Леди Хадсон

Стремительно выбежав на улицу и на ходу застегивая верхнюю одежду, мы все втроем, в один голос крикнули: —Кэб! К нам подъехала карета, кэбмен на козлах был весь закутан в шарф так, что лица его не было видно, но второпях я не стала заострять на этом внимание. И зря, очень зря… В кэбе было довольно просторно, и я поспешила устроиться поудобнее на сиденьях. Все-таки рана еще болела. Кэбмен вел лошадей не очень аккуратно, и мы то и дело подпрыгивали на ухабах булыжной мостовой. Вскоре картина за окном стала меняться. У меня перед глазами с космической скоростью замелькали поля с пасущимися на них коровами, деревни… Стало темнеть, закат разливался по небу огненным заревом, в Лондоне я никогда такого не видела… Так как более короткой дороги, по словам кэбмена, не было, мы решили проехать через лес. Кэбмен гнал лошадей, как сумасшедший, и благодаря этому мы взлетали почти на каждой кочке. Прыгнув в очередной раз, мы приземлились прямо в яму. Внизу кареты что—то очень громко хрустнуло. Мы выскочили из кэба. —Что случилось? — воскликнула я. —Наверное, ось обломилась, сейчас посмотрим, — гнусавым голосом отвечал кэбмен. «Наверное, у него насморк, — подумала я, — ну что ж, не удивительно для лондонца» — Вы пока погуляйте, милая леди, подышите лесным воздухом, он очень полезен для здоровья, — все так же в нос продолжал кэбмен. —Да уж, хороша прогулка по ночному лесу, ничего не скажешь, — проворчала я и свернула с тропинки. Доктор Ватсон и Лестрейд отошли в сторону и закурили — дышать свежим воздухом они, явно, не собирались. Гулять по лесу ночью было очень жутко: вдалеке ухал филин, сухие ветки хрустели под ногами, рана начала настойчиво ныть, и я решила вернуться назад. Вернувшись на тропинку, я увидела все ту же картину: кэбмен возился с каретой, а мои спутники мирно беседовали в стороне. — Ну что, нашли что-нибудь, мисс Шанель, — отвлекся от разговора мистер Лестрейд. —Кроме ягод, ничего, — съязвила я. —Тогда, может, сварим чай в котелке и испечем на горячих углях ароматнейший штрудель с лесными ягодами? — подыграл мне полицейский. —Мистер Лестрейд, сейчас не время для шуток, нужно срочно чинить ось и отправляться в путь, — доктор поспешил остановить, по -видимому, не на шутку размечтавшегося Лестрейда. —Да, действительно, извините, что отвлекаю, не подскажите, который час? — обратилась я к кэбмену. —Конечно, подскажу, милая леди, — пропел кэбмен сладеньким голоском, стягивая шарф с лица. Эти слова, словно бритва, прошлись по моему телу. —Мистер Грюнер?! — я онемела от ужаса. —Не правда ли, приятная встреча, мисс Шанель? — продолжал барон все тем же бархатным голосом, —а я—то уж потерял всякую надежду на встречу с вами. Доктор Ватсон и Лестрейд, бросив свой разговор, раскрыв рты, смотрели то на меня, то на барона. —Ну что же вы стоите? Вяжите его! — воскликнула я. Услышав мой отчаянный вопль, барон бросился бежать, но Лестрейду не составило особого труда догнать его и повалить на землю. Подоспевший доктор Ватсон спутал руки и ноги барона веревкой, а в рот ему засунул носовой платок. Закинув связанного и брыкающегося барона в кэб и наскоро починив неизвестно каким способом ось, мы потихоньку отправились в путь. Доктор Ватсон, усевшийся на козлах, с хирургической аккуратностью повел карету, а мы с мистером Лестрейдом уселись внутри кэба, надо же было кому—то присматривать за бароном, да и мне с моей раной опасно было сидеть на холодном ночном ветру. Под мерное постукивание колес я могла бы поспать, но не захотев воспользоваться этой заманчивой возможностью, я сидела мрачнее тучи, мысленно и вслух проклиная барона за все, что он сделал. Мне хотелось его убить, мистер Лестрейд рад был бы помочь мне в этом, но было бы не благородно с нашей стороны бить связанного безоружного человека, пусть даже такого негодяя. К рассвету мы выехали из леса. А часам к десяти уже подъехали к какому—то небольшому, но очень красивому городку. Там мы сдали барона в ближайшее отделение полиции, Лестрейд пообещал, что сам выхлопотает ему особое наказание. Когда барона заводили в полицейский участок он громко расхохотался и взглянул на меня: — У вас осталось о—очень мало времени, дорогуша. Шерлок Холмс будет мертв. Полицейские толкнули его, и за стражами порядка захлопнулась дверь. Мы остались на улице одни. Лестрейд повернулся ко мне и сказал: — Шанель, вам не следует слушать всё, что он вам наговорил. Я подняла на Грега глаза, полные слёз: — Мистер Лестрейд, что мне делать? Он сказал, что у нас мало времени… Я судорожно всхлипнула. — А вдруг Шерлок Холмс уже умер?! В следующую секунду я горько разрыдалась, закрыв лицо руками. — Мисс Шанель, — Лестрейд оторопел. — Успокойтесь, не нужно лить слезы… Мисс Шанель. Детектив протянул мне платок. — Я не хочу терять мистер Холмса, — всхлипнула я и снова залилась слезами. — Я не хочу, чтобы он был мертв. — Вы его недооцениваете… это же Шерлок Холмс! Мы не допустим, чтобы он умер. Я взглянула на Лестрейда и начала вытирать глаза платком. Детектив улыбнулся и ободряюще подмигнул глазом. К нам подошел доктор Ватсон и вид у него был явно очень мрачный. Увидев, что мы улыбаемся, он сообщил: — Не время для забав, друзья, жизнь мистера Холмса в наших руках. Я снова тихо всхлипнула и закрыла лицо платком. Лестрейд злобно посмотрел на доктора и снова стал меня утешать: — Ну, ну, мисс Шанель, не лейте слезы. Доктор Ватсон, кто вас за язык тянул? Немного переведя дух и сверившись с картой, мы поехали дальше.