Судьбою дарована

      На белоснежном футоне в храме богини Нищеты, мирно покоилось измождённое лихорадкой тело Бога погибели. Рана, нанесённая ему Такемиказучи, оказалась не столько опасной для жизни, но достаточно глубокой, чтобы регенеративные функции организма парнишки не сумели справиться с её заживлением мгновенно. Необратимый процесс воспаления, был моментально запущен и утратив возможность самоконтроля, Ято потерял сознание.       Под истошный вопль Хиёри в воплощении Норы и священной регалии Бога, Тендзин велел телепортировать тело Ято, посредством преображения божественной энергии в пространственный вихрь. Чертыхаясь себе под нос, больше для поддержания имиджа ворчливого старика, Бог мудрости жаловался на то, что из-за бесконечных приключений мальчишки, ему приходится тратить запас духовной энергии на целый день, зная о том, что он будет вынужден отойти от сегодняшних дел ввиду бессилия. — Ну что за заноза в заднице? — продолжал бурчать мужчина, опускаясь на широкий диван, в целях вынужденного отдыха.       Маю заботливо преподнесла своему господину свежезаваренный чай, кротко выслушивая очередную порцию бубнежа. Молчаливо кивая головой, девушка изо всех сил старалась не улыбнуться, дабы не выдать своё знание о том, как на самом деле Бог мудрости относится к взбалмошному пареньку с ядовито-голубыми глазами, коего негласно взращивает уже который год, принимая его словно сына.       Около измученного в бесконечных метаниях Ято на корточках сидела та, которая в данный момент была готова отдать свою душу, сердце, тело, жизнь, да всё, что угодно, только бы прекратить его мучения. Только бы он открыл лазоревый омут своих глаз и принял её в свои объятья. Изучая каждый миллиметр лица возлюбленного, девушка с замиранием дыхания отсчитывала каждое биение сердца, прислонившись ухом к разгоряченной мужской груди. Так, блуждая в коридорах собственных мыслей, Хиёри не заметила как уснула. Страх за самочувствие Ято был сильнее всего на свете, но, усталость, подчинившая девичье сознание себе, оказалась невыносимой, даже для любящего сердца девчушки. Сквозь сон, девушка слышала тихие, практически невесомые шаги рядом с собой, а после, едва уловимое жжение в области предплечья.       Сквозь обволакивающую, липкую пелену температурного бреда, Бог погибели чувствовал приятное тепло, разливающееся в области груди по всему телу. Совершив над собой усилие, мужчина очнулся от непродолжительного сна и оглядел комнату невидящим взором. Сквозь постепенно развеивающуюся дымку, не успевшую улетучиться после пробуждения, Ято стал замечать расплывчатые очертания аккуратной девичьей головы, покоившейся на его груди. Когда зрение окончательно приобрели четкую фокусировку, до сознания парня стал доходить смысл происходящего. Длинные, каштановые волосы, струящиеся водопадом, по оголённой части мужской груди свидетельствовали о том, что Хиёри наконец-то вернула свой облик или же? — Нора, пшла вон, — отталкивая сонное девичье тело от себя подальше, заверещал Ято, орошая бинт, коим было перевязано раненное плечо, в ало-багровый цвет. — Ято, — послышалось едва уловимое бормотание в углу комнаты где приземлилась Хиёри, мгновенно очнувшаяся от мимолётного сна. — Тебе плохо? Ято? — поднимаясь на ноги, девушка потёрла саднившую часть локтя, коим ей свезло стукнуться о деревянный пол в момент приземления. — Изыди, — с трудом простонал брюнет, стиснув от боли зубы. — «Стоп, её голос», — послышались в голове, нотки благоразумия. — Хи-хиёри? — перепуганным до смерти голосом пробормотал паренёк. — Всё никак не привыкнешь, дурень? — вспылила шатенка, тут же пожалев о своей нетерпимости по отношению к пострадавшему из-за неё мальчишке. — Да как тут привыкнешь? То одна, то другая, — с трудом ворочая языком протараторил брюнет, осознавая всю нереальность происходящего. — Будто бы мне легко, — буркнула Ики, подходя ближе к объекту своего беспокойства. — Не ты, между прочим, путешествуешь из тела в тело, — примирительным тоном, продолжила она. — Хиёриии, — неожиданно