***
Весь следующий день в сорок седьмом магазине не было ни минуты тишины — люди всё приходили и приходили, устраивая настоящее шоу талантов, а Мортред, словно хладнокровная судья, раздавала им оценки. — Акаша… — задумчиво произнесла она. Молодая женщина в ярко-красном плаще, только что демонстрировавшая свой вокал, застыла в ожидании напротив. — Мы, конечно, давно дружим… — Что, совсем не понравилось? — разочарованно протянула Акаша. — Слишком много… — Мортред затруднилась подобрать нужные слова. — Много боли и надрыва в голосе. — Ну, разве это не воодушевляет? — с надеждой спросила Акаша. — Не в этот раз, — отрицательно покачала головой собеседница. — Смотри, не пожалей о своём выборе, Фантомочка! Акаша надменно задрала подбородок и неспешно удалилась из магазина, громко цокая каблуками. «Фантомочка…» — Мортред поморщилась. Потом был Атропос Бейн… — Нет! — резко сказала журналистка. Парень оторвался от клавиш синтезатора: — Чего? — Что у тебя за настройки? — спросила она. — Так ведь… эксперименты! Я экспериментировал с настройками всю ночь! — важно заявил Атропос, подняв указательный палец вверх. — Какофония, а не эксперименты, — фыркнула Мортред, поправляя воротник своей чёрной водолазки. Бейн категорически сложил руки. — Ты просто боишься нового звука! Встреться лицом к лицу со своим страхом и прими меня в группу! — Следующий! — отмахнулась Мортред, и Атропосу не оставалось ничего больше, кроме как собраться и уйти. Потом пришёл совсем подозрительный тип… — Нет, — сразу же отрезала Мортред. Мрачный дед в чёрной рясе напротив неё стал ещё мрачнее. — Я знаю, зачем ты тут, Ротунд’йер. Даже не надейся. А потом интересный, на первый взгляд, незнакомец… Это был высокий смуглый парень с длинными жёлто-зелёными волосами, вытянутыми лаком во все стороны, и сумасшедшим взглядом под стать. На плечи был накинут рваный тёмно-зелёный пиджак; из губы и носа торчали пирсинги-шипы. Штаны цвета хаки были небрежно заправлены в высокие ботинки, за спиной болталась гитара в чехле. — Здравс-с-ствуйте, — насмешливо прошипел он, озираясь по сторонам. — Приветствую, — беспристрастно ответила из кресла Мортред, крутившая в руке барабанную палочку. — Ну и как тебя зовут? — Нез-з-зердрейк, — уже прожужжал незнакомец. — Но обычно все зовут меня Вайпером — это мой пс-с-севдоним. — Отлично, Вайп. Покажи, что умеешь. — Мортред махнула рукой в угол, где стояли два небольших гитарных усилителя и малый барабан с одинокой тарелкой рядом. — Тут звук, конечно, грязноват, но сойдёт. — О, без церемоний! Мне уже нравится! — с энтузиазмом произнёс Вайпер и расчехлил гитару — то была ядовито зелёная «стрела» Yasha X-1950. За полминуты он подключил её и отрегулировал громкость, а затем начал играть в быстром темпе. Первый аккорд, второй аккорд, третий аккорд… и снова то же самое. Быстро и бодро. А потом соло. Тоже быстрое и бодрое. Аккорды. Раз-два-три. Ещё быстрее… «Бред какой-то!» — в конце концов подумала Мортред и остановила игрока словами: — А медленно можешь? — Зачем медленно? — искренне удивился Вайпер. — Ведь сейчас все быс-с-стро играют! Музыка никогда ещё не была такой быс-с-строй! — «Ищем музыкантов, готовых к экспериментам», — скучающе процитировала Мортред. Незердрейк тут же нахмурился, но промолчал и начал играть снова. Те же самые три аккорда и то же самое соло, только медленнее. «Ещё и в ритм не попадает». Журналистка выдержала лишь минуту этого шума, а затем громко сказала: — Эй, Вайп. Тот затих и вопросительно уставился на неё. — Скажи, на что похожа смерть? Незердрейк впал в ступор от такого вопроса. Мортред внимательно смотрела на него. Спустя некоторое время он радостно выдал: — На парализующий яд! — Понятно всё, — покачала головой журналистка, — не подходишь, уж извини. — Эй, а почему?! Что надо было