***
Ночь. В личных комнатах директора МакГонагалл темно, только тусклый свет от камина да сияние Луны создали возле письменного стола приятный полумрак. Две женщины о чём-то тихо говорили, время от времени попивая кофе из маленьких чашек. Разговор был о всём и ни о чём: они просто делились новостями, чувствами, переживаниями, страхами… Прямо как лучшие подружки! Они и правда были подругами. Не со школьных времен, конечно, хотя и учились в одни года, но на разных факультетах — Минерва на Гриффиндоре, а Поппи на Когтевране. Не подружились они и тогда, когда начали вместе работать: уважали друг друга, но всегда держали дистанцию. Их дружба завязалась в самые страшные времена — эпоху правления Волдеморта в стране и Снейпа — в школе. Именно тогда всесильная гриффиндорская львица плакала от бессилия на груди у колдоведьмы, медленно сходя с ума от криков собственных учеников. Весь тот страшный год они поддерживали друг друга, помогая пережить этот ужас, заставляя жить, пока хоть один ученик школы нуждается в помощи… После Последней битвы они вместе спасали раненых: одна — словом, вторая — своим мастерством. Времени на разговоры не было и после этого: министерские разборки, суды над пожирателями, отстройка школы… Женщины, в лучшем случае, обменивались парой слов, но чаще всего — просто кивали, встречаясь взглядами. Только однажды они решили посидеть в кабинете Минервы, и то: именно тогда Гермиона узнала дату нападения, заплатив за это своим здоровьем. — Знаешь, давно мы с тобой так не сидели, — произнесла Минерва, задумчиво посмотрев в окно. — Откуда же у директора Хогвартса время на разговоры, — насмешливо ответила Поппи, — ты же вся в работе, в заботах… — Ой, какие мы язвительные! — смеясь, воскликнула МакГонагалл, — у кого такому научилась? Не у своего подопечного ли? — Может у него, а может и нет. А вот ты точно взяла пример с Дамблдора: на столе столько сладкого! Только лимонных долек не хватает! — Не хочешь — не ешь, — притворно обиделась директор, но сразу же улыбнулась, — Мерлин, как хорошо! Даже в такое время… Как хорошо! Обе женщины свободно откинулись на спинки стульев. Думать о том, что вскоре школу придётся закрыть, вновь вступить в бой с пожирателями, костьми лечь, защищая родной дом, не хотелось. Хоть на время всё казалось мирным, светлым и безоблачным. — Как думаешь, Малфою можно доверять? — осторожно спросила мадам Помфри. — Я не знаю, — устало ответила МакГонагалл, — у мистера Малфоя есть все причины стать нам помощником: ему нужно спасти сына от глупости, но… Он также может преследовать собственные цели, и тогда… А почему ты спрашиваешь? — Ну… Он ведь твой бывший ученик… — Я преподавала у него всего три года, и он был на Слизерине… Я ничего не могу о нём сказать. — Тогда почему не согласилась с Дамблдором, что Люциус обманывает? — Это не значит, что я поверила словам Малфоя… Я больше доверилась Гермионе: раз она ему поверила, — и это после того, что она пережила в его же поместье, — значит что-то её заставило. Я даже её на Непростительные проверила — она чиста. — Я всё же надеюсь, что оборотни — это ложь. Иначе… — Иначе нам крышка, дорогая, — мрачно произнесла подруга, — всё, что нам остаётся: ждать. Пробуждения Северуса, появления Люциуса, нападения на замок… — Если он не появится, детей нужно отослать домой. — Да. А если появится? — То и тогда нужно будет закрыть школу, Минерва. Ты ведь это понимаешь? — Я не хочу этого понимать, Поппи, просто не хочу.***
