***
Человек сидел за рулем "шевроле-каприз", замершего на стоянке перед огромным супермаркетом, не делая попыток выбраться из машины и пойти за покупками. Вокруг раскинулся Марбл-Хилл - уже не Бронкс, но еще не Манхэттен, как шутили в этих местах. Своеобразный Рубикон - в том числе и для него, напряженно думал человек в "капризе". Хотя это было не совсем так - его настоящий Рубикон был чуть дальше, и носил название Гарлем-Ривер... Человек колебался. Если выехать с этой стоянки, повернуть направо и проехать по Бродвейскому мосту – Рубикон будет пересечен. А можно повернуть налево, и вернуться туда, откуда он приехал. Но тогда уже через несколько дней, на уикэнд, ему снова придется проделать тот путь, что и сегодня. Придется. Он обещал. Почему он вообще поехал в Нью-Йорк сегодня? Почему не подождал эти несколько дней? Всего несколько дней? Что изменилось бы? Он ждал одиннадцать лет. Что значили несколько дней? Многое. В его случае. Как раз из-за того, что предыдущие одиннадцать лет все было тихо. Если началось... Он должен знать, что именно началось. К чему ему следует готовиться. Человек медленно тронул машину с места. Он проехал между рядов припаркованных автомобилей, среди которых сновали люди с наполненными покупками тележками, и свернул к выезду со стоянки. Человек в "капризе" привычно, как опытный водитель, держал под контролем окружающую обстановку - но сейчас он делал это не только ради правил дорожного движения. Он высматривал слежку. В этом у него тоже был немалый опыт. Прежде ему доводилось и вести скрытное наблюдение, и самому становиться объектом. Но сейчас, как он ни старался, он не мог заметить каких-либо подозрительных эволюций вокруг. Это его никак не успокаивало. Двадцать первый век на дворе, методы слежения сделали огромный шаг вперед с тех пор, как он сам был частью системы. Сзади засигналили - он без видимой причины блокировал выезд с парковки. Водитель "каприза" опомнился и нажал на акселератор, выезжая на Бродвей. Потом он повернул направо.***
Стоявшая, скрестив руки на груди, перед маркерной доской Беккет встретила Касла яростным взглядом. "В чем я опять виноват?" - ответил писатель насмешливым поднятием брови. Беккет лишь презрительно отвернулась. - Отпечатков пальцев Мерфи на пистолете не нашли? - спросил Касл, встав рядом с Беккет. - Нетрудно было догадаться, - добавил он, когда девушка резко повернулась к нему. - Ни на пистолете, - снова принявшись сверлить взглядом доску, сказала Беккет. - Ни на магазине, ни на патронах. Зачем хранить орудие убийства дома, стерев с него отпечатки? - Возможно, Мерфи собирался выбросить его, но передумал, - предположил Касл. - И почему же? - Мерфи мог испугаться, что Майя, Хлоя или Тодд могли рассказать кому-либо о том, чем они занимались, - пожал плечами Касл. - Майя же, например, успела позвонить мне. Тогда Мерфи понадобилось бы убить кого-то еще. Беккет собиралась ответить какой-нибудь язвительной резкостью, но вдруг представила, что было бы, если бы они нашли Касла убитым в квартире Сантори. Убийца ведь мог быть еще там, когда приехал писатель, и мог оказаться быстрее и метче Касла. - Беккет, - окликнул девушку со своего места Райан. - Я проверил финансовые данные Мерфи. Никаких крупных сумм, непонятно откуда взявшихся, вообще ничего необычного. - Это и может быть мотивом, - сказал Касл. - Чем бы эти четверо ни занимались, Эван не получил своей доли. - Возможно, но чем таким, черт побери, эти четверо занимались? - проговорила Беккет. - Ради чего, если не наркотиков, можно пойти на тройное убийство? - Кеннел постоянно повторяет, - Касл помрачнел, вспомнив друга-писателя, боровшегося со смертельной болезнью за три тысячи миль от Нью-Йорка, - что как бы мы ни изощрялись в создании сюжетов для наших книг, в случае предумышленного убийства все мотивы сводятся к трем: любовь, деньги и необходимость скрыть преступление. Это как семь нот в музыке... Хм, любовь... Мерфи признал, что он ревновал Хлою. К кому, к МакКатчену? У того есть невеста. К Майе? Не замечал за ней лесбийских наклонностей... В любом случае - получается лишний труп и слишком расчетливое для ревнивца убийство. - Предположим - деньги, - подхватила Беккет. - Своеобразное доказательство - у Сантори, Уитмен и МакКатчена одновременно появились одинаковые суммы. Они либо где-то раздобыли эти деньги - если так, то где? - либо им за что-то заплатили. Но если это шантаж, то в эту версию не укладывается целый месяц работы с