Когда готовишься свадьбе, всегда хочется только одного: кушать.
Аделина У меня, кажется, дежавю. Я снова проснулась от поцелуя. Однако, на этот раз меня поцеловал не пол, а Свят. Проморгавшись, я открыла глаза и тут же расплылась в улыбке. Свят навис сверху и, притянув меня за талию, улыбался. — Доброе утро, соня, — сказала он, вновь потянувшись за поцелуем, но я повернула голову и легонько оттолкнула его. — Я думаю, вы, Святослав Леонидович, перепутали меня с другой девушкой, — я встала на высокие колени и, соорудив вокруг себя одеялко-платье, направилась к концу кровати. — Боюсь, у меня кроме тебя никого нет. Так что, тебе придётся потерпеть, — ответил Свят, а после я почувствовала его руку на своей талии, а в следующую секунду я уже лежала на кровати, а надо мной нависал этот наглый, хитрый, оборзевший, со взлохмаченными мною волосами мужчина. — Какой кошмар! — наигранно ужаснулась я. — И как долго мне тебя теперь? — Ну как же… — он поцеловал меня и тоже лёг рядом, обняв за плечи. Я положила голову ему на грудь и вдыхала его ни с чем не сравнимый аромат. Он прикоснулся губами к виску и продолжил: — Пока смерть не разлучит нас. Так ведь говорят на свадьбе. — — Понятия не имею, как говорят на свадьбе. Я, если помнишь, только поставила подпись на каких-то бумажках, — проворчала я. Мне вдруг стало так обидно, что у меня не было нормальной свадьбы. Не было белоснежного платья, в котором я бы чувствовала себя на миллион; подружки невесты, которая постоянно поправляла бы мне макияж; не было бессонной ночи перед свадьбой, в которой я представляла бы, как говорю заветное «да» и кидаю букет. У нас всё было так сумбурно. К тому же, я бы в тот момент сказала бы только «нет», тысячу раз «нет». — Ты бы хотела это повторить? — отчего-то тихо спросил он. — «Это» — это что? — не поняла я. — Нашу свадьбу. — Того, чего не было? — я хмыкнула. — Мне просто непонятно, почему многие девчонки переживают все это: предложение, подготовку к свадьбе, первую примерку платья, этот момент, когда стоишь перед алтарём и сердце бешено стучит, и ты понимаешь, что вот сейчас всё изменится. Непонятно и обидно. Но…я люблю тебя, и ты мой муж. Так какая разница, какая свадьба у нас была, если чувства настоящие, и они сильные? Он не ответил. Кажется, хмыкнул пару раз, а потом, вновь поцеловав в висок, встал потели. — Я в душ, — Свят подмигнул и скрылся за дверью ванной. Я сползла с кровати, поддерживая одеяло на уровне груди. Рядом с кроватью и окном стоял белоснежный туалетный столик с огромным зеркалом, к которому я и направилась. И лучше бы я не смотрела в зеркало! Волосы спутались и лежали на оголённых плечах, рыжая прядь особенно выделялась сейчас; щёки горят, а глаза лихорадочно блестят. Я облизнула засохшие губы и осмотрелась в поиске нижнего белья, которое и нормальным бельём-то назвать трудно. Переодевалась я быстро, но чувствовала себя крайне неуверенно. Это бельё, из-за которого мне казалось, что я какая-то развратная девушка; короткое платье вовсе не прибавляло уверенности, как вчера. Видимо, атмосфера праздника и вечера сказалась на мне, оттого я чувствовала себя словно Анджелина Джоли, но сейчас… Свят вышел как раз, когда я придирчиво осматривала на себя в длинное, стоящее в углу зеркало. Я не заметила, как он подошёл сзади и обнял меня за талию. Я облокотилась на него и удивилась: боже, он всегда хорошо выглядит! Ну что за несправедливость?! — Ты прекрасно выглядишь, — прошептал он, глядя на меня в зеркало. — Я так не думаю. Да и вообще, днём ходить в таком виде… Можно я завернусь в какой-нибудь плащик и выйду в нём, сяду в машину и уеду? — жалобно попросила я. Он улыбнулся. — Нет. К тому же, куда это ты собралась