***
— Поппи! Громкий возглас бывшего директора заставил оторваться женщину от своих мыслей. Из картины на неё смотрел встревоженный Дамблдор, а это значит, что опять что-то стряслось. — Профессор, что случилось? Целительница уже стояла против портрета, собранная и решительная, готовая прийти на помощь в этот же момент. — Минерва передала, что к вам сейчас поступит кто-то пострадавший. И я даже догадываюсь, кто это будет. — Я тоже догадываюсь, директор, — мрачно произнесла колдомедик, вспоминая своих частых «гостей» — Гермиону и Снейпа. Стараясь не терять времени зря, мадам Помфри быстро приготавливала место для возможного раненого, доставала зелья для первой помощи. Ей не впервой вот так работать: это Хогвартс — здесь и среди ночи можно найти приключений на голову.***
Громкий шум за дверью оповестил, что пострадавшие уже на подходе. И правда, через мгновение в помещение вошли профессор Грейнджер и Минерва МакГонагалл, ведя под руки полусознательного Снейпа. На первый взгляд, ни один из них не был серьёзно ранен. У Северуса невооруженным взглядом было видно жар и недомогание. У Гермионы, видимо, длительное время продолжалась истерика, а у Минервы, похоже, она скоро начнётся. — Минерва, возьми на столе успокоительное себе и Гермионе. Да, там. И сядьте уже, не мешайте. Давать указания другим мадам Помфри не привыкать: сколько работала в этой школе, столько она «строила» учителей, учеников и даже директоров и министров. Северуса положили на койку. У мужчины было прерывистое частое дыхание, губы, вернувшие нормальный цвет, были потресканы, а весь лоб заливал холодный пот. Рука намертво зажала волшебную палочку, а глазные яблоки быстро двигались под закрытыми веками. Несколько диагностических заклинаний — и картина стала ясна: магия показала, что у мужчины устаревшее воспаление лёгких, давшее знать о себе сегодня только из-за переохлаждения и стресса. Быстро сориентировавшись, Поппи использовала необходимые зелья. Потратив немало сил, она привела состояние пациента в порядок. Через некоторое время дыхание Северуса выровнялось, а ослабевшие пальцы выпустили палочку, со стуком упавшую на пол. Этот звук, казалось, привлёк всеобщее внимание: МакГонагалл и Дамблдор, перебивая друг друга, спрашивали о состоянии профессора Снейпа, а Гермиона подскочила к лежащему мужчине с покрасневшими от слёз глазами, чуть не наступив на бедную палочку. Мадам Помфри, не собираясь перекрикивать галдеж, молча стояла, с упреком смотря на каждого из присутствующих. Наконец, правильно расценив паузу, все умолкли. — Спасибо, что оставили попытки разбудить Северуса своим криком, — с ноткой сарказма и раздражения сказала волшебница, а потом продолжила, — с ним будет всё хорошо. Сегодня у него было обострение давней болезни, которою он некогда залечил своими методами. Этой ночью он, конечно, помучается в бреду, но уже завтра будет как новенький. — Это же прекрасно! — воскликнул Дамблдор, улыбаясь во все тридцать два и добавил серьёзнее, — но, что же всё-таки случилось? Взор всех присутствующих резко обратился на неподвижно стоящую Гермиону. Девушка, сразу поняв причину внимания, отошла от спящего Снейпа и присела на один из диванов: — Мы следили за Драко. Голос был хриплым, а короткая фраза отдалась болью в висках. — Зачем? Мальчик ведь под Империо. — Он… Не под Империо, Минерва, он… Новый Тёмный Лорд… С огромной армией… Оборотней. Тишина. Липкая, неприятная, холодящая кровь у самых храбрых и смелых. Паника отразилась на старом, покрытом морщинами, лице Альбуса Дамблдора. Ужас показался в серых глазах мадам Помфри. Застыло, как маска, бледное лицо Минервы МакГонагалл. Скривились в грустной усмешке губы Гермионы Грейнджер. Кто бы мог подумать, что ужас, который закончился полтора года назад, опять придет в Хогвартс, в магическую Британию, в этот бренный мир. — Ты уверена? Голос директора был тихим и ровным, словно это не её школу опять собрались разрушать, не её учеников ждёт опасность, не она до последнего будет защищать невинные жизни. — Нет. Это слова Люциуса