Gnawed Noble

      Потянулись обычные непримечательные дни. В округе не показывались ни порождения тьмы, ни местная знать – значит, и Стражи, и Командор могли вздохнуть свободно. Все занимались каждодневными делами, понемногу замечая некоторые изменения.       Во-первых, кормить их стали вкуснее. Хотя повар остался тот же, он добавил в меню несколько новых блюд и приправлял старые необычными специями, и это заметно подняло настроение Стражам – и, судя по информации Сайласа, слугам тоже. Во-вторых, Веланна стала вести себя чуть спокойнее и вежливее – хотя никто не знал, почему: на свою территорию, в лазарет, она приходящих не по делу пускала редко. И, в-третьих, у Стражей появился новый инструктор по стрельбе.       Однажды утром Эллана, нечасто попадавшаяся до того на глаза другим Стражам, подошла к тренировавшему лучников Хоу и попросила разрешения пострелять. Кейр стоял тогда в карауле – и ему доставило невыразимое удовольствие наблюдать на лице Натаниэля крайнее изумление. Долийка пустила в цель несколько стрел на удивление быстро и изящно – и при этом ни разу не промахнулась. Хоу предложил ей потренировать лучников и, понаблюдав за ее уроками, решил, что Эллана справляется с этим ничуть не хуже него. Долийка стала вторым инструктором по стрельбе. Правда, она предлагала поучить стрелять всех Стражей, а не только лучников: одним из первых «подопытных» оказался Сайлас.       - Да ну! – отмахивался он. – Зачем мне это надо? Я ж прекрасно с ножами управляюсь. А стрелять куда-то, прицеливаться, чего-то прикидывать – это лишняя морока. Пусть этим занимаются те, кто умеют.       - Лучше быть готовым к любой ситуации, - отвечала ему долийка. – И в ближнем, и в дальнем бою. Попробуй хотя бы поучиться. Не понравится – будешь дальше размахивать своими дар’мису.       Амарантайнец честно попробовал, честно признался, что лук ему в руки «ну не ложится вообще», и вернулся к своему излюбленному оружию. Впрочем, другие Стражи – например, воительница Эрика – с удовольствием согласились попробовать овладеть новым оружием, и даже преуспели в этом.       Эремон не подходил к лучнице и не напрашивался на тренировки, но частенько следил за ними. Он все еще подспудно пытался понять, почему он с таким трудом стреляет из лука – и что можно почерпнуть из обучения других. Поэтому он наблюдал за тем, как учит своих подопечных Эллана. Юная долийка была не только весьма симпатичной, но еще и дружелюбной, в отличие от Веланны. Она поначалу немного робела, общаясь с людьми, но очень быстро привыкла к ним и не проявляла никакой враждебности. Даже Сайлас, настороженно относившийся к долийцам, любил с ней поболтать. Кейр же старался держаться на расстоянии. Не из презрения к Эллане – скорее из нежелания обнародовать свою многолетнюю слабость, попортившую ему немало крови. Впрочем, долийка оказалась внимательнее, чем он думал.       Однажды Эремон с почтительного расстояния украдкой наблюдал за тренировкой Элланы и Маркуса. Вдруг долийка, бросив едва заметный взгляд в его сторону, отпустила ученика и направилась к Кейру. Деваться было некуда, но он заметно смутился – особенно когда увидел ее сердитое лицо вблизи.       - Знаешь, - без обиняков заявила Эллана, - я давно заметила, что ты за мной наблюдаешь. Тут два варианта: либо ты за мной подглядываешь, потому что я тебе нравлюсь, либо потому, что ты хочешь научиться стрелять, но стесняешься со мной заговорить.       «Так же говорит правду в лицо, как Командор», – подумал Эремон, немного растерявшись от такой прямоты.       - Я не хотел вас ничем оскорбить, честное слово, - ответил он.       - Так что? Все-таки нравлюсь?       - Не… в этом смысле, - пробормотал Кейр, чувствуя себя мальчишкой. – Вы очень красивы, но у меня и в мыслях не было как-то с вами… заигрывать.       Немного осмыслив его слова, долийка успокоилась и заправила за ухо рыжую прядку.       - Значит, хочешь пострелять? А почему стесняешься подойти?       - Я не вижу в этом смысла. Я ведь не лучник.       - Ни один «не лучник» не таращится на мишени так часто. – Ее лицо осветила приятная улыбка. – Может, расскажешь, в чем дело? Я не буду смеяться, обещаю.       - Не о чем рассказывать. – Эремон отвел взгляд. – Это просто… не мое.       - Может, попробуешь для начала, а потом будешь говорить, твое или не твое? Давай, не стесняйся. Я ведь ничего постыдного тебе сделать не предлагаю.       «Я бы с этим поспорил», - подумал юноша. Но все же… и правда, а что он терял? Если сейчас ничего не получится – а так и будет – Эллана от него отстанет, и можно будет как-то замять это дело. И перестать наконец следить за этими тренировками. Это подглядывание наверняка выглядело по-дурацки…       Спустившись к мишеням, Кейр взял в руки лук и поднял с земли стрелу. Сразу же вспомнились вечные причитания сера Финна, его учителя по стрельбе: «Да деревянный ты, что ли, почему ты все делаешь так медленно?!».       - Теперь возьми лук левой рукой, если ты правша…       - Благодарю, но не стоит объяснять все подробно. Основы я знаю.       Вздохнув, юноша взял лук левой рукой, пристроил стрелу поверх ее пальцев. Конец ее привычно вошел в зарубку на луке. Взявшись за стрелу тремя пальцами правой руки, Эремон натянул тетиву… Не попасть в цель с тридцати шагов – позор для любого жителя Недремлющего моря…       Прицелившись как следует, он отпустил стрелу. Она вонзилась в мишень чуть ниже центрального круга.       - А ты молодец! – Долийка посмотрела на него с удивлением и радостью. – Ты, оказывается, умеешь стрелять!       - Я бы так не сказал, - буркнул Кейр. – Я ведь не попал в яблочко.       - И что с того? Ты правильно держишь стрелу, правильно движешься. Вот только не знаю, зачем ты так долго целишься.       - Что значит «зачем»? – удивленно переспросил юноша. – Чтобы попасть в цель.       - Ты и так попадешь в цель, если правильно пустишь стрелу.       - Но разве для этого не надо как следует прицелиться?       - Нет, конечно.       Эремон в недоумении посмотрел на нее. Сер Финн тоже говорил что-то такое, вроде «сам поймешь, как надо» – но это больше походило на издевку над мальчиком, «у которого руки не оттуда растут».       - Давай покажу.       Эллана взяла у него лук, достала стрелу и отошла от мишени чуть дальше. Затем она закрепила стрелу на руке, натянула тетиву и выстрелила. Все это заняло секунды три. Выстрел при этом пришелся в яблочко.       - Только и всего, - сказала долийка, оборачиваясь к юноше. – Всего три движения. Не надо две минуты прицеливаться, будто ты из глаз стрелу пускаешь. Пока будешь держать тетиву и руки в напряжении, у тебя стрела так изменит направление, что улетит куда угодно, только не в цель.       - Но если я не прицелюсь, то как тогда смогу правильно пустить стрелу?       - Ты должен позволить стреле лететь самой. А из дрожащих рук она куда надо не полетит. Давай объясню помедленнее.       Кейр понимал, что смысла в этом никакого нет, но против воли заинтересовался.       - Хорошо.       Эллана положила новую стрелу поверх пальцев левой руки, кончиком в зарубку на луке.       - Раз.       Натянула тетиву.       - Два.       Стрела вонзилась в центр мишени.       - Три. Все.       - Но ведь невозможно же не целиться и попасть в мишень, - улыбнулся Эремон.       - Попробуй. Сделай еще один выстрел – только не трать время на долгое прицеливание. Просто расслабься и выпусти стрелу.       Пожав плечами, юноша взял у нее лук и приготовился к выстрелу. Он попытался не целиться, а просто прикинуть направление стрелы, и без особой надежды разжал пальцы правой руки. Стрела опять не попала в центр мишени – но оказалась недалеко от его первого выверенного выстрела.       - Видишь? – торжествующе поинтересовалась долийка. – Очень хороший выстрел. Немного практики, и ты будешь спокойно попадать в мишень.       - Стреляя наугад?       - Не наугад, а расслабившись. Попробуй еще раз. Старайся расслабить мышцы, если можешь.       Расслабить мышцы оказалось намного труднее, чем напрягать их. Впрочем, кое-чему Кейр научился на уроках фехтования: в его боевых движениях постепенно появилась определенная плавность, и юноша не чувствовал колоссального напряжения, когда сражался с противником на мечах. Но со стрельбой из лука у него так никогда не получалось…       - Не прицеливайся! – строго одернула его Эллана. – Ты и так хорошо видишь, куда стрелять – зачем же тянешь время и разглядываешь цель? Представь, что ты на охоте, и это – олень. Если будешь так себя вести, его в конце концов спугнет случайный шорох, и ты потеряешь добычу.       - Я попробую еще раз.       Краем глаза Эремон замечал вокруг других Стражей – и, похоже, кто-то из них наблюдал за тренировкой. Он уже пожалел, что ввязался в это, но все же послушно сделал еще один выстрел. Затем еще один. И еще.       И с шестого раза неожиданно попал в центр мишени.       - Молодец! – одобрила долийка. – Видишь, все совсем не так сложно. Пробуй еще.       - Я думаю, с меня хватит. – Кейр протянул ей лук. – Спасибо за урок.       Эллана быстро огляделась вокруг и вздохнула.       - Ладно, - громко произнесла она и, приблизившись к юноше, добавила вполголоса: - Потренируйся вечером, когда народу будет поменьше. Но не вздумай бросать. Ты ведь уже почти всему научился.       Эремон и сам не знал, почему все происходящее так его нервирует. Прошлое осталось в прошлом, теперь он никому не обязан доказывать, что он не безнадежен – и никто не осудит его, если юноша не захочет иметь дела с проклятым луком. Но брать его в руки по-прежнему было противно и даже больно – еще до выстрела. Фантомная боль в плечах, кистях, кончиках пальцев напоминала о себе каждый раз, когда юноша прикасался к луку и стрелам.       «Ты просто сдался, чтобы увернуться от боли в пальцах. Позорище».       Кейр никак не мог забыть этих слов, сказанным сером Финном в сердцах. Он после этого целый день простоял возле мишени, всадив туда два колчана стрел и до крови стерев кожу на пальцах даже сквозь перчатки. Едва отошла боль в мышцах, он с удвоенным усердием занялся фехтованием. Он не боялся боли. Он боялся не соответствовать своему положению надежды баннорна. И все равно никак ему не соответствовал, даже овладев техникой боя со щитом и мечом. В Недремлющем море привыкли наносить удар с расстояния, а не вблизи – а Эремону это никак не удавалось. Не иначе как его действительно прокляли еще во чреве матери: у Мэтью сложностей в обращении с луком не возникло. Кейр же словно не мог уразуметь, как надо делать правильный выстрел. Он мог вспомнить, сколько раз за всю свою жизнь попадал стрелой в цель – при том что удачные и ловкие удары мечом ему и в голову не пришло бы считать…       Поздно вечером он снова пришел к мишеням, надел перчатки и взял в руки лук. Пристроил рядом колчан со стрелами. Попытался вспомнить, что ему советовала Эллана.       Один выстрел – мимо. Второй выстрел – в центр. Третий – мимо. Четвертый. Пятый. Шестой. Седьмой – в центр. Восьмой. Девятый. Десятый…       - Ты больной? Ночь на дворе!       Оглянувшись, Кейр увидел приближающегося к нему Сайласа.       - Я сам не знаю, зачем я это делаю.       Эремон достал очередную стрелу и неожиданно метко пустил ее в цель.       - А ты неплохо стреляешь, оказывается, – удивленно заметил амарантайнец. – Я думал, ты по мечам только.       - Я… только по мечам, потому что я неполноценный, - стиснув зубы, признался Кейр. – Я должен был быть лучником, как любой уважающий себя сын Недремлющего моря. Но мне никогда не давалась эта… хренова стрельба.       Пальцы болели, но он продолжал стрелять. Правая рука начинала действовать более расслабленно, а стрела порой как будто действительно летела сама по себе.       Сайлас присел неподалеку.       - Так вот ты почему про фамильное оружие рассказывал, - вздохнул он. – Ясно теперь. Но ты ж умеешь стрелять, что ты врешь-то? Ты ж не мог за день научиться.       - Меня учили с семи лет. – Еще один выстрел. – Но я все время что-то делал не так. Я не понимал, что значит «сам поймешь, как надо». – Снова выстрел, на этот раз точно в цель. – Я так и не понял. Поэтому мне и пришлось научиться сражаться на мечах, чтобы я хоть как-то умел постоять за себя и других… – Снова попадание в цель. – По традиции баннорна мама должна была от меня отречься.       - За что?!       - Я не мог научиться точно попадать в мишень. По традиции ребенок, который не умеет этого к десяти годам, считается неполноценным. Родители вправе от него отказаться. – Попадание в цель. – Были прецеденты.       - Чего было?       - Подобные случаи были. Родители действительно отрекались от таких детей.       - Бред какой, - возмутился Сайлас, подошел к мишени и начал выдирать из нее стрелы. – Из-за такой ерунды от детей отказываться! Я бы вот не стал ни за что.       - Вот и мама не стала. Хотя это многим пришлось не по нраву.       - Ну и что? Она же банн, ей можно.       - Но наследнику таким быть… нельзя.       Амарантайнец подошел к нему, держа в руках охапку стрел, и посмотрел на друга.       - Это, конечно, все грустно, - сказал он. – Но нахрен ты на ночь глядя выперся во двор себе что-то доказывать? В баннорне вашем всем пополам уже, умеешь ты стрелять или нет. Стражам тоже пополам, потому что ты нормальный мечник. Может, Эллане приятно будет разве что. И зачем себе голову морочить всей этой дурью? У тебя сейчас треть выстрелов была точно в цель. Значит, не зря мучился. Значит, умеешь все-таки. Ну и нахрен тогда переживать?       Кейр со вздохом опустил голову.       - Я не знаю, - тихо признался он. – Может, затем, что я всю жизнь с этим жил.       - Ну и прекращай. От этого одна морока. Если что-то умеешь делать – молодец. Не умеешь – не надо голову о стену разбивать из-за этого. И хорош уже тут торчать на улице. Пошли спать.       - А меня что, ищут? – с сомнением поинтересовался Эремон.       - Нат спрашивал, угу. Но я ему, так и быть, не скажу, что ты пытаешься его в стрельбе уделать.       - И на том спасибо.       - Пошли спать, в общем.       Кейр был вынужден согласиться, но думать обо всем этом не прекратил. «Треть выстрелов в цель. Да я за всю свою жизнь столько раз в цель попадал с расстояния… Выходит, Эллана была права? Может, мне не хватало именно такого совета?»       Он даже не особенно удивился, когда во сне увидел порождений тьмы, ожесточенно стреляющих по огромным мишеням.