растворителями. Как это связать? - Возможно, Майя, Хлоя и МакКатчен украли эти деньги, - пожал плечами Касл. - И поделили между собой. Но они украли их не у того человека... - Если они украли деньги у опасного типа, то почему продолжали совершенно спокойную жизнь на протяжении следующих двух недель? - возразила Беккет. - И почему убийца не потребовал вернуть его деньги? Почему Уитмен, МакКатчен и твоя подруга сами не попытались этого сделать, а сразу бросились спасать свои жизни? Да и - тройное убийство из-за менее чем тридцати тысяч долларов? - Значит, они украли что-то, что для них стоило тридцать тысяч, но для кого-то стоило гораздо больше, - гнул свою линию Касл. - Хорошо. И что же это могло быть? - фыркнула Беккет. - Что такого они могли украсть в "Кей-Си-Би-Си"? Или там, где они работали с растворителями? Это ведь наверняка была какая-то мастерская или лаборатория. Что в таких местах может быть ценного? - Конечный продукт, - предположил Касл. - Хорошо. Какой? - словно камень, обрушила на писателя вопрос Беккет. - Мы уже знаем, что это не наркотики - тогда что? - Что бы это ни было - это подводит нас к третьему возможному мотиву - Майю, Хлою и Тодда убили затем, чтобы они не могли никому рассказать, чем они занимались. - Допустим, но с чего вдруг? - покачала головой Беккет. - Они работали над чем-то как минимум месяц, они как минимум раз получили за это неплохие деньги - с чего бы им вдруг захотелось поведать кому-то о своих незаконных делишках? - Возможно, Майя, Хлоя и Тодд работали на кого-то, но в них, как в работниках, минула надобность, и их устранили, как потенциально опасных свидетелей... - начал было писатель, но Беккет оборвала его. - Касл, это гадание на кофейной гуще таковым и останется до тех пор, пока мы не поймем, чем же они занимались, - раздраженно бросила она. - Может, прекратишь делать предположения, до которых я и сама могла додуматься, и выдвинешь какую-нибудь теорию в твоем стиле? - О, так в моих идеях все-таки появилась надобность? - самодовольная ухмылочка и тон Касла неожиданно словно бы вернули Беккет на полгода назад. Кейт отвернулась, вновь уставившись на доску. Почему-то видеть прежнего Касла и знать, что теперь все по-другому... было невыносимо. И она не заметила, как, при виде такой ее реакции, самодовольное выражение с лица писателя исчезло так же внезапно, как и появилось. - Знаешь, что сбивает меня с толку? - заговорил Касл нормальным тоном. - Это то, что все три жертвы работали, похоже, только с растворителем. И при этом они получили почти по десять тысяч долларов за месяц работы. Не слишком ли много? Если они нужны были только для работы с растворителями, разве не проще было бы их - предполагаемому! - нанимателю взять на работу каких-нибудь нелегальных иммигрантов? Этой публики в Нью-Йорке пруд пруди, им можно платить куда меньше, а то и вовсе кинуть с оплатой - в полицию они уж точно не побегут жаловаться, - а если их придется убить, то никто не будет их искать, а если даже тела и найдут - никто не будет усердствовать в расследовании. Не надо смотреть так на меня, Беккет, ты не хуже меня знаешь, что я прав... Тем не менее, с растворителями работали Майя, Хлоя и Тодд, три жителя Нью-Йорка, двое из которых были вполне законопослушными... - Ты хочешь сказать, что Сантори, Уитмен и МакКатчен были нужны не только для работы с растворителями? - спросила Беккет, отметив про себя, что Эвана Мерфи они с Каслом, словно по молчаливому согласию, выбросили из уравнения. - Они были нужны для чего-то еще - именно они? - Да, - кивнул Касл. - И если мы поймем, в чем именно состоял вклад каждого из них в некое "общее дело", то мы узнаем, чем они занимались вообще. Беккет в очередной раз пробежалась глазами по данным жертв на маркерной доске. - Хлоя Уитмен - химик, - проговорила она. - Скорее всего, она была нужна для руководства работой с растворителями. Уитмен знала, какие именно растворители нужно брать, и как именно нужно обрабатывать этими растворителями... Что? Что именно они растворяли? - Будь Майя художницей, - сказал Касл, - я бы предположил, что они имели дело с подделкой картин. Искусственное старение, краски по рецептам Средневековья, рисование дешевой репродукции поверх украденного шедевра... Но Майя была скульптором... и гравером. Что бы она могла делать с растворителями? В плане скульптур... Ничего. В плане гравюр... После изготовления оттиска смыть краску с пластины клише? И при чем здесь МакКатчен? - Смыть