набросился на ошарашенную девчушку Бог погибели, расцеловывая дрожащие от недоумения девичьи губы и растерянное лицо. — Ты, это ты, только ты, — не прекращал бормотать брюнет, зарываясь носом в шелковистый плен каштановых волос, вдыхая полной грудью запах любимого тела. — А, даааа, — запричитала Хиёри, ощущая как хрупкий позвоночник трещит по швам, под силой мужских объятий. — И что это ты делаешь, сволочь? — хрипло осведомился, вдруг выросший из ниоткуда шинки. — И какого сюда припёрлась эта зараза? — настойчиво продолжал добиваться ответа златовласый. — Кто я? Зараза? — с искренним недоумением переспросила шатенка, хлопая широко распахнутыми глазами. — Помолчи, чудовище, — цыкнул на ошалевшую в край девушку блондин. — Юкине, сейчас же возьми свои слова обратно, это ведь Хиёри, — не выпуская из стальных объятий драгоценное тело, пытался образумить оружие Бог погибели. — Я вижу, что не …Хиёри? — с заметным отрезвлением выпалил парень. — Наша Хиёри? В своём теле? — растерянно пробормотал он, заламывая пальцы обеих рук.       А дальше всё как в тумане. Разгоряченный известием о внезапном возвращении подруги, парнишка в единый миг подскочил к слипшейся в объятьях паре и нахально оттолкнув раненого хозяина, мысленно произнося слова о прощении, заключил в добровольный плен своих рук всё ещё дезориентированное тело шатенки. Когда кислород в лёгких был на исходе и от крепких объятий шинки стало мутиться в голове, девушка начала робко простукивать ладонью по спине пленителя спасительный ритм, оповещая о желании дышать и возможных трещинах в области грудной клетки. — Ты же задушишь Хиёри, Юкине, — буквально отковыривая своего хранителя от едва живой жертвы счастливых, дружеских объятий, загорланил брюнет. — Прости, — ослабив хватку цепких, словно клещи пальцев, робко пробормотал блондин, озаряя окружающее пространство широченной улыбкой. — Кхм-кхм, ничего, я ведь была здесь с вами, всё это время, — едва отдышавшись протараторила Ики, размахивая руками. — Ээээх, до чего же ты неумело обращаешься с девушками, Юкине, — растягиваясь на полу поучительно поддевал друга Бог Ято. — Замолчи, — едва сдерживая эмоции выпалил парень, не в силах выслушивать своего друга до конца. — Как всегда, — обхватив обеими ладонями лицо, девушка присела на корточки и внимательно наблюдала за разраставшейся перепалкой хозяина и шинки.       Когда эмоции были исчерпаны, а всевозможные оскорбления попадающие под эгиду приличия были высказаны. Двое парней вернулись к тому, с чего начинался их диалог. Обратив наконец внимание на выпавшую из громогласного диалога Хиёри, ребята умилённо расплылись в улыбке. К тому времени, как ей удалось завладеть вниманием великих спорщиков, девушка успела распластаться на футоне, служащем до сих пор убежищем для раненого тела Ято и сладко уснуть, под убаюкивающий бубнёж дорогих её сердцу людей.        Девушка толком не отдыхала с того самого дня, как очутилась закованной в теле Норы. Не удивительно, что как только всё более или менее стало на свои места, возлюбленный пришёл в себя, а Юкине больше не боится смотреть в её сторону и прекратил причитать о своей вине во всём произошедшем, на душе стало немного спокойнее. Сжимая в маленькой ладошке кофту Ято, лежащую рядом с ним, Ики отдалась во власть Морфея, уткнувшись носом в захваченную в плен вещь, вдыхая дурманящий разум аромат любимого тела.       Сквозь зыбкую пелену меж бессознательным и реальным, стали просачиваться разноцветные слайды сновидений, завлекая внимательную зрительницу в страну грёз. Без попытки сопротивления, девушка отправилась в путешествие, следуя за калейдоскопом быстро сменяющихся картинок, увлекающих за собой в далёкие дали. Где сплошь и рядом растут бонсаи, беспрестанно цветёт сакура, распуская по всей округе обволакивающий аромат нежно-розовых бутонов и рядом он, как сейчас, она слышит его запах, сквозь тысячу других. Спокойно. — Уснула, надо же, вымоталась, моя девочка, — едва слышным голосом пробормотал Ято, убирая выбившуюся прядь каштановых волос с лица возлюбленной.       