уезжать? У нас есть ещё один день. И ночь, — многообещающе закончил он. Я покраснела. — Так что, сейчас ты откроешь дверцу шкафа, выберешь то, что тебе понравится и пойдёшь собираться, потому что у нас в планах посетить самые прекрасные места Парижа! Я покачала головой и улыбнулась: ну какой же он мальчишка! Но к шкафу всё-таки подошла. Открыла дверцу и очумела — сколько же там было одежды! Платья, юбки, блузки, всевозможные брюки и костюмы. Но я подумала, что красоваться мне не перед кем, сегодня нужно одеться в удобную одежду. Я отыскала в шкафу комбинезон с шортиками нежно-голубого цвета. Он завязывался на плечах, оставляя их непокрытыми, а затем руки до локтя прикрывали свободные рукава. Я даже нашла обувь на плоской подошве! Они были кремового цвета, и, хотя я в моде особо не разбираюсь, поняла, что смотреться всё это будет хорошо. Приняв быстренько душ и сделав все нужные процедуры, я переоделась и вышла из ванной, залетая 2 косички. Свят с кем-то разговаривал по телефону, но, как только я вышла, он отключился и осмотрел меня. Пристально. Очень. — Отлично выглядишь, как и всегда, — сипло произнёс он. Я уж собиралась ответить, мол, «если ты так выглядишь постоянно, то и мне приходиться», но не успела, потому как Свят стремительно подошёл ко мне и, прижав к себе, поцеловал. Он целовал меня страстно, собственнически прижимая к себе, будто доказывая, что я только его. Но я и не сопротивляюсь. Я запустила пальцы в его волосы и прижала его к себе, а он углубил поцелуй. Он резко подхватил меня за бёдра и посадил на рядом стоящую тумбу. Я улыбнулась сквозь поцелуй. Обожаю, когда он так делает. Обожаю его. Но вот он разорвал поцелуй, не отодвигаясь от меня, тяжело дышал и прикрыл глаза. Я пыталась отдышаться и успокоить глупое сердце, но наблюдала за ним и ждала его реакции. Это ведь он начал. Почему он остановился? А я и не знаю, хотела ли я продолжения. — Трусишка, из-за тебя мне вновь придётся идти в душ, — наконец сказал он. — Что значит из-за меня? Ты первый начал! — возмутилась я. — Но ты ведь могла меня остановить! — напомнил он. — А может я не хотела тебя останавливать? — ответила я и прикусила губу, чтобы сдержать счастливую улыбку. Он посмотрел на меня и жалостливо простонал, направляясь в душ. Я рассмеялась ему в ответ.***
Спустя полчаса мы гуляли по жаркому и прекрасному Парижу. Свят фотографировал меня, когда мы шли по заполненной людьми улочке, когда мы ели в одной из уличных кафешек, когда я фотографировала что-то и самого Свята в том числе. Мы смеялись, шли за руки и рассказывали друг другу о себе. Как оказалось, рояль стоял в комнате не просто так. Свят не только умеет играть на нём и на гитаре, он ещё и поёт! Около десяти минут упрашивала его спеть что-нибудь когда-нибудь, и он клятвенно заверил меня, что будет время и он посвятит мне песню. Я недоверчиво на него покосилась, но он подмигнул мне и, схватив меня за руку, побежал к Эйфелевой башне.***
Под вечер Святу часто звонили. Он всё чаще оставлял меня одну, всё чаще повышал голос, разъясняя что-то подчинённым, всё быстрее я понимала, что наш прекрасный день подходит к концу. И вот после последнего звонка Свят устало потёр переносицу и, шумно вздохнув, сказал мне: — Они совершенно не справляются. Завтра с утра, часов в шесть, надо вылететь домой, — я кивнула. Отвечать сил не было, у меня даже было чувство, что ещё чуть-чуть, и я расплачусь, как маленький капризный ребёнок. Это мой муж, чего вы его отрываете от меня! Уйдите и решайте свои проблемы сами! Но потом я поняла, что так будет всегда: он будет уезжать, поздно приходить домой и ходить на всякие мероприятия, а я, как верная жена, буду ждать его дома. Боже, какой кошмар! Я даже