Гермиона брела по тёмным коридорам, не разбирая дороги. В голове шумело, а глаза отказывались хоть что-то различать. От слёз? Нет, слёз не было. Только пустота внутри и боль в сердце. Если бы её спросили причину такого плачевного состояния, она бы не смогла найти точный ответ: её беспокоило состояние Снейпа, страшила неизвестность, добивала усталость. Ей бы поспать, успокоиться, но… Закрыв глаза, видеть синие губы Северуса, постаревшее лицо Люциуса, осуждающий взгляд Дамблдора и, почему-то, окровавленное тело Лаванды Браун, которую покусал оборотень, она не могла и не хотела. Поэтому металась из коридора в коридор, из двери в дверь, со ступеньки на ступеньку… Как оказалась в Трофейной комнате, она не помнила. Может, интуиция подсказала, что здесь она сможет отвлечься, может, не подвёл острый слух — она услышала шум, а, может, чья-то чужая воля привела в эту, на первый взгляд, пустую комнату. Но это только на первый взгляд… Даже в таком состоянии апатии она заметила несколько силуэтов и шум, исходящий от них. Несмотря на то, что творилось у неё в душе, ум девушки работал без сбоев: она сразу поняла, что это ученики, решившие погулять после отбоя. Не теряя времени, Гермиона неслышно подошла к источнику звуков и… увидела пятерых первокурсников, четыре из которых были её гриффиндорцы. А последний был, если ей не изменила память, учеником Слизерина. — Что вы здесь делаете? Она говорила тихо, спокойно, даже равнодушно, но дети всё равно сжалось в комок от страха. — П-прос-стите, пожалуйста, профессор Грейнджер, — хором прошептали нерадивые ученики, смотря на преподавателя большими от страха глазами. — Что вы тут устроили? — упрямо спрашивала Гермиона, переводя усталый взгляд с одного ребёнка на другого. Она никогда не кричала на учеников, даже с чужих факультетов. И не потому, что была слабохарактерной или поощряла их выходки. Просто она понимала, что они всего лишь дети, какими были когда-то и она с друзьями. Исключением был случай с Лори Керри, и то… Из-за этого Гермиону дети любили: она почти никогда не назначила взысканий, а если и срывалась, что бывало крайне редко, то провинившиеся проводили время с Хагридом; на уроках она старалась заинтересовать каждого ученика, внести радости в их жизнь после войны. А ещё её уважали. Минерва говорила, что для детей она — авторитет. Ни один не хотел, чтобы его родной декан отдувался перед директором. Но эти персоны, видимо, ещё не прониклись уважением и любовью к деканам своих факультетов. — Извольте ответить, господа и милая леди, — уже мягче сказала Гермиона. Не любила она насылать страх: этот образ уже давно был занят профессором Снейпом. — Мы, правда, случайно, — отчаянно краснея ответил подопечный Снейпа, — мы потерялись. «Не умеет мистер… Тревор врать, не умеет. Но это дело времени: факультет его вскоре всему научит». — От вашей гостиной до этой комнаты — сеть довольно длинных коридоров, но… Куда же вы направлялись, мистер Тревор, что оказались здесь с учениками моего факультета? Гриффиндорцы синхронно вздохнули и потупили глазки: эти врать тоже не умеют, и вряд ли когда-то научатся, чтобы суметь её обмануть. — Молчите? Хорошо. Что делаете здесь вы, мистер Каллэ, мистер Браун, мистер Штраус и мисс Лорен? — Мы… мы… мы хотели устроить дуэль, — пропищал детский голосок в образе маленькой блондинистой девочки, чем-то похожей на Луну Лавгуд. А вот это уже было несмешно: впервые за полтора года Гермиона встретила столь ярое соперничество факультетов Гриффиндор и Слизерин. В первые годы после войны даже решили отменить межфакультетское соревнование и турнир с квиддича: все пытались добиться единства, а не вражды. И вроде всё получалось: дети, лишенные причин для вражды, начали понемногу дружить, невзирая на факультет и чистоту крови. Не для этого, собственно, и была та война?! Но вот опять… — Из-за чего дуэль? — теперь голос был деловым и сухим, девушке даже пришлось выкинуть из головы все остальные проблемы. — Мы решили попробовать, прямо как вы на первом курсе… Как профессор Поттер, вы, ваши друзья мистер Уизли и мистер Лонгботтом и ваш враг мистер