Заживо погребенный

— Падме, береги силы... — сказал Оби-Ван, держа ее за руку. Как будто это могло помочь женщине, потерявшей любимого! — Никак, — плачет женщина в ответ. Она уже любит малышей, живущих у нее внутри, но у нее нет больше желания жить. — Это мальчик, — сообщает рыжеволосый рыцарь. Ее бледная рука касается младенца. — Люк, — с нежностью шепчет Падме. — О, Люк... Слезы радости в глазах и немая просьба беречь малыша. На него вновь сморят любимые карие глаза. Только теперь взгляд с укором — он не справился. Белоснежная родильная палата исчезла, и вновь появились темные стены "Исполнителя". Он устал, он не помнил, когда спал последний раз. Его не волновало последнее — ситх до сих пор не видел своего сына. Вейдер понимал, что вряд ли заснет, пока не проведает мальчика. Охрана приветствовала Лорда и расступилась. Вейдер наконец-то оказался в палате. Дарен, изучавший показания приборов, не шелохнулся. Но замученный врач и не интересовал Вейдера, его внимание больше привлекал пациент, мирно лежащий на больничной койке. От Кайла Наберрие остался лишь цвет волос, лицо Люка было бледным, глаза закрыты. — Процесс регенерации идет хорошо, — начал Дарен. — Когда он очнется? — Вейдер был, как всегда, прямолинеен. — Понятия не имею. Он впал в кому, показатели слишком низкие, надо ждать. Извините, милорд, я хотел спросить: как он выжил? — Сила, — просто ответил Вейдер. Черная перчатка легла на бледный лоб сына. «Мальчик, надо быть осторожнее, — Вейдер внезапно ощутил страх, путаницу и хаос, в котором можно легко утонуть, и чьи-то вялые попытки вынырнуть оттуда. Люк, запоздало понял он, касаясь сознания мальчика. Пискнула аппаратура, но Вейдеру было не до того. — Люк, успокойся, все хорошо. — Дарен что-то сказал, но Вейдер не услышал. — Сын, убери щиты, не трать на них силы». — Как мальчик в таком состоянии держал их, было непонятно. Видимо, Вейдеру удалось-таки донести до сына всю важность необходимости скрываться в Силе. Мальчик усвоил его уроки. Вейдер почувствовал страх, исходящий от юноши, и прикрыл его своим щитом, словно темным, ватным одеялом. «Успокойся и отдыхай, Люк». — Милорд, — позвал его Дарен. — Что? — Как вы это делаете? Как только вы подошли, были зарегистрированы изменения в мозговой деятельности, — удивился врач. — Мальчик чувствует мое присутствие. Брови Дарена поползли вверх. Он повернулся к очередному датчику. — Изменение сердечных тонов, — задумчиво пробормотал доктор. — Пульс близок к норме. Дарен посмотрел на Лорда с подозрением. На лице врача уже не было следов усталости. — Вы воздействуете на него Силой? — Впрочем, врач и не надеялся на ответ. Он лишь добавил: — Надо будет изучить этот вопрос. — С появлением Люка возникло много вопросов, — сказал Лорд. — Я надеюсь, что остальные вопросы, связанные с Силой, я не буду изучать на собственном племяннике, — произнес Дарен, показывая, что мальчик ему тоже небезразличен. — Я задержусь здесь ненадолго, — проинформировал Вейдер. Дарен кивнул. Выходя, он произнес: — Это будет полезнее, чем ваше присутствие на мостике. Офицеры уже с ног сбились. Еще немного, и у некоторых случится инфаркт. У двадцати процентов нервное истощение, у пятнадцати — физическое. — К чему такое замечание, Дарен? — Милорд, вы просили быть меня откровенным. Особенно в том, что касается вашего сына. Вейдер посмотрел на мальчика, лежащего на больничной койке, и вспомнил аналогичную ситуацию после Эндора. — Вы не плохой отец, милорд, поверьте мне. Повисло молчание. Ситху было неприятно, что Дарен так легко прочел его мысли. — Моя дочь политик, — добавил Дарен, скрывшись за дверью. * * * Хан был удивлен вниманию самой Мотмы. Особенно после того, как всему Восстанию было наплевать на пропажу одного из его лидеров и на их готовность признать ее мертвой. Соло узнал, что Лея все-таки успела подложить взрывчатку. На "Исполнителе" произошел взрыв, но он не унес жизнь Вейдера. Они не отомстили за Люка. Пострадал лишь адъютант ситха, да техники. — Хан, надо держаться подальше от Фондора и центральных миров, — сказал Ландо. Соло задумчиво посмотрел на друга. — То есть мы не найдем Лею, — медленно произнес он. — Тебе не кажутся странными последние новости, что сообщила Мон? — спросил Ландо. Чуи рыкнул, соглашаясь. Хан крутанулся в кресле пилота. — Здесь все странно, начиная со