Like Smoke Through Your Fingers: The Lavender Code

— Это невозможно, — отрезал я. — Я был с мистером Бейном вчера всё время, когда мы ходили навестить мисс Белкорт, и мы не видели Арчера. Пангборн поразился такому вмешательству, но потом узнал меня. Он осмотрел меня сверху донизу, и его напряжённость в осанке сменилась обычной расслабленной, дерзкой позой. — Так-так-так. Лайтвуд. Не ожидал увидеть тебя здесь, — покосился Пангборн. — Мистер Бейн — мой клиент, — ответил я сквозь сжатые зубы. — Это серьёзное полицейское расследование. Каким бы детективом я был, если бы стал разбалтывать детали такого случая с каждым Томом, Диком или Гарри? С каких это пор ты адвокат, Лайтвуд? В последний раз, когда я о тебе слышал, ты играл в рядового полицейского, — он словно разыгрывал большое представление, по очереди смотря на меня и Магнуса, а затем сказал: — Или, может, ты всё ещё играешь эту роль. Должно быть, тебе хорошо заплатят, чтобы ты принарядился, — Пангборн рассмеялся, будто произнёс крутую шутку. Один из офицеров, который понял намёк, посмотрел на меня с отвращением. — У меня есть лицензия на право работать частным детективом, — выдохнул я. — Это моя работа — защищать клиента, а для этого мне нужно знать, в чём вы его обвиняете. — Хорошо, сдаюсь, — снисходительно ответил Пангборн. — Джек Арчер был убит ночью два дня назад, и мисс Белкорт обнаружила его в комнате прислуги вчера вечером. Вы сказали, что вчера были с мистером Бейном. Как насчёт позапрошлой ночи? — Пангборн усмехнулся. — Вы можете подтвердить алиби мистера Бейна и тогда? Я проигнорировал последнее высказывание. — По какой причине мистер Бейн мог убить Арчера? — Мисс Камилла Белкорт говорит, что мистер Бейн взломал входную дверь, пробрался в дом и поднял шумиху из-за того, что она разорвала помолвку. Говорит, что у мистера Бейна вспыльчивый характер. Поэтому вот что я думаю: Бейн пришёл ночью, чтобы навредить мисс Белкорт, но её верный дворецкий его остановил, вот Бейн и убил его. Тогда Бейн обдурил тебя, и ты отправился с ним к мисс Белкорт, чтобы обеспечить ему алиби. Как тебе такая история? — Это звучит как полная чушь, — ответил я в ярости. — Похоже, вы поняли, что Магнус богат, и вы можете выжать из него нехилое состояние, сыграв правильно. Моя мама воспитала меня тому, что женщин бить нельзя, но я подумал, что могу сделать исключение для Камиллы Белкорт, когда увижу её в следующий раз. — Осторожнее с тем, что говоришь, Лайтвуд. Возможно, мне придётся арестовать и тебя в качестве соучастника, — угрожающе сказал Пангборн. Магнус влез, пока я не успел ответить: — Всё нормально, Александр. Я не сделал ничего плохого, так что бояться нечего. Мой адвокат Рагнор Фелл скоро свяжется с вами, — спокойно произнёс он. Магнус позволил им надеть на себя наручники и вывести из бара; выражение его лица всё время оставалось спокойным и чуть надменным. Я мог только наблюдать, как его уводят. Атмосфера в баре оставалась напряжённой после того, как копы ушли, и люди начали потихоньку расходиться. Я сел у бара и заказал двойной скотч. — Если я выполню заказ, вы точно выпьете это? — скептически спросил Рафаэль. Я посмотрел на него и быстро опрокинул в себя напиток. Это не дало мне никакого результата. — Так. Частный детектив, да? — заметил Рафаэль более холодным тоном, чем раньше. — У мисс Белкорт был роман, — объяснил я, но не так убедительно для Рафаэля. — Слушайте, скажите Магнусу, чтобы он занимался своими делами, если знает, что будет для него хорошо, и это же касается и вас, мистер Частный детектив, — нахмурился Рафаэль. — Луи Карнштейн — моя проблема. Повезло, что я умел держать каменное выражение лица. Оказалось, что угрюмый бармен был полон сюрпризов, и это я в плохом смысле говорю. Я заказал ещё один двойной скотч, надеясь, что Рафаэль вернётся договорить со мной, но он сторонился меня остаток вечера. Кем бы ни был Луи Карнштейн, он упоминался только в качестве некоего плохого человека. Если проблема Рафаэля была связана с ним и он рассказал об этом Магнусу, то это значило, что Бейн лгал, и Карнштейн был кем-то большим, чем просто конкурентом по бизнесу? Было такое ощущение, что ключ к разгадке всего лежал в зашифрованном письме, которое нашла Белкорт. К сожалению, я ясно помнил, что вернул его ей. Я оставался здесь до самого закрытия бара, держа второй стакан двойного скотча в руке. Рафаэль косо на меня покосился, когда подошёл, чтобы помыть за мной стакан, и увидел, что я не выпил ни капли.

