Try me, betray me, save me

Уэйд просыпается от того, что ему жарко. А ещё… мокро. По крайней мере, в районе ключиц. Он открывает глаза, только чтобы увидеть макушку Питера. Паучок удобно устроился на нём сверху, вцепился всеми конечностями и покрывает влажными поцелуями шею и грудь. — М… Пит? Голос спросонья звучит отвратительно. Питер вскидывает голову и улыбается, встречаясь с Уэйдом взглядом. — Доброе утро, — говорит он тихо, целует Уэйда в подбородок. — Ваш пациент полностью излечился, доктор Уилсон, и уже готов к физическим нагрузкам. Питер трётся о его утренний стояк, и Уэйд не может сдержать кривой улыбки. Он обнимает Питера за талию и перекатывается, подминая под себя. — Правда? — мурлычет Уэйд ему в шею, потираясь носом. — Я думаю, мистер Паркер, я должен проверить это сам. Питер смеётся, гладит его по плечам, когда наёмник сдвигается и оттягивает воротник, прижимаясь губами к ключицам Питера. Задирает футболку, давая себе лучший доступ. Поднимает глаза, устанавливая зрительный контакт. И больше не прерывает его, опускаясь поцелуями ниже. — А если серьёзно… — Уэйд подцепляет край пластыря ногтем. — Как ты себя чувствуешь? — Отдохнувшим, — признаётся Питер. — Впервые за долгое время. И очень. Очень возбужденным. Он вскидывает таз, вжимаясь пахом в живот Уэйда, чтобы это доказать. Уэйд довольно улыбается. Обводит языком ореолу его соска, наслаждаясь вырвавшимися у Паучка вздохами. И резко отлепляет пластырь, фиксирующий края повязки. На месте пореза осталась лишь тонкая светлая полоска шрама. Уэйд обводит её большим пальцем, а затем прослеживает языком. — Ладно, теперь я верю, что ты здоров, — шепчет Уэйд. — Можно и потискаться. Питер ёрзает под ним, когда наёмник очерчивает пальцами его рёбра. Кто-то боится щекотки… Надо приберечь это для подходящего момента. Уэйд продолжает спускаться ниже, прокладывая дорожку поцелуев по животу Питера. Доходит до пояса штанов, когда на тумбочке оживает телефон. — Не бери, — ноет Питер, закрывая лицо ладонями. — Даже если это сама королева Англии. Уэйд пожимает плечами и продолжает своё занятие. Стаскивает с Питера штаны, уворачиваясь, чтобы случайно не получить пяткой по носу. Телефон перестаёт звонить, и Питер и Уэйд вздыхают с облегчением. На пару секунд. А потом надоедливая мелодия возобновляется. Уэйд ругается сквозь сжатые зубы, выпрямляясь на кровати. — Посмотри, кто это, — просит он Питера. Тот тянется за телефоном, выставляя напоказ задницу. — Старк, — мрачно оповещает он. — Если ему что-то от тебя нужно, он так и будет названивать. — Ты заметил, что Тони всегда прерывает нас на самом интересном? Уэйд со вздохом забирает у Питера телефон. — Мне кажется, он за нами следит. С биноклем из соседнего дома. Питер смеётся, но на всякий случай смотрит в окно. Никого, конечно, там не находит. — Ладно, отвечай, а я пойду умоюсь. Потом продолжим. Уэйд вздыхает, когда Питер проходит мимо него. Грустно провожает взглядом тесно обтянутые тканью боксёр булочки. И наконец принимает вызов, ставя Тони на громкую связь. — Хэээй, Консервный Человек, — нарочито весело тянет Уэйд, поправляя подушки на постели. — Чем обязан? — Привет. Надеюсь, не разбудил, — говорит Тони. — Я… Хм, я всё утро не могу дозвониться до Человека-паука. У-упс… — Он в порядке, — убеждает Уэйд. — Я… Эм… Говорил вчера с ним. Вечером. После того, как он вернулся с дела. Он не смог остановить шайку, им удалось уйти. Но мы ведь и не особо на это надеялись? Так что расслабься, наверняка он выключил звук и сладко спит. Предмет беседы вырисовывается в дверном проёме и выглядит очень сконфуженно. — Уэйд, у тебя зубная паста кончилась. Есть ещё? Замечает испуганные глаза наёмника. Переводит взгляд на телефон, лежащий на кровати. И зажимает рот ладонью. — Ээээ… — Уэйд быстро пытается переключиться с громкой связи на обычную. — Это не… Хм, да. У меня гости. Мой бойфренд. Эм… Карл! Тони деликатно покашливает в трубку. Хуй его знает, поверил или нет. Уэйд поворачивается к Питеру. — Карл, любимый, там на шкафчике целый тюбик и… хм… новая зубная щётка. Питер исчезает так же быстро, как и появляется. Весь красный, как томат. Наёмник падает на кровать и закрывает глаза ладонью. — Так