краску... - пробормотала Беккет. - Что? - повернулся к ней Касл. - Смыть краску, - повторила Беккет. - Смывание краски и клише... - Кейт подняла горящий взгляд на писателя. - Касл, я, кажется, поняла, чем они занимались! - Да? - недоуменно воззрился на нее Касл. - Чем? - Я сейчас! - Беккет вихрем унеслась к лифту. Райан и Эспозито, оторвавшись один от документов, другой от компьютера, проводили ее удивленными взглядами, потом с подозрением посмотрели на Касла, потом переглянулись... - Словно все стало, как раньше, - процедил Эспозито. - Нет, - чуть заметно отрицательно покачал головой Райан. - Не совсем так, как раньше. - О чем ты? - зло проговорил Эспозито. - Они обсуждали дело так, словно и не расставались! - Ты так думаешь? - усмехнулся Райан. - Да что ты хочешь сказать, говори прямо! - подался вперед, словно пытаясь перегнуться через оба их с Райаном стола, Эспозито. - Ты слышал, как он говорил, Эспо? - странно спросил Райан. - Ну, не каждое слово... - начал было Хавьер. - Дело не в словах, - оборвал напарника Райан. - А в том, как он их произносил. Как будто ему было... Нет, не скучно - как будто он занимался чем-то обыденным. Раньше Касл мог скучать во время наших расследований. Но чтобы ему было скучно при обсуждении версий? Переговариваясь, Эспозито и Райан не заметили, как, стоило только дверям лифта закрыться за Беккет, недоумение исчезло с лица Касла. И когда Эспозито, обдумывавший слова напарника, откинулся на спинку кресла, чтобы повнимательнее взглянуть на объект их обсуждения, он увидел, что писатель отвернулся к доске, словно пытаясь разгадать ход мыслей своей музы, и прийти к тем же выводам, что и она... Но Эспозито не знал, что на самом деле Каслу это было не нужно. "Неплохо, Кейт, неплохо", - подумал Касл. - "Ты и в самом деле хочешь выставить меня из участка... Только не ради моего ухода - ты хочешь посмотреть, что я буду делать... Ты что-то подозреваешь - впрочем, неудивительно... Умница... Приятно знать, что я в тебе не ошибся..."***
- Семь-четыре - Консулу. Объект "Король" свернул с Первой авеню на Восточную Тридцатую. - Консул - принято, - седоволосый человек, находившийся сейчас в апартаментах, находившихся на первом этаже одного из зданий, располагавшихся как раз на Первой авеню, опустил рацию. Но почти сразу же из ее динамика донеслось новое сообщение. - Семь-четыре - Консулу. Объект "Король" въехал на территорию многоуровневой стоянки на Восточной Тридцатой. Седоволосый усмехнулся. Понятно - где здесь еще припаркуешься... Значит, дальше Король пойдет пешком, никаких проблем, ведь ему останется пройти всего два квартала... Седоволосый поднес рацию к губам. - Консул - Семь-третьему, установить место парковки машины "Короля", поставить под наблюдение. - Семь-третий - Консулу, принято. Седоволосый повернулся к другому человеку, находившемуся в одной с ним комнате - молодой, несколько смуглой, темноволосой девушке, вольготно устроившейся в кресле перед столом с несколькими компьютерными мониторами. На двух экранах, разделенных на множество "окон", демонстрировались "картинки" с камер уличного видеонаблюдения. Еще на одном - панорама перекрестка Первой авеню и Тридцатой улицы, снимаемая явно с воздуха и передаваемая в реальном времени. - Тори, ты можешь подключиться к камерам на этой стоянке? - Думала, вы не попросите, - улыбнулась девушка, и ее пальчики забегали по клавиатуре ноутбука, который она пристроила у себя на коленях. На голых коленях, поскольку девушка была одета в шорты. Седоволосый, в который уже раз, взглядом оценил стройные ножки компьютерщицы, и спросил себя - где только его сын их берет, юных красоток с мозгами гениев в головах? Как он их находит? И ведь ни разу не прогадал, Департамент только за молодое пополнение должен ему с полдюжины медалей... - Передашь доступ Семь-третьему, возможно, удастся обойтись без дополнительных камер, - приказал седоволосый. Девушка кивнула, не отрываясь от своего занятия, и седоволосый повернулся к окну. Он стоял в глубине комнаты, так, чтобы его не было видно с улицы, и его голубые глаза, которые бы показались столь знакомыми одному детективу полиции Нью-Йорка, внимательно вглядывались в суету на Первой авеню. Особенно сосредоточенно седоволосый наблюдал за тротуаром на противоположной стороне улицы. Если расчеты его сына верны, то по этому тротуару вот-вот должен был пройти Король... И тогда он в очередной раз спросит себя: "Ричард, сынок, черт бы тебя побрал, как тебе это удается?"