Малфоя. Но… У него нет причин мне лгать. — И говорить правду у него тоже нет причин. Дамблдор пытался найти брешь в словах девушки, всё ещё надеясь на лучшее. — Он мог мне солгать, — легко согласилась Гермиона, — но он меня не убил, хотя имел такую возможность. И, зная Малфоев, я могу предположить, что Драко действительно смог захотеть возродить зло, а Люциус… опять спасает сына от глупости. — Это ничего ещё не означает, — уверенно сказала Поппи, — я думаю, Северус после пробуждения скажет нам что-то толковое. Остальные кивнули головой, а вот Гермиона тихо продолжила: — Это ещё не всё. Мистер Малфой настоятельно требовал встречи с вами и профессором Снейпом в стенах школы. — Я надеюсь, вы ему отказали? Люциус Малфой никогда не вселял доверия. — Он — наше единственное спасение. Если он знает, как можно победить оборотней, то ему просто необходимо встретиться с директором. — И как же вы организовали встречу? Вы ведь организовали, не так ли? Весь вид Дамблдора показывал, что он недоволен поступком Гермионы. — Я создала персональный порт-ключ для Люциуса в ваш кабинет, Минерва. Девушку совсем не задел холодный тон бывшего директора: у неё были проблемы поважнее. — Подведем итог, — строго сказала МакГонагалл, — на школу двадцать пятого октября нападут оборотни. Драко Малфой — новый предводитель пожирателей. Люциус Малфой в скором времени проникнет в мой кабинет, а мы не знаем, насколько он лоялен к нам. Не густо, господа. — Вам нужно временно покинуть свой кабинет, Минерва, это может быть опасно. — Ничего не имею против, но… Когда он придёт? Сколько ждать? — Я не знаю… Опять тишина. Каждый думает о своём, но цель одна: спасти Хогвартс. — Нужно эвакуировать детей, — предложила колдомедик после долгих раздумий. — Да, придётся. — И предупредить аврорат, — дополнил Дамблдор, — с этим шутки плохи. — А вот это вряд ли, — тихо сказала МакГонагалл. — Я согласна, — прошептала Гермиона, глядя прямо в глаза Альбусу, — мы должны подождать появления Люциуса, хотя бы пару дней. Да и спросить мистера Снейпа не мешало бы. — У нас времени нет для ожидания, мисс Грейнджер, — резко ответил портрет бывшего директора. — Это у нас времени нет, а у вас его предостаточно, профессор! — немного грубо сказала девушка и добавила, — простите, мне нужно отдохнуть. Тонкая девичья фигурка быстро направилась к двери, напоследок бросив извиняющийся взгляд на МакГонагалл. Ей нужно было забыться, просто забыться спасительным сном. Великий Альбус Дамблдор пораженно смотрел в спину бывшей ученице, бормоча себе под нос: — А ты говорила:"Дети, они все дети". Нет. Ни одного человека, пережившего войну, нельзя назвать ребёнком, ни одного. А потом, не прощаясь, старик покинул картину: ему нужно подумать и привыкнуть. Две женщины, Минерва и Поппи, с удивлением смотрели друг на друга, пытаясь понять всё происходящее. Наконец смирившись с ситуацией, обе тихо вздохнули. Тогда МакГонагалл сказала: — Я скоро сойду с ума. У меня больше нет сил. — Когда-то я это уже слышала. Полтора года назад, кажется? И ничего, справилась. Значит, и сейчас справишься. — Поппи, это оборотни… Они… — Тихо, — негромко, но чётко приказала целительница, — не хватало мне ещё твоей истерики. Может успокаивающего? — Нет, не надо. Может кофе? — На ночь? А давай! Такое, кстати, тоже было. Женщины обменялись понимающими взглядами. — Пойдём к тебе, твои запасы кофе намного лучше моих. — А как же Северус? — Лекарства будут действовать ещё три часа. Да и после я ничем помочь не смогу: он будет бредить и метаться, но я здесь бессильна. — Хорошо, пойдём. Мадам Помфри резво собрала лекарства на полки, проверила состояние Снейпа и, оставшись довольной результатами, пошла за МакГонагалл. Им нужно поговорить. О чём-нибудь, просто для того, чтобы успокоить бушующие нервы и сердце. В комнате остался лишь бессознательный Северус. Его дыхание было ровным, но бледные губы начинали дрожать. На лбу снова выступил пот — признак наступающего ухудшения. Но пока всё было хорошо. Ему ещё можно было отдохнуть, не переживать, собраться…