о чём это мы? Старк тяжело вздыхает. — Скажи «Карлу», чтобы потрудился отвечать на звонки. И пусть заскочет в Башню во второй половине дня, у меня есть кое-какие улучшения для его костюма. И отключается, прежде чем Уэйд успеет поставить их с Пауком в ещё более неловкое положение. Ух. Вот это было стрёмно. Интересно, если они придумают более-менее складную историю, Тони им поверит? Нет, Уэйду на самом деле глубоко похуй. Репутация Паучка — вот что пострадает в первую очередь. Да и мнение Старка ему, кажется, совсем не безразлично. Так что, если придётся, Уэйд соврёт ради Питера. Уэйд на самом деле много чего сделает ради него. Даже, наверное, оставит в покое, если тот попросит… Питер, тем временем, возвращается в спальню и падает животом Уэйду на колени, пряча лицо в матрасе. — Он понял, что это был я? — Да, малыш. Уэйд очерчивает пальцем линию позвоночника Питера. — Он просил тебя заскочить к нему во второй половине дня. Что-то насчёт улучшений для твоего костюма. — Брехня, — стонет Питер, выгибаясь от невесомых прикосновений. — Мы виделись вчера, и он ни словом не обмолвился ни о каких готовящихся улучшениях. Он собирается со мной поговорить. Ладонь Уэйда проникает под воротник и поглаживает чувствительную кожу между лопатками. Питер тихонько постанывает и шепчет: — Да пошёл он. Пусть думает что хочет, я не обязан перед ним отчитываться. Питер аппетитно выставляет задницу, и Уэйд тут же принимает приглашение и оглаживает её, скользит пальцами по ложбинке. Питер разводит ноги и сгибает их в коленях, приподнимая таз. Едва глушит вырвавшийся стон, когда Уэйд начинает массировать его яйца. — З-забавно, — выдыхает Питер, укладываясь щекой на матрас. — Что Старк нас спалил, хотя вчера между нами даже ничего не было. Уэйд закусывает губу, внимательно разглядывая расслабленное лицо Паучка. — Я бы не сказал, что ничего не было, — тихо замечает он. Сердце замирает, когда Питер открывает глаза и встречается с ним взглядом. Улыбается ему. — Ты что, меня трахнул, пока я спал? И Уэйд честно не собирался делать ничего подобного. Но ладонь звонко проходится по ягодицам Питера. Щеки Паучка становятся алыми. Губы складываются в букву «О». Уэйд замирает. За такое можно и руки лишиться. И даже если Питер выглядит так, словно ему понравилось… Питер переворачивается и сдвигается, его голова оказывается на коленях у Уэйда. — Прибережём кинки на сладкое, — говорит он, покусывая губы. — Сейчас у меня просто не хватит на это терпения. Берёт ладонь Уэйда и опускает себе между ног. Затем обхватывает его за шею и заставляет наклониться. Целует. Потирается носом о щёку. — Но я понял, что ты имел в виду, Уэйд. И я с тобой согласен. Было что-то. Я только не знаю, как это назвать. Уэйд знает. Но не скажет. Может быть, однажды Питер сам поймёт. Телефон вновь начинает вибрировать. — Я блядь его однажды разобью, — рычит Питер и тянется к телефону с явными намерениями. Уэйд успевает первым. — Не ворчи, — говорит наёмник, глядя на экран. — Я могу делать несколько дел одновременно. И в доказательство проникает пальцами под резинку трусов Питера, обхватывает его член. И прижимает телефон к уху. — Генри, солнышко, прекращай звонить мне в такую рань. А то моя жена начнёт ревновать. Питер хихикает, ёрзая у него на коленях. Скользит пятками по простыням. И явно больше не злится. — Эм, да, конечно, извини, — бубнит парень. — Просто ребятам было невтерпёж. — Ммм, я так и подумал, — усмехается Уэйд. Питер стонет в голос, и наёмнику интересно, слышно ли это на другом конце линии. В отместку он начинает двигать рукой так быстро, как только может. Питер перехватывает его руку за запястье и переворачивается на бок. Ловит взгляд Уэйда. Подаётся вперёд и прижимается губами к его члену через ткань трусов. Обводит языком контур головки. Взгляд карих глаз дерзкий и полный желания. Уэйд смотрит на Питера как загипнотизированный. Чем он это заслужил? Всех его хороших дел вместе взятых не хватит, чтобы расплатиться со вселенной за такой подарок. Питер отстраняется от его паха и улыбается ему во все тридцать два. Протягивает руку, скользя пальцами по подбородку. И с силой надавливает, заставляя закрыть рот. — Муха залетит, — смеётся