Еретики

В первый раз Адам встретил Оливера в квартале особняков. Он возглавлял группу смотрителей, которых поставили охранять дом лорда Кэдогана - человека влиятельного, но конфликтного. Поэтому никто не удивился, когда по его душу пришли наёмные убийцы. Их обнаружили только когда жертва уже была мертва. Из-за численного превосходства и некоторой удачи двоих ассасинов убили и одного отловили. То был совсем мальчишка лет семнадцати-осьмнадцати, и Верну в какой-то момент было даже жалко этого загнанного в угол зверёныша. Словили его почти играючи, но из-за неосторожности один из смотрителей остался без глаза, когда ассасин, лишённый оружия, добрался до самого обычного карандаша. За что и поплатился: ему сломали запястье, а потом десять минут терзали звуками шарманки. Тот, что остался без глаза, получил первую медицинскую помощь, но уходить отказался. От злости он хотел отомстить китобою и вообще лишить зрения. Тогда-то Адам и вмешался. - Убери клинок! - сурово произнес он. - Сам виноват: надо было сразу вязать его, а не играться! Смотритель, смущённый этим замечанием, подчинился. Адам, по личным причинам стараясь не смотреть на лицо пойманного ассасина, снял свою маску и устало потер переносицу. Два еретика мертвы, один пойман. Но он явно новичок в рядах китобоев Дауда, вряд ли много знает. Разве что местоположение их убежища. Если повезет, то смотрителям удастся выпытать у него необходимую информацию и может даже очистить его душу от еретического влияния. В противном случае его необходимо будет убить, избавив мир от очередного последователя Чужого. Двое смотрителей были убиты. Остались трое, включая самого Верна. Кэдогана спасти не удалось. Стоило ли это того? - Так, возвращаемся в Канцелярию. Этого, - он кивнул на юношу, - берем с собой. Упирающегося убийцу попытались поднять на ноги, но тот явно не хотел подчиняться врагу. При попытке его удержать один из смотрителей, которому уже и так досталось, получил локтём под рёбра. - Ах ты ж гадёныш! - схватив китобоя за волосы, он приложил его лицом о стену. Ассасин, для которого этот удар скорее всего обернулся сотрясением, упал на колени. Из разбитого носа хлынула кровь. - Флетчер! - Адам схватил собрата за руку, когда тот замахнулся на пленного. - Хватит. Мы его поймали, чтобы допросить, а не искалечить. - Одно другому не мешает, - гневно огрызнулся смотритель. Звук упавшего тела заставил их обернуться. Их товарищ лежал лицом вниз, а из его затылка торчал дротик. - Чёрт! - Адам достал пистолет и направил зрение на поиски убийцы, пока Флетчер кинулся к шарманке, оставленной в стороне. Очередной грохот заставил Верна нервно обернуться в сторону звука. Его собрат упал прямо перед шарманкой, и убит он был тем же оружием. Собравшись с мыслями, смотритель рывком поднял китобоя на ноги и, прижав к себе, приставил к его виску дуло пистолета. - Ты же из-за него до сих пор здесь, - громко сказал он, оглядывая помещение. - Если дорога его жизнь, покажись. Несколько мучительных секунд он ждал, всё ещё ища глазами ассасина. Ничего. Ни движения, ни звука. Тогда Адам сделал два шага вперед и взвел курок, от чего китобой в его руках ощутимо вздрогнул. А потом он почувствовал прикосновение к затылку: в его кожу уперлось острие дротика. - Отпусти его, - за спиной прозвучал приглушённый противогазом голос. - Иначе умрёшь. - Ты всё равно убьешь меня, ведь так? - в ответ он услышал наигранно насмешливый вздох. - Ты можешь унести его жизнь с собой. А можешь сохранить с вероятностью, что и сам останешься цел. Вот же засада! Он надеялся поймать и этого убийцу, но тот оказался умнее и незаметнее, чем думалось. Сейчас выбор был не велик. Можно рискнуть