Малфой… Мальчик, решивший раскрыть все карты, был перебит тихим, но искренним смехом декана. Если бы не стресс, страх и усталость, Гермиона никогда бы так не отреагировала, но облегчение от того, что дети просто решили поиграть в героев, наслушавшись историй о их с друзьями детстве, было оглушительным. Хорошо! Даже в такое время… Как ей хорошо! Отсмеявшись, девушка с каким-то детским восторгом спросила: — И кто здесь кто? Увидев, что преподаватель трансфигурации не злится, дети расслабились и наперебой заговорили: — Я — профессор Поттер, — с гордостью заявил русый пухленький мальчик, по имени Генрих Штраус, совсем не похожий на маленького Гарри, хоть и был в круглых очках, сквозь которые было видно карие глазки. — А я — мистер Уизли, — улыбаясь во все сколько-то там зубов, произнёс Питер Каллэ, невысокий шатен с серыми, как дождливое небо, глазами, — я очень люблю хорошо поесть! — А я выбрал мистера Лонгботтома, — смущенно пробормотал Томас Браун, пряча, — Гермиона точно помнила, — ярко синие глаза, — я очень люблю травологию. Но зелья я тоже люблю. Я вообще всё люблю… — А я — это вы! — почти прокричала девочка Люси Лорен, похожая на Луну Лавгуд, но потом, смутившись, уже тише добавила, — я читать очень люблю: у меня родители работают в Лондонской библиотеке. Они магглы… Гермиона кивнула, пытаясь скрыть довольную улыбку: дети отыскали в себе черты её и её друзей, хотя внешне они совсем не похожи! — А вы, я так понимаю, мистер Джеймс Тревор, играете Драко Малфоя? — развернулась Гермиона к последнему ребёнку — высокому рыжеволосому мальчишке с зелёными глазами. — Неправильно понимаете, — тихо произнёс он свистящим голосом, — я никогда не понимал его… отговорки: «у меня не было выбора». Выбор есть всегда. А он просто трус. Гермиона внимательно посмотрела на ученика, в голове которого были мысли, схожие с её собственными. — А вранье? Это ведь тоже отговорка. А вы мне соврали. — Нет, профессор Грейнджер, это не отговорка. Это способ выйти из ситуации невредимым. Это и есть выбор. — Я не буду дискутировать с вами, Джеймс, но… в чем-то вы правы, а в чем-то — нет. Так кого вы должны были играть? — Мистера Филча — нашего завхоза. Если Гермиона и удивилась, то виду не подала. — Что ж, он действительно тогда был с нами. — Был, а мистера Малфоя не было. Гермиона ещё раз посмотрела на слизеринца, отметив себе понаблюдать за ним позже. «Позже… Когда это позже будет? Если будет». — Хорошо, мои дорогие, с этим мы разобрались. И с тем, что дуэли не будет тоже, правда? Ученики послушно кивнули. — Прекрасно. Снять с вас баллы я не могу, поскольку их просто нет. Поэтому… Вы знаете историю о том, как мы прятали дракона? Резко заблестевшие глаза детей и усердные кивки свидетельствовали о том, что они не только знали об этом, но и история эта им очень нравится. — Знаете, значит. Я надеюсь, вы не будете пробовать прятать дракона? — строго спросила она. — Конечно нет, профессор Грейнджер, — примерно ответила Люси, опустив глаза. — Ну-ну, ну-ну… Так вот, вы знаете, чем закончилась эта история? — Ну… Дракона Норберта, точнее Норберту, забрали друзья мистера Чарли Уизли?! — неуверенно ответил Генрих, внимательно следя за реакцией своего декана. — Да, правильно. Только вот после удачной отправки дракона нас поймала директор МакГонагалл, тогда ещё профессор трансфигурации и декан Гриффиндора. Меня, Гарри, Невилла и… Драко. И в наказание, к снятым ста пятидесяти баллам, добавила взыскание у Хагрида в Запретном лесу… — Ого! — глаза ребят стали просто огромными от удивления. — И я думаю, что вы не против тоже… погостить у Хагрида. У него, кстати, очень вкусный чай! А вот от выпечки лучше откажитесь: ваши зубы могут не выдержать этого испытания. А я, так и быть, представлю это как взыскание. Согласны? Глаза детей светились настоящим счастьем. И ведь она не поощрила их поступок, даже наказала… И все довольны. «Эх… Всё, да не все!» — Мистер Тревор? Вы чем-то расстроены? — спросила она, заметив резко помрачневшее лицо ученика. — Мне придётся быть… Драко Малфоем. Я посчитал… — А теперь послушайте меня, Джеймс. То, что было в прошлом — это уже история, то, что будет в будущем — тайна, а то, что есть сейчас — подарок судьбы.