ответить на этот вопрос-с-с??? — тут же начал возмущаться Вайпер. — Да ничего, я просто прикалываюсь, — сказала Мортред и коварно захохотала, прикрыв рот рукой. — С глаз долой! — У-у-у-у, ну и ладно! Больно мне это надо было! Судя по всему, Вайпер ужасно оскорбился. Вмиг собрав свои вещи, он буквально вылетел из магазина. Дверью он хлопнул так, что колокольчики над ней ещё долго не могли успокоиться и перестать звенеть. Каэль вышел из служебного помещения и недоумённо посмотрел на Мортред. — Обиделся, — невинно пожала она плечами. — И не страшно шутить над такими типами? — на ходу хмыкнул в её сторону продавец. — Ха! Ты всегда забываешь одну вещь, Каэль Инвокер. — Мортред сменила позу, вытянув ноги вперёд и обняв себя любимую. — Какую же, Мортред Фантом? — безучастно спросил Инвокер, скрывшись за прилавком. — Я известна, но меня не узнают на улицах. Я невидимка. И он даже не вспомнит, как я выгляжу. — Понятно, — пробормотал Каэль. Он собрал вещи, перекинул сумку через плечо и добавил: — Я на обед пошёл. Будь тут подольше, если сможешь. — Сплошное уныние, — констатировала она, когда товарищ уже закрыл за собой дверь; колокольчики грустно забренчали вслед. Мортред встала и сделала несколько ленивых шагов вперёд к полкам с новой волной. На уровне её глаз оказалась секция: исполнители на букву «D». Она вытянула что-то наугад. Кассета группы Die Force Staff. «Ребята из коммуны в Нотле», — вспомнила Мортред, — «хороший же джем они там устроили!» Она поставила кассету на место и обратилась к букве «F». «Фронт 322… я писала о них в журнале, точно. Новички, которые ещё ничего толкового не выпустили». Мортред опустила взгляд. «А там что… Трио Лайн? Кажется, Каэль не любит их за весёлость…» Тут её потревожил скрип двери. Фантом сию же минуту оторвалась от разглядывания полок. — Добрый день. В дверном проёме показалось лицо, обрамлённое волнистыми волосами и наполовину скрытое тонким чёрным платком. На той половине лица, что не была закрыта, «сиял» тонкий фиолетовый треугольник между кристально-голубыми глазами. Фантом опешила. — Ланая? — Я, — подтвердила девушка и, открыв дверь шире, проскользнула внутрь. Теперь Мортред увидела, что Ланая в этот раз пришла не в юбке и блузке, а в узких тёмно-коричневых штанах и свободной серой футболке. Волосы, небрежно собранные в низкий хвост, волнами лежали на плечах. В руках она держала длинный увесистый кейс. — Ты всё-таки пришла, — усмехнулась Мортред. — И я тебя едва узнала. — Да. Сегодня я решила выглядеть… — Ланая нахмурилась, на секунду задумавшись. Затем она выдала: — Интересно. «Тебе удалось», — подумала Мортред, не сводя взгляда с очертаний губ, просвечивавших сквозь платок на лице. Но вслух она сказала: — Интересной должна быть не форма, а содержание. — Кто сказал, что одно исключает другое? Во мне столько секретов… — ответила Ланая, снимая платок. И это действие выглядело несколько игриво. Или Мортред так показалось… Фантом тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и произнесла стандартную фразу дня: — Тогда покажи, что умеешь. — Разумеется, — кивнула Ланая и поставила кейс на пол. Мортред тем временем не могла перестать смотреть на треугольник, нарисованный у Ланаи на переносице, и спросила: — А что значит этот символ? — Какой символ? — Ланая тут же повернулась к стеклу во входной двери. — Ах да. Этот символ значит, что моя племянница любит рисовать на других людях, пока они спят. — Племянница знает толк в символизме, да? — усмехнулась журналистка. — Может, — кратко отозвалась Ланая. Она установила свой инструмент на подставку; это был новенький Sange Y-40. «Да ладно! На таком ведь играют сами Даф!» — восхищённо подумала Мортред. После недолгих приготовлений Ланая сказала: — Так… хочу сыграть одну из своих наработок. — Дерзай, — пожала