и перехватить угрожающую руку, но это сработает только если у противника плохая реакция. Он должен убить еретика, даже если ему обещают пощаду. К несчастью, Адам не любил насилие и был человеком морально порядочным. И если первую черту он иногда спокойно давил, то вторая не позволяла ему убить беззащитного человека. Может всё же рискнуть и попробовать обезвредить того, кто стоит за спиной? Смотритель напряжённо выдохнул... и отпустил китобоя. Через мгновение другой ассасин схватил его за предплечье и ловким сильным движением повалил на пол. Адам тихо выругался и замер. Лицо, скрытое под респиратором было совсем близко. Сквозь чистые линзы противогаза смотритель разглядел зелёные глаза, внимательно рассматривающие его. - Если бы на твоём месте был любой из твоих братьев, - зашипел китобой, - убил бы без раздумий! Но ты проявил милосердие. Спасибо. Адам почувствовал, как в шею впилась игла, и резко дернулся, чтобы оттолкнуть ассасина, но тот отстранился раньше. Смотритель вынул дротик: в нём были остатки жёлтой жидкости. В глазах начало темнеть. Последнее, что он видел, это как китобой опустился перед своим товарищем и разрезал веревки. Менее чем через час Адама разбудил один из стражников, что охраняли вход в особняк. Около получаса ушло на то, чтобы полностью прийти в себя и осознать произошедшее. В Канцелярию Верховного Смотрителя он возвращался с тошнотой от снотворного и липким осадком на душе, будто ассасин обещал ему не жизнь сохранить, а проводить до площади Холджера, а он, тварь такая, усыпил и свалил. На самом деле Адам был благодарен случаю, что остался жив. В Канцелярии он отчитался о провале миссии, о смерти двух убийц-еретиков, о потерях среди братьев и о двух сбежавших. Естественно, после такого ему нехило потрепали нервы, хотя он легко убедил начальство в том, что он сделал всё, что было в его силах и чудом выжил. Зелёные глаза, полные гнева и отвращения, мерещились ему ещё сутки. Благо, через четыре месяца он забыл подробности той ситуации. И как раз через этот срок произошёл случай настолько маловероятный и нелепый, что его явно подстроил сам Чужой... Та неделя была выматывающей, по большей части из-за ведьм. Нет, не тех несчастных девушек, которых ложно обвиняли в колдовстве, а потом оправдывали. Настоящие ведьмы, выделяющиеся зеленоватой кожей и обвивающей руки лозой и практикующие магию Бездны. Их видели редко, кто-то в них даже не верил, но их существование было фактом. На территории Канцелярии объявился израненный человек и с криками умалишенного стал умолять смотрителей "уничтожить зло, убивающее людей под землей". Его пытались прогнать, но кто-то из патрульных сжалился и выслушал его. Из сказанного было ясно, что в канализации водились ведьмы, практикующие магию и отлавливающие людей. На задание по устранению угрозы отправили отряд смотрителей. Как ни посмотри, а безопасность для жителей Дануолла была в приоритете. Вот только отправить надо было пятнадцать человек, а не восемь, потому что половину уложили до поднятия тревоги, а троих оставшихся так вообще живьем взяли. Когда Адам приходил в себя после столкновения с ведьмами, он проклинал и Бездну, и канализацию, и даже самого Верховного Смотрителя, посчитавшего, что восьми человек хватит. Проклинал, конечно, мысленно, ибо не стоило такое озвучивать в присутствии двух выживших братьев. Он в принципе молчал, наблюдая, как две ведьмы тихо обсуждали, что же сделать с пойманными и уже связанными смотрителями. Товарищи по оружию, вопреки предупреждениям Верна, уже успели устроить с этими женщинами словесную перепалку и тем самым, скорее всего, усугубили своё положение. Разговор ведьм едва слышен, до