***
Два месяца. Что такое два месяца для простого ребенка? Миг, секунда. А для взрослого? Ну возможно пару минут. А для девушки, находящейся в лечебнице и надеющийся на спасение? Вечность. Постоянные приходы психолога, перемена настроения, побои от охранников. Попытки выбраться, бунт и психи со стороны заключенной. Шрамы от наручников и кровоподтеки. Черные круги и мешки под глазами стали верными спутниками. Голодовка, а после насильственное кормление. Тошнота, головокружения и болящее тело. Надежды на спасение от этого ада нет. Но прошло слишком много времени, Харли почти перестала верить. Разум все больше воскресал, показывая девушке весь ужас, что они творили на пару с Клоуном. Квинн хотела начать сотрудничать, но чувства к Джокеру ещё были при ней. Однако случилось то, чего так боялась девушка и отчего окончательно приняла сторону разума. Харли сидела на кровати в своей палате. Девушка смотрела в одну точку, при этом держа в руке одну бумажку. Харли не признавала этого. Харли не хотела этого признавать. Этого просто не могло случиться! Только не с ней. Только не сейчас. «Нет… Нет! Нет! Такого не должно было быть! Не может, черт его дери!» Рядом с кроватью стояла Эмили и что-то говорила. Небось какие-то убеждения и слова поддержки, Квинн готова была послать это все к черту. Готова была задушить её прямо сейчас. А потом разрыдаться. А потом снова кого-то убить, стоит тому зайти в палату. — Я хочу сделать это… — произнесла девушка тихо. — А? Харли… — Я хочу сделать это! Что не понятного?! — закричала она. — Это не приговор, Харли. Ты справишься. Многие справлялись. Ты сильная… — Для меня приговор. Вы же отберете его! Я же безумная сука, которое дела нет до ребенка и никогда не будет. Не в той я ситуации, доктор, чтобы рожать и воспитывать. Ой, как не в той. Экслер оторопела, смотря на свою взбешенную пациентку. Глаза у той были на выкат, смотрелось ужасно, учитывая, насколько она похудела. Руки у Харли дрожали, как и она сама. — Хорошо… Это твой выбор, но прошу, не пожалей о нем, — ответила Эмили и вышла из палаты. Как только женщина сделала это, Харли, что есть силы закричала. Это был крик настоящей боли и безнадеги. Кажется, даже охранники повернулись, услышав вой. В порыве ярости, Квинн сжала жалкую бумажку и кинула её в сторону. По щекам мокрыми дорожками стекали слезы, а на губах дрожала безумная улыбка. Она хохотала и плакала одновременно. Слишком много в ей жизни дерьма. Слишком больно.***
Последняя попытка побега. Попытка, которая либо избавит её от настигшей справедливости, либо оставит все, как есть. В палату вошел один. Он должен был повести Харли в кабинет, где проходили женские консультации. Охранник считал, что Квинн в застегнутых наручниках, но не тут-то было. Последние двадцать минут она только и занималась как пыталась вскрыть замок, что вполне удачно. Лысый и без фуражки, влетел в стену и треснулся спиной от удара Харли. Квинн глянула на незапертую дверь и хотела уже бежать. Но тут же со спины её схватил он. Девушка махнула головой и прилетела затылком точно в нос мужчины, при этом добив его ударом ногой в пах. Охранник согнулся и упал на бок. Квинн решила добить его и со всей дури пнула его в лицо. Девушка перевернула его на живот и начала душить его дубинкой. Он вертелся, плевался и пытался выбраться, но Харли многому научилась у Джокера. Единственный плюс. Жизнь покинула охранника, и девушка ринулась к двери, но там её поджидали ещё трое, дело набирало обороты. Если раньше Арлекин могла положиться на банду Джея или на его самого, да даже на Ядовитого Плюща, то тут она была одна. Совершенно. Ослабевшая и никчемная. Все