помотала головой, чтобы отвести наваждение. Когда мы пришли домой, было около девяти. Свят куда-то ушёл, а я села у столика, чтобы расплести косички, от которых и так болела голова. Я провела пятернёй по волосам, удовлетворённо наблюдая, что они не спутались и вполне красиво лежат волнами. Сзади кто-то прокашлялся. Я удивлённо повернулась и увидела Свята. Он снова надел смокинг, хотя во время прогулки был в джинсах и футболке. Я непонимающе нахмурилась и хотела было спросить: «Ты куда-то уходишь?», но он поднёс палец к губам и подал мне руку. Я недоверчиво на неё посмотрела, но всё же приняла. Свят не маньяк, так чего мне бояться происходящего? Наверное, это его очередной сюрприз. Мы вышли из квартиры, а потом он повел меня куда-то вправо от лифта. Свят открыл дверь ключом и пропустил меня вперёд. Я ничего не понимаю. Куда ты меня, чёрт возьми ведёшь?! Я оглядывалась вокруг, но видела только серый кафель и лестницу, ведущую наверх. — Свят, что происходит? — не выдержала я на третьем лестничном пролёте. — Всё позже, — ответил он и повёл меня дальше. Мы добрались до ещё одной двери, которую он также открыл. Я вышла и увидела, что мы оказались на крыше. Ночной Париж нарядился в яркие огни и сиял ими, не заботясь об электроэнергии. На крыше неплохо задувало и я поёжилась от прохладного ветра. На меня тут же опустился тёплый пиджак мужа. — Спасибо. Это твой сюрприз? — спросила я. — Не совсем, — уклончиво произнёс он. Затем мужчина взял меня за руку и повел куда-то на другую сторону крыши. Мы вышли на ту сторону и я увидела небольшой круглый столик с едой, пару стульев, гирлянды и…гитару. Я посмотрела на мужа, а тот усмехнулся: — Иди давай, Трусишка. К столу я почти бежала. И не потому что хотела есть, а потому что хотела скорее услышать, как поёт Свят. Я уселась на стул, и почувствовала, как мурашки пробежали по телу от нетерпения. А Свят не спеша подошёл к стулу, развернул его к себе, медленно взял гитару и, когда он сделал вид, что настраивает её, я не выдержала: — Свят, твою налево! Я сейчас в тебя тарелкой запущу! — он рассмеялся и, будто сдаваясь, поднял руки. — Ладно-ладно. Хм… Я не знаю, каким ты представляла меня, и каким видишь сейчас, но…я надеюсь, сейчас ты поймёшь, что я чувствую к тебе. Потому что я слишком влюблён в тебя. Я как заворожённая слушала его и чувствовала, как сердце вновь учащает свой бег, как я заламываю руки и кусаю губы. Я волновалась как на первом экзамене. Боже, это просто песня, но…я вся тряслась от предвкушения и волнения. — Пойми, прошу — ты очень-очень мне нужна, Пойми, ведь я тобой дышу. Ты в это вряд ли влюблена; Но я живу, пока держу твою ладонь в своей руке; И трещины на потолке напоминают мне о том, что без тебя я был никем! Прошу — вернись или дай умереть мне… Я задержала дыхание. Я часто моргала, чтобы не заплакать, но…боже, как это красиво. Его голос с небольшой хрипотцой, который я полюбила ещё в первый день, срывался в конце строчки и с ним ухало вниз моё сердце. Мне хотелось прижать его к себе и поцеловать. — Наверное я слишком влюблен… Я снова начал слушать Земфиру, Листая твои фото в альбомах, Вникая в тебя тысячу раз… Я слишком влюблен, Ты в каждой моей мысли, Ты — вирус! Я снова буду ждать тебя дома, В бессмысленном поиске глаз. Он пел ещё, но я ушла из реальности. Я смотрела на то, как он хмурит брови, как его длинные пальцы перебирают струны, как он смахивает упавшие на лоб волосы. Я влюблялась в него сильнее, глубже, безвозвратно. Когда он закончил петь, я хотела сказать ему всё это. Что я безумно люблю его, что он самое большое сумасшествие в моей жизни, и я хочу сходить с ума дальше. Только с ним. Но я лишь открыла рот и пыталась придумать, с