Судьбою дарована

       — Маска? — взяв в руки тонкую, деревянную вещицу, удивился брюнет. — Что это, Ято? — подходя ближе, шинки остановился в шаге от сидящего на земле. — А это подарочек от моего отца, Юкине, — выбрасывая треснувшую вещь, Бог вытер руку об руку. — Пойдём, я думаю это не последний его презент, — кладя руку на плечо мальчишки, Ято направился к выходу. С трудом поспевая, но не задавая лишних вопросов, Юкине плёлся следом за угрюмо топающим парнем. Только в голове у него, роился сумбур мыслей, ему не давала покоя Нора. Ведь Ято лишил её имени, теперь она не служит ему, не захочет ли она отомстить своему бывшему хозяину за это. В безмолвном размышлении, прошла вся дорога к храму, заходя в калитку, ребята заметили стоявших у входа в здание регалий Эбису, Ивами и Куними. На мгновение, впадая в ступор, вспоминая момент, когда он не смог спасти Бога удачи от перевоплощения, Ято поприветствовав шинки, пулей влетел в храм. В комнате на полу, восседали малыш Эби и Кофуку с Дайкоку. Последний увидав вломившегося в храм разгильдяя, сорвал с ноги здоровенный сапог, и зашвырнул его, сопровождая характерными матерными ругательствами сие действие. Сапог пришелся парнишке прямо в голову, отчего он стремительно завалился на пол, потирая ушибленное место, бормоча различные проклятия себе под нос. Зайдя в храм, Юкине увидел катающегося по полу хозяина и ошарашенные глаза всех присутствующих кроме Дайкоку, валяющийся рядом с жертвой сапога, само собой сложил в голове шинки картину произошедшего преступления, против чести его господина. Одна мысль у случившемся изрядно повеселила мальчишку, отчего он расхохотался во весь голос, учтиво поклонившись в приветствии двум присутствующим богам. — Яточка совсем не умеет держать удар, — тихонько хихикнула нищебожка, умиляясь словесной перебранке, последовавшей далее, между двумя участниками конфликта. Дайкоку обвинял парня в разгильдяйстве и угрожал вышвырнуть из храма, отправив на собственный хлеб. Ято же в свою очередь кривлялся и дул обиженные щеки. — Прекращай, Кокки, у нас гость, а вы ерундой занимаетесь, — приглашая жестом мужчин к столу, Кофуку. — Эби, как продвигаются дела в твоём храме, — усаживаясь напротив шинки божки, поинтересовался голубоглазый брюнет, запихивая в рот сразу три печеньки, и всасывая сквозь слегка приоткрывавшиеся губы, струйку горячего чая. К слову полные щеки печенья и обжигающая язык жидкость сделали своё дело, и вся не дожеванная масса, была выплюнута на сидящего напротив мужчину. Несколько секунд, шинки испепеляющим взглядом изучал свою жертву, прокручивая в голове все возможные способы убийства мелкого засранца. Но когда суть дошла до дела, Кофуку упреждающе взглянула на своего подопечного. — Пойди и умойся, Дайкоку. Яточка же не специально тебя окатил, просто он ест, как неуклюжая поросятина, — пожимая крохотными плечами, улыбалась розововолосая девчушка, снисходительно переводя взгляд, на с трудом сдерживающего хохот виновника события. — Ты чего обзываешься, — дуя пухлые щёки в обиженной гримасе, ворчал разобидевшийся Ято, закладывая на груди руку за руку. — За-мо-лчи, — наклоняя голову вбок, по слогам протянула добродушная богиня нищеты. — Простите за вторжение, — на пороге храма очутилась Бишамон-тен, в сопровождении своих регалий. Казума и Кураха поклонились присутствующим богам, последний в воплощении могущественного льва. — Кинки, прими форму человека, — обращаясь ко льву, протараторила богиня. — Бишечка, — подскакивая со своего места, девчушка в два прыжка настигла свою жертву и повисла на ней, сжимая в объятьях самоназванную подругу. — Зачем ты пожаловала ко мне, Биша? — хлопая густыми ресницами, не унималась богиня нищеты, провожая новоприбывшую гостью, за стол усаживая её рядом с собой на футон. Завидев появившегося Дайкоку, обтирающего лицо