смотрителей доносились лишь обрывки неторопливой беседы. Пока они болтали, брат Марк попытался выпутаться из связывающих пленников растений, но ему не помог даже припрятанный за поясом нож. Тем временем разговор девушек сильнее оживился, и неожиданно одна из них - блондинка с веснушками - указывает на Адама. Её подруга, противоположно ей являющаяся бледной брюнеткой, берет со стола с изъятым снаряжением ремень с поясными сумками и подходит к смотрителю. - Твоё? - спрашивает она, показывая взятые вещи. Верн молча кивает. - Сможешь залатать серьёзные раны? - Смотря насколько серьезные. Мужчина чувствует, как растения уползают с его тела, отпуская и позволяя шевелиться. Он вопросительно смотрит на ведьму, и та кидает ему в руки его сумки. - Попытаешься сбежать или напасть - умрёшь медленно и мучительно, - говорит она, доставая отобранный у одного из смотрителей пистолет, и жестом приказывает подняться на ноги. - Ты пойдёшь с нами. Адам опять молча кивает и по приказу следует за блондинкой, а темноволосая перемещается ему за спину, приготовившись выстрелить при необходимости. Смотритель оборачивается и бросает обнадёживающий взгляд на своих собратьев, мол "Держитесь, мы выберемся". Он не уверен, что все они выкарабкаются. Скорее даже уверен, что каждый из них сдохнет здесь не самой приятной смертью, а сам Верн, судя по всему, будет последним. Но вероятность выжить была, пускай и ничтожная. Нужна лишь удобная случайность... Его привели в небольшое помещение, бывшее назначение которого было сложно определить. Сейчас здесь были какие-то ящики, стол, по углам, пробив пол, разрослись крупные растения. А ещё на полу у стены лежало тело китобоя, что было немного странно. Судя по пятнам и разводом крови вокруг, ведьмы с этим несчастным неплохо развлеклись. Объяснение было одно: он всё ещё нужен им живым, поэтому им и понадобился человек, способный "залатать серьёзные раны". - Выйди, пожалуйста, - просит блондинка свою подругу. - Я вас наедине не оставлю. - Мне это нужно! - с внезапным гневом восклицает она. - Прошу... Я смогу за себя постоять, здесь полно растений. Спустя минуту уговоров брюнетка соглашается с условием, что будет ждать под дверью. Она отдаёт светловолосой пистолет и, бросив угрожающий взгляд на смотрителя, уходит. Оставшаяся ведьма некоторое время смотрит на китобоя, а потом переводит внимание на Адама. - Вылечи его. Волей-неволей пришлось подойти к ассасину, опуститься на колени и осмотреть раны. Перед этим Верн проверяет пульс, потому что те самые кровавые разводы намекали на то, что этого человека здесь замучили до смерти. Но, как оказалось, сердце ещё билось. У убийцы были две серьёзные раны на боку и груди и множество мелких порезов. - Я с ним играла, и, кажется, он теперь умирает, - по-детски поверхностно пояснила ведьма. "И это вы называете "поиграть"?" - с осуждением подумал смотритель и потянулся за аптечкой. "Аптечка", к слову, не была аптечкой. Просто бинты, обеззараживающий раствор, мазь и разлитый в более мелкие сосуды эликсир Соколова. Плюс скальпель и зажигалка. Верн обладал обширными познаниями в медицине и оказании первой помощи, что было одной из причин, за что в рядах смотрителей ему симпатизировали. Да хоть руки лишись - он знает, как быстро прижечь и обработать, чтобы ты живым остался. На практике такое, кстати, было... На обработку ран уходит немного времени и большая часть содержимого аптечки. Ну, смерть отгонять - не одни бинты использовать. От эликсира осталась лишь одна склянка размером с большой палец, но трата лекарств того стоила. Наверное... При перевязке Адам неоднократно бросает взгляд на лицо китобоя, не скрытое противогазом. Типичная