чего начать. — Это было потрясающе… — сказал в итоге я. — Это ты потрясающая, — ответил он. Он отложил гитару и подошёл ко мне. Я встала, чтобы поцеловать его, но Свят начал медленно опускаться на колено. Я, кажется, схожу с ума. — Ты поразила меня с первого дня. Когда я увидел тебя на фотографии в Академии, я подумал, что такая милая девушка, с ней не будет проблем. Но как только ты приехала ко мне домой и начала меня бить… Я, если честно, пожалел о своём решении, но лишь на чёртову секунду. А потом я увидел тебя. Как твоя футболка сползала с плеча, а сама ты…такая гордая, сильная стоишь, обернувшись в одеяло. Ты так смело мне отвечала, так боролась за свою свободу и свободу подруги, что я поразился. Я влюбился как мальчишка. А ты продолжала удивлять меня. Когда до меня дошли слухи о тебе и Андрее я чуть с ума не сошёл. Да я был готов убить его, только бы он никогда к тебе не прикасался! И как же я был счастлив, когда ты поцеловала меня тем утром. Ты выбрала меня, хотя формально мы были женаты, но…ты даже не представляешь, как я боялся, как страшился твоего решения. И вот…я осознал, что эти чёртовы бумажки ничего не значат. Я хочу, чтобы ты была счастлива, я хочу, чтобы мы хоть немного походили на нормальных людей. Поэтому…и потому, что я слишком люблю тебя, я спрашиваю: Любимая, станешь ли ты мой женой? Опять. Я прижала руки к губам, чтобы не разрыдаться или не рассмеяться, но…выходило слабо. Я улыбалась и наблюдала, как Свят достаёт из-за пазухи синюю бархатную коробочку и открывает её. Я не смотрел туда. Я смотрела в его глаза, видела, как он сглатывает, будто волнуется. Ну чего ты волнуешься, глупый? — Я же люблю тебя… — прошептала я вслух. — Я буду твоей женой. Опять, снова, предложи ты хоть сто раз, я всегда отвечу «да»! Мужчина встал с колен и надел мне кольцо. Он приблизил меня к себе, взяв за талию, и поцеловал. Я обняла его сильнее и, наконец, сделала то, что хотела уже очень давно. Я растворилась в поцелуе. Если бы через поцелуи можно было признаваться в любви, я бы целовала Свята бесконечно.***
Мы вернулись домой рано: было около восьми утра. Свят прямо с аэропорта, разговаривая по телефону, чмокнув меня в щёчку, поехал на работу. Мне нужно сегодня пойти выбирать свадебное платье вместе с Крисси, но я, почему-то, вовсе не волновалась. Села в машину и попутно заметила, что ведёт её не Андрей. «Неужели Степанов его уволил? — отчего-то встревоженно заметила я». Хотя, почему «отчего-то»? Ведь Свят обещал мне, то не уволит его, а так, получается, он нарушил обещание? Так, Деля, остановись! Ты ещё ничего не знаешь, а уже нагоняешь себя. Я пару раз вздохнула и даже прикрыла глаза для большего эффекта. Как ни странно, помогло. Остальную дорогу я ехала спокойно, попутно оглядывая природу вокруг машины. Дом Крисси…он…огроменный!!! Хотя, сейчас она, наверное, шутливо пригрозила бы мне и поправила, мол, «Это не мой дом, а дом Киоссе, я здесь всего лишь служанка!». Боже. Как она справляется со всем этим? Трехэтажный, столько окон, и все, небось, ежедневно надо мыть! Вот ужас то… — Доброе утро, мадемуазель, — поприветствовал меня небольшого роста старичок. Он хоть и был седой, но чёрный строгий костюм, уложенные волосы, его осанка — всё говорило о том, что он здесь важная персона. Всё. кроме взгляда. Потому что он говорил «Я миленький, добренький старичок, пойдём, я накормлю тебя плюшками». — Я мадам, — смущённо добавила я. — Но можно просто Деля, я не люблю церемоний. — Очень и очень приятно! Я Аркадий Палыч, здешний дворецкий, очень рад знакомству с такой чудной юной леди. Позвольте мне проводить вас к Крисси. Он взял небольшой пакетик, который был у меня в руках и повёл меня по лабиринту дорог