смерти Малыша. Исчезновение Леи, развал Альянса, дезертирство Веджа. Если бы Люк выжил... Ландо опустил голову: — Вейдер давно охотился за ним. Правда, мне кажется, что ситх сначала хотел переманить его на свою сторону. Но Скайуокер всегда был упрямцем. Хан уставился на Калриссиана. Ландо привязался к мальчику, стал его другом. Но и сам Хан помнил, как помог Люку у Звезды Смерти, как спас мальчишку на Хоте, а тот вытащил его из лап Хатта. И ради мести за друга Соло был готов встретиться даже с самим Вейдером. * * * — Это экипаж "Тысячелетнего Сокола", — произнесла Мон холодным тоном. Вейдер обдумывал новость. Надо же, друзья Люка хотели отомстить за него и чуть не убили самого Скайуокера. — Они нужны мне, — безапелляционно заявил Вейдер. — Вы хотите их убить? Недолгая пауза, после которой прозвучал ответ: — Нет. — Как он? Они никогда не произносили имя Люка по связи. Вейдер отметил про себя, что Люк является гарантией жизни своих друзей. Что ж, так оно и будет. * * * Дарен сидел в палате, записывая показания в карте больного. Он убрал последнюю строчку и, подойдя к своему пациенту, устало вздохнул. Врач услышал шевеление: мальчик открыл глаза и прищурился. Дарен приглушил свет. — Так лучше? Взгляд синих глаз был несколько рассеян. Люк нахмурился. — Да, — в горле было как-то сухо. — Как самочувствие? — Голова раскалывается. Там, в ангаре... — Об этом тебе пускай милорд рассказывает, он сейчас на мостике. Люк помотал головой. — Он идет сюда. — Так, сейчас надо провести осмотр... Дарен только успел взять инструменты со стола, как в палату вошел Лорд Вейдер. — Милорд, — сказал он, приветствуя ситха. — Я хочу поговорить с сыном. — Милорд, я собирался провести осмотр... — За это время головокружение, боль в висках и... — Вейдер задумался, — ...и ноющие мышцы никуда не денутся, док. Дарен посмотрел сначала на ситха, затем на своего пациента. Показатели стабилизировались: дыхание, сердечный ритм, давление. Да и взгляд у Люка становился более сосредоточенным. И если разговор хоть как-то успокоит Вейдера, то это того стоит. Милорд до сих пор не отдыхал. А уставший Вейдер значит Вейдер нервный и скорый на расправу. — Сэр, я подожду за дверью. Взгляды отца и сына встретились. — Люк, когда ты чувствуешь опасность, надо бежать от нее, а не к ней. Слава Силе, что ты выжил. — Как остальные? — тихо спросил сын, часто моргая и пытаясь прийти в себя. Тело ныло, словно он врезался в каньон на Т-64. Да и как-то три Вейдера многовато даже для него. С помощью частого моргания количество ситхов сократилось до двух. — Живы, — ответил отец, внимательно оглядывая сына. Значит, у него получилось. — Люк, ты не можешь спасти всех, это был большой риск. Им... — А чем ты занимаешься? В битве на Бакуре... Да и во всех остальных ты всегда выходил с меньшими потерями, рискуя собой. Всегда на передовой... «К недовольству Оби-Вана и Императора», — подумал ситх. Вейдер вздохнул. Мальчик еще слаб. Ситх ощутил, как Люк инстинктивно потянулся к Силе, что отбило у Вейдера желание спорить. — Я не виноват, что я твой сын. Последний аргумент убил Вейдера. Еще несколько месяцев назад он и представить не мог услышать эти слова в таком контексте. — К счастью, Император не смог определить источник такого мощного возмущения Силы, — сообщил Вейдер с легким укором. — Значит, ты не собираешься признавать Кайла Наберрие умершим? — Нет, — Вейдер ухмыльнулся под маской. — Однако Палпатин спросил меня, знаю ли я, что ты латентный форсъюзер. Повисла пауза. Вейдер дал Люку время переварить новость. — До теракта он прислал запрос о твоем переводе на Корусант, я же хотел направить тебя подальше от центральных миров, — добавил ситх. — Я не хочу уезжать от тебя. Еще одна фраза, удивившая ситха. И это после того, как они спорили... — Кто ж тебя спрашивать будет? — хмыкнул ситх. — По инструкции тебе требуется мое согласие, — ответил его ребенок. Да уж, не зря Люк зубрил уставы. Для Вейдера было в новинку спорить с кем-либо по этому поводу. Наверно, потому что до этого вступать с ситхом в дебаты на эту тему никто не собирался из-за развитого инстинкта самосохранения. Взгляд мальчика вдруг стал печальным и задумчивым. — То, что я сделал... Это не было Светлой стороной, верно? Но я ведь только защищался... — растерянно начал Люк. — Светлая и Темная стороны — это лишь способы