осторожность, а то вдруг он внезапно очухается и попытается убить того, кто спасает ему жизнь. Вот ирония... Но он вызывал у смотрителя ещё одно странное чувство, которое он мог бы сравнить с тем, что ощущал, когда впервые взял в руки настоящий меч. Опасность и контроль ситуации одновременно... Так и сейчас: он знает, как опасны ассасины, но сейчас лечит одного из них, в данный момент беззащитного. Убийцы в противогазах всегда внушали страх или его подобие, и Адам впервые видит китобоя так близко без маски с респиратором. Сейчас перед ним человек, а не вестник смерти. Когда он закончил, то ещё пару минут осматривал раненого китобоя на наличие пропущенных повреждений. - Всё, - говорит Верн, поднимается на ноги и, повернувшись к ведьме, отходит от ассасина. - Жить будет, хотя раны могут раскрыться. - А если его сейчас разбудить? - спрашивает та. - Его здоровью это не повредит, но он сейчас не сможет очнуться. Слишком измучен и потерял много крови. Женщина на эти слова только улыбается и подходит к китобою. Она достает из кармана какой-то предмет, в котором Адам не сразу признает маленький шприц, склоняется над жертвой своих игр и, обнажив иглу, с размаху вкалывает её в шею убийцы. Что было в шприце - неизвестно, но как только вещество было введено, ассасин вскрикнул и нехило так дернулся, будто получил удар током. Ведьма с игривым смехом отстранилась от него, с явным удовольствием наблюдая за реакцией своей жертвы. Китобой шарахнулся назад, упираясь спиной в стену. Взгляд у него был то ли шокированный, то ли напуганный, как у человека, чуть не доведённого до инфаркта, а зрачки ненормально расширены. - Что, думал так легко отделаться? - улыбается ему женщина. - Не-ет, я ещё не закончила. Убийца тяжело дышит и почти неверящим взглядом осматривает окружение. Бросает враждебный взгляд на смотрителя, потом снова переводит внимание на ведьму. Он ощупывает свою грудную клетку и с удивлением обнаруживает бинты. - Грейс, ну ты и сука, - обращается он к блондинке. - Оу, тебе не понравилось, как мы провели последние сутки? - та подходит к нему ближе, вынуждая напрячься. Верн замечает, что лоза, растущая из трещин в полу, уже обвила левую ногу китобоя, лишая возможности сбежать. - Ну-ну, не дергайся, - ласково говорит ведьма, когда её жертва пытается вырваться из хватки растения, и делает ещё один шаг вперед. Теперь она стоит боком к смотрителю и явно сосредоточена лишь на своей "игрушке". Вот и та самая удобная случайность... - Думаю, на этот раз ты продержишься до... - женщина обрывается, когда ей со спины перехватывают шею. Адам, к сожалению, не владел известным тивианским захватом, поэтому ему пришлось свободной рукой зажать ведьме рот и нос. Естественно, та была слабее физически, поэтому её сопротивление давилось очень легко. Когда её тело обмякло, смотритель выждал ещё десять секунд, чтобы убедиться, что она потеряла сознание, и уже после этого осторожно опустил её на пол. Адам быстро изъял у неё пистолет и ведьминский кинжал и оглянулся на дверь. Похоже, у сторожившей комнату женщины пока не возникло подозрений. Он перевёл взор на замершего китобоя. Тот глядел на него с опаской и всё той же враждебностью. Он явно ожидал, что смотритель сейчас убьёт его, и сильнее прижался спиной к стенке, ещё раз попытавшись вырвать ногу из захвата лозы. "Безвыходность и страх неизведанного," - понимает Верн. - Спокойно, - говорит он ассасину. - Я тебя не трону. - С чего это? - недоверчиво кривится тот. - Во-первых, мне ничего не стоит тебя добить, несмотря на то, что ты под адреналином, - кивок в сторону брошенного шприца. - Во-вторых, я на тебя всю аптечку потратил. Как-то жалко убивать того, кого