Счастью, что заполняло его до краёв, не было предела. Ощущать её так близко, видеть дорогое, пленяющее своей красотой лицо, оказалось единственным, что могло даровать неописуемый восторг и в одночасье спокойствие Богу погибели именно сейчас. — Ято, но как она вернулась в своё тело. Тендзин-сама сказал ведь, что только Нора сможет поменять их тела в обратном порядке, более никому сие не под силу, даже ему, — прошептал шинки, дабы не нарушить хрупкий сон своей подруги. — Не знаю, — возвращаясь к холодной реальности, сквозь тёплые, обволакивающие сознание фантазии на счет Хиёри, буркнул брюнет. — Но, получается, что Хииро сама возжелала вернуть тело Хиёри, но, почему? — задумчиво пробормотал парень, поднимаясь с футона и бережно натягивая покрывало на спящее тело возлюбленной. — Неужели решила проявить человечность? — иронично ухмыляясь Юкине задал вопрос, на который не было ответа, точнее он знал его сам.       Конечно же Нора и пальцем бы не пошевелила для обустройства чужого блага. Единственным, кто волновал её, был Ято. Влюблённая в него с самого детства девчушка, всегда потакала и оберегала несмышлёного Бога погибели. Учила его кровожадной жестокости и умению убивать, только любви к сему ремеслу привить не смогла. Фуджисаки делал ставку на неё, посему, когда в жизнь его сына вошла Сакура и стала его шинки, он посоветовал Мизучи избавиться от неё руками Ято, заставляя последнего переживать неразделимую боль потери любимого человека. — Тварь она, — немного поразмыслив бросил парень, облокачиваясь рукой о колено сидя на полу.

***

— Ты расскажешь мне о древнем писании, тайну которого хранит ваша семья от момента твоего рождения Такемиказучи, — проводя рукой по синевшей от недостатка кислорода щеке жертвы, пропел шатен. — Тц, — с трудом смог выдавить из себя едва живой Бог грома.       Мужчина не ожидал, что тот, кого он сам так горячо хотел увидеть и с кем искал чести познакомиться был малолетний пацан возраста старшей школы, разгуливающий в компании здоровенного аякаши, служащего ему цепной шавкой. Брюнет мысленно проклинал себя за то, что после обряда очищения настоял на немедленном командировании Киуна за вестями о Маге, ведь тот сам его нашел. Нашел и решил лишить жизни. — Отпусти, — выводя в воздухе кистью необходимый иероглиф, властно кинул Фуджисаки опускаясь в кресло.       Тело мужчины с грохотом соприкоснулось с твердью пола и жалобно хрустнуло. Жадно глотая воздух, Бог грома ошалело озирался по сторонам в поисках недавно стоявшего рядом с ним аякаши, в то время как его простыл и след. — Даже боги могут быть смешны в своём жалком пресмыкании ради клочка воздуха, — расплываясь в ехидной ухмылке, елейным голосом пропел Кото. — Ч-что вы хотите узнать? — хриплым голосом с нотками почтения осведомился Такемиказучи силясь подняться на ноги, дабы не выглядеть настолько унизительно перед визитёром. — Всё. Всё, что тебе известно о падшем Боге, запечатанном тысячи лет назад в пещере Ооцуцуки? — с жаром произнёс Маг, наклоняясь вперёд.       Опасный блеск, коим загорелись глаза парнишки не укрылся от пристального взгляда брюнета. Сила, сокрытая в столь хрупком на первый взгляд теле, поражала своим величием и пугала одновременно. Ощущая необходимость во что бы то не стоило выслужиться перед могущественным покровителем, Бог грома был исполнен желания отвесить почтительный реверанс и поклясться в верной службе могущественному колдуну, о коем ходили разговоры по всему дальнему берегу. Но, ограничился лишь речью: — И даже то, что он способен подчинить человеческий разум себе? — осмелевшим голосом поинтересовался брюнет.       Мимолётная тишина повисла в воздухе, позволяя каждому из присутствующих разглядеть друг друга как следует на сей раз. — Об этом подробнее всего, — ощущая своё превосходство резюмировал парень, осознавая, что птичка попала в клетку и теперь в его служении не только бездушные клочки скверны, а и Бог грома, что не могло не радовать. Продолжение следует…