к дому. Маленькие кустарнички, деревья, цветы, и всё высажено так красиво и заботливо, что я могла только смотреть и удивляться всей этой красоте в такое холодное лето. Я вертела головой туда-сюда и наткнулась на белую деревянную беседку, которой, задрав ноги на сиденье, укрытая пледом и совершенно растрепанная, сидела Крисси. Она что-то читала, но, когда услышала топот ног и голос Аркадия Палыча, подняла голову и улыбнулась. Она опустила ноги на пол и, пытаясь найти балетки, смотрел на меня. Вот мы вроде бы не так давно виделись — всего два дня назад, на моём дне рождении, — а всё равно было чувство, то мне её не хватает. Мы, наконец, дошли до беседки, а подруга нашла балетки. Она обняла меня и шепнула на ухо: «Всегда знала, что ты первой выскочишь замуж». Я наигранно повозмущалась, но, ради приличия, легонько ткнула её локтём. — Ну что, как тебе домик? — спросила она, после того, как попросила Аркадия Палыча принести нам чай. — Здоровенный. Тяжело, наверное, с уборкой? — поинтересовалась я. Она, почему-то, улыбнулась. — Почему ты улыбаешься? — Просто, когда я приехала сюда и увидела дом изнутри, первым моим вопросом стал: «Сколько же тут придётся убирать!» Анна Михайловна тогда так удивилась, мол, ожидала чего угодно, только не этого. Вот и ты тоже первым делом спросила об уборке. Мы слишком похожи… — как-то отрешённо закончила она. — Мы, имеешь в виду, нас с тобой? — переспросила я, видя состояние подруги. Такое меланхоличное настроение ей совершенно не идёт. Не могу позволить ей грустить. Иногда мне вообще кажется, что нас с ней создали, чтобы рушить грусть друг друга. Она помотала головой. Мы замолчали. Я смотрела на неё и удивлялась: она изменилась! Внешность — за исключением волос, они выросли почти до бёдер, — повадки — остались прежними. Скорее, некоторые её взгляды на жизнь поменялись. Нам принесли чай. Я обняла чашку руками, подруга сделала то же — привычка с Академии осталась. Вдохнула аромат пряностей и сделала небольшой глоток, напиток приятно обжог горло и обогрел продрогшую меня. — Я имела в виду всех девушек из Академии. Ну, за исключением «КОРАЛЛА». Они никогда не изменятся, — Крисси мимолётно улыбнулась и вновь сделала глоток. — Удивительно, что мне до сих пор не выплатили зарплату, а я даже не думаю о том, чтобы её потребовать! И когда я так поменялась? — задумалась подруга. Я рассмеялась. Вот передо мной та Крисси, которую я привыкла видеть! Вечно пытающаяся меня развеселить, немного дерзкая на язык, но такая родная… Дальнейший разговор не обошёл той темы, которой я так опасалась. То бишь, Свята, ночи 21 июня, предложения… А потом мы и вовсе перебрались на тему, ради которой я и приехала сюда. Платье. — М-мм, так мы сегодня едем искать тебе платье? — заискивающе спросила Крисси. — Именно. Так что, давай допивай свой чай, переодевайся и поехали! Быстрей начнём — быстрей закончим! — Э-э, нет! Подруга, так нельзя! Разве с таким настроем можно купить правильно платье? — возмутилась Крисси. Она упёрла руки в бока и со всей строгостью, с которой она только могла, посмотрела на меня. Наверное, это должен был быть испепеляющий взгляд, от которого я должна была бы образумиться и исправиться, но мне захотелось смеяться, что я, впрочем, и сделала. — Ну да, ты же у нас специалист по свадебный платьям. Сколько ты там их уже купила? Ой, подожди, ни одного! — подразнила я её. К счастью, я успела уклониться от очередного укола со стороны Крисси. — Смейся, смейся! Я, между прочем, каждый день смотрю передачу «Скажи платью „ДА“!» Да я практически профессиональная сваха!***