***

Время приближалось к полуночи, когда я припарковал автомобиль и зашёл в вестибюль дома, в котором жил. Стеклянную дверь закрывали в десять, поэтому мне пришлось достать свои ключи. Фойе было пустым, за исключением нескольких пальм в кадках, разросшихся и засыхающих. Я почти дошёл до лифта, как заметил мужчину в тени одной из пальм. Он опустил газету и бросил окурок в цветочный горшок. — Босс хочет поговорить с тобой. Ты заставляешь своих друзей ждать, приятель, — сказал он. Я остался стоять на месте. Это был широкоплечий мужчина с квадратной челюстью и светло-русыми волосами. В общем, выглядел довольно обычно. Я был примерно на голову выше — наверное, смог бы спокойно его выдворить наружу. — О чём поговорить? — Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, чувак. Просто веди себя хорошо, и всё будет в порядке, — рукой он придерживал полу расстёгнутого пальто. Это, конечно же, осложняет ситуацию. У меня был свой пистолет, но он лежал в ящике стола наверху. Я мог бы блефовать, но тонкая ткань куртки не позволяла — мне просто негде было бы «спрятать» оружие. Я кивнул, и он ухмыльнулся. — После вас. Я не хотел поворачиваться к нему спиной. — Я не знаю, куда мы собираемся идти. — Просто иди, узнаешь, когда доберёмся. Я сжал зубы и вышел из здания. Думаю, повезло, что прошло достаточно времени с выпитого мною двойного скотча. Ничего хорошего не случалось в тот момент, когда я был пьян. Мы шли по тёмной и пустой улице в тишине; громила держался в паре шагов позади меня. Я хотел добраться до дома, выспаться, если удастся, а потом выяснить всё про Луи Карнштейна, но получалось, что он нашёл меня первым. В квартале от моего дома стояла серая машина. У темноволосого водителя было потрёпанное, небритое лицо. Он даже не обернулся. — Садись на заднее сидение и не рыпайся, — сказал громила. — Прокатимся.

