Заветные слова, так прекрасно сказанные тобой...

      POV Инк.       Мы стояли на остановке и обсуждали всевозможные мелкие темы «ни о чём», на вроде погоды утром, просто желая скоротать как на зло чертовски медленно тянушееся время до приезда треклятого автобуса.       Удивительно, но на улице сильно похолодало за всё то время, что мы провели в здании, так что я накинул только-только купленный пуховик и снял парку, дабы согреться. Он пах так по-домашнему… будто я уже нахожусь дома, в тепле и уюте. Это было приятно-необычно. Но что меня удивило больше — Эррор, похоже, меня к этому самому пуховику ревнует, будто желая вместо него обнимать меня. Как мило.       — О, Инк, смотри! — радостно указал Оутер вдаль, на еле плетущийся автобус.       — Ну наконец-то, — устало пробормотал Киллер, выдавив из себя какое-то подобие улыбки. — Не прошло и года.       Я слегка прищурился, укутавшись в тёплый кремовый мех. Так рассматривать было и удобнее, и в разы теплее.       — Рано радуетесь, ребят, — выдохнул я, обращая на себя внимание. — Он, очевидно, заполнен, раз так еле плетётся, — я сунул руки обратно в карманы, нервно пытаясь размять застывшие костяшки.       — Возможно, что водитель просто аутист и не сменил летние шины на зимние, а на дороге гололёд. В конце концов, откуда ты знаешь наверняка? — высказал догадку Егор, а после подкрепил её риторическим вопросом, взяв пакет с паркой в другую руку.       — У меня, в отличии от тебя, Оши, зрение отличное, и я хорошо вижу на дальние расстояния, — не упустил возможности похвастать перед ним я, слегка ухмыльнувшись. Эррор пусть и не носит очки, но про его плохое зрение — мне известно прекрасно. Он же сам мне про него рассказал.       На мои слова в ответ он лишь хмыкнул «Ну, ага-ага, ещё посмотрим, кто в итоге прав» и вынул вторую руку из кармана. Вот до чего же у него противный характер! Упёртый баран.       — Хаха, ага, если ты сможешь увидеть, — не упустил возможности подколоть его Киллер.       — Пасть свою заткни, — недовольно рыкнул Эррор, сверля взглядом деревья где-то вдали.       — Я не животное, в отличие от тебя, что б пасть иметь.       Они уже надумали затеять драку, но Космический предотвратил её оглушающе-грозным криком: «Заткнулись оба!». Как не странно, оба заткнулись и в автобус мы сели уже молчком. Ну, как молчком. Ошибкин тихо выругался из-за набитости, однако перспектива стоять ещё полчаса и ждать другой не очень-то и радовала, так что он утихомирился.       Пришлось, держась за верхний поручень, стоять, так как мест свободных не было. По крайней мере, теперь не было. Ибо Киллер успел занять единственное, на свои колени посадить Оутера, а на него пакет с новой курткой. Убийца, едва заметно приобнял его и завёл разговор на какую-то тему. Космический слегка поёрзал, взял его руки в свои и улыбнулся, отвечая. Сама невинность и кровожадный зверь мирно ладят. Как необычно.       Я подловил себя на невольном рассматривании их воркований. Странно, но они смотрятся гармонично. Безусловно идеально дополняют друг друга. И эта странная гармония, словно нить, незримо связывает их между собой. Забавно-странная парочка.       После недолгих раздумий я повернулся к Эррору и увидел то, как он испепелял недовольным взглядом какого-то мужчину, одним словом которого можно было описать, и это типичный такой «ботаник». Он всё понял без слов, сглотнул и быстренько поднялся с своего места, тут же удаляясь в другую часть автобуса. На только что освободившееся место посягнула какая-то четырнадцатилетяя девушка-человек, и уж было села, но вдруг Эррор схватил меня за шиворот и посадил на него, со словами «Не для этой шмары я место доставал».       — Ай! — тихо выдохнул я, так как таз и без того итак болел, когда я стоял, а тут такое чересчур резкое движение. Теперь дискомфорт с каждой минутой лишь возрастал и возрастал, медленно, но верно нагоняя боли.       