Выживший

Шерлок Холмс вместе с профессорами стоял рядом с больным уже около часа, снимая показания аппаратуры. Результаты были куда более утешительными, чем утром, несмотря на тяжёлое состояние пациента. — Ну, в принципе, если всё будет продвигаться такими же темпами, как сейчас, то на ноги он встанет приблизительно через месяц. За это время рёбра должны будут срастись. Только вот, с пальцами всё куда сложнее. Если хотя бы через месяц они не начнут срастаться, то тогда… — выразительный взгляд Сальватора полностью донёс его мысль до окружающих. — Полная ампутация, — безжалостно констатировал Холмс. — Да. Боюсь, другого выхода нет. Даже если я и попытаюсь что-то сделать, то нет никаких гарантий, что всё пройдёт успешно. К тому же, это пришлось бы делать на вилле в нашей лаборатории, которая полностью оборудована для подобных… Экспериментов. Но повторюсь, — я не гарантирую, что исход в этом случае будет успешным, — профессор нервно теребил листки блокнота, в который заносил пометки о состоянии больного. — Да… И тогда конец его актёрской карьере. Жаль. Он очень талантлив, — Степановский взял в руки медицинскую карту пострадавшего мужчины. — Насколько я знаю, поездил немало. Слышал, что он и в Индии бывал. — Ну, насчёт Индии, это Азию нужно спрашивать, — Шерлок заполнял что-то в листках на своем планшете. — Хотя вряд ли они там пересекались. Не настолько она стара. — Плохо же ты её знаешь. Впрочем, какая разница, пересекались они или нет, нам сейчас главное — его на ноги поставить, а уже потом разбираться, где, кто и кого встречал, — в голосе Сальватора послышались нотки раздражения. — За собой следите, — буркнул детектив себе под нос, за что получил тычёк в бок от Степановского. — Поуймите хоть здесь свой характер, — прошипел профессор, — издеваться будешь дома над своим ручным черепом или, в крайнем случае — над Джоном, но здесь тебе гнуть свою палку не дадут, будь уверен. — Возомнил из себя невесть что и умничает, — уже не скрывая своего раздражения, фыркнул Сальватор. Холмс ничего не ответил. Лишь бросил на профессоров полный снисходительности взгляд. Он покинул палату, а через несколько секунд послышался цокот каблуков его ботинок по мраморной лестнице. — Хм, ну что ж, как он сам и говорил: «обидчивый мне не помощник», — усмехнулся Степановский, снимая перчатки. — А из-за чего весь базар-то начался? — Сальватор с толикой удивления посмотрел на коллегу, и они оба расхохотались.

***

Горы… Самое прекрасное место на Земле. По крайней мере, так ему казалось. Ему нравилось приходить сюда, когда появлялось свободное время. Одиночество, покой, тишина. Все, что нужно для раздумий. Никто и ничто не нарушает спокойствия дикой природы: маленький ручей, текущий откуда-то с вершин гор, огромное разнообразие растительности, начиная с ковыля и заканчивая банальным мхом. Не сравниться с Англией. Хотя, Англия — есть Англия, и сравнивать её с Тибетом — как минимум, бесполезно. Да и зачем? Каждое место прекрасно по-своему. Он направлялся к своему излюбленному месту — можжевеловому дереву на берегу ручья. Это местечко обнаружилось случайно во время прогулки в горах. Отсюда открывался великолепный вид на горы. Особенно прекрасно здесь было по вечерам, когда верхушки скал казались золотыми в лучах заходящего солнца. Сев под деревом, парень осмотрелся. Что-то, определённо, было не так. Чего-то не хватало. Примотревшись, он отметил, что некоторые ветки древа, которые еще вчера склонялись над ним, позволяя вовсю наслаждаться своим запахом, были кем-то безжалостно оторваны. Удивленно пожав плечами, он сел на большой плоский камень и открыл книгу, которую принёс с собой. Под ногой что-то блеснуло. Он оторвался от чтения, и посмотрел под ноги. Рядом с камнем лежало маленькое украшение — ящерица из зелёного камня, с крошечными чёрными глазками-бисеринами. Подняв его, парень автоматически положил его в карман, и хотел было снова приняться за прерванное занятие, но шорох за спиной заставил его обернуться. Невысокая фигура в голубой одежде быстро мелькнула у него перед глазами и тут же куда-то исчезла. Он даже не успел понать — женщина это или мужчина. В глазах почему-то потемнело. Через мгновение всё встало на свои места, только вот, рядом с камнем нашлась вторая — точно такая же ящерица из зелёного камня с глазками-бисеринками. Он наклонился, чтобы поднять её и… проснулся. Снова белоснежный лепной потолок с люстрой-лилией в центре, чёрный мраморный пол, и равномерное попискивание приборов. И страшная реальность. Он вновь уставился вверх, и вдруг, когда он снова попытался выяснить, куда идёт очередное ответвление украшавшего потолок лепного плюща, его взгляд упал на руки, безжизненно лежавшие на штативах. Новая волна отчаяния накрыла его. Он ясно понял, на месте какого героя он оказался, и что его теперь ждёт. Только вот финал был куда ближе и печальней. Но внутренний голос в его голове медленно проговорил: «Ну и что, может, всё ещё не так мрачно, чем ты себе думаешь. Возможно, ещё будут руки такими, какими были. Всё зависит только от искусства врачей!» Он вымученно улыбнулся, и стараясь не смотреть на свои руки, продолжил изучения потолка, превозмогая адскую боль в голове и рёбрах.