бамбуковым полотенцем, она просила его принести ещё чайные принадлежности для богини и её регалий. — Мы ненадолго, Кофуку-чан, — с присущим ей высокомерием оглядывая, уничтожающего всё съестное на столе бездомного Бога. — О, и малыш Эби у вас в гостях, — трепля за краешек волос мальчишку, пробормотала по-матерински златовласая красавица. На ней как всегда безупречно сидел её строгий костюм, черного цвета, все пуговки плотно были застёгнуты вплоть до самого горла, а черный кеп прикрывающий голову богини, был скошен набок. — Чума-сан, у вас особенно тёплые руки, так и хочется прижаться к ним поближе, — перехватывая женскую ладошку в свои крохотные ручонки, вжимая в них детское лицо, пробормотал малыш. Девушка смутилась на мгновение, шаря по комнате взглядом в поисках своего священного сосуда, тот стоял оперевшись о деревянную колонну, и с интересом наблюдал за манипуляциями своей хозяйки. Встретившись с ним взглядом, фиолетовые глаза длинноволосой блондинки, не выражали ничего кроме смятения, спокойствие она всегда искала во взгляде своей драгоценной регалии Тёки. Но на сей раз, в изумрудных глазах шинки, спокойствия не было и подавно. Дело в том, что в реальном времени, Казума испытывал к своей госпоже далеко не дружеские чувства. С того самого дня, как Виина приняла его в клан Ма, и по сей день, парень по уши влюбился в свою госпожу, всецело и навсегда отдавая всего себя ей в подчинение. И хоть отношения между мёртвыми регалиями и действующими богами является парадоксом, ибо люди, а к тому же регалии — ни чета богам, но добродушной и не тщеславной девушке были глубоко фиолетовы все принципы и честолюбие всего пантеона. Тёплые чувства она испытала ещё тогда, когда нашла блуждающего никем не испорченного духа, в окружении аякаши. Парень настолько сопротивлялся их пагубному влиянию, что злые духи не смогли поглотить, его светлую душу. Даруя имя своей новой регалии, богиня войны, увидела обстоятельства смерти своего нового шинки, и с тех пор знала, какое важное значение, имеют для Казумы дети. — Что, полуголая бесстыдница, возьмёшь малыша Эби к себе на воспитание? Вырастишь из него настоящего Бога, будешь ему мамашей, хотя пример для подражания из тебя не очень, конечно, — оглядывая с ног до головы, нынче плотно упакованную в одежду девушку, Бог Ято продолжил уплетать лежащие в бамбуковой корзинке печенья. Услыхав извечные издёвки хозяина, Юкине лишь снисходительно закатил глаза, ожидая ответного выпада Бишамон-тен, или хуже того предстоящей драки с подальшим крушением всего в округе. «Вот ведь олух царя небесного»— пронеслось в голове потупившего взгляд в чашку и наблюдающего за хороводом чаинок, Юкине. — Ай, Юкине, ты о чем это таком думаешь, — хватаясь рукой за шею, простонал от слабой боли черноволосый парнишка. — Ты меня ужалил, — тыча пальцем в своего подопечного, распалялся Бог Ято. — Извини, просто ты всегда ведёшь себя как подросток-недотёпа, вечно прыгаешь всем в глаза, ожидая, когда тебе накостыляют в ответ. Пора бы уже вырасти, Ято, — сжимая обе ручонки в кулак, выпалил, нависая над своим господином, как над нашкодившим котом, шинки. — Ты чего это орёшь на меня, сопляк, я ж тебе в отцы гожусь, — вставая из-за стола, повторил в точности то же выражение лица, что и у парня, Ято. — Точнее, в дедушки, или прадедушки, — неистовствовал по мальчишески разозлённый Юкине, вытирая лицо от слюней неаккуратно говорящего Бога. — Так, замяли тему, — приближаясь с разносом, на котором возвышались чайные принадлежности и ещё один заварной чайник. — Ни то обоим накостыляю, — пробормотал себе под нос, выкладывая на стол чашку и наливая прибывшей гостье чай, Дайкоку. — Бишечка, дорогая, — складывая руки в ладоши, ёрзала на стуле взволнованная богиня. — Так по какому вопросу ты ко мне пожаловала? — с интересом заглядывая в турмалиновые глаза