Дочь Темного Лорда. Истинное наследие

POV Ария Мы с Гарри напряжённо стояли возле кабинета Амбридж.  — Как умер Седрик Диггори? — тихо спросила я. В школе, для всех эта тема закрыта. — Это было убийство, — ответил Гарри, — Я почти никому еще об этом не говорил, его убил Волан-де-Морт, это случилось прямо на моих глазах, — воспоминания давались ему тяжело, это можно было с лёгкостью заметить. — Почему сказал мне? — Ты единственная не смотришь на меня как на психа, даже мои друзья стараются держать дистанцию. Они естественно делают вид, что все в порядке, но я ведь вижу… — Она меня бесит, — неожиданно заявила я, разговор становится слишком грустным, не люблю такое, — Но ты должен вести себя осторожнее, мне то она ничего не сделает, а вот испортить жизнь впечатлительному мальчику, который и так слишком много видел для своих лет, может! Ты знаешь, откуда она пришла, и должен понимать, перед кем она отчитывается… Запомни всего одну вещь: Министерство трусы, а трусы способны на все. — Но я же просто сказал правду! — возмущенно воскликнул Гарри, — Волан-де-Морт возродился. Профессор Дамблдор тоже это знает… «Заходите» — прозвучал из-за двери, до тошноты приторный голос Амбридж. — Стой, — остановила я Гарри, когда он взялся за ручку чтобы открыть дверь. К его спине кто-то приклеил бумажку с унизительный стихом: «Зря ты, Гарри, нос задрал, Все ты врешь, и все ты врал! Никакой ты не герой, А обычный, псих дурной!» Я забрала бумагу и быстро засунула себе в карман, не дав парню прочитать написанное. Эта ведьма и так ему настроение испортит, незачем лишние переживание. — А вот теперь пойдем! Как только я зашла в кабинет, в голове сразу же прозвучала мысль: наверное, даже моя бабушка так безвкусно, не обставила этот кабинет. На все поверхности были наброшены ткани — кружевные или обычные. Стояло несколько ваз с засушенными цветами, каждая на своей салфеточке, а на одной из стен висела коллекция декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками. Котята были такие мерзкие, что я ошеломленно пялилась на них минуту. В этот момент я прям, ну очень сильно захотела обратно к отцу, даже на кладбище я почувствую себя удобней чем в этом кабинете. — Добрый вечер, — сказала Амбридж, которую я не сразу заметила, потому что ее мантия с ярким цветочным узором уж слишком хорошо гармонировала со скатертью на письменном столе. — Добрый вечер, профессор Амбридж, — деревянным голосом отозвался Гарри, а я продолжала с отвращением рассматривать декор. — Ну что ж, садитесь, — сказала она, показывая на маленький столик, покрытый кружевной скатертью, у которого она заранее поставила два стула с прямыми спинками. На столике, лежал чистый пергамент. Она смотрела на нас, слегка склонив голову на сторону, и широко улыбалась, как будто в точности знала, о чем я думаю. Хотя нет, если бы она знала, о чем я думаю, сейчас бы стояла с ужасом на лице, а не улыбалась.  — Теперь, вы напишете для меня некоторое количество строк, — то есть я пришла сюда для пары строк?! — Нет, не вашим пером! — добавила она, когда заметила, как Гарри потянулся к сумке. Я сумку не брала, сразу договорилась, что одолжу у него, — Вы воспользуетесь моим пером, специальным, — ой, что-то мне не нравится последнее слово, — Вот, пожалуйста. Она протянула нам черное перо, длинное и тонкое, с необычно острым кончиком. — Я попросила бы вас написать: «Я не должен или Я не должна лгать», — мягко сказала она. — Сколько раз? — спросил Гарри, довольно убедительно имитируя вежливость, какой, однако, хороший актер. — Столько, сколько понадобится, чтобы смысл впечатался, — ласково ответила Амбридж, — Приступайте. Она отошла к своему столу, плавно села и склонилась над стопкой пергаментов, которые, скорее всего, были сданными на проверку письменными работами. Гарри приподнял острое черное перо, но понял, что кое-чего не хватает.  — Вы не дали нам чернил, — сказал он. — О, чернила вам не понадобятся, — заверила его профессор Амбридж с крохотнейшей смешинкой в голосе. Я поднесла острие пера к бумаге и вывела: «Я не должна лгать». Она действительно думает, что это поможет? Гарри испустил вздох боли, и я резко подняла на него голову, а затем почувствовала, легкую боль на своей руке. Слова, появившиеся на пергаменте, были написаны чем-то ярко-красным. Те же слова возникли и на тыльной стороне моей и его правой руки, будто проведенные скальпелем; но не успела я отвести взгляда от свежих надрезов, как их затянуло гладкой кожей — осталась лишь небольшая краснота. Гарри оглянулся на Амбридж. Она смотрела на него, растянув в улыбке большой жабий рот. Сука!  — Да-да? — Нет, ничего, — тихо сказал Гарри. Он снова посмотрел на пергамент, поднес к нему перо второй раз, написал: «Я не должен лгать». Вновь слова были вырезаны на коже, и вновь надрезы затянулись секунды спустя. Он что мазохист? Я резко встала со стола и направилась к двери. — Сядьте на место, — приказным тоном скомандовала Амбридж. — Я не собираюсь это терпеть, если Вам что-то не нравится, то пожалуйтесь на меня Дамблдору, или же исключите, мне наплевать! Я не собираюсь плясать под Вашу дудку и терпеть подобное унижение, поэтому если хотите меня приструнить, то придумайте что-то более оригинальное, чем волшебное перо. Я резким движение открыла дверь, но она закрылась прямо перед моим носом. — Похоже мой авторитет для Вас недостаточно весомый, — приз в студию за сообразительность, — Боюсь, что подход Дамблдора будет слишком мягким для Вас, поэтому я отправляю Вас к Северусу Снейпу! Пусть он и декан факультета Слизерин, но мне кажется, укротить Ваш нрав сможет именно он. — С удовольствием, — с улыбкой сказала я и теперь уже без препятствий вышла из комнаты. Ну что же, это первые сказанные ею слова, что мне понравились. Но к Северусу зайду, позже… Сейчас пришло время встретиться с Драко.

***

Астрономическая башня — самая высокая башня замка, получившая свое название благодаря удобно расположенной площадке для наблюдения за звездами. Она возвышается над фасадом школы со стороны, обращенной к Запретному лесу, так что в ее окна можно лицезреть макушки деревьев. Это одно из моих самых любимых мест в этой школе. Изнутри большую часть башни занимает длинная, сильно закрученная винтовая лестница. На ней есть несколько площадок, примыкающих к выходам на этажи школы. У подножия лестницы, в нише, образованной самой лестницей, стоит большой круглый камень, на котором некогда возвышалась статуя. На предпоследней лестничной площадке находятся чулан с хозяйственным инвентарем, кабинеты Астрономии и личные кабинеты преподавателей этой дисциплины. Чтобы попасть на самую верхнюю, внешнюю «астрономическую» площадку, нужно миновать еще два витка лестницы после кабинетов Астрономии. Парень стоял возле площадки с горгульей. — Иди за мной, — со стальными нотками в голосе скомандовал блондин. Я ожидала, что он сразу же начнет допрос, но на деле все куда интересней. Мы прошли к стене за спиной горгульи, там оказалась небольшая, совсем неприметная дверь. За ней был небольшой кабинетик, странно, что я о нем не знала. Здесь нет учебных парт и скрипучих стульев, но есть мягкие удобные кресла, наподобие тех, что стоят в гостиных факультетов, и круглые столики. Но, небольшая доска здесь тоже есть, даже с мелом. В