засранец. — И ты сейчас выронишь свой драгоценный телефон. Чёрт. Точно. Телефон! Уэйд покрепче вцепляется в него. Генри всё ещё что-то бормочет, но Уэйд не улавливает ничего важного. — Пришли мне уже наконец номер вашего счёта, — обрывает паренька Уэйд. — Или ты думаешь, что я его угадаю? Голос срывается к чёрту, потому что довольный Питер возвращается к своему занятию, и его рот такой влажный и горячий даже через слой ткани, что руки начинают дрожать. Уэйд дрочит ему, размазывая капли смазки большим пальцем. — Давай, — шепчет Питер, тяжело дыша. — Давай, выжми из меня всё, что сможешь. Уэйд, я хочу кончить… Грёбаный ад. — У нас нет счёта, — встревает Генри. — Это как-то… слишком палевно. Легко же отследить. Ты не можешь привезти наличкой? — Оох… — Уэйд запрокидывает голову. — А ты думаешь, я храню столько налички у себя под матрасом? Где… Питер вырывает телефон у него из рук и прикладывает к уху. — Деньги будут. Через пару часов. И сбрасывает вызов, откидывая телефон в сторону. — А теперь, пожалуйста, — просит Питер не своим голосом, — сосредоточься на мне. Ты хреново делаешь несколько дел одновременно. — Хреново, говоришь? — Уэйд скалится и в несколько движений заставляет Питера подавиться вскриком. — Какой ты жадный, — шепчет Уэйд, поглаживая Паучка по голове. Тот загнанно дышит и расслабленно улыбается, подставляясь под движения руки. — Не даёшь мне заниматься важными делами, — легко укоряет наёмник, собирая другой рукой капли спермы с живота Питера. Питер ловит его за запястье и притягивает его ладонь к лицу. Облизывает раскрасневшиеся губы. — Хм… Я как раз жадно хотел взять твой член в рот, но раз уж у тебя важные дела… Он обхватывает пальцы Уэйда губами, слизывая с них своё семя. И выглядит развратно, как сам смертный грех. — Господи, Питер! Я не могу умереть, но всё равно чувствую, что однажды ты меня убьёшь. Ублюдок довольно улыбается. И выпускает его руку. — Так мне сделать это? — Да! Грех таким роскошным минетным губам оставаться без дела, кексик. Питер облизывается и встаёт на колени. Целует Уэйда, придерживаясь за его плечо. И долго не может оторваться от его губ. Затем медленно отстраняется. — Я… эм… никогда этого не делал, так что направляй меня. Он склоняется, упираясь одной рукой между разведённых ног наёмника. Помогает Уэйду спустить трусы и, уже с меньшей уверенностью, касается губами кончика. — Не пытайся взять глубоко, — советует Уэйд, гладя его по затылку. — Не хватало ещё, чтобы ты мной подавился. Хуёвая выйдет смерть. Понял, да? Хуёвая! Питер щипает его за бедро. Скользит губами по стволу вниз. Совсем без зубов, конечно, не обходится. Но Уэйд — больной ублюдок, и ему даже нравится. Одно лишь осознание того, что Питер отсасывает ему, заставляет кровь бурлить в жилах, пульс поднимается до нереальных высот. По телу электричеством проходят судороги. Уэйд несильно тянет Питера за короткие волосы. — Если я сейчас кончу тебе на мордашку, скорее всего, придётся мыть голову, — предупреждает Уэйд. — А у нас нет времени. Питер выпрямляется, встречаясь с его губами. И доводит наёмника до грани рукой, выжимая из него всё до последней капли. — Мне нравится твой вкус, — шепчет Питер ему в рот, его подбородок испачкан вязкой слюной. — Это было не так плохо, как я думал. Уэйд размазывает слюну большим пальцем, захватывает нижнюю губу Питера между своими и пачкает его ещё сильнее. — Ты думал, что будет совсем плохо? И всё равно хотел это сделать? Чистая рука Паучка опускается на его затылок. — Угу… Уэйд отстраняется, чтобы заглянуть в полные обожания глаза. — Питер… Если мы сейчас друг от друга не отлепимся, я завалю тебя ещё раз. Тот только пожимает плечами. Завали. Я не против. Уэйд тяжело вздыхает. И заставляет себя отсесть от Питера в сторону. — Пирожочек, я тебе обещаю. Как только я закончу с этим делом, то отдам себя в твоё полное распоряжение. Не буду вылезать из твоей постели до тех пор, пока ты не захочешь. Договорились? Питер покусывает и без того припухшие губы. — Я бы не разбрасывался такими обещаниями, — говорит он наконец. — О, ты меня знаешь, Питер. Такие обещания я выполняю. Лишь после этого ему позволяют собраться и отчалить навстречу своей миссии.