Мы с Крисси объездили уже два свадебных салона, но… Вообще я приехала в салон, сама не зная, чего хочу. Я ведь никогда прежде о свадьбе не задумывалась, а с недавних пор вообще не надеялась, что она когда-нибудь будет. Но…она таки будет. Надоедливые консультантки постоянно норовили как-то подшутить надо мной и моей нерешительностью, предлагали мне слишком пошлые и вульгарные платья. Я уже разочаровалась и только и успевала увозить Крисси из очередного салона, чтобы она там всё не разнесла, хотя, сейчас и я сама готова была подраться с этими девушками. К счастью, подруга надежды не теряла, а потому мы оказались в третьем салоне. — Ну всё, это последний! — клятвенно пообещала не Крисси, видя мою расстроенную физиономию. Она пошла говорить с консультантом — им оказался мужчина, что было впервые за все поездки, — а я пока осматривалась. Я вошла вглубь и ладонью провела по запакованным платьям. Мой взгляд устремился вперёд, в самый конец, где на манекене было единственное не упакованное платье. И тут, как в американских теле-шоу, которых насмотрелась Крисси, я поняла, что это оно. Моё платье. Я пошла вперёд, пошла к нему, чтобы посмотреть получше. Оно было потрясающим… В основе верха лежала ткань в белую очень мелкую сеточку, настолько мелкую, что ткань мне показалась сначала прозрачной. Узоры на ней в виде белого небольшого горошка. Белое кружево покрывало лиф до груди, затем плавно уходило вниз по спине, оставляя на ней маленький кусочек кружева, но там же, на спине, кружево было по двум сторонам от молнии. Кружевные цветы же покрывали плечи и вновь уступали место сетчатой ткани. Рукава к запястью расширялись, но на самом запястье держались на кружевной резинке. Кружевной низ был в форме платье-русалка, но он не облегал так сильно, что невозможно ходить, а свободно спускался вниз, оставляя небольшой шлейф. Я уже представляла, как надену его, когда одна из девушек подошла к нему и сказала: — Одна девушка уже присмотрела его для себя. Ну вот! Стоит только чего-то очень сильно захотеть, как это «что-то» кто-о непременно отнимет! — Чего стоим, кого ждём? — сзади подошла Крисси. Она окинула взглядом платье, потом посмотрела на меня и выдала: — Мать, да оно должно быть на тебе! Ты как будто рождена была его носить, — я кивнула и тут же созналась: — У меня тоже возникли такие мысли, но девушка сказала, что его уже кто-то «присмотрел». — Ну так «присмотреть» не значит «купить»! Мне чего, учить тебя что ли? — ответила Крисси, а затем обратила внимание на стоящую рядом девушку-консультантку и деловито спросила: — Вы обещали девушке это платье? — Нет, но… — Она отложила его? Попросила не продавать? — Нет, но она… — Она заплатила за него? — Не совсем… — Это как? Заплатить можно или нельзя, третьего не дано, — недоумевающе спросила я. — Она сказала, что заплатит, — уверенно закончила девушка. — Ого. Вот это да. «Она сказала» значит, — отвечала Крисси. — Весомый аргумент. Особенно, если учитывать, что она, наверное, уже купила платье в другом салоне, а вас оставила с носом. — Но…она же сказала… — пролепетала девушка. — Ну…мало ли что сказала эта девушка богатого красавчика, который вам не светит; они, знаете ли, такие, эти богатые невесты. Я вам правду говорю, я с ними в хороших друзьях, — Крисси подмигнула ей, а я не сдержала ухмылку. Крисси — она и в Африке Крисси. Кого хочешь разведёт. — Ну…в таком случае…хотите померить это платье? — спросила она у меня. Я кивнула и улыбнулась. Девушка моментально скрылась на складе, а мы с подругой дали друг другу «пять». — Спасибо, подруга, — сказала я. — Да что там, с меня ж спрашивать будут, если ты платье не найдёшь. А лучше этого платья я ещё не видела, даже на шоу. Я оставила Крисси в зале ожидания, а сама пошла в примерочную. Размер, подобранный девушкой, оказался подходящим. Платье