вытащил с того света. Недоверчивость во взгляде не исчезла, но враждебность смягчилась. Китобой снова щупает бинты, теперь уже с какой-то задумчивостью. Выбора-то у него всё равно не было, и если смотритель даст ему шанс на выживание, то стоит им воспользоваться. - Освободишь меня? - осторожно спрашивает он. - Только без глупостей, - Адам подходит к нему и останавливается в шаге от своего врага. - Не рискуй нападать - твои раны могут раскрыться, и тогда ты просто умрешь от потери крови. - Да понял я. Режь уже эту дрянь. Он опустился на одно колено и на пробу потрогал лозу. Та не отреагировала, всё так же крепко держась за ногу. Что ж, уже неплохо. Если бы она реагировала, то агрессивно. Использовать ведьминское оружие в принципе не хотелось, это ж еретическая, пропитанная магией вещь. Но другого не было, и смотритель одним движением обрубил лозу. А вот на это реакция была. В помещении раздался тонкий визг, с которым растения стремительно поползли обратно под бетон. Верн от такого неожиданного действия аж поддался назад, чуть не упав на спину, но вовремя оперевшись рукой. Китобой, пользуясь отвлечённым вниманием смотрителя, ринулся к нему и ловким движением забрал пистолет. Адам схватил его за запястье, чтобы не дать направить оружие на себя, но ассасин в него и не целился, а выстрелил мимо. Тем не менее Верн резко прижал его к полу, нависая сверху. Прежде чем он спросил, какого чёрта сейчас было, убийца со спокойным выражением лица указал в то место, куда стрелял. Подняв голову, смотритель увидел открытую дверь и тёмноволосую ведьму, сползающую по стенке и оставляющую за собой кровавый след. Значит, ассасин не пытался прикончить его... Даже напротив, этот поступок означал, что он не против сотрудничать ради выживания. - Надо уходить, - говорит китобой и морщится: кажется, раны потревожены. Адам, вернув себе пистолет, поднимается и протягивает ему руку. Тот медлит, глядя на него с неприязнью, и встает без чужой помощи. Что ж, этого стоило ожидать. У убитой ведьмы из оружия обнаруживается точно такой же, как и у её подруги, кинжал. Убийца забирает его себе. Больше ничего полезного в комнате не находится. Жаль, ещё один эликсир Соколова не помешал бы... Покинув комнату, они оказываются в тоннеле канализации. Путей было три: направо, налево и по доскам через воду к противоположному повороту. - Твою мать... - ругается ассасин, глядя на свою сжатую в кулак руку. Его тыльная сторона ладони слабо и мерцающе светится. Верн догадывается, что это означает истощение сил на применение магии. Интересно, он смог бы переместиться сразу на поверхность или силы действуют лишь в зоне видимости? - Я не знаю, где выход, но там они хранят забранное снаряжение, - Адам указывает налево, где туннель сворачивал через двадцать метров. - Сколько там ведьм? - Ещё трое. Но когда на нас напали, было больше. Почти без раздумий он направляется в указанную сторону. Он должен вернуться за братьями. Даже учитывая, что их уже могли убить, он обязан в этом убедиться. Бросить умирать - все равно что убить своими руками. Китобой же быстро решает, что без своих вещей не уйдёт, и следует за смотрителем. * * * В той комнате никого не оказалось. Вообще: ни ведьм, ни пленников. Пока Верн пытался понять, что случилось с собратьями, ассасин шарил по помещению в поисках чего-нибудь полезного. Нашёл он пока только несколько монет и половину стандартной порции эликсира Соколова, которую сразу выпил, чтобы поправить здоровье организма хотя бы чуть-чуть. Адам подошёл к стене, у которой был привязан пару часов назад. Кроме свежих разводов крови ничего не намекало на недавнее присутствие смотрителей. Он прошёлся вдоль