Девушка недовольно хмыкнула и отошла на своё прежнее место. Егор победно ухмыльнулся и поставил мне на колени мягкий пакет. Я, от нечего делать, стал мять его. Время тянулось медленно. Особенно медленно оно тянулось в лютой жарище. Если прошлый был полностью пуст, то этот сверху донизу наполнен. И наполнен не только живыми существами, но и невыносимо-отвратительными запахами.       — Дай попить, — тихо попросил я, перед этим дёрнув Ошибкина за край верхней одежды, тем самым обращая на себя внимание. Газировка, которую он давал мне прежде, очень приятно пахла, так что это был единственный способ наконец избавиться от тягучего чувства тошноты.       — Гхм, — гортанно простонал Фаталэррор, принимаясь снимать рюкзак. — Держи, — и через минуту протянул мне уже другую бутылку, кораллового цвета. — Да-да, у меня было две. Пей давай.       Я взял прохладную бутылочку, быстро открыл и принюхался. Меня тут же обволок приятный запах каких-то нежных трав и морозной свежести. Я даже прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться лишь на запахе, который уносил в далёкие раздумья. Вдоволь понаслаждавшись, я отпил. Ммм, со вкусом мяты. Такое приятно-сладкое послевкусие…       — Можно выпить всё? — ещё тише прежнего спросил я.       — Окей, — как-то странно ответил Эррор, едва заметно довольно улыбаясь. Но я не обратил сильно много внимания на это, тут же начиная словно не в себя глотать газировку. Наконец допив и довольно выдохнув, я улыбнулся. — А теперь, взамен на неё, я сделаю вот так, — без тени сомнения, без капли смущения Ошибкин наклонился ко мне и, слегка надавив на подбородок, проникнул несколькими языками в мой теперь уже открытый рот.       — Мх! — запротестовал я, слегка брыкаясь, но Эррор целовался настолько хорошо и сладко, что наконец я поддался его воле и свободно отвечал. Мир вокруг стал абсолютно бесшумным и серым.       Сознание с бешеной скоростью улетало куда-то за пределы этой вселенной, под властным напором не менее властного монстра. Немыслимо, но мне хотелось ему подчиняться и получать ласку. Где-то не очень глубоко в душе, мне более чем нравилось собственное подчинение ему, пусть это и очень хорошо скрывалось.       Я прикрыл глаза, подался вперёд и склонил голову на бок, для большего удобства. Наши языки соприкасались друг с другом, ласкали друг друга в безумно страстном «танго», которое никто из нас не хотел останавливать, но брезгливое «фи» кого-то сбоку тут же вернуло Оши в реальность и заставило поспешно отстраниться.       — Хех, — он поднял фак в ту сторону, откуда звучало это самое фи и, с довольной ухмылкой, вновь припал ко мне.       — Ах, — я руками обвил его шею и уже забыл об остальных. В этот раз поцелуй получился даже ещё раскрепощённее, судя по тем влажным звукам, которые мы неосознанно издавали.       — Блять, вы же в общественном месте! — рыкнул угрюмый школьник, прямо-таки пялившись на нас с завистью. Эррор ещё раз поднял фак прямо в лицо тому, кто посмел это вякнуть, тем самым быстро его заткнув.       С минуту-две мы продолжали наслаждаться прекрасными мгновениями, но ведь любым, даже самым отличным во вселенной блюдом можно перенасытиться, так что Эррор отстранился.       — С каждым новым поцелуем ты всё слаще и слаще, милашка, — улыбнулся Оши, погладив меня по голове. Сказать, что мне льстило такое внимание — это ничего не сказать. Я натурально раскраснелся. Осознание совершённых поступков и такой маленькой похвалы захлестнули меня. Стало очень стыдно…       Однако я отчаянно пытался не думать о совершённом поступке, то и дело отвлекаясь на разговоры других монстров и людей.       — Монстры такие безнравственные и странные… То дело было раньше, никаких монстров, только люди. И ведь общество было лучше! — разглагольствовала какая-то старуха на ближнем сидении.       — Заткни своё заткло, ничего не знающая старая карга — злобно рыкнул Эррор. Ему, как и мне, было неприятно слышать подобное. Я просто отвёл взгляд, но он решил прибегнуть к радикальным методам и заткнуть её. Мне самому было неприятно от его слов. Но одёрнуть его я не решился. Впрочем, со мной ещё, кажется, весь салон не решился, ибо большая часть в одночасье заткнулась.       Тем не менее я и заметить не успел, как мы приехали. Эррор взял пакет, затем меня за руку и мы направились к выходу. Не могу не отметить того, что в своих проявлениях нежности он крайне резок, так что этот необдуманный поступок отдался мне жгучей болью ниже пояса. Однако я постарался забить на неё.       После этого Эррор расплатился за проезд и мы вышли. Холодный свежий воздух резко и достаточно приятно ударил мне в лицо, «обжигая» чувствительные скулы.       — Хааа, наконец-то свежий воздух! — на выдохе сказал Оутер.       Я согласно кивнул ему и мы направились по узенькой тропинке обратно к ненавистному дому. Не передать никакими словами, как я не хотел туда вновь возвращаться. Натурально хотелось остаться в этом весьма устрашающем лесу, лишь бы не идти. Он казался намного дружелюбнее того холодного и мрачного здания.       Удивительно, но практически всю дорогу мы молчали, изредка перекидываясь короткими фразами, что б уж совсем не скучать.       Прежде разговорчивый Космический скелетик был каким-то чересчур задумчивым. Постоянно оглядывался, останавливался и вглядывался в пейзажи. Это выглядело странным, может даже параноидальным, мистическим, будто бы «ууу, он там видел призраков!», но иногда я делал это вместе с ним. С полной уверенностью говорю — нет там никаких привидений.       А ещё я это делал не для проверки своих страхов и себя на прочность, а ради картин, что расстилались перед нами. Холодное великолепие таинственного леса приковывало к себе, заставляя в каком-то роде столбенеть в созерцании.       И мы с ним так вот столбенели очень часто, ведь, как-никак всю баночку с вдохновением пополнять хоть чем-то надо. Эррор с Киллером понимающе стояли рядом, выжидая момента, когда мы насладимся и продолжим путь.

***

      Я стоял посередине целиком и полностью заснеженной полянки перед домом и смотрел на снегопад. В душе игриво разгоралось поистине чудесное, тёплое чувство невинно-детского восторга. Глаза оторвать от этого зрелища не удавалось, да и, если честно, не хотелось вообще. Редко когда у нас валит снег такими большими хлопьями.       — Вааау… — неприкрыто восхищался я, переминая с ноги на ногу от щекочущего холода.       — И в правду, красиво, — ко мне неспешно подошёл скелет, чуть ниже ростом, облачённый во всё красное, правда в разных оттенках. Не могу не отметить, что ему все эти цвета невообразимо идут. Очевидно, есть вкус.       — Эээм… — неуверенно протянул я, вопросительно смотря на него. Он до жути знакомо выглядел, воспоминания с ним то и дело лихорадочно всплывали перед глазами, но сколько бы я не пытался — вспомнить не получалось.       — Феликс, — как-то отрешённо констатировал он, убрав руки в карманы.       — Да, красиво, Феликс, — слегка улыбнувшись, посмотрев вверх на мирно летящие снежинки в безветренную погоду, сказал я. — Прости, у меня очень плохая память… — стыдливо опустил взгляд. — А особенно на имена.       — Всё нормально, чел, — он улыбнулся и слегка, по-дружески так, ударил меня по плечу. — Не волнуйся.       — Ну хорошо, — между нами повисла неловкая пауза и мы оба стали смотреть на завораживающие танцы больших хлопьев-снежинок. — Как там, ну, ваши отношения с Ластом? Всё в порядке? — решил разбавить тишину я.       — Хех, не Ласт, а Даст, Инк, — я покраснел от стыда. Чёрт, точно, Даст! — И нормально. В последнее время практически не ссоримся. А если и ссоримся — то только по незначительным темам, потом быстро забывая эти ссоры. Работаем слаженно, понимаем друг друга практически с полуслова. Живём, как говорится, душа в душу, — поделился этим он, со счастливым видом. Видно, что несказанно рад наступившему перемирию.       — Я рад за вас, — искренне сказал я. Наконец они заживут спокойной жизнью в этом дурдоме, и наконец закончатся эти ночные балаганы.       — Угу, — он кивнул и вблизи дома раздался крик «Феликс!». — А? Иду, милый! — крикнул он в ответ и в спешке удалился к дому.       Я не проследовал за ним, а продолжил стоять и смотреть на тихое произведение искусства, подчёркивая в причудливых формах некоторые идеи для картин.       — Мама была права, снег, всё-таки, поистине волшебное явление, — вновь улыбнулся я.       — Однозначно права, — в этот раз ко мне подошёл Эррор.       — О, Оши? Хех, ага, — слегка замялся я, кинув на него быстрый взгляд, но после этого сразу же возвращаясь к прежнему занятию.       Сейчас бы, если честно, снова впасть в детство, в снежки поиграть, поноситься словно угорелые… И Эррор, словно прочитав мои мысли набирает в руки кучу снега, делает из неё пару больших снежков и начинает обстрел.       — Эээй! — воскликнул я. — Так не честно!       Дав мне пятисекундную фору, Егор и я разбежались в разные стороны, начали делать неаккуратные шарики и кидать друг в друга, словно наперегонки, неистово желая попасть. В глазах тут же загорелась лютая страсть, резко подскочил адреналин в крови-магии мы с головой погрязли в этой игре, бегая по всей поляне с диким злорадным хохотом. Я просто напросто забыл о боли в тазу, носясь с невиданной ранее скоростью       Было очень весело. Настолько весело, что мы и не заметили, как пролетели несколько часов. И вот, я и Эррор, стоим, безумно уставшие, но чертовски довольные, смотрим друг на друга. Но ноги перестали держать меня. Я тут же рухнул в мягкий снег, лениво распластавшись в нём, немно побурчав, и начав делать «Снежного ангела».       Эррор, ухмыльнувшись, упал прямо на меня и тут же, не теряя ни секунды, поцеловал. Я, даже толком не успев сообразить, ответил, машинально прижимаясь к нему. Мир в одночасье пропал, оставляя лишь отголоски себя, на пример, в виде лёгкого холодка, на которые мы не обращали внимания, целиком и полностью погружённые в чистое удовольствие наслаждения друг другом.       Вновь та самая атмосфера уюта и безусловной правильности повисла рядом с нами, распаляя на большие действия, нежели простой поцелуйчик. Но я нашёл в себе силы сказать таким страстно-заманчивым ласкам «нет» и прекратил поцелуй.       — Эррор, хватит, прекрати, не здесь же, в конце-то концов! — я слегка пихнул его в бок и он встал. — И… Вообще не надо. Мне уже хватило.       — Эх, ладно-ладно. Пойдём, принцесса несмеяна.       — Хей! — я вновь ударил его в бок. — Ох, пошли быстрее, а то холодно, — ветер внезапно усилился и стало не на шутку холодно, так что мы поспешили.

***

      — Так это и есть тот, за кем ты так наблюдал и на кого яростно надрачивал? — разразился, словно гром на ясном небе, за дверью грубый баритон.       — Да, — ответил явно не заинтересованный в разговоре Эррор.       — Я разочарован, — хмыкнул кто-то.       Я выдохнул и отвёл взгляд с своего отражения на нежно-голубую ванну. Я, конечно, не самый красивый на свете, далеко от этого, но чтобы так грубо?.. Хотя, не удивительно. Грубо, это то, что присуще этому месту, но мне никогда не привыкнуть к такому. Слишком наши миры разные, пусть даже тесно переплетаются.       Вдохнув, я вновь вернулся к зеркалу и улыбнулся себе, отгоняя такие мысли куда подальше и тут же стараясь думать о чём-то другом.        Что удивляет, в ванной комнате чистенько и очень приятно пахнет каким-то пахучим мылом. Такой слегка резковатый запах расслаблял, даря душевное спокойствие, а голубые оттенки, в которых выполнена ванная, приятно смотрятся, сочитая в себе умиротворение и флегматичность. Я помешан на чем-то подобном. Мне безумно нравятся такие запахи и сочетание оттенков. Внутренний перфекционист доволен.       Но, прервав мои мысленные разглагольствования, кто-то очень сильный схватил меня и каким-то резким движением поместил в непроглядную тьму.       Снова ты, подруга…