плечами Мортред. Ланая слегка размяла пальцы перед игрой и начала. Лёгкое касание руки заставило клавишу издать странный аморфный звук. Аморфный, невесомый и дрожащий, как голос потустороннего нечто. Затем другая клавиша издала похожий звук, но выше. Эти два звука стали чередоваться, и к ним постепенно присоединялись другие; мелодия приобретала ритмичную форму, не теряя при этом долю изначальной расплывчатости. Второй рукой Ланая добавила к этому более высокие ноты, вызывавшие неясную ассоциацию с маленькими осколками стекла. Фантом села в своё кресло и прикрыла глаза; музыка будто стремилась обволочь её. Спустя минуту-две Ланая ненадолго прекратила играть, чтобы перенастроить синтезатор. — А теперь кое-что пободрее, — пояснила она. Журналистка молчаливо кивнула ей. Клавиши снова зазвучали, повинуясь опытным пальцам Ланаи; в этот раз звуки были более резкими, но при этом глубокими, отдалённо напоминая музыку из фильмов ужасов. Мортред стала внимательно вслушиваться — нечто едва уловимое показалось ей знакомым в этой мелодии. — Ланая, — она отвлекла девушку от игры. — Это же твои собственные настройки? Не пресет? — Да, но я отталкивалась от звука в стиле Дайр-Андерскейп Френдшип, — сказала Ланая. — Я старалась отойти как можно дальше, чтобы не повторять за ними, но при этом сохранить резкость звука. — И у тебя получилось. — Если бы получилось, ты бы не стала спрашивать, — сказала Ланая, покачав головой. — Не забывай, что я слышала тысячи самых разных групп. К тому же, я подумала про Даф в ту самую секунду, когда увидела твой инструмент. Голос Мортред очень явно выражал одобрение. Ланая легко улыбнулась и сказала: — Любопытно. Ты слушаешь их? — Очевидно, как и ты. Их беседа продолжилась бы дальше, если бы в очередной раз не зазвенели колокольчики у двери. Два человека с гитарами весьма шумно вошли в помещение. — Ага! — уже неодобрительно воскликнула Мортред. — Вчера недостаточно наворовали? — Что? Нет! — воскликнула рыжая девушка у входа и поспешила исправиться: — Ну, то есть, о чём ты вообще? Кто ты такая? — Я та, кто вас сейчас выгонит, чтобы вы не мешали мне собирать группу, — бросила Фантом. — Постой, нет! — вступился товарищ рыжей. — Мы же на прослушивание пришли! — Правда, что ли? — недоверчиво фыркнула Фантом. — Правда! — заверила её девушка и торопливо добавила: — И нечего обвинять нас в воровстве, вчера мы всё вернули и завязали с этим, да, Рубик? — Ну, да! — слегка поколебавшись, подтвердил он и посмотрел по сторонам. — А можно узнать, где Кар… э-э-э, Каэль? — Зачем тебе Каэль? У него обед сейчас. Мортред выглядела раздражённой. Она посмотрела на Рубика и, заметив, что на нём была такая же чёрная водолазка, как и у неё, спросила: — Где кофту покупал? — В Эфире, конечно же… — рассеяно проговорил Рубик. — Что ж, — заключила Мортред, — я вас послушаю. Но только потому, что у тебя, парень, есть вкус. Наверное. Ребята просияли и стали снимать чехлы со своих гитар. Мортред вновь обратилась к ним: — Как вас зовут-то? Они посмотрели на неё и практически одновременно выдали: — Лиралей. — Рубик. Ланая, которая всё это время молча стояла в сторонке, включилась в разговор: — А я Ланая. Приятно познакомиться. — Ты уже в группе? — спросила Лиралей. Ланая покосилась на журналистку. — Нет. Ну… это только Мортред знает. — Да ладно?! — воскликнул Рубик. — Мортред из «Некроэлектрона»?.. — Да-да, это я, — лениво вздохнула Мортред, откидываясь на спинку кресла. Рубик был в восторге. — Какой интересный поворот! Я даже подумать не мог, что… — О, Рубик, перестань! — прервала его на полуслове Фантом. — Лестью ты меня не проведёшь. — Вовсе не собирался льстить! — вмиг огорчился Рубик. Лиралей уже подключила свою гитару — бледно-голубой «страт», по виду весьма потрёпанный временем — и, надев её на