использования Силы. При использовании Темной главное — не увлекаться местью или жаждой власти, — наставительно сказал Вейдер. — Как Палпатин, например. Я видел джедаев, которые совершали зло, и знаю случаи, когда ситхи спасали людей. Люк вяло отметил, что мало того, что он стал имперцем, так и еще и ситхом потихоньку становится. Но подобные мысли его сейчас мало волновали. — Крит видел, что я... — начал Люк. — Я считал его виновным в теракте, — ответил Вейдер. На лице Люка появился испуг. — Он жив? — Да. И даже в курсе, что ты мой сын. Люк промолчал. Он все еще туго соображал, а эта мысль никак не хотела усваиваться. — Настоящие виновные уже установлены. Мальчик молчал. Он догадывался... — Это экипаж "Тысячелетнего Сокола". Мальчик хотел выгородить своих друзей, сказать, что это не они. Но в глубине души понимал, что это правда. — Мон была не в курсе, они действовали самостоятельно. — На них это похоже, — глухо проронил сын. Наступило молчание. Юноша о чем-то задумался. Вейдер уже думал позвать Дарена, но тут Люк произнес: — Я не чувствую Лею. — Голубые глаза встретились с такими же, скрытыми под маской. — Она пропала некоторое время назад, — наконец произнес Вейдер. — Почему ты не сказал мне? Вейдер посмотрел на мальчика. — И что бы ты сделал? — Я... Я должен ее найти... — Люк собирался вскочить, но неизвестная (или очень даже известная) сила надавила на грудную клетку. — ВО-ПЕРВЫХ — ТЫ НЕ В ТОМ СОСТОЯНИИ. ВО-ВТОРЫХ — ЕСТЬ РИСК, ЧТО ЭТО ЛОВУШКА. В ТРЕТЬИХ — ПАЛПАТИН МОЖЕТ УЗНАТЬ, ЧТО ТЫ ЖИВ. Вейдер почувствовал, как за дверью занервничал Дарен. Ситх Силой заблокировал замок. Люк хотел что-то сказать, но Вейдер перебил его. — Ты думаешь, я не искал свою дочь? Ты думаешь, я до этого не пытался ее защитить? — прорычал Вейдер. Мальчик молчал. А ситх продолжил: — Я пытался уберечь ее от Палпатина, отправив отряд ногри оберегать ее. Я хотел до Эндора сделать подобное с тобой, но ты бы почувствовал слежку. Ногри были убиты, я отправил Крита узнать, что случилось с твоей сестрой, но он столкнулся с темным джедаем. Проблема в том, что мертвые редко что объясняют. Мон понятия не имеет, что стряслось с Леей. Так что скоро мы ждем в гости того, кто может просветить нас по поводу твоей сестры. — Хана, — тихо произнес Люк. — Но сначала тебе нужно поправиться, — мягко произнес Вейдер. — Но... — начал Люк. Желание Люка спорить было велико, но сил у мальчика почти не осталось. — Тебе нужно отдыхать, — с легким нажимом сказал ситх. Мягкий посыл Силы, и у Скайуокера, которому едва хватало сил разговаривать, тяжелеют веки. — А когда ты последний раз отдыхал? Вейдер вздохнул. Сейчас он повторил то, что сделал на Звезде Смерти. Только в этот раз погрузил Люка не в транс, а в сон. Вейдера передернуло от сравнения. Там, на Эндоре, сын действительно был готов к смерти, поэтому погружение в транс мальчик воспринял как спасение. А сейчас Вейдер отправил сына спать, основываясь на инстинктах. Слишком много было новостей. Внимание Императора, раскрытие тайны Люка Криту, повстанцы, которые чуть его не убили, исчезновение Леи — для мальчика сейчас это было слишком. Надо же, на двадцать третьем году жизни сына у него проснулись-таки отцовские инстинкты. — Он спит, — сказал Вейдер тихо вошедшему Дарену. — Отчитывали? — Дарен не спрашивал, а утверждал. — Люк привел замечательный аргумент. Он мой сын и поэтому притягивает неприятности в космических масштабах. — В этом есть доля истины, милорд. Это я вам говорю, как ваш лечащий врач. Надеюсь, вы не помешаете следующему осмотру. Вейдер посмотрел на сына, размышляя о его последних словах. Ему и правда нужно отдохнуть, если уж даже Люк почувствовал его состояние. Дарен же мужественно держался на препаратах, а если и спал, то у себя в кабинете. Он советовался с другими врачами, но к пациенту не допускал. И дело было не в личности пациента — маскировку можно было при желании наложить вновь. Да и особых приказов Вейдер не давал. Дарен просто считал это своим делом — у набуанцев была особая привязанность к семье. Вейдер понимал, что Колу пришлось уступить сегодня, чтобы ситх успокоился, но в следующий раз он подобного не сделает. Во всем, что касается медицины и лечения, Дарен был непреклонен. И даже угрозы убийства на него не влияли. Оставляя сына в надежных руках, Вейдер отправился спать.