***

      Я очнулся. Неприятное чувство жгло в руках, а голова трещала словно расколотый орех. Видимо, ударили меня чем-то очень тяжёлым…       — Мгх… — выдохнул я, пытаясь осмотреться. Пусть всё и плыло, но я понял, что я в серой комнате, где есть лишь я и стол, на котором находится что-то, что воспроизводит какую-то мелодию. — Что?! — я осознал похожесть пыточных Эррора и того, кто меня запер и тут же начал обдумывать план побега на ещё не до конца отошедшую от произошедшего голову.       — Хм, так… Для начала — наручники на цепи, — я судорожно начал осматриваться. Ровная комната, без кочек и острых выступов. — Чёрт! К такому меня судьба не готовила… — начался мощный мозговой штурм. — Что же делать? Что же делать? Думай, думай, думай… Точно! — я потёр наручники. Не хлипкие, зато на последнем делении, значит, удастся высунуть руки. — Но вот только как…       Внезапно в голову ударила сумасшедшая мысль и я, согнав наручники с кистей рук пониже, начал вылизывать руки. Во рту стоял неприятный привкус металла, но что не сделаешь, когда твоей жизни угрожает реальная опасность?       — Есть! — порадовался я своей маленькой победе, когда, пусть и натерев до болезненной красноты руки, смог избавиться от наручников. Ощущения, конечно, намного хуже, чем так себе, но зато теперь я могу отойти от треклятой стены. — Таааак, — протянул я, оббежав всю комнату. Ни в каких углах, ни под столом, ни на нём ничего не запрятано, посланий или шифров, которые помогли бы отворить дверь с замком… — Это значительно усложнит мою задачу.       Я возобновил штурм, когда на замке, что, на удивление, двусторонний и встроен в саму дверь, а не повешенный на замок, увидел всего три деления. Казалось бы, легко, но вот только вариантов много, а перебирать все нет времени, когда тебе в спину дышит сама смерть.       Я выдохнул и, скатившись по ней, сел подле двери. Медленная, лёгкая, расслабляющая музыка, очевидно стоящая на повторе, сбивала с хода мыслей. Я то и дело отвлекался на её строки. И текст, и мотив знакомы, но вот только откуда она, а, главное, зачем тут стоит я не понимал. Чтобы путать? Отлично, ей это удаётся сполна! Блин, снова не о том думаю!       — Кхем… Перебирать самые популярные варианты, по типу 123 и 777 нет смысла, ибо похититель точно не настолько глуп. Тогда что? — я пару раз ударил себя по черепушке. — Думай, думай, думай… Хм, очевидно, надо попробовать самые не очевидный вариант. Тот, который наверняка никто бы не попробовал. Самые редко выпадающие цифры в рандоме. 913? — я быстро ввёл, но это не дало никаких плодов.       В черепушку стали медленно, но верно закрадываться не самые лицеприятные мысли о скорой кончине. Голодная смерть не радовала от слова совсем, что уж там говорить о насильственной…       — Wait.       — Стойте… — я всё-таки прислушался, хоть и не верил в то, что это хоть как-то поможет мне.       — Now my thoughts so cloudy, — чёрт, так знакомо. — And my heart’s so crowded, — очень знакомо. Даже слишком. — With pain, — да это же… — I am so frustrated, — 2:16 am от, если не ошибаюсь, Аико… Или как там её?       Ну и как мне это поможет? Хотя…       — Нет. Всё не может быть так легко, — не веря себе самому, я стал вращать замок. Не подошло. — Я же говорил. — уже совсем отчаявшись, молвил через себя я, готовясь глотать горячие слёзы разочарования, как вдруг послышался характерный щелчок и массивная дверь, словно по дуновению ветра, отворилась. Посмотрев на циферблат, а я увидел не два, один, шесть, которые вводил, а три, один, шесть, — Хех, в самый первый раз в какой-то мере я был близок… — прошептал я, осторожно выходя. Мало ли, что ещё намудрил мой похититель?       Но, хвала всем тапочкам мира, вроде ничего не было.       — Не так уж и туп, как его прежняя шлюшка… — выдохнул кто-то знакомым басом, напугав меня до чёртиков, когда тёмная фигура со своим единственным горящим глазом вышла из непроглядной тьмы. — Беги, блять, пока фору даю.       Я тут же со всех сил бросился направо, не смея и оглянуться назад.