стены и остановился у ящика в углу. Опасливо сдвинул крышку и с удовлетворением понял, что здесь лежит всё конфискованное снаряжение. "Хвала небесам..." - ведьмин клинок Верн закинул за этот самый ящик. Всё-таки свой набор оружия лучше всяких сомнительных мечей. Здесь же оказались и вещи китобоя. Из любопытства Адам осмотрел содержимое поясных сумок. Десяток арбалетных и столько же снотворных дротиков, один разрывной, пара метательных ножей... Ничего, кроме оружия и ещё двух шприцов. - Эй, не хочешь забрать свое снаряжение? - обратился он к ассасину, забирая из ящика саблю и пистолет. Маску, благо, с него и не снимали. Китобой тут же отвлекся от поисков и подошёл к ящику. По-хорошему стоило перестраховаться и не говорить о ящике, дабы не уменьшить свои шансы выжить, но у временного союзника всё равно возник бы вопрос о том, где смотритель взял своё оружие. А мастерства противостоять ему в случае нападения у Верна хватит. Ассасин надевает ремни, сумки и ножны торопливо и при этом с изящной ловкостью, без лишний движений и заминок. Но заметнее этой манеры был его взгляд, ставший более усталым. Адреналин медленно переставал действовать... - Было бы неплохо уйти отсюда без столкновений, - зачем-то говорит убийца, затягивая ремни противогаза, после чего накидывает на голову капюшон. После ещё двух минут изучения помещения становится ясно, что больше ничего полезного здесь нет. Вариантов пути было два: обратно или дальше. Но именно в тот туннель, что "дальше" вели свежие следы крови, и это явно не располагало выбрать данную дорогу. Китобой был намерен вернуться. Адам стоял напротив туннеля и смотрел на кровавую тропинку. Возможно, его товарищи ещё живы... - Эй! - окликает ассасин, когда Верн направляется туда. - Умереть захотелось? Крысе понятно, что там опасно. - Там могут быть мои братья, - смотритель даже не оборачивается. - Я должен проверить. - Они уже мертвы, - слова остаются без ответа, и убийца почему-то злится. - Чёрт с тобой! Удачи сдохнуть! Что ж, Адам и не надеялся на его помощь. Да и для возможности сражаться ему бы ещё лекарства не помешало. Интересно, стал бы Верн возиться с его ранами, если бы не приказ той ведьмы? - Оливер!!! - раздался разъярённый женский крик с той стороны, куда собирался вернуться китобой. Причём настолько злой и дикий, как рёв хищного животного, что у обоих мужчин внутри что-то похолодело от страха. - Где ты прячешься, собака недобитая?! - голос стал ближе. Прошипев что-то нецензурное, ассасин быстро развернулся и рванул в другую сторону, а именно к тому тоннелю с кровавыми следами. - Беру свои слова обратно! - на ходу он схватил смотрителя за руку, тем самым вырывая его из остолбенения, вызванного тем рёвом, и фактически потащил за собой. Казалось, приближение разгневанной ведьмы можно ощутить даже кожей, хотя скорее всего это был просто леденящий страх. Уже через несколько метров китобой резко свернул в сторону, когда заметил узкую трещину в стене. Он спешно продвинулся вперед, утягивая Адама за собой, и остановился лишь тогда, когда был уверен, что никто за пределами этой трещины его не увидит. Некоторое время они пытались привести в порядок сбившееся от чувства страха дыхание и одновременно с этим прислушивались к приближающейся угрозе. Ассасин не сразу понял, что так и не отпустил руку смотрителя, а когда осознал это, резко отпустил и отстранился. Верн сделал вид, будто ни того, ни другого китобой не делал. Ведь это было непроизвольное действие. - Оливер!!! - вновь заорала ведьма совсем недалеко. Они так и замерли в этой трещине, не двигаясь и едва дыша. Адам не желал поворачиваться к врагу спиной на таком близком расстоянии, поэтому во