себя, спросила: — А что играть-то будем? «Хороший наряд, но я слишком часто его вижу на улицах», — подумала Мортред, критически разглядывая Лиралей: на той были рваные мешковатые джинсы и майка на два размера больше с изображением сатира-душекрада, чьи глаза были «проткнуты» большой булавкой, болтавшейся на ткани. — Что угодно, кроме трёх панковских аккордов, — с вызовом произнесла она, сложа руки. — Ха! Да я всё могу! — самоуверенно ответила Лиралей и, проскользив вверх по грифу левой рукой, резко ударила по струнам; гитара издала низкий и суровый звук. — Рубик, ну чего ты стоишь? — Уже иду! — спохватился Рубик и стал разматывать шнур от бас-гитары. Подключившись, он встал напротив Лиралей. Мортред и Ланая тем временем внимательно наблюдали за ними. Лиралей кратко кивнула Рубику, и тот начал свою партию. Играл он просто и непримечательно, но весьма аккуратно. А потом вступила Лиралей. Сначала это было похоже на бессмысленный и агрессивный шум, который дополнительно усугублялся оборудованием, но спустя полминуты девушка стала играть более технично и медленно. «Необычный строй», — отметила про себя Мортред, вслушиваясь в звучание гитары. На головке грифа красовалась слегка помутневшая надпись: «Focus Fire 2». «Инструмент старый, но не из дешёвых. Интересно». Лиралей выглядела крайне сосредоточенной, но вместе с тем её игра была несколько небрежной. Рубик же служил ей мощной поддержкой, гармонично дополняя и «утолщая» гитарную партию. В этот момент внезапно раздался посторонний протяжный звук: это Ланая, облокотившаяся на синтезатор, так заслушалась, что съехала рукой на клавиатуру. Мортред приподнялась и заинтересованно посмотрела на неё. Клавишница ойкнула, но, увидев выражение лица Мортред, быстро сообразила, что это была удачная случайность. И тогда она повторила этот случайный жест, уже осознанно. И ещё раз, и ещё. Добавила другие аккорды — и получился незатейливый аккомпанемент, придававший основной мелодии некой «широты». Лиралей оглянулась на Ланаю и заговорщически улыбнулась ей. Для полной картины не хватало только одного. Без лишних слов Мортред поднялась и подошла к барабану, на ходу доставая палочки из карманов. На счёт «три» она постучала ими по краю барабана, а затем подстроилась под общий ритм.***
В отличие от предыдущего дня, погода выдалась довольно жаркой; солнце высушило все признаки прошедшего ливня в виде лужиц на асфальте. Каэлю это едва ли нравилось — почти всё лето он провёл в плаще-дождевике, а тут такая резкая перемена. Он тяжко вздохнул и вышел из «Потайной лавки», общепита буквально в десяти шагах от его магазина. Он всё ещё чувствовал во рту привкус пережаренных картофельных шариков с зеленью. И слишком много приправы в этот раз. «Больше не закажу эту дрянь», — недовольно подумал Каэль и побрёл в сторону родного сорок седьмого. До него доносились неясные звуки издалека. «Мне кажется, или кто-то играет?» Каэль, сощурившись, посмотрел далеко вперёд и по сторонам, но не увидел на улице среди прохожих никаких музыкантов. По мере движения он понял, что музыка звучала в его магазине. С каждым шагом она становилась всё отчётливее. «Это что, Фантом так быстро собрала группу?» — заинтересовался он. «Забавно! Я непременно должен увидеть, кто устроил такой занятный джем». Инвокер ускорил шаг и в считанные минуты добрался до входной двери. Едва он открыл дверь, как услышал голос Мортред: — Эй, Инвокер! Она перестала стучать по барабану; следом за ней по очереди прекратили играть остальные присутствовавшие. — Тут только тебя и не хватает, — сказала она. Инвокер уже открыл рот, чтобы ей ответить, но, увидев одно незнакомое и пару знакомых, но отнюдь не желанных лиц, так и застыл в дверях. — Добрый день! — ляпнул Рубик с виноватой улыбкой. Лиралей нервно усмехнулась. «Добрый ли…»