Ведьмачье счастье

Он уже лег на кровать, когда дверь в его комнату с легким скрипом открылась. Она стояла ровная и натянутая, словно струна, вокруг головы светлым ореолом лежали короткие волосы. Легкая, почти прозрачная накидка скользнула с фарфоровых плеч на пол, являя превосходную работу мастеров придворной красоты. У него, к стыду, лишь на мгновение перехватить дыхание от такого зрелища. Она легкой, пружинящей походкой подошла к кровати, села ему на бедра. — Зачем ты пришла? Этот простой вопрос отозвался в голове ведьмака звенящей, напряженной тишиной, пока он вглядывался в непроницаемое кукольное лицо напротив. Он не видел в ней ни отвращения, ни страха, что, если быть честным, немного сбивало с толку. Ведьмак делал вид, что у него не встал, а женщина делала вид, что ей все равно. — Может я просто хочу тебя? Он смотрел на треснувшую кукольную маску, под которой виднелся лихорадочный румянец и хищно блестящие глаза. — Уверен, что потом ты пожалеешь об этом. Как ни горько было признавать это, но ему уже приелась мысль, что все девушки, которые так или иначе оказывались в его постели, были там либо от безысходности, либо из-за того, что им за это платили. Ему не хотелось вновь пойти на поводу у такой сладкой, прекрасной иллюзии. Весьма аппетитной иллюзии, чего уж там. Но другая, совершенно безотчетная мысль не давала покоя: « Почему она пришла ко мне, а не к Геральту или Ламберту?» — Потому что я люблю тебя, а не Геральта или Ламберта. — Она немного помолчала, после чего наполнились к самому его уху, шепча. — И если бы ты был мне противен, я была бы сейчас здесь? «Нет» — Именно. Ее белые, тонкие пальцы нашли шрам на правой щеке, его мозолистые руки легли на тонкую талию. Поцелуй был медленный, со вкусом горя и одиночества. Ведьмак делал вид, что он не влюблен, чародейка делала вид, что верит.