* Никогда не ставьте превыше всего прошлое: там много ошибок и упущенных шансов. Не живите ради будущего: не факт, что… новый день настанет. И жить одним днем тоже не спешите: упустите что-то важное, хоть и мимолётное. Вы не обязаны быть тем, кем вас сделала история. Вы — личность, помните об этом. Мальчик всерьёз задумался: его глаза, смотрящие в пол, показывали важность и серьезность момента. Но вот он, видимо, пришёл к какому-то выводу, потому что на лице появилась радостная улыбка. — Спасибо, профессор, я вас понял. — Я очень рада, мистер Тревор. Кстати, Рон с нами не ходил: он был в больничном крыле, поэтому… Пусть с Гарри Поттером, Невиллом Лонгботтомом и Гермионой Грейнджер будет ещё двое ребят, которые станут друзьями навеки. Договорились? — Да, профессор Грейнджер. — А теперь живо спать! Мистер Штраус и мистер Каллэ, вы проводите мисс Лорен в башню Гриффиндора и сами туда без моей помощи дойдете? — Конечно, профессор. — Прекрасно, хорошей ночи. — До свидания. Быстрые шаги — в далеке хлопнул портрет Полной Дамы. — А вас, мистер Тревор, я провожу: нам по пути. — Как скажете, профессор. Идти с учеником в подземелья было… удобно. Парень не задавал лишних вопросов, шёл быстро, словно данные коридоры были ему очень хорошо знакомы. Вскоре они дошли до входа в гостиную Слизерина, расположенную в самом конце подземелий. — Мы пришли, Джеймс. Думаю, дальше вы сами справитесь. У вас есть вопросы? Мальчик несмело посмотрел на преподавателя и ответил: — Есть. — Тогда задавайте. — Вы скажете профессору Снейпу об этом инциденте? «Снейп, Снейп, Снейп… Он ведь декан…» — Да, мне придётся ему объяснить, почему вы получили отработку. Но… Думаю, я смогу найти более презентабельную причину. Вы ведь мне подыграете? — Да, профессор Грейнджер, — улыбаясь, сказал ученик, — и ещё один… — Слушаю. — А почему вы живёте в подземельях, а не в башне Гриффиндора? Гермиона удивлённо приподняла бровь, чем вызвала румянец на лице Джеймса. — Чтобы контролировать своих подопечных, мне не нужно постоянно быть рядом с ними: мой камин подключён к камину в Гриффиндорской гостиной. А в подземельях, как ни странно, мне нравится. Здесь тихо и спокойно. В определённый момент жизни этот покой мне очень нужен был. У вас все? — Да, профессор, извините. — Тогда, спокойной ночи, Джеймс. — И вам, профессор Грейнджер. Парень развернулся и исчез за люком своей гостиной. А Гермиона осталась одна. Как ни странно, но ей стало лучше. Почему-то увидев этих детей, она решила, что сделает всё, чтобы они и дальше радовались таким мелочам. Она не допустит, чтобы Драко, или кто-то там ещё, испортил жизнь хоть одному ребёнку. Девушка развернулась и пошла к себе в комнату. О сне она уже не думала: всю ночь она будет искать выход из этого положения. Выход всегда есть, как и выбор. По подземелью эхом разносился стук каблуков и тихое бормотание. Часы пробили двенадцать.Примечание автора
* Перефразированная цитата жены Теодора Рузвельта, Президента США. В главе идется про эпизод на первом курсе, где Драко назначил Гарри магическую дуэль в Трофейной комнате, Рон стал его секундантом, а Гермиона и Невилл по разным причинам тоже попали туда. В результате: за ребятами пришёл Филч: Драко обманул Гарри. В главе идется про эпизод, где Гермиона, Гарри, Невилл и Драко — на обработке у Хагрида в Запретном лесу. Там Гарри встретит Квирелла, пьющего кровь единорога.