть это из головы, как бы сильно он ни старался. Поэтому, когда Нэйтан протягивает руку, Уэйд сжимает её. Они не говорят «надеюсь, мы прощаемся не навсегда». Они вообще ничего больше не говорят друг другу, но Уэйд радуется, что Нэйтан не может прочитать его мысли. Рука задерживается в руке дольше, чем это нужно. Уэйд в последний раз смотрит в глаза. Уходит, не оглядываясь. Забывает на полу маску. И это вновь подозрительно похоже на побег.