***

Я не ожидал, что мы поедем в жилой район. Ожидал, может, офис или клуб, ну или даже маленькое путешествие на задворки складов, где ночь для меня закончилась бы пулей в затылке и заголовками с моим именем на следующее утро, но точно не ровные ряды домов. По одну сторону от дороги был высокий склон, а на склоне с другой стороны были построены жилые дома, поэтому их крыши почти сравнялись с уровнем дороги. Живые изгороди и подстриженные кустарники скрывали окна от любопытных взглядов. Дома находились на приличном расстоянии друг от друга — бьюсь об заклад, что если бы во дворе одного из них кто-то выстрелил, соседи бы даже не услышали. Блондин проводил меня из машины прямо до главного входа, после — по мягкому ковру в тёплый кабинет, отделанный деревом. Это было квадратное помещение с камином, в котором лениво разгоралось пламя. Кабинет очень богатого человека — даже стол выглядел как ценный антиквариат. Человеку за столом было, наверное, под сорок, каждый дюйм его хорошо сидевшего пиджака серого цвета и седые волосы на висках кричали о том, какой же он джентльмен. — Мистер Лайтвуд, — приятно поприветствовал мужчина. — Сожалею о позднем визите, — у него был какой-то европейский акцент, который я не мог распознать. — Ваша шестёрка сказала, что вы хотите поговорить, — ответил я. — О чём? — Куда вы торопитесь? Присядьте и выпейте. — Некуда торопиться. Нам с вами не о чем говорить, кроме вопросов бизнеса. — Вы выпьете, и мы поговорим, — сказал он тоном, не требующим возражений. Я промолчал и сел на один из красных кожаных стульев перед его столом, в то время как он налил какой-то напиток в два бокала, протянув один мне. Он предложил мне сигару из портсигара с гравировкой «Л. К.» и пожал плечами, когда я отрицательно махнул головой. Его блондинистая шавка протянула зажжённую спичку, и мужчина глубоко затянулся, прежде чем начать разговор. — Знаете ли вы, кто я такой? — Не имею ни малейшего понятия. Он усмехнулся. — Шутник, да? Не трать шутки на меня, парень. Я знаю, кто ты. — Боюсь, что тогда у вас есть преимущество. — Что Магнус Бейн рассказал тебе обо мне? Я посмотрел на него непонимающим взглядом. Карнштейн кивнул блондину, который зарядил чёрный Парабеллум и направил мне в грудь. — Давай попробуем ещё раз: что Магнус Бейн рассказал тебе обо мне? — Как я уже сказал, я не знаю, кто вы, — ровно ответил я, игнорируя направленный на меня ствол. — Мистер Бейн нанял меня проследить за его невестой. Насколько я помню, вы не похожи на Камиллу Белкорт. Карнштейн откинулся на спинку стула и снова затянулся. — А ты смелый, наглец. Поэтому я дам тебе это. Он залез в ящик стола и достал очень знакомый конверт. Бросил на стол между нами. — Знакомое? — Конечно. Мисс Белкорт нашла это среди вещей мистера Бейна. — Что там написано? — Я не знаю. — И тебе даже не было любопытно? — Меня не просили об этом. — А что, если я попрошу? Сто пятьдесят хватит для начала? — Боюсь, я предпочитаю работать только на одного клиента. Карнштейн покачал головой и засмеялся. — Хорошо. Тогда сыграем по-другому. Возьми письмо и передай его мистеру Бейну, ладно? С уважением от мистера Карнштейна. Луи Карнштейна. Я торжественно кивнул и покорно засунул письмо в карман куртки. Я понял игру, которую он затеял — он знал, что я не смогу устоять, имея в своём распоряжении это письмо, пытаясь разгадать шифр. В конце концов, я был профессионалом. — Куинн, убедись, что мистер Лайтвуд вернётся домой целым и невредимым, хорошо? — сказал мужчина головорезу за своей спиной. — Я бы не хотел, чтобы такой сообразительный молодой человек, как он, закончил свою жизнь со свинцом в черепе всего лишь из-за того, что верил не в того человека. Я не сказал ни слова по пути домой. Куинн с ухмылкой проводил меня до стеклянной двери. — Жди весточки от босса, — сказал он на прощание. Я смотрел на него, пока тот не покинул мой дом, затем поднялся на лифте до моей квартиры. Я запер двери, проверил все окна и опустил жалюзи. Достав письмо из кармана, бросил его на стол. Я долго смотрел на него, думая о Карнштейне, Рафаэле и Магнусе. Потом зажёг плиту на своей маленькой кухне и поджёг конверт. Я наблюдал, как грубоватый почерк на дешёвой бумаге превращался в пепел, и мне даже удалось убрать следы, прежде чем я завалился на постель. Если мне что и снилось в ту ночь, то я не запомнил ничего.