не забудь не забыть

take my blood, raise it high, I see doves from the sky I feel like I'm dying

      за окном нет ничего. за утренним туманом — чуть больше, чем ничего, и чуть меньше, чем всё. восходящее осеннее солнце — пустая задымлённая стекляшка, которую можно наполнить чем угодно.       я бы наполнил её собственной кровью и ждал бы, пока не выцветет и не погаснет, как звёзды в твоих глазах, ставших однажды такими тусклыми, что смотреть было страшно (но я смотрел).       иногда мне хочется покинуть своё тело. да-да, конечно, прошли миллиарды лет эволюции, чтобы сейчас все мы были здесь, но какой в этом смысл, если никто не знает, в каком направлении идти? я иду вслепую, без интуиции — наугад, на-блядский-угад, обдирая об острые углы выставленные вперёд ладони. когда-то казалось, что обдирал их тобой-настоящим, спрятанным под белой-белой кожей, по ошибке прикреплённой к костям, которые, впрочем, каждый раз после задушенного полувздоха-полустона будто бы ломались и трескались изнутри. я мечтал, что они пройдут насквозь, врастут в меня, и вот так, цело и неделимо, мы останемся вместе навсег...       …да ничего.       закрываю глаза, закрываюсь в своём коконе и надеюсь, что там меня не достанут. впрочем, зачем надеяться? если кто-то и мог, то только ты. только ты — вскрывал и обнажал нутро, потрошил методично, как будто так было надо, и уходил-уходил-уходил. потом, разумеется, возвращался, но как-то — почему? — не зазвонил снова телефон.       я думал и до сих пор думаю о том, что сделал не так. вернее, что он сделал лучше меня, но суть, наверное, в том, что он просто лучше: спокойнее, честнее, правильнее. для тебя это важно. (для) меня — нет.       я подарю тебе вон ту стекляшку с плещущимся красным внутри, а ты — возьми и забудь. храни у сердца (если ещё есть) или выбрось, как выбросил альбом воспоминаний, распавшихся на осколки-фрагменты, из которых последовательно не выстроить реальность. я стараюсь, но выходит плохо, из рук вон плохо (из рук вон — ты).       ты. ты. ты.       ну сколько можно?       когда уже буду я? когда будем мы? и будем ли? явно — не сегодня, потому что телефон по-прежнему молчит. звоню сам и чувствую себя так, будто умираю, а ты где-то в бесконечных гудках, в недовольном голосе на другом конце линии, в безразличном «позвони, когда протрезвеешь», которое с твоего языка дословно переводится как «не звони, блять, никогда».       возможно, так и должно было случиться. возможно, я и должен был уйти в снежный занос на одном из поворотов. но только почему из заноса вышел один? почему проснулся один? неужели так долго был без сознания, что за это время сдвинулись какие-то оси? сознание — странная штука. раскроить его, разложить на составляющие, а затем, исключив дефектный элемент, собрать заново. получилось? у тебя получилось? прочь. из моей. головы.       я хочу проснуться.       я хочу (не) забыть.