стало как в тумане. Все завертелось, были слышны кряхтение, тяжелое дыхание, ругательства. Чувствовалась боль в животе, в ногах и естественно на лице. Кровь была как у неё самой, так и мужчин против, которых она дралась. Харли отбивалась как могла, но дальше, чем на пару метров от своей палаты не смогла убежать. Подвело болезненное состояние и отсутствие тренировок. Один из охранников схватил её за ноги и повалил на пол. Держал, пока его парни не обездвижат Квинн. Арлекин кусалась и выгибалась, тщетно. Но даже со скованными в наручники ногами, она успела врезать кому-то. Неожиданно Харли почувствовала, как в её бедро что-то вкалывают. Голова стала сразу тяжелой, а конечности не хотели слушаться. Приятная теплота начала растекаться по телу. Девушка помнила это чувство. Сильнодействующее успокоительное. Перед глазами поплыло и Квинн провалилась в сон.***
Двое охранников дожидаются Харли на выходе из стеклянной комнаты. Как только девушка вышла, те окружили её и повели в большой зал, где обычно проводили свое время больные Аркхэма. От «овощей», пускающие слюни на слова диктора из телевизора и заканчивая психопатами, как Квинн. Девушку усадили на стул перед телевизором. Как только охранники отошли в сторону, к другим, она спокойно расслабилась и, сев в позу йоги, стала смотреть новости, что шли по «зомбоящику». — Харли? Это правда ты? — прозвучал знакомый голос. Арлекин повернула голову на звук. В миг её лицо озарила улыбка. Настоящая и очень даже искренняя. — Рыжик! — почти взвизгнула Харли. Девушки кинулись обнимать друг друга, вызвав тем самым пристальные взгляды охраны. Затискав себя, они наконец то опустились на стулья, говоря одновременно и перебивая друг друга. — Поверить не могу, что ты тут! — сказала удивленно Айви. Плющ светилась от радости. — Перестань, это же было очевидно, — с легкой грустью сказала Харли. — Мне интересно, ты то сюда как загремела? — Угадай с трех раз, — сказала Пэм, усмехаясь. — Ясно, дальнейшее описание не нужно, — улыбнулась Харли. Памела глянула через плечо Квинн. — Ты вышла из женской консультации, что ты там делала? — Да, так… — отмахнулась девушка. — Лечащий врач предложила мне ходить туда. Ну, знаешь, после всего случившегося. А взамен я бы проводила здесь кое-какое время. Отказаться от кусочка вольности, я не смогла. Ужасно скучно проводить время в четырех белых стенах. — Больно это так интересно. Я тут почти каждый день провожу, скукотища. Харли лишь пожала плечами. Для неё это было способом избавиться на недолго от пережитых ужасов. Личная палата давила по сильней слов Джокера. Хотя, возможно, так только кажется. — Это все же лучше валяться на полу от нечегоделания. — И не говори, — Айви внимательно посмотрела Харли. — Ты плохо выглядишь. Аркхэм не курорт, всем это ясно, но ты, гораздо хуже их «стандартов». Что с тобой делают? — Все нормально… — соврала Квинн. Под пристальным взглядом зеленых глаз, Арлекин сдалась. — Ничего не нормально, Рыжик. Я такая…такая… Шмыгнув носом, Харли утирает накатывающиеся слезы. Она должна все рассказать единственному человеку, которому по-настоящему дорога. Кому не безразлична. — Тише, моя дорогая, тише, — Памела прижимает Харли к себе, поглаживая ту по белокурой голове. Девушка понимает подругу без слов. — Дело не только в нем. Дело в том, что я до сих пор не могу принять того факта, что он огромный кусок дерьмища. Что он не придет за мной. Что я являлась лишь куклой в руках умело кукловода. И ещё я…я… — Арлекин замирает, не решаясь сказать. — Я была беременной. Она говорит эти слова очень тихо. Будто только для себя, чтобы никто не мог услышать. Но Плющ услышала. Её рука замерла на волосах и кажется Повелительница Природы сама застыла. Харли вслушивается, как бьется у неё сердце и вдыхает этот легкий цветочный аромат, который так и дурманит голову. Они хранят молчание. Такое долгое, но в тоже время многозначное. Вдруг Квинн чувствует на макушке поцелуй и слышит над ухом успокаивающий голос Айви. — Мне очень жаль. Я хочу, чтобы ты помнила, Харли: я всегда буду с тобой. Даже, когда мы будем далеко, я буду всегда рядом. В листьях, деревьях, траве, цветах и самое главное в твоем сердце. Я очень люблю тебя, мой маленький клоун. — Я тебя тоже, Рыжик. Квинн прижимается к Плющу, крепко обнимая её, осознавая, что в темном царстве безумства существует ещё лучик света.***
Взрыв и огонь разошелся по зданию. Квинн вздрогнула от неожиданного звука. Девушка подошла стеклянной двери и осмотрелась на сколько это можно. В следующий момент зазвучала сирена. Врачи и охранники снували туда-сюда, выводя людей. Запах гари и дыма стал быстро заполнять пространство. Включились датчики, начиная разбрызгивать воду. — Эй, а меня кто-нибудь выпустит отсюда? Но Харли никто не слушал. Прошло приличное количество время и наконец-то за Квинн пришли. Двое охранников нацепив наручники, в буквальном смысле вытолкнули Арлекина из палаты. В голове неожиданно случился бзик. Это был её шанс сбежать от сюда. Воспользоваться ситуацией и дать деру. На волю. Подальше от всего. — А вы знали, что я мстительная особа? — спросила Харли. Мужчины в недоумении посмотрели на девушку. Выхватив пистолет из кобуры охранника, Квинн сделала несколько выстрелов. Найдя ключи, Харли сняла наручники и прихватив оружие побежала на нижний этаж. Лечебница превратилась в дом с приведениями и безумцами. Не замечая крови под своим босыми ногами, Харли шла вперёд. Пустота. Не души. Где-то слышна пальба и крики. Безопасным решением являлось пройти чёрным ходом на кухне. На своем пути, Квинн встретила несколько докторов. Без капли жалости, Арлекин всадила в них пули. Дойдя почти до кухни, девушка услышала до боли знакомый голос. Чувства сразу вспыхнули внутри, вместе с бесконечной болью. Харли осторожно выглянула из-за угла. Джокер пытал какого-то молодого врача. Стиснув челюсть, Квинн сделала выстрел в потолок. Это мигом привлекло внимание. — Не меня ли ты искал… Пудинг? — Тыковка, — обернулся Джокер, быстро перерезав горло парню, он отбросил его в сторону и в несколько шагов сократил расстояние между ним и Арлекином. — Харли, — как бы с вопросом произнес клоун, когда та приставила к его лбу дулу пистолета. Мужчина насмехался над её действием. Вернулась прежняя веселость и желание просто поиграть, как она делала это раньше, а не то яростное чувство, все разнести и всех убить, лишь бы достать ненавистного человека. — Джей, что же так долго? — Я ещё должен оправдываться перед тобой? Ты должна быть благодарнее, детка. — Она ничего тебе не должна, урод, — прозвучал голос из входа. На кухню зашла знакомая женщина, крепко держа дробовик. Джокер знаком подал, что не нужно стрелять. Ему стало интересно поглазеть на эту смелую особу. Эмили выглядела спокойной, не смотря на то, направляла оружие прямо на Короля преступного мира. — Харли, иди назад. Живо! — приказала она. — Твой лечащий врач, я полагаю? — растянулся в улыбке Джокер. — Рад знакомству. — Тебе пора сдохнуть, — доктор была настроена решительно. Убить самого главного тирана Готэма, мечта, кажется, каждого жителя города. Но не у всех найдётся такая же уверенность. — Нет! — воскликнула Харли, закрывая собой мужчину. — В Готэме хватает убийц. Я не хочу, чтобы ты становилась такой же. — Правильно рассуждаешь, Тыковка. Он