село, как влитое, а я поспешила выйти к подруге, чтобы и самой оценить платье в зеркале и ей показать. Вот я подхожу к зеркалу, огромному и идеальному, с подсветкой, чтобы показать всю красоту платья и, наверное, чтобы соблазнить невест на покупку платья. Я смотрю на себя: в растрёпанных косичках, не выспавшуюся, слегка покрасневшую от постоянных переодеваний в этом прекрасном, идеальном платье. Крисси подошла ко мне и, надев мне на голову что-то вроде диадемки, с которой спускалась длинная, будто обнимающая меня фата с кружевными безумно красивыми цветами. — Ты совершенно достойна этого платья. И не только его. Ты достойна всего лучшего, всего, чего, по твоему мнению, ты не достойна. А я всегда буду рядом, чтобы напомнить тебе об этом, тем, кто сомневается в этом. Хорошо? — Хорошо. Спасибо! — Крисси обняла меня за плечи, а взяла её за руки. — Послушай, а ты не хочешь примерить что-нибудь? — Ты что? Мне-то зачем? Не дай бог Киса увидит, точно утащит под венец. — Да ладно тебе! Откуда ему тут взяться? Мне мы платье наши, а ты весь день протаскалась со мной, так ничего сама и не примерив. Давай, будет весело! Спустя несколько минут, я уговорила Крисси примерить платье, которое я подберу. «Уж я постараюсь угодить твоему характеру! — я мысленно потирала руки и усмехалась». Пройдя по складу и просмотрев несколько платьев, остановилась на одном: с пышной фатиновой юбкой до пола и лифом на широких бретелях с V-образным вырезом из цветов, вышитых бисером, плавно спускающихся по бёдрам. Платье было какого-то дымчато-розового оттенка, что мне очень понравилось. «Подойдёт неординарной Крисси, — подумала я». Я отнесла ей платье и отправила преодеваться, а сама пошла расплачиваться за платье. Вернее, платить-то всё равно будет Свят, но… Мне было приятно почувствовать себя богатой крутой девушкой, которая расплачивается платиновой кредиткой. И вот когда я собиралась вернуться к Крисси, я увидела, что она, совершенно рассеянная, стоит лицом к входу, а напротив неё с незабываемым и неописуемым выражением лица стоит Киоссе. — Это ответ? — спросил он, спрятав руки в карманы, ленивой походкой подходя к подруге. — Нет. Вот ответ, — еле дрожащим голосом ответила Крисси. Никита усмехнулся краем губ. Похоже, я стала свидетелем чего-то интересного. — Ничего другого я от тебя и не ожидал, Астахова, — он подошёл к ней, приобнял за талию, чем приблизил к себе, и что-то шепнул на ухо. Я отвернулась, чтобы не смущать и не смущаться самой. А ведь и мы со Святом так же выглядим со стороны. — Можешь повернуться, — со смехом сказал Никита. Я повернулась. Крисси уже не было, должно быть, она ушла в раздевалку. — Что вы здесь делаете? — спросила я. Он поморщился и поправил: — Давай на «ты», а то ощущение, будто я старик какой. — Формулировка сути не меняет, — применила я любимую фразу Крисси. — Свят попросил подвести вас. Всё-таки красивые девушки, да ещё и с таким богатством, — мужчина кивнул на пакет с платьем в моей руке. — У нас ведь водитель. А так мы ва…тебя отвлекаем, — попыталась возразить я. — Ни в коем случае. Мне не тяжело отвести жену лучшего друга и любимую девушку, — уверенно ответил он, забирая у меня пакет. Мы молчали. — Я рада за вас с Крисси. Но…если ты обидишь её, имей в виду, я лично побью тебя. Можешь поверить, дерусь я хорошо. — Договорились. А я рад за вас со Святом. Бить я, вообще-то никого не буду, хотя драться тоже умею. — Договорились, — со смехом ответила я, когда вышла Крисси. — Есть повод для радости? — хмуро спросила она. — Вы купили платье, — подсказал Киоссе. — Ну и что же теперь вам, дамы, хочется больше всего? Мы с Крисси, не сговариваясь и даже не смотря друг на друга, одновременно выдали: — Есть!