девушки, протараторила Кофуку. — Кофуку-чан, — переводя взгляд с таращившего на неё умилённый взгляд Эбису, продолжила богиня. — Я пришла спросить у вас, имеете ли вы отношение к масштабам разразившейся на днях бури, вся Такамагахара стоит на ушах. Было принято решение, созвать внеплановый консилиум богов, для решения этого вопроса, — сделав несколько мелких глотков из чашки, закончила свою речь длинноволосая девушка. — Моя божка хоть и малость дурная, но на этот раз все случившиеся беспорядки не имеют к ней никакого отношения. Она давно не призывала меня к оружию, — несколько поникшим голосом проговорил здоровяк. — Не хватало тут ещё ко всему прочему и вас с нищебогом, — пробурчал себе под нос Ято, тут же получив смачного пенделя под зад. — Довёл, — усаживаясь на футон, около своей хозяйки, пояснил верзила. — Этот может, — злорадно хихикая, продолжила свою речь Бишамон-тен. — Что ж, в таком случае не буду вас больше обременять своим присутствием, — поднимаясь на ноги, девушка бросила ласковый взгляд в сторону маленького Эби, с восторгом наблюдавшего за каждым её движением, присев на одно колено, заметив, что шнурки его туфель развязаны. Девушка помогла завязать их и, выравниваясь во весь рост, потрепала парнишку по щеке. — Покорнейше благодарю вас, Баба Чума, — почтенно наклонив голову, пролепетал трепещущим от волнения тоненьким голосочком ребёнок. От услышанного лицо Виины исказилось гримасой злости, адресованной в сторону лежащего на полу голубоглазого брюнета, пытающегося опомниться от волшебного пинка Дайкоку. — Не не не, только без рук, — запричитал он, размахивая беспорядочно конечностями. — Лежачих не бьют, — подпирая голову одной рукой согнутой в локте, продолжил оправдываться парень. — Биишечка, ты ведь придёшь на праздник цветения сакуры, к тому самому дереву, что посадил Сузуха? — обнимая до треска костей грудной клетки, пролепетала богиня, пытаясь достигнуть уха высокой девушки. Услышав имя погибшего шинки, глава клана «ха», заметно поникла, сдерживая накатывающиеся слёзы. — В моём храме, нынче совсем нет цветов. Раньше каждый день, когда я выходила в холл, я имела возможность любоваться пышными букетами, собранными одним из самых жизнерадостных моих шинки, для меня. Жаль, что у меня не было возможности, призвать его в форме оружия, — Виина опустила голову, и тыльной стороной руки вытерла катившуюся по щеке слезу. — Я приду, обязательно приду, — выравниваясь, девушка оглянулась на стоявшего позади Тёки, в глазах которого мелькнула горечь за израненное сердце его возлюбленной. — Нам пора, Бишамон-тен, — учтиво поклонившись сем присутствующим, проговорил шатен. — Тёки, Кинки, — призывая к оружию, свои регалии, богиня, восседая на исполинском льве, выскочила в распахнутое, огромное окно и взмыла в воздух.        В дверях комнаты послышались шаги и, аккуратно, едва слышно ступая, появилась Хиёри. Сжимая в руках портфель, наполненный старыми учебниками и конспектами, девушка учтиво поклонилась всем присутствующим. — Всем привет, и приятного аппетита, — улыбаясь, пробормотала шатенка, убирая прядь спадающих на лицо волос. — Хиёрин пришла, — повторив те же манипуляции что и с предыдущей подругой, богиня стала обжимать новоприбывшую гостью изо всех имеющихся сил. Которых, несмотря на крошечный рост и вес, оказалось не так уж и мало. — Привет, Хиёри, — отозвались в один голос Ято и Юкине, улыбаясь во весь рот и приглашая присесть рядышком с ними на футон, жестом руки. — Не садись возле этого раздолбая, вдруг это заразно, — поднимаясь дабы подать ещё одну чашку, и убирая со стола предметы Бишамон, сквозь смех протянул здоровяк. — Бе бе бе, — перекривлял его, по-ребячески дурачащийся Бог Ято. — Юкине, мы ведь должны сегодня заниматься, помнишь? — протягивая один из конспектов парнишке, вопросительно глядела на него девушка, избегая