Monster

      Я часто думала над той папиной фразой. Дело двоих… Как это смешно звучало в нашем отношении, ведь никто из нас двоих и понятия не имел о том, как это — любить. Я никогда не состояла в серьёзных отношениях, если не считать пары совсем незначительных и коротких романов в школе, а вот Локи… Судя по его словам, он и впрямь не встречался с таким чувством, и у меня не было причин ему не верить. В самом деле, у него не было на то причин. Интересная складывалась картина: два вполне взрослых человека столкнулись с таким обыденным, но таким непонятным обстоятельством, да ещё и призваны решить это сами. Я не могла предположить, к какому раскладу это приведёт. Более того, мне было страшно. А отпуск неумолимо подходил к концу.       Когда я вернулась домой, то впервые жизни долго стояла у зеркала и смотрела на себя. Моё отражение представляло собой среднего телосложения девушку с рыжими волнистыми волосами и тёмно-карими глазами. И это всё, что можно было вытянуть из моего облика. Всего-то. Ничего такого, что можно было бы считать из ряда вон выходящим или особенным. Признаюсь, тогда я задумалась о том, правильно ли это. Локи был богом, прекрасным и грозным богом, а я всего лишь медсестрой. Как-то оно не складывалось и не смотрелось. Наверняка, ему по статусу положена какая-нибудь принцесса, краше которой не видел свет. А мне положен кто-то, кто положен всем людям на земле.       От подобных размышлений, которые теперь часто посещали меня, я грустила ещё больше, я тосковала по Локи и мечтала, что как-нибудь вечером он постучит в мою дверь и теперь уже никогда не уйдёт. Блажен, кто верует, тепло ему на свете! Да только я не верила. Мне это казалось слишком детским, абсурдным и невозможным, чтобы в это можно было верить. Я вспоминала, как в детстве ходила в нашу кирху и просила Бога оставить родителей вместе. Он меня не услышал. Наш пастор как-то говорил, что главное — это надежда. Надо надеяться, и когда-нибудь всё сбудется. Когда папа уехал, я перестала доверять этим словам. И до сих пор во мне жила обида.       К моему удивлению, атмосферу полного уныния разбавил мой старший брат, Отто. Он работал в какой-то государственной организации по защите страны и всей планеты со странным названием «Щ.И.Т.». Я никогда не расспрашивала его о его работе, он сам не вдавался в подробности, потому я привыкла считать место его службы чем-то непонятным и совсем не моего ума делом.       Отто приехал ко мне вечером, когда часы в гостиной пробили восемь. Он крепко обнял меня и долго не отпускал, тараторя что-то про то, как он скучал.       — Отто, задушишь, — я отвесила ему шутливый подзатыльник. — Ну как ты?       — Превосходно, — брат по-хозяйски развалился на диване и прикрыл глаза. — А у меня к тебе вопрос.       — Я тебя внимательно слушаю, — я села в кресло и скрестила руки на груди.       — Скажи честно, ты одна? — Отто бессовестно стащил из вазочки сразу пять конфет.       — Одна, — я закатила глаза. Опять. Опять меня пытаются кому-то сосватать.       — А почему? — это уже что-то новенькое! Его Величество наконец изволили спросить причину. Передо мной стоял сложный выбор: повторить ту историю, которую я рассказала папе, или открыться. Я вспомнила, как он когда-то рассказывал про своё дело — какое-то странное вторжение, кажется… кажется, инопланетное! Чёрт, это мой шанс…       — Я влюбилась в бога, — выпалила я и попыталась принять максимально нормальный вид.       — Бога? — Отто задумчиво почесал нос и невозмутимо уточнил:       — Какого?       — Локи. Из Асгарда, — я ощущала себя дурой, но отступать было уже слишком поздно. — Клёво, да?       — Дай-ка подумать, — брат что-то там подсчитал, прикинул и серьёзно кивнул. — Ты точно уверена?       — Да, — это была ложь, но призрачная надежда грела мне душу.       — У нас недавно случилась маленькая неприятность в лице подрыва новой базы. Похоже, это он, — Отто достал телефон и напечатал кому-то небольшое сообщение. — Поздравляю, ты снова в гуще событий.       — Ура, — безнадёжно сказала я, мрачно улыбаясь. Я это не совсем так представляла. Однако назвался груздем — полезай в кузов. Вот и полезу. В конце концов, другой возможности у меня не было.