поглаживал её волосы и плечи. Дышал прямо в затылок. Хотелось радоваться и блевать. Девушке были противны эти ласки, но в тоже время, они чертовски родные. Чертовски необходимые ей. Дыхание перехватило, стоило ему оказаться ещё ближе. — Но ты не перестаешь быть преступницей, Харли. Сделай дело, — он поднял её руку с пистолетом, направляя на доктора. — Как же все наши сеансы, вся та боль и ненависть? Неужели ты так быстро это забыла? Поддавший вновь, — проговорила Эмили ровным голосом. — Я…я… Квинн терялась в сомнениях. Мозг закипал, банально не зная, что предпринять. Всю жизнь лечиться, отплачивать за совершенные деяния, избавляться от мыслей о Джокере. Или… или жить в радость. С болью, с ненавистью, но счастливо. Не зная правил. Творить, что только в голову придет. Гонять на машине, сбивая прохожих. Нормальной ей никогда не стать. Она будет вечной заложницей прошлого. Стоит выйти на улицу и начнется: «Бывшая Джокера! Безумная клоунесса! Психопатка! Почему тебя выпустили на свободу?!». — Это все был лишь цирк, дорогуша. Ты была зритель, а я клоун. Ничего удивительно для меня. — Харли, но твои слезы были настоящими. Он был реальным, пойми это, — упрямо твердила Эслер. — Моя «нормальность», никогда не будет реальностью. Вы понимаете это? Звук выстрела порезал по ушам. Эмили успела сипло вздохнуть. Мертвая она с дырой в груди упала на белоснежный пол. Джей за спиной девушки во всю засмеялся, а потом поцеловал Харли в щеку, похлопав по плечам, довольно сказал: — Хорошая девочка. Ворох мурашек прошелся по телу от такого. Она правда скучала по нему. Внутренняя боль утекала так же быстро, как и кровь из тела Эслер. Харли развернулась к Джокеру, чуть ли не подпрыгивая, обняла его, попутно целуя со всей копившийся страстью в губы. Квинн не знала истинной причины почему Джей «нагрянул в гости» в Аркхэм, но ей глубоко плевать. Главное, что он здесь, главное, что не отстраняется, а также с жаром отвечал на её ласки. — Идем домой? — спросила девушка, с улыбкой смотря на мужчину. Тот зачем-то заглянул ей за плечо, а потом усмехнувшись ответил: — Идем. Харли успела заметить краем глаза деревянную коробку, которую держали головорезы. Ящик, подписанный именем Клоуна. В голове начали закрадываться мысли, что весь устроенный переполох в лечебнице был устроен лишь ради этого. А Арлекин просто удачно зашла на «вечеринку». Тем не менее, Джей удерживал её возле себя не отпуская. Даже как-то слишком плотно прижимая к себе. Харли успокаивала себя и лоснилась к Джокеру. Она наконец-то дома. Теперь все будет как раньше. Кроме одного. Единственной детали, что никогда не даст покоя. Уйдя к себе в комнату под предлогом переодеться, Харли закрылась на замок и двинулась к прикроватной тумбочке. Пошарив в бардаке, что там творился, Квинн нашла зажигалку. Девушка села на колени и достала из внутреннего кармана небольшую черно-белую фотографию и ту самую помятую бумажку. — Он не должен узнать об этом, никогда, — прошептала Харли самой себе. Арлекин подожгла снимок и бумагу и положила на пол. Огонь быстро пожирал предметы. Пару секунд и на полу остался лишь пепел. Квинн глубоко вздохнула, но в уголках глаз вновь собирались слезы. Она запрокинула голову наверх. — Теперь назад пути нет, — грустно усмехнулась Харли. — Я вновь стану той самой клоунессой Готэма. Я никогда не чувствовала, то, что мы делаем, было правильны. Но… люблю Джея. Делаю все ради него, не смотря на то, сколько это приносит боли. Это моя идеальная иллюзия… Харли натянула на себя улыбку, продолжая плакать. Она будет с Джокером. Не слушая никого. Даже свой голос разума. Она будет его Королевой.