прямого контакта глаз с Ято, который прожигал в ней сквозную дыру, восторженным взглядом. — Тётя Хиёри-чан, как вам недавняя прогулка в Капипаленд? Понравилась? — заставляя заливаться шатенку пунцовой краской с головы до пят, пробормотал, вылавливая из общей тарелки со сладостями, самое то печенье, малыш Эбису. — Хм, д-да к-кконечно, понравилась, — принимая из рук шинки, хозяйки храма, чашку с чаем, прятала в неё своё лицо смущённая девчушка. От внимательного взгляда Ятогами, не укрылось то, что Ики ведёт себя достаточно странно, в глаза не смотрит, да и вообще делает вид, будто его рядом нет. Ведомый дурным предчувствием, парень, молча, поднялся из-за стола, не обращая внимания на уйму вопросов, и потопал вверх по лестнице, в их с Юкине комнату. Обернувшись на полпути, настолько внезапно, что встретился с вопрошающим взглядом аметистовых глаз Хиёри. Полсекунды он простоял в таком положении, а после, продолжил свой путь по винтовой лестнице, вверх. Девушка, просидев ещё несколько минут, отвечая на бесчисленные расспросы, божки и допивая чай, условилась с Юкине, что тот как только закончить помогать Дайкоку с уборкой со стола, тут же присоединится к ней в их с Ято комнате. Схватив наполненный учебниками портфель, девчушка взбежала по лестнице и толкнула деревянные сёдзи, отделяющие основной проход от комнаты. В помещении никого не было. Распахнутое окно развевало белую занавесь, трепля её тонкую бахрому на концах, порывами прохладного ветерка. На улице вечерело. Тонкий аромат, цветущий деревьев, смешиваясь с запахом зелёной свежей травы, проникал в каждую щель храма, наполняя его благовониями. Первые звёзды прозрачной россыпью огоньков, покрывали слегка затянутый где — нигде тучами небосклон, позволяя первым своим явлением провоцировать массы загадываемых желаний. Тонкий полумесяц боролся за возможность царствовать на небосводе, прогоняя владыку дневного, с его насиженного тёплого поста. Заглядевшись в окно, девушка забыла о том, что пришла сюда, дабы объясниться с Ято. Вдохнув глубоко полную грудь воздуха, Хиёри ощутила этот запах. Какое счастье вновь ощущать его, божественный аромат любимого. Хочется заполнять им лёгкие до предела, с дикой одержимостью, до хруста костей грудной клетки, до боли внутри. Ики обернулась, и увидела стоявшего позади неё Бога погибели, её погибели. Стоило о нём подумать, как он тут же явился, не заставив себя долго ждать. Парень стоял, обжигая леденящим душу холодом, взглядом бездонных как два лазурных океана глаз. Холодный ветер, ворвавшийся в открытое окно, растрепал черные волосы Бога, не ощущавшего ничего кроме сверлящего разум вопроса: «Почему она избегает его? Неужели, она пожалела о своём обещании всегда помнить о нём и быть рядом, не может быть, чтобы Хиёри была точно такой же, как и все забывшие о нём люди» — эта мысль, словно пуля, выпущенная в висок. Тотальный ступор длился недолго, спустя мгновение, брюнет нарушил тишину обвинительным тоном. — Надоело со мной возиться? — отводя взгляд в сторону, проговорил он. — Тебя никто не держит, можешь отправляться к своему берегу, за тобой не побегу! — сжимая до белоты в костяшках пальцы в кулак, выдавил из себя парень. — Ято, ты, что несёшь вообще? — безразличные слова мальчишки, разъедали душу похлеще скверны. — Ты весь день от меня нос воротишь, — поворачиваясь лицом к подруге, жаловался Бог. — Небось, нашла себе какого-то сопляка в своей школе? — взревел безумный ревнивец, как только эта мысль дошла до его сознания. — Да как ты можешь, Ято, — девушка прикрыла лицо руками, дабы скрыть катившиеся по алым, от стыда щекам слёзы. Несколько секунд, Ято не сводил растерянного взгляда с Хиёри, он не знал, что предпринять в этой ситуации, она ведь сама виновата, а сейчас разводит влагу. Казалось, будто в этот момент, он забыл, как дышать, сердце пропустило