время терпеливого ожидания смотрел на ассасина, периодически переводя взгляд на выход из разлома. Убийца же прижимался спиной к неровной сырой стене, и из-за темноты почти сливался с окружением. Прошло минут пятнадцать, прежде чем ведьма прошла мимо трещины. Она снова кричала и посылала проклятия, но в разлом заглянуть не додумалась - просто не заметила своих жертв в тени. Зато Верн её разглядел - это была та светловолосая девушка, которую удалось обезвредить ранее. Только вот проснулась она быстро и была явно недовольна побегом китобоя. Если быть конкретным, она в ярости. И теперь расхаживала не в облике миловидной женщины с игривой улыбкой. Не столкнись смотритель с настоящим ведьминским обликом ранее, точно пришёл бы в ужас. Когда её шаги затихли, мужчины позволили себе облегчённо выдохнуть. Хотелось вообще сползти вниз по стене и пару часиков отходить от ощущения близкой смерти, но они ещё не спаслись. Ассасин не успевает дать отпор, когда его неожиданно хватают за горло и сильнее прижимают к стене. Он поднимает руку с арбалетом, но её тоже перехватывают. Достать меч не позволяло узкое пространство. - Что ей от тебя нужно? - шипит Адам. Даже при всём его пацифизме он не может не злиться. Он не собирался загонять себя в могилу из-за отношений убийцы и ведьмы. - Если не вдаваться в подробности: я поступил, как мудак, - хрипло отвечает тот и чувствует давление локтя на раны. Видимо, ответ был слишком короткий. - Я с ней расстался, ясно?! Вот она и ходит теперь обиженная и злая. Верн наконец отпускает его. Значит, всё это из-за порванных отношений? Чёрт, этот придурок вообще думал о последствиях своих действий?! В любом случае та женщина теперь охотится и на Адама. Он вырубил её, он помог китобою выбраться, а значит автоматически стал ещё одной целью для ведьмы. Надо выбираться... Найти братьев и выбираться отсюда. - Ты знаешь, зачем ведьмы отлавливают и тащат сюда людей? - неожиданно говорит ассасин, словно прочитав мысли. И говорит так спокойно и беззлобно, будто с желанием помочь. - Они удобряют человеческим мясом какой-то вид растений, привезённый с Пандуссии. Если твоих братьев не было в той комнате... их уже съели. - Откуда ты знаешь? - верить ему не хочется. Совсем. - Я с Грейс сошёлся именно для этого: добывал информацию. Она всё рассказала, я это проверил. И оказался здесь. Адам остановился прямо у выхода из трещины. Он пытался заставить себя не верить в услышанное. Это слова врага, слова убийцы, слова еретика в конце концов! Но... "Зачем ему лгать? Проще же отпустить меня на поиски товарищей и тихо сбежать отсюда." - Можешь не ве... - Я верю, - почти жестко обрывает смотритель. Наступает тишина. Не напряжённая и не неловкая, а скорее даже успокаивающая. Но долго стоять на месте нельзя, поэтому Верн, ещё раз убедившись, что ведьмы поблизости нет, поспешил выбраться из разлома. - Так тебя Оливером зовут? - спросил он, когда китобой вылез из тени следом за ним. - Да, - отвечает тот без ожидаемых "Тебе какая разница?" - А фамилия? - вопрос вырвался сам собой. Вот же глупость: он не станет называть фамилию, дабы не дать врагу возможность найти его после. Люди, прячущие лица за противогазами, вполне могут иметь семью в Дануолле и притворяться обычными гражданами. - У меня их две... Но ни одной не заслужил, - ассасин посмотрел сначала в сторону, откуда они пришли, а затем туда, куда направилась ведьма. Явно не мог решить, в какой стороне выход. - Раз на то пошло, то как тебя зовут? А то не хочется обращаться к тебе "эй-ты-как-тебя-там-а-ну-иди-сюда". Смотритель прыснул от этих разбавивших напряжение слов и вежливо протянул руку. - Адам Верн. Почти приятно познакомиться.