комнате всего одно окно, небольшое. POV Автор — А теперь говори. Откуда ты знаешь о моем отце? — Спустя какое-то время после окончания Хогвартса Люциус Малфой, примкнул к Пожирателям смерти, — начала она рассказывать давно известные факты (в определенных кругах, естественно), — И даже был среди особо приближённых к Тёмному Лорду. Ходили слухи, что твой отец, до исчезновения Волан-де-Морта, возглавлял группу Пожирателей, специализировавшихся на пытках маглов. А после, как будто ни в чем не бывало, Люциус стал довольствоваться оседлой жизнью, поддерживая необходимые связи в Министерстве магии и продолжая тайно коллекционировать различные темные артефакты. Он сожалел, что Темный Лорд не смог достичь цели господствовать над волшебниками, но в то же время скользкий и трусливый Люциус абсолютно ничего не предпринимал для поиска своего повелителя, — в последних словах читалось не скрытное отвращение. — Ты, — выплевывает Драко, резко шагнув вперед. На губах девушки лишь появилась самодовольная и спокойная ухмылка, что заставила кровь молодого мага, достичь кипения. — Расслабься, я позвала тебя сюда не для ссор, — ухмыляясь, продолжала говорить Реддл, — В этом мы с тобой похожи, мы оба дети мужчин, что определили нашу судьбу и без вопросов записали нас на сторону тьмы. — Твой отец тоже… — В какой-то степени, да. И меня, так же как и тебя растили как наследие тьмы, и я так же была примерным ребенком и делала все, лишь бы папа гордился мной. Мы похожи даже больше, чем ты можешь представить. — Нет, мы совершенно разные. Ты всего лишь еще один маг, что пытается заставить меня отвернутся от семьи. — Каково быть потерянным? — этот банальный вопрос, разделил их разговор на: до и после, — Каково выполнять то, что тебе велят, а не то, что выбираешь ты? Ты не знал ласки, доброты или заботы, — она может сказать это со стопроцентной уверенностью, ведь пожиратели душ, точно не родители года, — Только фразу «Драко, ты должен быть сильным, у тебя великая миссия», — тоже самое говорили и ей, день в день, взамен обычных детских радостей, — Если сейчас оттолкнёшь меня, то никогда не будешь собой. Я понимаю, ты думаешь, что у тебя нет выбора. Ты — мальчик, который подчинен родителям, мальчик, который не по своей воле служит Темному Лорду. — А есть выбор? — Не будь глупцом, Драко. Эта тьма, что витает вокруг тебя и заманивает в свои оковы… Никогда не поддавайся ей, — она вновь продолжает говорить, а блондин задыхается от того, как томно звучит ее голос, — Она проникает в твой разум, и отравляет его окончательно. Ты начинаешь сходить с ума, теряешь все принципы и хоть какие-то чувства. Я знаю, каково это. Я прошла через эту тьму, — «стала этой тьмой» — добавляет она про себя, — И все, что тебе нужно — лишь поверить и не отрицать. — Я тебя не понимаю. — Я предлагаю тебе выход, третью сторону, в которой не нужно будет следовать, чьим-то приказам, — девушка делает решительный шаг вперед и сокращает расстояние между ними. Их тела соприкасаются, а голова Арии поворачивается в сторону Малфоя, её губы оказываются лишь в нескольких миллиметрах от его уха, — Быть не тем, кем тебя хотят видеть, а тем, кем ты хочешь себя показать. Для нас ничья власть не будет иметь значения, Драко, — его имя в ее устах звучит музыкой и песнопениями какому-то темному богу, — Вообще ничто, кроме происходящего здесь, не имеет. Свои законы. Свои правила. Точнее, лишь одно. — И какое же? — Развлекайся! Я не собираюсь участвовать в грядущей войне, я лишь хочу вернуть себе и таким как я, то, что было отнято у нас с рождения. Мое имя Ария Реддл, спроси у отца кто я, и тогда ты все поймешь.