несколько болезненных ударов. Невыносимо было смотреть на поднимающиеся и опускающиеся плечи девчушки, заходившейся в рыданиях. — Перестань, — Бог, преодолев расстояние между ними, обхватив руками девичью голову, прижал её к своей груди. Хиёри слышала, как гулко бьётся его сердце, будто набатом ударяясь о косную поверхность грудной клетки, сокращаясь и снова ударяя в неё. Ей захотелось стоять так вечно и вдыхать божественный аромат его горячего тела. Повинуясь внезапному желанию, девушка, прекратив бесконечные всхлипывания, обхватила худенькими ручонками парня, прижимая с дюжинной силой к себе, словно единственное сокровище. — Хх-хиёри? — заключая в ладони лицо шатенки, Ято заглянул в турмалиновый омут её бездонных глаз и утонул в них, теперь навсегда. Уголки аккуратных девичьих розовых губ, поползли вверх в безмолвной улыбке, озаряя невидимым светом всё в округе, для него. — Ято, — шаря рукой в кармане, девушка отыскала монетку в пять иен. Забирая одну из его рук, от своего лица, Ики вложила в неё монету. Дыхание её участилось, а ноги подкашивались от накатившего волнения. В голове мутилось от сумбура эмоций, всё страх, смятение, робость, подхватили её и кружили в беспрестанном калейдоскопе цветов. Опуская глаза, девчушка еле слышным голосом проговорила: — Исполни моё желание, закончи начатое в Капипаленде, — на одном дыхании выпалила, едва дышавшая от смущения Хиёри. Удивлению парня, не было предела. Будто обухом огрели по голове. Эта хрупкая девчушка, просит выполнить его собственное желание? Несколько секунд ушло на то, чтобы совладать с бесчисленным количеством похотливых слайдов, которые вмиг нарисовала его фантазия. Сглотнув комок божественной похоти, парень, поднимая указательным и большим пальцем подбородок Ики, проговорил:  — Я — Бог Ято, и я услышал твоё желание! — медленно опускаясь к манящим бутонам уст, Бог по вызову обжигал горячим дыханием, тонкую розовую кожу. Преодолев расстояние между ними, Ято опустился своим ртом на дрожащие губы Хиёри, поприветствовав его, впервые. Сладкий, пьянящий аромат её тела, резко ударил в нос, пробуждая самые потаённые желания в сознании мужчины. Да, да сейчас именно мужчины. Девушка растекалась тёплой патокой в надёжных, крепких руках своего Бога. Ято провёл влажным языком по краешку губ, проникая сквозь них и утопая в безмерном омуте первого, трепетного поцелуя. Ики тяжело вдыхала носом воздух, пытаясь обогатить мозг кислородом, дабы не грохнуться в обморок. Горячие мужские ладони скользнули по её талии вниз, останавливаясь на тонкой ткани школьной юбки, постепенно задирая её вверх, обнажая молочную, шелковую кожу ягодиц. Губы Ято, становились настойчивее, они требовали большего, перекрывая доступ к кислороду. Бог с остервенением упивался каждым глотком её сладостного вздоха, повинуясь первобытным инстинктам. Дверь в комнату внезапно отворилась и в комнату спиной, держа в руках разнос с чаем и печеньем, втолкался Юкине. К тому времени парочка успела отскочить друг от друга, и вот Хиёри с опухшими от поцелуя губами, сидела одурманенная на футоне, а Ято якобы ковырял стоявший в углу вазон с бонсаем. — И чего это вы сидите в тишине? — осмотрел присутствующих внимательным взглядом, мальчишка. — Поругались что ли опять? А вот тут чаю ещё принёс, мне показалось, что ты совсем ничего не съела, Хиёрин, — обращаясь к очумевшей от произошедшего подруге, проговорил парнишка. Ято стоял в углу и украдкой поглядывал на сидящую по ту сторону девушку, волна возбуждения достигла уровня цунами и уже явно проглядывалась сквозь плотную ткань спортивного костюма. Паникуя по этому поводу, голубоглазый брюнет, отвернулся к стене, якобы разглядывая рисунок на календаре, а в голове мысленно повторял: «Старые бабушки, мёртвые котята, только бы упал. Да за что же мне это прямо сейчас» Продолжение следует…