Девять ночей

      Пожалуй, ферма Уиза — это единственное место за пределами королевства, где царит мертвая тишина и властвует смиренный покой. Изредка мимо пастбищ проезжают заблудшие машины. Легкий бриз колышет тонкие ветви деревьев, время от времени срывая тонкие листочки. На этой территории невозможно думать о чем-то плохом: сама энергетика фермы заставляет мечтать лишь о лучшем.       Изо дня в день чокобо пасутся на зеленой траве. Уиз не жалует содержание птиц в неволе, однако участившиеся случаи побегов животных заставили мужчину загнать подопечных в крытый вольер. Непонятно по каким причинам птицы желали вырваться на свободу, в гущу леса, где их поджидают множественные опасные хищники. Вероятно, их что-то привлекало там, за густыми порослями кустарников.       Регалия плавно съезжает с асфальтированной дороги на землистую тропу. Парковки как таковой на ферме нет — машины часто создают проблемы, пугая громкими и резкими звуками чокобо. В здешних местах Игнис никогда не ставит автомобиль на защиту просто потому, что особо некому на нее покуситься.       Игнис наскоро просматривает округи. С их последнего визита на ферме ничего толком не изменилось. Уиз перетаскивает мешки с зерном под навес, заблаговременно защищая ценный корм от влаги. Мужчина не сразу замечает прибывших гостей. — Ох, какие люди! Вы решили переждать бурю в райском местечке, я так понимаю? — не без иронии озвучил Уиз.  — Относительно. Нашему товарищу нужна помощь и мы рассчитываем ее получить от вас, — в вежливой форме ответил Шиенция.       Мужчина молча поставил текстильные мешки на дощатый пол и зашел в дом. Через пару минут он показался с небольшой плетеной корзинкой, доверху наполненной различными медикаментами. Кэлум помог Промпто выбраться из машины, придерживая того за талию. Кажется, что у парня уже выработался особый иммунитет на неприятности. Несмотря на серьезную аварию, мальчишка не испытывает особых болевых ощущений: да, покалывает, да, щиплет, но не настолько сильно, чтобы сгибаться от этого пополам.       Аргентума посадили на пластиковый стул, стоящий под зонтом. Игнис умело снял старые промоченные и испачканные бинты, заменяя их новыми. Стоит отдать должное, на Промпто заживает все как на собаке. Его раны успели подсохнуть и обрасти темной корочкой, а ушибы достигли пиковой стадии, распуская синюшные венозные цветы на бледной коже. Все юное тело напоминает сейчас грушу для битья, которую не очень берегли от хаотичных и неумелых побоев. Кэлум в очередной раз задался вопросом: почему судьба мертвеца поджидает его, а страдают друзья? Но вопрос, пожалуй, так и останется без четкого ответа…       С каждой проносящейся минутой мир становился все более скверным. Дело даже не в нарастающей мощи Нифльхейма, отнюдь. Четверо парней просто-напросто не знали, как поступить дальше: вести принца до победного конца или же уберечь его от неминуемой гибели. Да, подобное решение проскальзывает в мыслях хранителей Ноктиса, но ведь это противоречит клятве, которую юноши приносили своему королю! Как же первостепенное право и почетная обязанность хранить свободу и независимость своего народа? Как же обещание во что бы то ни стало защищать людей Люциса от напасти честью и достоинством истинного правителя? Народ на протяжении столетий платил властителям покорностью и безоговорочной службой, теперь же очередь нового короля возместить добросердечность подданным.       От размышлений парней отвлек посторонний шум, похожий на рык керла.  — Разве они могли так близко подойти к человеку? — озвучил свои сомнения Игнис.  — Вполне, если в лесах совсем худо с едой стало, — в этом Гладиолус оказался абсолютно прав. В последнее время много дичи исчезло с окрестных территорий из-за деятельности браконьеров, выживающих за счет запрещенной добычи, и под влиянием заразных болезней, все чаще и чаще вспыхивающих в местах скопления диких зверей. Вполне возможно, что кошки подбираются к людям с целью незаметно стащить пару-тройку мясных туш. Ферма Чокобо — идеальное место.       Необходимо разбить лагерь, способный отпугнуть опасных хищников. Живя в трейлере можно рассчитывать на безопасность, но за сохранность птиц ответственности явно меньше. Чокобо — птицы пугливые, и любое неверное движение способно повергнуть их в истерику.  — Мы разожжём костер около забора, вряд ли керлы пойдут на огонь, — подал голос Гладиолус.       По указаниям Амицитии были выполнены все плановые действия. Отдых. Долгожданный отдых. Парни могут себе позволить расслабиться двадцать четыре часа. Аргентума провели до трейлера (его настигла накопившаяся усталость, приведя за собой сонливое состояние), а Ирис все пыталась привлечь внимание принца. Как она ни старалась: и разговоры заводила на «мальчишечьи» темы, и в игры сыграть предлагала, и по местам живописным пройтись предлагала — все без толку. Как ни крути, Нокт старался безобидно ограничить общение с Ирис, не до нее сейчас.       Стемнело быстро. Солнце зашло за горизонт буквально через три часа, после прибытия парней на станцию. Уиз предложил ребятам немного отвлечься от насущных проблем, порадовав себя отличной выпивкой в аккомпанементе с сытными бутербродами и чипсами. Жаль, что Промпто спит.       Нокт сидел, смотря в пустоту. Взгляд рассеялся по периметру трейлера, не находя четкой цели. Перед ним лежит, мирно посапывая, лучший друг. Спокойное лицо, временами судорожно вздымающаяся грудь, легкое пожмуривание глаз во сне… Как давно он стал замечать все мелочи? И почему он не видел этого раньше? Самое страшное для Промпто — безответно любить, любить так, чтобы это чувство сжирало изнутри, обгладывая остатки разума до костей, любить так, чтобы трогать, обнимать и веселить его без возможности большего, пока твое сердце проклинает хозяина за сентиментальность.       До Кэлума начинает доходить. Он прокручивает в голове основные моменты и воспоминания, отмечая про себя, что даже близкие друзья так не поступают. Неужели все настолько плохо?..       Бутылка легкого алкогольного трескается о пол. Желтовая пенящаяся жидкость заливает чистый пол трейлера, распространяя пьянящий аромат в закрытом помещении. Жилистые пальцы вплетаются в волосы, оттягивая их с силой назад. Может, это поможет принцу прийти в себя? Но Нокт чувствует лишь боль. Боль — душевную, какая бывает от непонимания реальности, от осознания беспомощности и полной опустошенности.       На щеке высыхает влажная дорожка.       Со стороны кровати послышалось шуршание. Аргентум осторожно присел на край, растирая заспанные глаза кулачками. Прелесть.       Ноктис поднимает взгляд на выспавшегося друга, переместив ладони с волос на подбородок в молящем жесте.       Недопонимание.       Зрительный контакт разрушается лишь тогда, когда Аргентум смущенно отводит взгляд, понимая, как на него смотрит принц. Ноктис словно в дымчатой поволоке разглядывает Блондина.       Стыд.       Промпто неловко улыбается и пытается незаметно проскочить к двери из ловушки, но его руку перехватывает крепкая ладонь, рывком притягивая к себе. Парень плюет на чертово равновесие, приземляясь задницей на твердый пол. Место ушиба ноет, щиплет и покалывает. Аргентум поднимается с плоской поверхности, игнорирую сжимающую запястье ладонь.       Возмущение.  — Нокт! Мне было больно! Чтобы ты знал, я не так быстро восстанавливаюсь, в отличие от некоторых, — с претензией предъявил Блондин.  — Знаю. Прости, — без эмоционально ответил Кэлум. Прояснение.  — Промпто, ты… в порядке?  — Господи, Нокт, ну конечно. Иначе бы не стоял здесь, — заливистый смех парня слегка разрядил напряженную обстановку между ребятами.  — Ты… Лю-… ах, нет, забудь. Голоден? Там Игнис оставил пару бутербродов, — принц прячет взгляд от друга.       Нет, не прояснение.       В легком шоке от произошедшего Промпто следует за Кэлумом к остальным ребятам. Гладиолус в пьяном угаре доказывает Уизу о необходимости уметь различать лекарственные растения от ядовитых. Зрелище, что надо. Сейчас можно позволить себе лишнего, особенно в ряду происходящих событий, ох, среди них — особенно вдвойне. Игнис как порядочный человек убирает весь мусор, оставленный после веселого времяпровождения. Промпто подходит к столику, машет друзьям. Бутерброды уже давно остыли, но желудок настолько сильно хочется наполнить, что уже становится абсолютно наплевать на вкус и температуру блюда. Все не так уж и плохо.       Уиз под давлением Амицитии уходит в свою комнату, распрощавшись с остальными. Ирис давно посапывала в закрытой Регалии. Решив не тянуть с отдыхом, парни расположились в вагончике, засыпая мгновенно.       Аргентуму не спалось. Оно и понятно: парень отдыхал практически все утро и весь день. Взяв с собой бутылку воды, Блондин направился к обрыву, садясь на выступ разваленной кирпичной стены. Вид с этого места открывается настолько прекрасный, что дух захватывает: резкий склон падает в густой лес, переходящий в горы и холмы, вдалеке открываются долины, степи, а еще дальше виден вулкан, за которым неизведанные выжженные земли. Жаль, что фотоаппарат не под рукой, кадр хороший получился бы.       Становилось прохладно, поэтому Аргентум зябко поежился от очередного ветра и направился к трейлеру за теплым пледом. Перед глазами на большой скорости пронесся чокобо, перепрыгивая забор по направлению к чаще. Простояв в ступоре пару секунд, парень рванул за птицей. На земле вода плавно вытекала из бутылки.       Раздвигая ветки, Аргентум заметил капельки крови на своих руках. Вероятно, он стер их с листьев. Тогда получается, что птица ранена? Этого не хватало! Блондин ускорился, стараясь не обращать внимание на тупую боль в области живота (последствия аварии, ничего не сделаешь). Чокобо выбился из сил. Аргентум нашел его на небольшой опушке возле валунов, птица сильно дрожала и тихо поскуливала, вероятно, от полученных ранений в скупе со страхом.       Парень медленно начал подходить к забившемуся животному, стараясь не спугнуть его резкими движениями. Подбадривая чокобо успокаивающими словами (хотя, скорее, этим Аргентум лишь себе помогал), Промпто не спеша дотронулся до поломанного крыла птицы.       Из-за кустов послышался рык. Блондин обернулся назад, но ничего не увидел. Громкий и низкий рык снова пронзил барабанные перепонки, но теперь четче. С правой стороны от Промпто выскочил небольших размеров керл, устрашая жертву длинными усами. У Промпто в ладони по родному лежит пистолет. Аргентум до последнего не хотел вредить животному, но когда то набросилось на парня с устрашающим ревом, он не медля пусти три пули в туловище керла. Тот пал на землю, тихо воя смертельную песню. Выстрел в голову лишил керла последнего дыхания.       Промпто до сих пор направляет дуло пистолета на мертвого. Чокобо старается встать, но падает при каждой попытке от последствий шока и травмированной ноги. В лесу, совсем неподалеку, слышатся голоса друзей. Спустя время на опушке показывается обеспокоенный Ноктис, хватающий Блондина за плечи и резко тормоша того, пытаясь привести в чувство. Игнис подходит к птице, залечивая той раны. Чокобо стремительно убегает на волю.  — Промпто! Ты в порядке? Не ранен? Что случилось? — начинает засыпать вопросами Ноктис.  — Нет, все хорошо. Я в порядке, да, — стараясь не смотреть на друга проговорил Аргентум.  — Возвращаемся в лагерь, пока что-либо еще не случилось.